Глава 5
Круг подозреваемых

«С утверждения лица, пожелавшего остаться неизвестным, охранную печать можно было наложить как от всех людей, так и от конкретных лиц и даже существ. Закрепляющее заклинание обычно составляло два-три слова, чтобы не запамятовать, но для его действия требовалось привязать живую душу. Жертва медленно погибала»,

– Андрир де Маро, из запрещенной книги «Власть огня»

Солнце над Иристэдом взошло знойное, неподвижное, воздух намертво застыл, захватив дыхание Лироя удушливым запахом песка и береговой травы. С грузной от жары головой младший Моретт босиком сошел по ступенчатому спуску к реке, где серебряные водяные блики играли мерцающими искрами и слепили избалованные тьмой глаза.

Как-никак, путь злодея часто велел искать спасения во мраке.

Чтобы облегчить свое пребывание под жгучим солнцем, Лирой оделся в просторные летние брюки и рубашку, расстегнутую на груди, однако лицо так и не смог освободить от тяжести белил. Клейменный злодеем, он перенял злодейские повадки, а, как известно, мало какой мерзавец воспротивился бы ношению маски.

Лирой приблизился к краю деревянного пирса в надежде найти возле реки живительный глоток воздуха, но, встретив Амари, едва ли напрочь не забыл, как дышать.

Полностью обнаженная, она зашла в воду по пояс, чтобы смыть с себя пыль, пот и, пожалуй, даже груз последних событий, если такую девушку, как Амари, вообще могли обременять ночи с подстерегающими отовсюду опасностями. И ни единый жест, взгляд и даже какой-нибудь простейший вздох не выдавали в ней смущения от неожиданного общества Лироя.

– Итак, – по-прежнему без тени застенчивости заговорила Амари, – могу ли я рассчитывать на то, что ты не вампир?

– С чего такие выводы? – Лирой сел на пирс, согнув одну ногу в колене.

– Ты все еще не разлетелся прахом, находясь под солнцем.

– В таком случае твое предположение не лишено оснований.

Амари окунулась с головой и, вынырнув, как следует намылилась до белой пены.

– Обязательно купаться при свете дня? Лодочник с тебя глаз не сводит.

Амари бросила взгляд туда, где человек с узлом веревки пытался издали разглядеть женскую наготу и совсем запамятовал привязать к причалу ускользающую лодку.

– Не имеет значения, – отмахнулась девушка. – Ну а ты? Тоже поглазеть пришел?

Лирой усмехнулся. Ему определенно доставляло удовольствие лицезреть, как струи воды скатывались с округлостей тела Амари, да и, что уж греха таить, сама Амари была ему приятна, но в ответ он только пожал плечами.

– О, дева моя, разве меня можно удивить подобным? Я чего только в жизни ни видал.

– Интригующе, – улыбнулась ему Амари, отжимая с волос воду. – Кто же ты, Лирой Моретт?

– Вор, авантюрист, изощренный любовник, – радостно оскалился он. – Чувствую аромат сирени. Это что, мыло Изабель?

– Надеюсь, она не слишком расстроится, обнаружив пропажу.

– Так ты его еще и украла? Где же нынче учат грабить честных дам?

– А вот это, друг мой, я предпочту оставить в секрете.

Когда-то Лирой считал себя мастером сгущать туман загадок вокруг своей персоны.

А потом он встретил Амари.

– Лирой! Я тебя всюду ищу!

Клайд бежал к пирсу со всех ног, словно исполнял приказ выступить в погоню за младшим братом. Увидев в реке Амари, пастор остановился в замешательстве и смущенно отвернулся. Вероятно, он впервые узрел женщину в столь откровенном образе, потому как при виде упругой груди девушки кровь хлынула к лицу священника, точно у юнца, неискушенного в любовных наслаждениях.

– Прошу прощения, – твердо произнес Клайд, дабы не дать повод усомниться в искренности своих слов.

Но извинения пастора оказались напрасны. Оставшись верной своей упрямой натуре, Амари не упустила возможности подловить момент слабости Клайда и, выйдя из воды, явила свету все изящество изгибов талии и бедер.

И пусть в ту минуту так просто было предаться смелой фантазии, Лирой обратил внимание на другое. На мелочь, с первого взгляда почти незаметную. Он смотрел на белесый шрам в самом низу подтянутого живота, смущенный аккуратным исполнением зарубцевавшегося надреза. Такие отметины не выносили ни с поля битвы, ни с беззаботного отрочества. Очевидно, шрам – результат тонкой, филигранной работы человека, сведущего в лечебном деле, и, прежде чем Лирой пустился в страшные догадки, Амари извлекла его из задумчивости приторно-сладким тоном:

– За возможность видеть ваш вожделенный взгляд, господин пастор, я готова в аду нести наказание за все содеянные грехи.

Ощутив легкий укол ревности, Лирой поспешил обратиться к Клайду, надеясь тем самым притушить слова Амари:

– Говори, чего хотел? У нас тут, как видишь, секретов нет.

Клайд выглядел болезненно. Истощенный попеременной службой городу и храму, он побледнел и заметно осунулся.

– С тех пор как мы начали дозор, не случилось ни одного происшествия, – Клайд стойко не соблазнялся искушению взглянуть на Амари, каким бы реальным это искушение ни было. – Мне есть что обсудить с тобой.

– Со мной? Ты меня в чем-то подозреваешь?

Разумеется, Лирой знал, что рано или поздно домыслы братьев коснутся его. Ведь Лирой всегда был злодеем.

– Давай поговорим об этом наедине.

Сопротивляться было глупо, да и не существовало каких-то драгоценных тайн, которые Лирой мог свято охранять. Он поднялся с пирса и отвесил Амари извиняющийся поклон:

– Прошу меня простить, но вынужден покинуть вас. Похоже, я должен буду отстоять свою честь.

* * *

Если обогнуть угол дома «Сынов алой стали» и выйти на тенистую гравийную дорожку, то она безошибочно приведет к амбару, сложенному из серого бута. В свое время постройка была возведена с целью хранения съестных припасов, ведь прокормить требовалось не только членов династии Моретт, но и полноценный клан, насчитывающий не один десяток добровольцев. Более того – нельзя забывать про лошадей. Теперь, когда от клана осталось только имя, а в конюшне пофыркивали всего четыре кобылы, нужда в заботах о продовольствии пропала, как и нужда в амбаре, а потому Рю использовал помещение для личной надобности.

Стены заполонил запах крови с примесью гнилостного смрада. Любой зашедший сюда человек счел бы его тошнотворным, но Рю давно не улавливал в зловонье нот, вселявших омерзение. С хладнокровием, которое часто возмущает людей, далеких от охотничьего промысла, старший Моретт разделывал тушу убитого в лесу кабана. Рядом над добычей навис Рэндалл, якобы работая на подхвате, хотя польза от него была невелика.

– Лирой изменился, заметил? – пожалуй, по-настоящему увлекала дядюшку только болтовня, нагонявшая на Рю скверное настроение.

– Да.

Трудно не согласиться. Еще свежи воспоминания о том, как по возвращении домой Лирой долго не решался заговорить, а все, что невзначай срывалось с его губ, разило слух ужасной грубостью.

Теперь он начал улыбаться. Пусть и улыбка часто отравляла сердце Рю.

– Все из-за девчонки, а? – задорно подмигнул Рэндалл. – Ты ведь пригласишь ее присоединиться к клану?

– Не уверен, что это хорошая идея, – в отличие от Лироя, Рю не был склонен с ходу очаровываться незнакомками.

– Это отличная идея, смотри, как парень расцвел! Сделай для него хотя бы это.

Рэн больно уколол его, подразумевая: «Все это время ты делал недостаточно для брата». Рю яростно всплеснул руками и тут же сдался под грузом переживаний, в одну секунду сделавшихся невыносимыми.

– В какой момент я упустил его, Рэн? – вопросил он, особо не рассчитывая на ответ. – Отец никогда не хотел иметь в сыновьях воров.

– А Лирой никогда не хотел себе изверга вместо отца.

В прошлом Сильвен Моретт действительно славился скверным характером, повергающим в трепет каждого, кто хоть на толику был с ним знаком. «Сталь» он держал в беспрекословном повиновении, в не меньшей строгости воспитывал и сыновей. Суров, но справедлив – справедливость Рю видел все же в большей мере. Пример отца разжигал у маленького Рю желание подражать. Он жил в уверенности, что Сильвен Моретт – образцовый руководитель и однажды клан должен перейти в руки не менее надежные.

– Зато отец учил нас правильным вещам.

– Ненавидеть родных?

– Все не так, – возразил Рю, понимая, к чему дядюшка клонит. – Он был зол на Лироя, потому что тот не усвоил урок.

Лирой стал жертвой собственной роковой ошибки. Какой бы в то время ни была причина его поражения – детский страх перед демоном или пренебрежение к учениям «стали», она стоила ему не только будущего, но и уважения отца.

– Ты всегда будешь оправдывать Сильвена. Поэтому Лирой отрекся от тебя.

– Его право. Я не сделал ничего плохого.

– Всего лишь надел шкуру папаши. Необязательно размахивать кулаками для того, чтобы причинить боль.

–А каким ты знаешь моего отца? – Рю не готов был согласиться с жестокими речами дяди и перевел разговор в другую сторону. – Вы тоже братья…

Вопрос заставил Рэндалла смутиться. Нечасто приходилось видеть замешательство в лице дяди, как правило, отличавшегося острым языком и волевой натурой.

– Я… не хочу об этом говорить.

Впрочем, Рю не настаивал. Он был озадачен проблемой серьезнее, чем возвращение к прошлому.

– Рэндалл, – низким голосом обратился Рю, сразу дав знать, что речь пойдет о вещи, не приемлющей шуток, – возможно, настанет день, когда тебе придется присмотреть за Лироем…

– Да брось, Рю, ты о чем? – ободряюще заулыбался тот, видимо, списав слова племянника на минутную грусть. – Куда собрался? Без тебя ж тут все рухнет к дьяволу…

– Что бы со мной ни произошло, обещай, что не оставишь его. Не бросишь скитаться по улицам. Натолкнешь на верный путь.

– Хорошо, обещаю, – пальцы Рэндалла нервно покручивали колечки в ухе.

Рю видел, как дядя хочет что-то сказать, но явно раздумывает, стоит ли посвящать племянника в тайну.

– Рю, я должен тебе признаться. Но это останется только между нами.

* * *

Клайд имел не одно основание подозревать Лироя в предательстве, какой бы болезненной ни была необходимость усомниться в честности младшего брата. Лирой знал магию печатей, а его, мягко говоря, бурное прошлое не исключало наличия за спиной недоброго круга друзей.

Разумеется, имевших виды на кровь простых смертных.

Однако за тот недолгий допрос, что Клайд устроил брату, не обнаружилось ничего, что могло бы сдвинуть расследование с мертвой точки. Своими насмешками Лирой одновременно пошатнул прежние домыслы и вызвал новые причины недоверия.

В голове не укладывалось, как при наличии действующих печатей вампиры находили лазейку в город? И что же в таком случае сдерживало их в последние дни? В этом деле определенно было замешано еще одно лицо. С мотивами, не доступными осмыслению Клайда.

Возвращаясь во дворец с заднего двора, он встал на дорожку из гравия, как вдруг до ушей донесся возмущенный возглас Рю из открытых дверей амбара:

– Дьявол меня раздери, Рэн! Ты шутишь? Это… это же чушь несусветная!

Клайд замедлил шаг, надеясь узнать больше, но после яростной брани Рю разговор продолжился на пониженных тонах. Клайд подозрительно сощурился. Им овладело любопытство, что за страшная вещь могла вывести из себя Рю, не терявшего обычно самообладания.

Задавшись целью выведать подробности у брата при более удобном случае с глазу на глаз, Клайд продолжил свой путь.

* * *

Когда Амари появилась в дверях амбара, она застала Рю только в компании каких-то невеселых мыслей. Смрад помещения беспощадно бросился в нос, но довести Амари до дурноты оказался не в силах. Слишком уж хорошо ей был известен этот запах.

Запах смерти.

– Охотишься на дичь?

– Вроде того, – угрюмо произнес Рю. – Крови не боишься?

– Нет.

Быстро сполоснув руки в бадье с водой, Рю взял кусок мыла, закинул на плечо холщовое полотенце и вышел из амбара. Пока он шагал в сторону реки, Амари бежала следом, не вставая вровень, но и не отдаляясь от главы возродившейся «стали».

– И как много вампиров водится в этих краях?

– Они гнездятся в скалах к западу от Иристэда. Удобное убежище с городом под боком – а что еще надо? Охоться себе да плоди мороев…

– Мороев? – удивилась Амари, чувствуя наряду с этим радость оттого, что кто-то решил рассказать больше.

– Не обращенные до конца вампиры, отродья, если по-простому. Они и вполовину не так сильны, как их хозяева, но одолевают количеством.