Какой может быть идеальная книга? У каждого свои критерии. В моей идеальной книге обязательно должны присутствовать рефлексия героев, новые факты из жизни в целом или из истории, многослойность. Так просто и так сложно. И еще важно, чтобы отозвалось, а это совсем уж эфемерное понятие. Но находятся такие редкие волшебные книги. Одной из них стала «Узкая дорога на дальний север». Абсолютная любовь с первых строк.
Дорриго Эванс и сам никогда не мог вообразить, что станет любимым героем Австралии. Он прошел Вторую мировую, оставаясь верным своим убеждениям. Офицер, ответственный за судьбу своих подчиненных в японском плене на Великой дороге смерти, Дорриго просто делала то, что был обязан делать. Но война кончилась, за ней была мирная жизнь, в которой Эванс искал и не находил себя.
Чтение не будет легким. Описывая ужасы плена, когда смерть становится чем-то более естественным, чем прием пищи, Флэнаган «угощает» своего читателя такими подробностями, которые явно шокирует его самого. И ведь знает, о чем говорит: отец писателя был одним из солдат в том самом плену. Болезни, голод, изуродованные тяжким трудом и жестоким обращением человеческие тела. И тут же ярким контрастом любовная линия в довоенной жизни. Любви, которая не кончается никогда. И третья линия – послевоенный Дорриго, мечущийся и беспокойный, с синдромом самозванца и тревожной душой. Для всех он герой, для себя – предатель и слабак. Столько образов и моделей человеческих отношений, где каждая фраза – самая важная, черточка, штрих, без которой не было бы гениального полотна.
Тот случай, когда о полюбившейся книге рассказывать ой как непросто. Но и не рассказать нельзя. Потому что я полностью согласна с одним из членов жюри, присудившем «Узкой дороге» Букера: книга действительно шедевр. Да, иногда Флэнаган близок к провалу, балансируя на грани дешевой мелодрамы и великой трагедии. Но правильная осанка спасает его. Характер главного героя тверд и четок: хрупкая душа в прочной оболочке правильности. И что наша жизнь, если не смесь трагедий, мелких и крупных, мелодрам и местами комедии.
Без любовной линии у «Дороги» точно не было бы того очарования, которое явно присутствует. Конечно, беспроигрышный, кажется, вариант на контрасте дать нежность и ужасы. Но не у всех получается так плавно размыть границы, смешать противоположности идеально, как у Флэнагана.
спойлерЖалко жену Дорриго. Он, не подозревая ее в подлости, как будто мстит ей всю жизнь. Хотя в чем виновата женщина? Она лучшая, только сердцу не прикажешь.свернуть
Военная линия – отдельная, самая важная тема. Я «наелась» Второй мировой по самое не хочу и добровольно уже не читаю ничего по теме. Но здесь совершенно новая стороная и новый взгляд. Вина и прощение. Японцы и австралийцы. Если не выдержать и погуглить, то, когда смотришь на потери Австралии, становится смешно: подумаешь, несколько тысяч погибших, а они страдают. Это когда тебя не касается. А когда касается, то один погибший – это уже целый мир. Флэнаган наводит зум на мелкую для вселенной потерю, тогда она принимает размеры космоса. И вот герои, чьи-то дети и мужья, неповторимые личности, нечеловеческие мучения. Когда лишний раз задумаешь, зачем вообще рисковать и рожать детей в этот гнусный мир.
А еще мне очень понравилось, что Флэнаган не дает себе и не позволяет читателю покрыться непробиваемой броней ненависти к агрессорам-японцам. В своем интервью автор рассказывает, что сам лично встречался и беседовал с некоторыми из японских офицеров. Такое ощущение, что послевоенная линия создана не для главного героя и не для солдат-австралийцев, но для полной картины позиции их противников. Читая сцены строительства дороги, наполняешься яростью, застилающей глаза и разум. И тут Флэнаган погружает тебя в мировоззрение японцев, у которых высшая цель – служение императору и исполнение долга. Они не могли иначе. Будучи настоящими мужчинами и верными солдатами, японцы служили своему отечеству. И вдруг оказались преступниками. Где истина и справедливость? Как так получается, что те, кто инициировал великую трагедию 20 века, остаются не у дел, а ответственность должны нести покорные исполнители, у многих из которых не было выбора вообще? По-моему, это очень сильная часть книги о прощении и готовности понять и принять своего мучителя.
У меня случился литературный экстаз. Поэтому всем недовльным Флэнаганом могу сказать одно: я в состоянии аффекта, парю и восхищаюсь. И с высоты своего полета откровенно не вижу все те вещи, которые вызывают у остальных неприятия романа. На мой взгляд он абсолютно идеален. Идеален в своей рефлексии и неидеальных героях, в прощеных агрессорах и глубоком сожалении и сострадании к своему народу. Если посмотреть на цифры, то по сравнению с потерями советской армии страдания австралийце просто смешны. Но ведь дело не в цифрах, дело в отдельной трагедии каждого человека. Потому что каждый человек – это целая вселенная.
