Цитаты из книг автора «Ричард Докинз»

что-нибудь из детства. Какое-нибудь яркое воспоминание, что-нибудь, что вы можете увидеть, почувствовать, может быть, даже различить запах, будто вы все еще находитесь там. Ведь вы были там, верно? Иначе откуда бы вы все это помнили? Но знаете, в чем парадокс? Вас там не было. Ни одного из составляющих сейчас ваше тело атомов не было там в тот момент… Материя перетекает с места на место и на мгновение собирается вместе, чтобы стать вами. Следовательно, вы – это не то, из чего вы сделаны. И если у вас от этого не пробежал по спине озноб, перечитайте еще раз, потому что это очень важно.

Теперь, благодаря Дарвину, это просто очень странно.

Только подумайте: на одной, возможно единственной во Вселенной, планете молекулы, соединяющиеся обычно в объекты, не превышающие по сложности обломок камня, образовали объекты, по размеру сходные с обломками камней, но настолько сложные, что они оказались способны бегать, прыгать, плавать, летать, видеть, слышать, ловить и поедать другие похожие сложные объекты; а некоторые из них научились даже думать, чувствовать и влюбляться друг в друга. Сегодня мы понимаем, как это произошло, но не понимали до 1859 года. До 1859 года все это казалось очень, и очень, и очень странным.

Неудивительно, учитывая, что Homo sapiens – это единственный вид, которому не разрешается в случае неизлечимого, мучительного недуга обращаться для безболезненного усыпления к ветеринару. Но почему тогда самые громкие возражения против эвтаназии поступают со стороны религии? Разве с точки зрения амплфортского аббата или «сейшельского отпуска» не логично ожидать менее глубокой привязанности верующих к земной жизни?

Согласно опросам, примерно 95 процентов населения США верят в загробную жизнь. Интересно, сколько из них действительно верят в нее в самой глубине души? Если их вера искренна, разве все они не должны были бы вести себя подобно амплфортскому аббату? Когда кардинал Бейзил Хьюм сказал ему, что умирает, аббат радостно воскликнул: «Ах, какая замечательная новость, примите мои поздравления! Как бы мне хотелось отправиться с вами»[234]. Похоже, аббат действительно был искренне верующим.

Я не боюсь исчезнуть. Прежде чем я родился, меня не было миллиарды и миллиарды лет, и я нисколько от этого не страдал

Первое, что следует сказать (или вовсе не стоит говорить) в ответ на такое утверждение, – это то, что способность религии утешать не делает ее более правдивой.

Исчезни религия, язвительно интересуются они, что останется умирающим пациентам, рыдающим родственникам усопших, одиноким Элеонорам Ригби, у которых, кроме бога, никого нет?

1. Сотворение мира – самое замечательное достижение, какое можно представить. 2. Степень величия достижения зависит от (а) качества самого достижения и (б) возможностей творца. 3. Чем больше ограниченность (и меньше возможности) творца, тем чудеснее выглядит выдающийся результат. 4. Творец обладает наименьшими возможностями, если он не существует. 5. Следовательно, если предположить, что Вселенная – творение существующего творца, мы можем представить в разуме еще более совершенное создание – а именно сотворившего все несуществующего творца. 6. Таким образом, существующий бог не будет существом, совершеннее которого невозможно представить, потому что несуществующий бог будет еще более совершенным и могущественным. Ergo: 7. Бога нет.

Доказательство от личного «опыта» Один мой глубоко верующий сокурсник, превосходящий многих и умом, и зрелостью, отправился как-то в былые годы в турпоездку на Шетландские острова. В середине ночи их с подругой разбудило раздавшееся снаружи палатки завывание нечистой силы – таким в полном смысле слова дьявольским голосом, несомненно, мог вопить лишь сам Сатана. Жуткая какофония, о которой он, несмотря на все усилия, не мог забыть, послужила со временем одной из причин того, что он стал священнослужителем. Эта история произвела на меня, молодого студента, глубокое впечатление, и я не преминул пересказать ее группе поселившихся в оксфордской гостинице «Роза и корона» зоологов. Присутствовавшие среди них двое орнитологов покатились со смеху. «Обыкновенный буревестник!» – радостно воскликнули они хором. Потом один из них объяснил, что благодаря производимому сатанинскому визгу и хохоту представители этого вида во многих частях света и на многих языках заслужили прозвище «птица-дьявол».