Цитаты из книг автора «Ребекка Куанг»

А разве этот волосатый здоровяк не душил вашего командира в столовой? – Ладно, Суни довольно странный, но остальные – совершенно… – Совершенно нормальные? – громко засмеялся Нэчжа. – Серьезно? Ваши люди просто случайно принимают наркотики, разговаривают с животными и вопят по ночам? – Побочные эффекты боевых способностей, – ответила Рин как можно легкомысленней. Нэчжу это не убедило. – А выглядит так, будто боевые способности – это побочный эффект безумия. Рин не хотелось об этом думать. Это было кошмаром возможного будущего, и она понимала, что это не просто слухи. Но чем больший ужас ее охватывал, тем хуже получалось вызывать Феникса и тем более раздраженным становился Алтан.

Один поднял ручищу в перчатке и показал на Нэчжу. Не раздумывая, Рин сделала глубокий вдох и кинулась в туман. Как только она столкнулась с ним, туман обжег ее кожу. Она стиснула зубы и бросилась вперед, несмотря на боль, но не прошла и десяти шагов, как кто-то схватил ее за плечо и выдернул из газового облака. Она яростно вырывалась. Алтан не отпускал. – Отпусти! Рин пнула его локтем в лицо. Алтан качнулся и зажал пальцами нос. Рин попыталась его обойти, но Алтан снова дернул ее назад за запястье.

Странно, но теперь, когда она ничего не слышала, все остальные чувства обострились. Хурдалейн выглядел как академия в первые дни зимы. Рин прищурилась. Поначалу она решила, что зрение затуманилось, но потом поняла, что в воздухе висит тонкая пыль. Она клубилась повсюду странной смесью тумана и снега, смешанной с кровью, покрывалом невинности, скрывающим масштаб взрыва. Площадь сровнялась с землей, рухнули стены лавок и жилых домов, обломки раскидало странно симметричными линиями от эпицентра взрыва, словно гигантский отпечаток ступни. Дальше от эпицентра здания устояли, но перекосились, оторвало целые стены. Было что-то извращенно интимное в том, как обнажились внутренние помещения – спальни и ванные комнаты. Людей выкинуло из зданий. Они застыли, будто жуткие пришпиленные бабочки. Взрыв порвал их одежду, и люди свисали обнаженными в гротескной демонстрации человеческого тела. Вонь гари, крови и сгоревшей плоти была такой сильной, что Рин ощущала ее на языке. Но еще хуже был тошнотворно сладкий поток жженого сахара в воздухе.

Она убивала чимея. Убивала Алтана. И того, и другого. Но это необходимо. У Рин не было маковых зерен, но сейчас ей и не был нужен Феникс. Хватит факела и боли. Она ткнула рукояткой факела Алтану в лицо. Снова и снова, изо всех сил. Дерево проломило кость. Щека чимея запала, вместо плоти и кости образовалась дыра. – Мне больно, – пораженно сказал Алтан. Тебе не просто больно, я тебя убиваю. Рин тыкала факелом снова и снова. Теперь она уже не могла остановиться. Лицо Алтана превратилось в месиво из осколков костей и лоскутьев плоти. Смуглая кожа стала ярко-красной. Лицо полностью утратило форму. Рин выбила ему глаза, чтобы больше никогда их не видеть. Алтан пытался увернуться, и она перевернула факел и подожгла раны. И Алтан закричал. И в конце концов чимей перестал бороться. Его мышцы расслабились, ноги больше не брыкались. Рин переступила через его голову, тяжело дыша. Она прожгла его лицо до кости. Под обугленной, дымящейся кожей виднелся тонкий белый череп. Рин слезла с трупа и сделала большой, тяжелый вдох. А потом ее вырвало.

Рин сглотнула комок в горле. – А когда я его убивала, мне казалось, что я убиваю близкого человека. Нэчжа окинул ее долгим взглядом. – И кем он был для тебя? Рин не ответила.

Они были полной противоположностью Алтану. Тот дрался с натренированной грацией мастера боевых искусств. Он двигался словно лента из дыма, будто танцор. Но Бацзы и Суни были воплощением грубой и ничем не сдерживаемой силы. Они не использовали строгие фигуры Сээцзиня. Только сокрушали все на своем пути, а целей у них было в достатке. Они сбрасывали солдат с берега с той же скоростью, с какой те взбирались.

Почему не лошадь или поле с жасмином, или наставник Цзюнь, скачущий голым верхом на тигре? Рин прищурилась. – Вам снятся именно такие сны? – Ответь на вопрос, – потребовал Цзян.

Дождь лил все утро. Каждые несколько шагов Рин приходилось счищать с обуви грязь. Добравшись до пещеры, она так дрожала, что чуть не выронила фляжку. Она оглядела грязную пещеру. Рин хотела разжечь огонь, чтобы согреться, но не нашла сухого хвороста. Она забилась в дальний угол пещеры, подальше от дождя, и скрестила ноги. Потом закрыла глаза. Она думала о воине Бодхидхарме, который медитировал много лет, пока не услышал крики муравьев. Рин подозревала, что когда закончит она, кричать будут не только муравьи.

Она не была такой же молниеносной. Он ответил на удар, и Рин запоздала поставить защиту, Нэчжа ударил ее по бедру, по руке, но тело не чувствовало боли. Боль – это сообщение, на которое можно не обращать внимания, она придет позже. Нет – боль вела к успеху.

– Я подумываю выбрать Стратегию, – нерешительно произнесла она. – Ирцзах сказал, что предложит мне. Цзян помахал рукой. – Ирцзах не научит тебя ничему, чего ты не можешь познать самостоятельно. Стратегия – предмет ограниченный. Проведешь достаточно времени в постели с «Искусством войны» Сунь-цзы, и узнаешь все, что необходимо для победы. – Но… – Кто такие боги? Где они жили? Почему поступали так, а не иначе? Вот основные вопросы Наследия. Я могу научить тебя чему-то большему, чем просто контроль ци. Могу показать дорогу к богам. Могу сделать из тебя шамана. Боги и шаманы? Часто было трудно разобраться, шутит Цзян или нет, но, похоже, он и в самом деле был убежден, что может говорить с обитателями небес.