Часть I. Желание

Мои дорогие любовники, пробудитесь от сна к реальности.

Откройте глаза своего сердца.

Они должны пролить много слез радости и благодарности.

Не дайте им высохнуть, ибо их сухость станет пустыней в вашей душе,

а нет ничего больнее, чем сухая душа.

Арья

Счастливое дерево, Хампи, Индия, 2013

Глава 1. Пища любви

– Одни влюбленные так жаждут любви, что в конце концов она их поглощает, но именно так и должно быть. Любовь, которую вы пытаетесь съесть всеми возможными способами, в итоге съест вас. Те влюбленные, что поглощены любовью, – настоящие любовники, а те, кто сам пытается ее поглотить, – всего лишь нищие. Вы станете истинными любовниками в тот день, когда любовь поглотит вас настолько, что вас уже не найти.

Мастер закрывает глаза, сказав эти слова Чандре и Пеме, которые сидят, взявшись за руки, со слезами на глазах, их сердца расширяются в едином свете. Мастер выглядит спокойным и любящим, словно мать, но в то же время от него исходит сила медведя. Он открывает глаза и пристально смотрит на них.

– Вы голодны? – спрашивает он.

Пема и Чандра молча кивают.

– Отлично! – восклицает Мастер – Тогда давайте посмотрим, кто съест вас первым!

Он встает и направляется к своему домику, оставляя Пему и Чандру сидеть под манговым деревом.

Вскоре он возвращается с чаем и сладостями. Он садится и подает тарелку Чандре и Пеме, которые не знают, как реагировать. Они только что закончили свой девятидневный пеший путь – тантрический Мастер Лила отправила их в годичное путешествие, во время которого они должны посетить различных Мастеров и отправиться в Тибет, на родину Пемы, чтобы вернуть ее сына Церинга.

Перед тем как они уехали, Лила объяснила: «В путешествие вовне следует отправляться лишь в том случае, если оно становится вашим внутренним путешествием. В противном случае лучше остаться дома. Я отправляю вас в это путешествие не для того, чтобы вы посетили внешний мир. Вместо этого я предлагаю вам посетить новые миры внутри вас самих, которые откроются лишь в определенных внешних пространствах, где сосредоточена энергия прекрасных Мастеров».

И вот они оказываются в прекрасном месте и пьют чай с таинственным Мастером. Рядом растет манговое дерево, течет река, стоит скромная глиняная хижина, сидит мужчина. Это начало их внутреннего и внешнего путешествия в поисках сокровенных тайн любви.

– Еда, хм-м-м… Еда – это любовь. Ибо ничто не питает вас больше, чем любовь, – говорит Мастер, чувственно смакуя сладость. – Хм-м-м… Почувствуйте это! Ее сладость исходит от любви, которую она содержит, а не от меда, которым она наполнена. А секрет в том, что она становится слаще и питательнее, потому что я ем ее с любовью, – говорит он, закрывая глаза и медленно глотая.

– Любовь, питающая любовь – вот в чем секрет, которым я могу поделиться с вами, мои истинные влюбленные, – говорит он с улыбкой.

Пема настолько поражена харизмой этого странного, сильного мужчины, что не смеет пошевелиться, не говоря уже о том, чтобы есть или пить. Чандра держит чашку с чаем. Закрыв глаза, он вдыхает исходящий от нее аромат, прежде чем поднести к губам.

– Пей осторожно! Пусть любовь чая напоит тебя, а любовь внутри тебя напоит чай… Словно двое занимаются любовью, – говорит Мастер Чандре.

Чандра пьет медленно, осторожно, издавая тихий удовлетворенный вздох с каждым глотком теплого чая.

– Да, сын мой, это все равно что пить сок йони^[2] самой богини! – радостно восклицает Мастер.

При этих словах Пема разражается хохотом, и Чандра смеется вместе с ней. Мастер улыбается, явно довольный своим замечанием.

– Давайте выпьем за жизненный сок богини! За молоко богини-матери. За темную кровь ее йони и прозрачный нектар, когда она светла, – говорит он, поднося чашку к губам.

Он встает и выливает остатки чая на корни мангового дерева, а затем кланяется и произносит несколько слов, понятных лишь ему.

– У подножия этого дерева много лет назад я занимался любовью с женщиной. С тех пор я больше никогда не занимался любовью. Этот опыт был таким потрясающим и насыщенным, что даже спустя столько лет я по-прежнему нахожусь в ее объятиях, – задумчиво говорит он. – Ее тело мертво. Я похоронил ее прах у подножия этого дерева. Это дерево стало свидетелем нашего счастливого союза, оно было его частью. Мы разделили себя с ним. Если вы соединитесь с деревом и внимательно прислушаетесь, то услышите чувственный экстатический крик любви нашего союза, – говорит он, нежно прикасаясь к дереву.

– Любовь никогда не умирает! – заключает он, глядя на Пему, которая готова заплакать.

Чандра встает и бережно выливает чай из своей чашки на корни дерева. Он кланяется и, глядя на Мастера, произносит:

– Той, кого я не знаю, но кого я чувствую через тебя.

– Да, той, что сделала меня просветленным в ту ночь под звездами, под манговым деревом любви! – игриво отвечает Мастер. – Пойдем, сын мой, отведаем сладостей любви! – говорит он, беря Чандру за руку и ведя его обратно к Пеме.

– Она – сладость любви. Вкушай ее днем и ночью, – говорит он, нежно глядя на Пему.

– Чувствуйте себя как дома, мои дорогие влюбленные. Идите к реке, купайтесь в ней и спите на ее берегу, и пусть солнце покроет вас своим теплом и светом. Мы снова встретимся на закате, – говорит он с улыбкой. – Мой дом – это ваш дом. Можете приходить в любое время. Чувствуйте себя желанными гостями! – заключает он, притягивая к себе Пему и Чандру.

– Меня зовут Дурак. По крайней мере, так меня называют жители окрестных деревень, потому что считают безумцем. Но для самых близких я Мудрец. Вы можете выбрать, как вам меня называть.

– Мудрец, – говорит Чандра.

– Мудрец, – повторяет Пема.

– Тогда это вы дураки! – восклицает он со смехом и, вихляя, словно пьяница, плетется обратно в свое скромное жилище. Пема и Чандра продолжают держаться за руки и удивленно улыбаются, глядя на этого таинственного мудрого Мастера.

* * *

Вечером Пема и Чандра снова сидят перед Мастером в его маленьком домике, держась за руки, словно двое застенчивых детей. Мастер смотрит на них с озорной улыбкой.

– Ну что ж, расскажите мне: что вас сюда привело, мои дорогие влюбленные? – спрашивает он.

Чандра гордо отвечает:

– Наш Мастер Лила послала нас к тебе.

– Ах да, понятно… хм-м-м, Лила… – задумчиво говорит Мастер, глядя в потолок. – Да, я очень хорошо ее помню. Мы отлично провели время во дворце ее отца! – Он замолкает, пристально глядя в глаза Чандры. – Когда ей было 15, она трахалась со всеми подряд! О, а какая у нее была милая попка!

Чандра возмущен этими кощунственными словами, но прежде, чем он успевает ответить, Мастер продолжает:

– У меня с ней был такой отличный секс, да еще и бесплатно – можете себе представить, с Принцессой?! – заключает он с широкой ухмылкой.

Пема, которая молча наблюдала за каждым движением Мастера, с трудом удерживается от смеха. Она понимает, что Мастер не сказал ни единого слова правды, что он ведет какую-то игру, но для Чандры это не шутка. Он вскакивает и кричит:

– Как ты смеешь так говорить о моем Мастере, шарлатан! Теперь я знаю, почему люди зовут тебя дураком, потому что ты он самый и есть! Ты просто слепой идиот! Ты не можешь распознать любовь, когда ее видишь! – В ярости он хватает Пему за руку и говорит:

– Пойдем, мы не останемся ни минуты в обществе этого фальшивого гуру!

Атмосфера настолько напряжена, а ситуация настолько абсурдна, что Пема больше не может сдерживаться и разражается хохотом! Мастер смотрит на нее и хитро говорит: «Она меня раскусила», – после чего снова переводит взгляд на Чандру, который по-прежнему не понимает, что происходит.

– А ты, мой дорогой влюбленный, понял теперь? – резко спрашивает он Чандру.

Пема катается по полу, заливаясь смехом, точно ребенок. Мастер пристально вглядывается в глаза Чандры. Постепенно в нем возникает глубокая неподвижность. Его дыхание успокаивается, тело расслабляется. Он закрывает глаза и видит свое внутреннее безумие, свою ярость, свой гнев, свое слепое поведение. Он молча садится, ожидая, когда Пема перестанет смеяться. Через некоторое время в комнате воцаряется глубокая тишина. Пема лежит, вытянув руки над головой. Она ощущает собственное дыхание в животе. Внутри и снаружи так много пространства.

Мастер добавляет в тишину немного музыки:

– Мой дорогой влюбленный Чандра, теперь ты знаешь, почему люди зовут меня дураком. Видишь ли, я не безумец. Я лишь отражаю твое безумие. Это и есть мое учение. Оно непредсказуемо! Я жду, как тигр поджидает свою добычу. Я очень терпелив, и, когда вижу, что добыча слишком самоуверенна и беспечна, я прыгаю!

Чандра, чьи глаза по-прежнему закрыты, тихо плачет, слушая теплые, любящие слова Мастера.

– Твоя любовь к Мастеру не должна быть фанатичной! – продолжает Мастер. – Если ты знаешь, что мои слова неправдивы, зачем тратить силы на злость? Если ты знаешь правду, будь ей верен! Твоя Мастер Лила – это истина! Если ты купался в ее истине, в ее любви, как я могу осквернить ее своими кощунственными словами? Если она – истина в твоем сознании, если она – любовь в твоем сердце, то ты знаешь, что мои слова не могут ее тронуть. Ты не можешь защитить истину гневом и насилием, мой дорогой влюбленный. Ты должен это усвоить! Я пробудил в тебе безумие: защиту, борьбу за правду. Твой пыл прекрасен! Но он ведет в никуда.

Он ненадолго замолкает, все так же нежно глядя на Чандру.

Пема садится, оглядываясь вокруг блестящими глазами ребенка, все еще мокрыми от слез смеха.

– До чего удивительно, что человек может плакать и от радости, и от горя, – шепчет Мастер, по-прежнему глядя на Чандру. – Слезы одновременно сладостны и горьки. Не так ли?

Чандра кивает в ответ.

– Твои слезы горькие, Чандра, а слезы Пемы – сладкие. Я бы предпочел, чтобы ваши слезы не были ни сладкими, ни горькими. Я хочу, чтобы ваши слезы проливались лишь из благодарности… – с этими словами Мастер закрывает глаза.

Он внезапно погружается в молчание. Все его лицо озаряется глубокой благодатью. Он вдруг кажется вечным. Ничто не движется внутри него. Все вокруг него погружается в таинственную безмятежность. Дыхание Пемы и Чандры входит в ритм с дыханием Мастера. Время словно останавливается. Атмосфера этого места становится плотной, но в то же время в ней ощущается легкое ароматное дуновение непостижимой тайны. Лицо Мастера сияет. Из его закрытых глаз медленно, почти незаметно текут слезы и скользят вниз по щекам, ненадолго застывая, словно капли утренней росы на листе, прежде чем упасть на его ладони, где он держит их, словно драгоценные камни. Когда он открывает глаза, из них мирно вытекают новые слезы. Он смотрит на Чандру, поднося к нему руки, и его голос доносится словно издалека:

– Подойди ближе…

Чандра осторожно выступает вперед. Мастер бережно закрывает его глаза руками и проводит ими по лицу Чандры, словно умывая его.

– Это слезы благодарности, они смывают твою боль, твои страдания. Они могут сделать тебя вечным. Это все, чего я желаю тебе, мой дорогой влюбленный, – быть вечно благодарным. – Произнеся эти слова, Мастер поворачивается к Пеме, которая наблюдает за происходящим с глубоким изумлением.

– Сегодня ты смеялась. Но завтра можешь заплакать, а он – засмеяться. Запомни, я непредсказуем. Сегодня тебе удалось меня раскусить, но завтра может не получиться… Несмотря ни на что, сохраняй доверие, – говорит он в заключение.

– А теперь давайте поедим! – радостно восклицает он, словно ничего не произошло.

Чандре и Пеме далеко не сразу удается прервать молчание, чтобы подстроиться к новому радостному и торжественному настроению Мастера. Чандра все еще не отправился от потрясения, а Пема – от приступа смеха. Но, судя по тому, как весело Мастер готовит еду, он оставил все случившееся в далеком прошлом.

– Пема! – зовет он. – Я уверен, ты знаешь много приятных песен. Не хочешь ли ты спеть овощам? – говорит он, вручая Пеме овощи, которые нужно почистить и порезать.

– Э… да… да, конечно, – нерешительно отвечает она.

Ей не сразу удается настроиться на нужный лад, но это происходит быстрее ожидаемого, как только она приступает к готовке. Ее голос легок, а песня игрива.

Мастер довольно улыбается и говорит Чандре:

– Хм-м-м… женщины – точно птицы. Им нужно петь, чтобы продолжать летать! А что же до тебя, возможно, ты захочешь набрать воды в реке и раздобыть дров для костра.

Чандра послушно встает и, прихватив с собой банку, выходит из дома. Ночь полнится сверкающими звездами, неподвижным, но очень живым манговым деревом, теплым свежим ветерком, счастливой песней. Чувствуя все это, Чандра переполняется благодарностью, и слезы мирно струятся из его сердца к глазам…

«Благодарность наступает, когда трансформация уже произошла и когда больше ничего нельзя сказать…» – вспоминает он сказанные ему однажды слова Лилы.

* * *

Ужин наполнен смехом. Мастер, безусловно, человек многих талантов – он обладает не только глубоким чувством юмора, но и даром рассказчика и вдобавок отлично готовит. Он любит жизнь и знает, как влюбить в нее других. Пока они едят и пьют, он рассказывает истории из своей жизни, от которых Чандра и Пема то разражаются смехом, то застывают в оцепенении.

– Мои дорогие влюбленные, мне приятно ваше общество. Редко встретишь тех, кто смакует истории так же, как и вы, – говорит он поздно вечером. – Ведь истории предназначены для того, чтобы питаться ими, а не слушать. Если их только слушать, они будут просто развлечением. Но если их вкушать, они станут частью вас, станут вашими собственными историями. Тогда то, что случилось со мной, в каком-то смысле случилось и с вами.

– А теперь давайте выйдем и получим благословение ночи! – восклицает он, вскакивая на ноги и устремляясь к двери.