Цитаты из книги «Вы, конечно, шутите, мистер Фейнман!»

И на второй день конференции он подошел ко мне и спросил: – Чем вы занимаетесь? Вы ведь наверняка не профессор? – Вот именно что профессор, – ответил я. – Профессор чего? – Физики. – А! Ну, наверное, в этом-то все и дело, – сказал он. – Какое дело? – Да понимаете, я стенограф, набираю на моей машинке все, что тут говорят. Так вот, когда выступают все прочие, я ввожу их слова, а о чем идет речь, не понимаю. А каждый раз как вы задаете вопрос или что-нибудь произносите, я понимаю все до точки – и ваш вопрос, и смысл сказанного вами, – вот я и решил, что профессором вы быть ну никак не можете!

наловчился к тому времени изображать линии магнитного поля (они похожи на ниспадающие женские волосы),

Куда легче просто взять и решить хоть что-нибудь. И больше на этот счет не волноваться, потому что решение ты уже принял и ничто не заставит тебя передумать. Я однажды проделал такую штуку, еще во время учебы в МТИ. Я тогда заболел и, валяясь в постели, пытался придумать, какой десерт я возьму, когда снова окажусь в ресторане, – и решил, что всегда буду брать шоколадный и больше на этот счет беспокоиться не стану, – то есть эту проблему я решил окончательно. Примерно так же я решил и навсегда остаться в Калтехе.

Ну что же, в Калтехе я работаю с 1951 года, и мне в нем ужасно нравится. Это именно то, что требуется для такого однобокого человека, как я. Здесь множество людей, которые являются в своем деле одними из первых, оно им страшно интересно, и с ними можно поговорить. Очень удобно.

На самом деле все очень просто, – сказал он. – Я стою у стола, кто-нибудь произносит: «Сейчас девятка выпадет! Непременно выпадет девятка!» Человек этот раззадорился, он считает, что должна выпасть девятка, и готов поспорить на это. А мне известна вероятность выпадения любого числа, и я говорю ему: «Ставлю четыре против трех, что девятки не будет», – и оказываюсь в выигрыше, не каждый раз, но если брать достаточно долгий срок. Я не ставлю деньги на кон, а заключаю пари с людьми, которые окружают игорный стол и у которых

О господи! – в совершенной растерянности восклицает она. – Этого и следовало ожидать, – я говорю на мандаринском наречии, а он – на кантонском!

И тут он совершил ошибку: предложил заняться делением. Он просто не понял, что чем сложнее задача, тем выше мои шансы.

И я отвечаю: попробуйте-ка сами выяснить, вентиль перед вами или не вентиль

В подобное положение попадаешь, не задав нужного вопроса с самого начала. Спросил бы сразу – и все было бы в порядке.

Понимаете, когда речь заходит о физике, я только о физике и думаю, я просто забываю, с кем разговариваю, и выпаливаю глупости наподобие «нет-нет, вы не правы» и «вы с ума сошли». Оказалось, однако, что ему именно это и требуется.