Цитаты из книг автора «Хелен Расселл»

Через пять недель «карантина» после увольнения человек получает те же деньги, что и тот, кто попал под сокращение штатов: 80–90 процентов своего заработка в течение двух лет. Датский рынок труда построен по модели «гибкой безопасности»: работодателям проще сокращать персонал, но при этом люди защищены и обеспечены на время поисков интересной работы. Пособие выплачивается из госбюджета. Согласно статистике, 20 процентов датских сотрудников каждый год меняют работу, а 40 процентов людей, потерявших работу, находят новую в течение первых трех месяцев. Дания тратит на их профессиональную переподготовку денег больше, чем любая другая страна, входящая в Организацию экономического сотрудничества и развития, которая объединяет 35 государств. Правительство, профсоюзы и компании платят работникам за переподготовку и овладение новыми профессиональными навыками, что помогает людям соответствовать меняющимся условиям на рынке труда. Поскольку смена работы не влияет на размер пенсии или продолжительность отпуска, препятствий к смене работодателя в Дании просто не существует. Вы можете переходить с одной работы на другую, сохраняя все пенсионные отчисления и положенные вам дни отпуска. Система оказалась очень эффективной: сегодня уровень безработицы в Дании составляет всего пять процентов. Вдобавок примерно две трети работающих датчан состоят в профсоюзах, которые бдительно следят за соблюдением их прав и привилегий. Так что профсоюзы в Дании – это реальная сила.

их лексиконе есть совсем другое понятие, связанное с работой, – karoshi, «смерть от переутомления, вызванного напряженной работой».

Кристиансены не просто сделали Биллунд своим домом, они оплатили строительство собственного аэропорта, второго по величине в Дании, который расположен в городе с шеститысячным населением. Они же построили церковь, общественный центр, школу, молодежный клуб и библиотеку. В Ютландии по-настоящему любят Кьельда, который таинственным образом изменил написание своей фамилии на Кирк Кристиансен (через «К», а не через «C», как у деда), и теперь местные жители любовно (впрочем, чуть зловеще) называют его «ККК».

Лего-Мен вышел встретить меня и провел в офис. Он показал залы для совещаний – все они были названы в честь игрушек. Тут я немного успокоилась, потому что уже начала волноваться, когда несколько недель мне отвечали по телефону, что муж в 9.30 находится в Tinsoldaten – «Оловянных солдатиках», а потом отправится в Bamse – «Плюшевого мишку». В каждом зале на столе находились большие вазы с деталями «лего», чтобы сотрудники и гости могли что-нибудь конструировать в ходе разговора. – На этих совещаниях я почти ничего не слышу, – пожаловался Лего-Мен, – поскольку все роются в этих вазах в поисках нужной детали.

Все это было совершенно не похоже на лондонскую жизнь. В Англии ответить на электронное письмо часов в двенадцать ночи или засидеться на работе до восьми вечера считалось нормой жизни и служебным долгом. Но в Дании подобное поведение лишь подчеркивало твою неспособность выполнить свою работу в отведенное время. Столы в LEGO снабжены гидравлическим подъемным механизмом, чтобы сотрудники при желании могли работать стоя, поскольку эта поза считается полезной для здоровья (по крайней мере, так говорилось в статье, опубликованной в Journal of Social Psychological and Personality Science). Все совещания в компании проводятся быстро, динамично и неформально, зачастую даже стоя. Здесь не предлагают коллеге присесть, чтобы поговорить, так как все разговоры тоже ведутся стоя.

Муж рассказал, что ему и другим сотрудникам-иностранцам нужно было прочитать книгу датско-норвежского писателя 1930-х годов Акселя Сандемусе, чтобы понять, как интегрироваться в местную рабочую среду. В своем романе «Беглец пересекает свой след» Санде-мусе вывел десять правил поведения, присущих датской жизни (закон Янте[34]). С помощью Google Translate я смогла их записать: 1. Ты не должен считать себя особенным. 2. Ты не должен считать себя лучше нас. 3. Ты не должен считать себя умнее нас. 4. Ты не должен убеждать себя в том, что ты лучше нас. 5. Ты не должен считать, что образованнее нас. 6. Ты не должен считать себя важнее нас. 7. Ты не должен считать, что умеешь делать что-то лучше других. 8. Ты не должен смеяться над другими. 9. Ты не должен считать, что кому-то до тебя есть дело. 10. Ты не должен думать, что можешь чему-то нас научить.

– В офисе все по очереди что-то пекут и приносят булочки и прочую вкуснятину. Один из парней встал сегодня в четыре утра, чтобы испечь нам булочки! – Господи! Здесь же кругом отличные пекарни… – Я никак не могла избавиться от ощущения, что не смогу чем-то удивить датский пекарный мир, даже если поднимусь на пару часов раньше обычного. – Да! Моооааарррннсмааааль продолжалось всего час, потом у нас было совещание, на котором договорились провести еще одно совещание, прежде чем принять решение. После этого была еще одна встреча, где нам предложили новые булочки и кофе. В половине двенадцатого все отправились на обед, а потом, когда мы закончили есть, оказалось, что у кого-то день рождения и он принес торт. Ну а после этого все начали наводить порядок на столах и отправились на выходные…

– Ну, спасибо за теплый прием, – проворчал Лего-Мен, поставил на пол портфель и объяснил, что к четырем часам в офисе уже никого нет. – Большинство сотрудников, у которых есть дети, наводят порядок на рабочем столе и отправляются забирать их из школы или детского сада уже в три часа. – В три часа?! – Угу… – Здесь действительно все уходят с работы так рано?! Никто не стремится покинуть офис последним?! И никто не остается работать на ночь?! – Лично я таких не видел, – пожал плечами муж. Это было потрясением. В Лондоне, если оба оказывались дома в семь вечера, чтобы успеть посмотреть «Арчера»[31], у нас был праздник. Обычно мы общались только по выходным или находили друг друга в теплой постели посреди ночи. Нам приходилось постоянно работать допоздна или коротать редкие вечера с друзьями. Здесь деловая жизнь замирала в четыре часа дня! В Дании это час пик. В Лондоне в четыре я только бралась за основную работу и знала, что у меня в запасе есть еще несколько часов. А тут в четыре часа муж возвращается домой и хочет громкой музыки, разговоров и всего прочего.

Оказалось, идея равенства в Дании настолько важна, что власти не хотят, чтобы кого-нибудь оценивали по возрасту машины. Это можно было бы только приветствовать. Правда, я была абсолютно убеждена: любой нормальный человек сразу же поймет, что мой инвалидный помидорчик вовсе не является последним достижением автомобильной промышленности, и мне было неприятно платить за бессмысленное притворство.

Дилер указал на еще одну цифру: – А это за номер… – Номер не включен в цену машины?! – Конечно, нет! – изумился дилер. – Ведь тогда все будут знать, насколько старая у вас машина!