Мне кажется, вы переоцениваете свои возможности, проговорил он. Б***ь, конечно, я переоцениваю свои возможности, в противном случае я ничего бы в жизни не добилась.
Действительность — она как обкуренный сутенер среди грозовых громов и молний, сказала депутат. А потом замолчала, словно решила во что бы то ни стало услышать далекие громовые раскаты.
Роман чилийского прозаика неслучайно назван в аннотации "постмодернистской головоломкой" (сразу замечу: не считаю себя особой поклонницей постмодернизма в искусстве вообще и в литературе в частности, но роман понравился) - он действительно заставит читателя потрудиться, он вымотает нервы, заставит поскучать, увлечет сюжетом, забросит в голову множество тем, над которыми так приятно размышлять на досуге и в одиночестве, он потрясет хитросплетениями действия, он удивит и шокирует. Он не оставит равнодушным... Взамен вы получите ни с чем не сравнимое интеллектуальное и эстетическое наслаждение, прогуливаясь по запутанным и мрачным, донельзя темным лабиринтам мысли Роберто Боланьо (1953-2003).
Громадный по объему роман шокирует нас в первую очередь не этим - не количеством страниц, не детальным вниманием писателя к теме насилия - кто из нас не любит ужастики (и первая рука из зала - конечно же, моя). Удивителен взгляд автора на реальность - она преломляется в его книге совершенно непостижимым образом: привычное оборачивается полной своей противоположностью. Он подмечает то, что иным не под силу - наших внутренних демонов, скрываемых даже от самих себя, наше истинное выходит на поверхность. Страхи, желания, предпочтения. потребности - и все это в максимально гиперболизированной (утрированной) форме. Он намеренно преувеличивает все это, делая столь выпуклым и ярким. Он будто бы выворачивает все наизнанку: наши привязанности и чувства, наши опасения. Сквозь призму его взгляда все кажется чудовищным - и таким настоящим, до ужаса правдивым и жизнеподобным... Вот это-то и страшно...
Он не делает поблажек на чувствительность читателя, он неистово заставляет переживать все самое страшное вместе с его героями: все самое неприятное, мерзостное, ужасное, противное... Странное дело - ты не можешь уже, очарованный его необычным слогом, тягучим сюжетом и засасывающей в себя атмосферой, отвернуться от всего этого, прикрыв на мгновение глаза, не в силах бросить чтение, желая непременно узнать, что же, черт, возьми, творится в этом проклятом мексиканском городке с таким чудным названием Санта-Тереса и кто за всей этой чертовщиной стоит!
Ты выдерживаешь все: монотонность описания жертв (так и представляю себе воочию пухлые папки-тома на столе у следователей с черно-белыми фото жертв), непривычный стиль писателя (о, это отдельная песня! Порою он напоминал мне более старую сплетницу, которая, начиная рассказывать вам о чем-то, непременно поведает о куче вещей, совсем не относящихся к делу! Иногда это в самом деле выбешивало - не терпелось же узнать разгадку, но ты терпеливо слушаешь, в надежде однажды все же добраться до финала, живым, если уж на то пошло - надежды таяли как дым. Я боялась, что и к финалу не узнаю разгадки...), странную структуру книги (пять разных частей, будто бы не связанных меж собой никоим образом (наивная... конечно же, все связано в нашем мире...) Мне было иногда чертовски скучно (ну представьте только: на сотнях страниц нам описывают многочисленные случаи изнасилований и убийств в приграничном городке. Там-то и там-то найдена такая-то, жертве было столько-то лет, изнасилована или нет, задушена, избита, что на ней было из одежды, а жертв - несколько сотен! Читаешь-читаешь-читаешь, и главная мысль: "А в Санта-Тереса остались еще живые женщины?"), иногда чертовски любопытно, фантазия автора ведь границ не знала!
Где бы я еще прочитала про разбитных филологов-сталкеров. Мне они казались раньше, до чтения книги (книга вообще на многое открыла глаза), людьми сдержанными, строгими, увлеченными, несомненно, своей профессией, но людьми деликатными и тактичными. Мне вообще-то сложно было представить в качестве преследователей филологов, но бывает и такое, уверяет нас автор, и знаете, в данном случае у меня нет причин ему не верить. Несколько исследователей творчества Бенно фон Арчимбольди, влюбленных в его книги, отправляются за ним по пятам - глупость, на мой взгляд, несусветная, но в интерпретации автора звучит даже ничего: ну что такого, загадочный писатель двадцатого века, а у нас до сих пор ни одного его портрета...
С некоторым сарказмом автор проходится и по теме дружбы - опять же на примере этих неугомонных филологов. Наступающую дружбу, считает чилиец, не в силах разрушить ничто, даже тот факт, что двое друзей влюблены в одну их общую подругу и она встречается с ними обоими. Страсти, достойные сериалов. А впрочем, куда же без сериалов, коли уж речь зайдет о Мексике, знакомой многим, думаю, именно по ее знаменитым теленовеллам. "Дикая Роза", Богатые тоже плачут", "Просто Мария" и, конечно, "Моя вторая мама" - обожала в детстве. Романтичный для многих образ страны писатель разбивает на осколки. Он сообщает нелицеприятную правду: наркотрафик, коррупция, продажа людей, ужасающая бедность и высоченный уровень преступность, а сериалы - красивая сказка, не имеющая почти ничего общего с жестокой реальностью, впрочем, как всегда, - ничего нового... Но вот дружба - это святое, да, по мысли автора книги (и автора данной рецензии, замечу мимоходом):
Безумие заразно, а друзья, особенно когда страдаешь от одиночества, посланы тебе судьбой.
Точнее и не скажешь, именно так...
Здорово, что автор через свое необычное повествование и опять же при помощи сарказма приковывает внимание читателя, вдумчивого и неравнодушного (а еще необычайно упорного - осилить труд Боланьо не каждому под силу), к проблемам современного общества: хваленой политкорректности, которая чертовски сужает зачастую обзор (это было и смешно, и грустно, когда нам начинают описывать будни журналиста из газеты для афроамериканцев, где все сотрудники исключительно афроамериканцы, в том числе и журналист, приехавший в Мексику и узнающий о недоброй славе Санта-Тереса, где все темы вращаются вокруг афроамериканцев. И даже эту тему - тему множества нераскрытых убийств женщин - редактор ему зарубает: ну нет же здесь афроамериканцев! В Мексике с последними действительно проблематично), все возрастающей преступности и все уменьшающейся человечности при прогрессирующем общем равнодушии.
Я многое выписывала из этого романа по ходу чтения - любопытные мысли. надо признать, автор зрит в корень и нам советует, вот, например, как в этом небольшом отрывке-цитате:
Вы хотите сказать, Келли мертва? — заорала я. Более или менее, не изменившись в лице, сказал он. Как это более или менее? — заорала я. Б***ь, человек либо жив либо мертв! В Мексике человек может быть более мертв или менее мертв, очень серьезно ответил он. Мне жутко захотелось надавать ему пощечин. Сидит тут такой весь сдержанный и холоднокровный. Нет, практически по слогам произнесла я, ни в Мексике, ни где-либо еще человек не может быть более или менее мертв. Прекратите разговаривать со мной как гид на экскурсии. Моя подруга либо жива, и тогда я хочу, чтобы вы ее нашли, либо мертва, и тогда я хочу знать, кто ее убил.
Ни слова вымысла. Автор действительно подмечает. Абсолютно все.
Он покажет бездействие органов, которые в общем-то должны отвечать за безопасность жителей, равнодушие властей, атмосферу страха и ужаса, постепенно окутывающую этот городок на границе Мексики и США...
Любопытно было следить и за тем, как сам народ относится к этому - начали даже появляться слухи, что убийства - дело рук не серийного маньяка, а просто кто-то снимает снафф-фильмы и убивает на камеру, для большего эффекта, чем не преминет воспользоваться один из американских режиссеров, думающих привлечь внимание к своему "шедевру", впрочем, дрянное кино не в силах спасти даже эти будоражащие воображение домыслы местных...
Пять частей романа только кажутся несвязанными меж собой, к финалу мы поймем это окончательно. Хитрый издатель, вопреки воле умирающего Боланьо, все же не стал разделять этот монументальный во всех смыслах роман на пять отдельных произведений (об этом, если что, я узнала из предисловия к данной книге). Поначалу, узнав об этом факте, думала, что сделано так зря, а к концу чтения дивилась и радовалась благоразумию дальновидного издателя. Не все из читателей, завязнув на второй-третьей части романа, добрались бы к финалу, будь книга разделена на 5 отдельных романов (не уверена, что и я бы сама добралась. Отложила бы, скорее всего, в долгий ящик на "когда-нибудь потом", плавно перемещающееся у меня обычно в разряд "никогда-нибудь". А так прочитала залпом). История с разделением романа живо напомнила мне незабвенную историю Марселя Пруста. Там было, правда, чуточку наоборот: французский классик сам настаивал на том, чтобы издательство опубликовало его цикл "В поисках утраченного времени" в одной книге. Издатель схватился за голову и деликатно объяснил талантливому французу, почему этого делать не следует. На первом месте стояла тогда, конечно же, прибыль. Но думается, что и удобство читателей было не на последнем месте.
Так вот, добравшись до финальной части романа "2666", вы точно будет вознаграждены. Шикарная часть, которая точно станет одной из моих любимых (наряду, возможно, с первой - очень уж полюбились мне эти необычные филологи с их необычными увлечениями и нестандартной дружбой). Последняя, пятая часть книги чилийского писателя наконец-то приоткрывает нам завесы тайны - жизни и творчества - того самого загадочного писателя, за которым гонялись по Мексике те самые филологи. Часть о Бенно фон Арчимбольде (ну и имечко!) получилась, без сомнения, самой вкусной - любопытные размышления об искусстве, писательском ремесле и издательском бизнесе. Ммм, обожаю такое. Интересно и жизненно. Опять же не без сарказма со стороны прозорливого автора. Несказанно посмешило меня выражение о то, что, мол, издатели не читают тех книг, что сами издают.
Откровения одного из бывших писателей, одолживших за деньги свою печатную машинку начинающему писателю Бенно, хотелось заучить наизусть и цитировать бесконечно (думается отчего-то, что в этот образ Боланьо вложил что-то от себя, до того проникновенными получились эти строки от второстепенного, в общем-то персонажа книги):
Плагиат, скажете вы? Да, плагиат, в том смысле, что любое произведение рангом пониже, любое произведение, вышедшее из-под пера писателя рангом пониже, — это не что иное, как плагиат с любого шедевра. Есть, правда, маленькое отличие — тут мы говорим о разрешенном плагиате. Плагиат, скрывающий, что он лишь часть захламленной сцены, шарада, которая, возможно, приведет нас лишь к пустоте.
Пришел день, когда я решил оставить писательство. Я его оставил. Никакой травмы, уверяю вас, только чувство освобождения. Между нами говоря, это как потерять девственность. Какое облегчение испытываешь, оставляя литературу, переставая писать и ограничиваясь лишь чтением!
Здесь же, в этой части - об упорстве автора (написать, к примеру, за месяц новый роман, отстукивая на пишущей машинке по 8 страниц в день), выборе псевдонима и вообще необходимости псевдонима, о вдохновении, об умении убеждать издателей, о встречах со старыми знакомыми (дружба не стареет с годами, и разорвать подлинные дружеские связи не в силах ничто) - меня не удивляло количество странных и удивительных совпадений в книге, в жизни бывает и не такое, что уж говорить о Вселенной Боланьо...
Ничто не случайно в этом огромном мире, знаменитый писатель не просто так окажется в Мексике.
"2666" - это, без сомнения, тот самый роман, который точно стоило прожить вместе с героями книги, испытав ураган эмоций (от ненависти до восторга) и загрузив в собственную голову новые файлы-взгляды на мир, новые непривычные ассоциации и новые темы для размышлений. Ужасы детально описанных автором убийств тем из нее выкинуть, правда, вряд ли удастся, как и образ книги, висящей на веревке во дворе, где обычно сушится белье, как и образ художника, сошедшего с ума и отрубившего себе руку, как и образ его подруги, заразившейся безумием и бросившей в одночасье мужа и маленькую дочку, вернувшуюся спустя годы, со СПИДом в анамнезе... Не в силах после этой книги забыть оргии, устраиваемые влиятельными и богатыми в этой бедной Мексике... Точно так же не в силах забыть красивую историю любви одного из следователей по делу серии убийств, ему 35, ей 51. Он любит ее такой, какая есть, и его вовсе не смущает их разница в возрасте, а она мечтает о пластической операции и жизни с чистого листа, где-нибудь в Париже...
Миллион действующих лиц, ни одного второстепенного - маленькая Вселенная Боланьо, описанная в книге, становится моделью всего мира. Здесь любят и ненавидят, убивают, спасают, расследуют, пытаются выжить - это уж у кого как получится, пытаются оставить что-то после себя на этой Земле: книгу, ребенка, память. Здесь просто живут...
Хотела чуть снизить оценку книге, но рука итоге не поднялась на подобное кощунство, настолько яркие эмоции оставил после себя этот прочитанный роман чилийца, которого уже нет с нами. Книга учит думать и не принимать ничего на веру, а это, мне кажется, самое главное.
Советовать не буду: роман сложный, жестокий, очень долгий, местами и вправду скучноватый, но я рада, что он в моей жизни случился, он будто бы наполняет тебя новыми смыслами, не знаю, как это выразить точнее, он берет за душу, он вообще кардинально меняет твои представления о самой сущности понятия "роман". Просто нет слов...
Мы играем в бессмертных. Ошибаемся, оценивая собственные произведения и чужие — а с чужими уж и вовсе все туманно. Увидимся на присуждении Нобелевской премии, говорят писатели, словно желая сказать: увидимся в аду.
Миллион мыслей в голове после прочтения, но главные из них все же попыталась уместить в этой рецензии. Надеюсь, приведенные мною цитаты дали первоначальное представление о книге. Однозначно, 18+ и пониженный порог чувствительности при чтении не самых аппетитных художественных сцен.