Глава 6

Я вышла на дорожку у дома и оглянулась. Кажется, я целую вечность назад приехала домой, чтобы разобраться со своими демонами прошлого и навсегда оставить здесь свою боль за совершенные ошибки. Не думала, что это займёт куда больше времени, чем я планировала изначально. Под ногами шуршали опавшие листья, и я вдруг осознала, что наступила настоящая осень. Я задержалась дома на три долгие недели, вместо обещанных себе трёх дней. Но оказалось, что у меня есть, что выкидывать из своей жизни, гораздо больше, помимо Фабиана Бойла. Только вчера я наконец закрыла последнюю коробку вещей, собранных на кухне, и оглядела пустой дом.

Раньше я не думала, что в таком большом доме хранится вся моя жизнь, но, когда я прошла по пустым комнатам, он оказался огромным. В каждом уголке были мои воспоминания, мои мысли и мечты, оставленные здесь навсегда. Двери, в которые я постоянно врезалась, пробитые стены, в которые мы с отцом попадали мячом, играя в доме, а мама кричала на нас, выгоняя на улицу. Пятно на ковре в гостиной, когда долго готовящаяся индейка на день Благодарения упала прямо перед подачей с блюда, и как смеялась мама из-за своей неуклюжести. В тот праздник мы ели заказанную китайскую еду, и я не чувствовала себя счастливее, чем тогда. Прошла целая вечность с того дня. Я прошла по пустым комнатам, касаясь то штор, то подоконников, стараясь оставить в памяти только хорошее, что связано с этим домом. Но здесь было так много боли и разочарования, прощаний. Здесь были поминки мамы, когда я не могла заставить себя плакать, и здесь я простилась с отцом, не способная простить его за ошибки прошлого. В своей спальне я проснулась в мой первый день после изнасилования, и здесь я поклялась быть сильной и никогда не сдаваться перед лицом трудностей, ведь они делают меня только сильнее. Это так, вот только иногда быть сильной – вовсе не хорошо.

Я подняла голову к моему окну и мысленно попрощалась со всем, что было мне так дорого в этом месте. Закрыла дверь на ключ, хотя новые хозяева и сменят его, но это было своеобразным ритуалом: я закрывала своё прошлое на замок и собиралась больше не возвращаться к нему никогда.

Три недели. Даже не думала, что всё так затянется. Но Ноа настоял, что я должна разобраться с документами и продажей прежде, чем уехать, иначе это может стать проблемой. Мы с Дэном договорить, что я вернусь домой, как только сделки по продажам будут завершены. Магазин продали быстро, а вот с домой были проблемы. Пришлось вложиться, чтобы починить проводку, которая оказалась повреждённой, а также наладить водоснабжение, провести более хороший интернет и подключить кабельное. Только с полным пакетом милая супружеская пара, ожидающая появление малыша, фамилии которых я не запомнила, купили дом. На моём счету оказалась кругленькая сумма на непредвиденные обстоятельства, а может, на нашу безбедную старость с Дэном. Впрочем, деньги меня не волновали, я была лишь рада, что мне удастся избавиться от всего этого. Теперь возвращаться будет некуда. Только вперёд – в ту жизнь, о которой я всегда мечтала, но боялась, что не может быть всё хорошо, а обязательно случается что-то плохое. Но теперь я хочу верить, что впереди только лучшая жизнь.

Таксист посигналил мне, и я обернулась на громкий звук, отдающийся в ушах. Я правда слишком задержалась, чтобы попрощаться с этим местом. В последний раз обернулась к дому, произнося шёпотом прощальные слова. Холодный ветер коснулся голых ног, и я поморщилась от неприятного ощущения. Я слишком легко оделась для середины сентября. Нашла старое спортивное платье на тонких бретелях нежного розового цвета и решила, что это то, что нужно. Я и забыла, что не в Вегасе. Меня немного спасала одетая джинсовка, но боюсь, что и она не будет в состоянии поддерживать нужную температуру. Я запрыгнула в такси, увозящее меня от дома, который, надеюсь, для кого-то станет семейным гнёздышком. Ведь я была там счастлива. Иногда – точно была.

– Привет, уже еду к тебе.

Ответила я на звонок прежде, чем Дэн успел что-то мне сказать, и рассмеялась от его растерянности и неспособности мне ответить так же быстро.

– Безумно соскучился, Лис. Встречу тебя в аэропорту, – его голос, такой родной, дарил мне умиротворение и спокойствие. Я была рада, что наконец снова окажусь рядом с ним.

– Я еду в аэропорт, через несколько часов буду дома, безумно хочу тебя увидеть.

– Ты всё закончила?

– Да, утром подписали бумаги, теперь, официально, я бездомная, – рассмеялась я в трубку и покосилась на таксиста, смотрящего на меня в зеркало перед ним. Он вряд ли видел когда-нибудь таких радостных бездомных девушек, но это действительно радовало меня. Теперь я свободна.

– Мой дом рядом с тобой, где бы это ни было, – чуть понижает голос Дэн, от чего по спине пробегает дрожь возбуждения. Я так давно не целовала его, не касалась, что теперь даже его голос возбуждает меня, а предвкушение скорой встречи ещё больше распаляет желание. Не думала, что три недели окажутся таким тяжёлым испытанием для меня. После того ночного наваждения в лице невыносимого Бойла я ещё несколько дней боялась засыпать в собственной кровати и перед сном проверяла, нет ли кого за окнами. Но больше всего меня мучало то ощущение внутри живота, что родили его руки. Не хотела себе признаться в том, что испытала в то мгновение, когда он сжимал мои бедра и прижимал к кровати своим телом. Мысли об этом не приносили ничего хорошего в мою жизнь, только спустя неделю мне удалось выкинуть из головы это наваждение.

– Ты помнишь рейс, которым я прилетаю?

– Конечно, буду ждать тебя, любимая.

– До встречи. Люблю тебя, – прощаемся мы с Дэном, и я убираю телефон в небольшую сумку, висящую у меня на плече. И оборачиваюсь в окно, наслаждаясь яркими красками осени. Уже сентябрь, мне 26 лет, и впереди столько всего интересного. У меня замечательная жизнь, несмотря на всё плохое, что было. Но я выжила и смогла справиться с этим. Разве можно быть не благодарной за то, что у меня есть так много, и я счастлива?

Таксист затормозил у входа в аэропорт и помог с вещами. Я приехала сюда с одним чемоданом и сумкой, сейчас уезжаю с полупустым чемоданом и той же сумкой: решила, что ничего не хочу забирать из своего прошлого, и всё, что надо, у меня есть. Оставив в коробках привезённые вещи, я тщательно сложила в небольшой чемодан старые фотоальбомы – единственное, что мне хотелось забрать, и я с лёгкостью променяла своё барахло на счастливые воспоминания о моей семье. Дэн хотя бы так сможет познакомиться с моими мамой и папой, без которых моя жизнь изменилась до неузнаваемости.

Я вошла в здание аэропорта и вновь почувствовала безумную тоску по ушедшим дням. Именно в этом аэропорту 10 лет назад я начала работать, здесь я полюбила самолёты и авиацию, здесь я почувствовала себя значимой и необходимой – всего лишь винтиком в большой сложной системе, но без которого невозможна дальнейшая работа. Мне всегда нравилось ощущать себя нужной для чего-то большого, и именно в этом аэропорту я ощутила себя счастливой в первый раз просто потому, что я такая, какая есть.

Здесь ничего не изменилось с моего первого дня в стенах этого места. Те же стойки регистрации, те же рестораны и кафе. Конечно, изменились люди, но атмосфера аэропорта всегда одна и та же. Предвкушение путешествия, даже недолгого, но оно всё равно живёт где-то внутри тебя. Мне нравится смотреть на людей, счастливых и не очень, но идущих навстречу новому приключению, даже если это и просто перелёт длиною в тридцать с лишним минут.

Я замерла, крутясь на месте, впитывая в себя эту атмосферу, ведь с того момента, как я улетела в Сидней, можно считать, что авиация ушла из моей жизни. Мы очень быстро начали встречаться с Дэном, и я ушла с головой в эту новую жизнь. Единственное, что возвращало меня обратно в работу, это возможность помогать организовывать перелёты для группы, но это не тоже самое, что работать с пассажирами и экипажами, каждый день смотря за прилётами и вылетами. Иногда я очень скучаю по аэропорту и тому, кем я была в той жизни.

Наверное, со стороны я смотрелась очень глупо, стоя на месте и просто крутя головой, рассматривая всё вокруг меня. Наверняка, люди думают, что я в первый раз в аэропорту. Многие и не представляют, какая насыщенная жизнь в этом месте. Именно поэтому оно такое волшебное: здесь отдельный мир внутри огромного за его пределами.

И только голос по громкой связи заставил меня вернуться в реальность. Регистрация на мой рейс заканчивалась, и мне стоило поспешить на стойку, чтобы сдать мой чемодан.

– Добрый день, Вы летите бизнес-классом? – спрашивает меня улыбающаяся девушка, едва я останавливаюсь у стойки и протягиваю ей паспорт.

– Да, – улыбаюсь я и наклоняюсь, чтобы поставить свой чемодан на ленту, но сильные пальцы обхватывают мою руку, и моё сердце замирают. Я слишком хорошо знаю прикосновение этих рук. Медленно, не решаясь, я поднимаю взгляд и соприкасаюсь с чёрными глазами, горящими адским пламенем, отчего я с трудом сглатываю.

– Нет, пожалуйста, – прошу я от безысходности, но Фабиан с лёгкостью поднимает мой чемодан и выгружает на ленту, осматривая меня так, что под его взглядом я чувствую себя некомфортно, будто голая.

– И я рад тебя видеть, малышка, – улыбается он, вставая рядом со мной и не обращая внимания на замершую за стойкой девушку, рассматривающую его, как богоподобного. Впрочем, я не могу не отметить, что выглядит он и правда восхитительно, как и всегда. Чёрные волосы падают на лицо, чуть закрывая чёрные глаза, которые изучают меня, его губы такие же алые, как я помню, и кажется, что его недавно кто-то целовал, но я не хотела бы думать об этом. На мужчине чёрная кожаная куртка, под которой простая чёрная футболка с круглым вырезом, обтягивающая его рельефный живот, и я сочувствую девушке за стойкой, что она не может видеть этот идеальный пресс, а ведь я точно знаю, насколько он идеальный. Чёрные джинсы обтягивают его, и я нервно сглатываю вновь, но уже не из-за того, что он так не вовремя ворвался в мою жизнь. Я покрываюсь румянцем и чувствую, что начинаю гореть под его взглядом.

– Вам у окна или у прохода? – выводит меня из ступора голос девушки, тоже только очнувшейся от этого наваждения, и я наконец начинаю дышать.

– А? – оборачиваюсь я к ней, отводя взгляд от Фабиана, на что слышу его смех и непроизвольно и больно бью его кулаком в плечо так, что мужчина всего на мгновение затихает, а затем начинает смеяться громче, так что я вижу появившуюся на лице девушки улыбку.

Да, если захотеть, Фабиан может быть милым и соблазнительно привлекательным, вот только никогда не стоит попадаться на эту удочку. Он – змей с холодной душой и непробиваемым сердцем.

– У прохода, – резче, чем планировала, говорю я и жду несколько секунд прежде, чем краснеющая девушка отдаст мне паспорт и посадочный. Я не смотрю на Бойла и делаю всё возможное, чтобы не замечать его присутствия, хотя его смех ласкает мой слух: я так давно не слышала, как он смеётся. Я резко выхватываю свой паспорт и посадочный с приклеенной багажной биркой и, не простившись, практически отбегаю от стойки, оставляя Бойла одного. Я ускоряю шаг, надеясь, что он не последует за мной. Умоляю себя не оборачиваться и не проверять, пошёл ли он за мной. С силой стискиваю кулаки, чтобы не поддаться искушению и не увидеть его ещё раз.

– Подожди, куда ты бежишь? – хватает меня за руку Бойл и останавливает так, что я по инерции лечу на него и врезаюсь с силой в него, самодовольно ухмыляющегося.

– Я спешу на свой рейс, меня ждёт любимый мужчина, – говорю я, стискивая зубы, чтобы не раскричаться за это появление.

Три недели назад он явился в мой дом, а затем пропал. И вот снова появляется, будто всё это нормально, и мы просто обязаны разговаривать. Но это совсем не так. Ничего не изменилось за это время: я всё так же не намерена иметь что-то общее с этим невыносимым самовлюблённым мужчиной.

– Отпусти меня, – я пытаюсь выдернуть руку из его хватки, но лишь причиняю себе боль, от чего морщусь, и перестаю пытаться вырваться – это всё равно кажется абсолютно бесполезным.

– Я просто хочу поговорить, малышка.

– Не называй меня так, – мой голос срывается на крик, и я снова предпринимаю попытку вырвать руку, но всё так же безуспешно, – нам не о чем говорить. Всё было сказано много месяцев назад.

– Не заставляй меня причинять тебе боль, – Фабиан уже не кажется таким милым, как несколько минут назад: его зрачки становятся больше, а глаза ещё более дьявольскими.

Я же знала, что это хорошее настроение продлится недолго, он устанет от маски хорошего человека и снова станет тем, к которому я привыкла. Мрачным, не способным чувствовать и желающим подчинить меня себе.

– Пойдём, – дёргает он меня на себя и тянет за руку так, что едва я предпринимаю попытку вырвать руку, это причиняет мне боль. Но я всё же покорно иду за ним: не стоит устраивать сцену на весь аэропорт, мы и так привлекли слишком много внимания. Хотя, возможно, дело не только в этом: маленькая часть меня, спавшая всё это время, хочет услышать, что скажет Фабиан. Ведь, вероятно, я всё ещё люблю причинять себе боль. А может, моей надежде суждено умереть здесь и сейчас, чтобы уже окончательно оставить всё в прошлом. Не знаю, что мной руководит, но я послушно иду за ним, переставая сопротивляться. Лишь когда мы подходим к двери туалетной комнаты для инвалидов, начинаю сопротивляться с новой силой и уже набираю побольше воздуха в лёгкие, чтобы начать кричать, но Фабиан вталкивает меня в просторное помещение и щелкает замком, оставляя меня наедине с собой. Я громко нервно сглатываю, понимая, что деться мне некуда, и он, преобладая силой, может сделать всё, что угодно, а взгляд этих безумных чёрных глаз кричит, что я попалась, и мне не спастись, мне не уйти отсюда живой.

– Я не могу опоздать на рейс, – единственное, что кажется хоть немного важным, слетает с моих уст, и я вижу, как на лице мужчины расплывается самодовольная улыбка.

– Его задерживают на пару часов, не опоздаешь.

Я больше не знаю, что сказать. Это единственное, что могло его хоть как-то сдержать, но больше нет ничего, что спасло бы меня. Переминаясь с ноги на ногу, оттягиваю теперь кажущееся слишком коротким розовое платье и боюсь смотреть на Фабиана.

– Что же ты со мной сделала, что я не могу перестать думать о тебе? – разрезает воздух его вопрос, и я не успеваю поднять голову, чтобы посмотреть на него, как Фабиан преодолевает расстояние между нами за секунду, оказывается слишком близко, так что я не могу дышать. Его ладони касаются моего лица, и он заставляет меня посмотреть на него. Это всё так неправильно, но я даже не могу заставить себя вырываться – это всё равно бесполезно. Он обрушивается на меня прежде, чем я успеваю подумать о том, чего бы хотела на самом деле.