Глава четвертая
Рудианос

Это было что-то невиданное – по пути домой профессор решил посвятить остальную команду в свои планы.

Древняя, как панцирь римского легионера, «Татра» рассекала хмурый утренний воздух. Впереди, окруженный заснеженными полями, разрастался Петербург.

Дэн пытался слушать, но все его внимание поглощало воспоминание о сне, который он видел в монастыре прошедшей ночью. Проблема была как раз в том, что ничего толком вспомнить парень не мог. Только ощущение каких-то долгих поисков, нахождение желаемого и безмерная радость.

Его рассеянные мысли прервал голос профессора:

– Если в прошлый раз мне пришлось перенастроить синхронизатор и сделать Дэна невидимым в срединном мире, – рассуждал он вслух, – то в этот раз я внесу некоторые изменения в настройки материализатора. Нам необходимо уловить тот короткий диапазон, что возникает между сном и бодрствованием. То, что в народе зовут дремотой. Именно там, в этой временной и пространственной точке, должен появиться наш призрак сонного паралича. Он появится, материализатор отрежет его от срединного мира. Вуаля!

– Вуаля? – кисло повторила Аврора. – Как все у тебя просто, братик! А что мы будем делать с твоим отрезанным ломтем, который возьмет и появится в нашем мире? Что, если мы развяжем ему руки? Гермес сказал, что эти твари (как их там – Скользящие?) так и рвутся в наш мир. Зачем, спрашивается? И не поможем ли мы тем самым чудищу придушить нас всех!

– Нет-нет! – замотал головой профессор. – Я просто уверен, что перемещение его сильно ослабит. К тому же я не дам ему полностью прорваться к нам.

– Ты уверен? Как в тот раз, когда в твоей лаборатории появилась морская свинка размером со слона?

Профессор печально умолк.

– Нечего полагаться на случай! – проворчала Аврора, пожалуй, резче, чем требовалось, вдавив ногой педаль газа. – И нечего выдумывать. Если хотите поймать или уничтожить существо из сна, значит, и снаряжение для этого нужно искать в срединном мире.

Нестор повернулся к ней с горящими глазами.

– Ну конечно. Страховка не помешает. Это гениально, Аврора.

– Ну не все же тебе быть гением, – тихо пробормотала она.

– Мы упускаем еще одну мелочь, – заметил Дэн. – Что, если на место рогатого существа явится другое? Мы всех подряд будем затаскивать в наш мир?

– Об этом я уже проконсультировался с нашим Гермесом, – высокопарно отметил Нестор. – Призрак сонного паралича не просто так является в разных обличиях. То он джин, то инкуб, то колдунья… Все дело в том, что его облик задает спящий. Призрак привязан конкретно к нему. И, кажется, пожизненно.

Дэн нахмурился:

– Хорошо, допустим, Гермес прав, но что мы будем делать с монстром, когда он явится в наш мир? Опыт с тенью показал, что мы к такому не готовы.

– С тех пор я успел отлично подготовиться, – поднял палец вверх Нестор. – Мощности материализатора хватит на целый месяц, чтобы удерживать его между мирами. У нас будет время узнать нашего загадочного гостя поближе и принять решение.

Дэн и Аврора мрачно переглянулись. Но ничего лучшего предложить не смогли.

У крыльца их ждал Гермес.

– Ну наконец-то, командир! А то я уже решил сбежать из этого ада!

– Ты это о чем? – спросил Дэн, толкая наверх створку ворот гаража.

– Ваша клиентка, похоже, спятила. Орет на меня и приказывает. Еще бы! Уже столько дней без сна!

– Не ворчи, двухколесный, все идет по плану, – заявил профессор, вылезая из машины. – Она должна была дойти до нужной кондиции.

– Она сейчас весь дом разнесет. Нет, не вернусь туда, не заставите!

– Да никто тебя не собирается заставлять, мой карбоновый, – прошла мимо Аврора. – Хочешь мерзнуть и ржаветь на улице – твое право.

Гермес растерянно моргнул.

– Ну что ж, – сказал он, вздохнув. – Раз ты упомянула о моей почти человеческой терморецепции и учла тот факт, что я могу замерзнуть, – я всех вас от души прощаю!

И въехал в гараж вслед за остальными.

Дарья встретила их на лестнице. Дэн еще никогда не слышал, чтобы человек разговаривал с такой скоростью.

– Поверить не могу, что вы меня бросили на целые сутки! В чужом доме, где постоянно какие-то странные звуки и запахи. Всю ночь я мучилась – пыталась не уснуть…

– Ну и как ваши успехи? – поинтересовался профессор, прервав ее причитания.

– Я… Я не выдержала! – Она вдруг отвернулась, уселась прямо на ступеньке и зарыдала. Видать, нервы и правда начали сдавать. – Он приходил! Он опять мучил меня.

Профессор встал на цыпочки, втянул живот и протиснулся между девушкой и перилами (что само по себе было зрелищем незабываемым). Затем он присел и, оказавшись лицом к лицу с клиенткой, положил ей на плечо пухлую руку.

– Ну-ну, сударыня. Я должен вам признаться, что так все и было задумано. Мы должны были убедиться перед новым экспериментом, что вы действительно испытываете сонный паралич регулярно и он не прошел сам собой.

– Убедились?! – мгновенно вспыхнула Дарья. – Вам моих слов было недостаточно?!

– Скажите, вы сумели получше разглядеть вашего ночного гостя? – бесстрастно спросил Нестор, вставая со ступеней и давая пройти остальным.

– Ничего я не могла! Даже пальцем пошевелить! Даже моргнуть!

– Я смог, – выкатил вперед Гермес. – В отличие от вас, челов, я могу видеть существ, которые появляются из моего мира, без всякого оборудования.

– И что же ты видел? – спросил профессор.

– Да ничего особенного. Типичный Скользящий со всеми его штучками. Стоит над жертвой, сопит, пускает черные слюни.

– Ну, если для тебя он типичный, для нас не все так очевидно, – сказала Аврора. – Подкинь-ка побольше деталей, карбоновый.

Гермес важно и неторопливо совершил цирковой круг по лаборатории.

– Начнем с того, что он действительно рогат. Да еще как рогат! У него практически вся башка – это рога!

– Это как?

– А вот так. Представляйте как хотите! Что там дальше… Черен. Хотя тут я не уверен, возможно, темно-синий. На нем этакий узор, как бывает на мраморе. Глазища эти, да, горят! Хотя опять же ничего не могу сказать точно. Возможно, просто отражался огонь в камине.

– Разве что-то могло отражаться? – возразил Дэн. – Он же не полностью проник в наш мир.

– И то верно. – Гермес замялся. – Ах да, копыт, кажется, совсем не было.

Аврора закатила глаза.

– Вот и слушайте этого балабола! А что говорил наш распрекрасный гость?

– Да ничего не говорил. Не блеял, не мычал. Только пыхтел, как будто ему заклеили рот и поставили клизму.

– Ты не перестаешь удивлять, Гермес, – сказал профессор. – Порой не знаешь элементарных человеческих понятий, но слышал про клизму.

– А что вы в свои сны тащите, то я и знаю! – обиделся самокат.

– Ладно вам, – вступился за друга Дэн. – Гермес помогает как может!

– Мы в этом нисколько не сомневаемся, – серьезно ответил профессор. – И скоро нам предстоит лицезреть призрак сонного паралича самим. У меня вопрос к нашей дорогой клиентке. Скажите, сударыня, что-то из описанного Гермесом вам знакомо? У меня есть непроверенная гипотеза, согласно которой каждый формирует своего призрака.

Дарья растерянно замотала головой.

– Я… Я не знаю.

– В таком случае не могли бы вы нарисовать его на листе бумаги? Хотя бы в общих чертах. Вы можете воспользоваться описаниями Гермеса или своими собственными.

Студентка неловко спрятала руки в рукава кофты.

– Я плохо рисую.

Профессор взглянул на нее пристально, блеснув пенсне:

– Поверить не могу, что вы что-то делаете плохо.

Она открыла рот и удивленно уставилась на него.

– Я пять лет училась в художественной школе. Но гениальным художником мне не быть.

– Кажется, я об этом вас и не просил. Для меня вполне сойдет детский схематичный рисунок.

Она кивнула и пошла к лестнице. Аврора присоединилась к ней, чтобы помочь отыскать бумагу и карандаши.

Профессор занялся настройкой материализатора. Дэн поднялся, чтобы уйти в гостиную. Ему, как это часто бывало перед погружением, не полагалось долго спать, поэтому он хотел просто немного поваляться перед камином и восстановить силы.

Но тут Нестор вступил в разговор:

– Наша гостья – удивительная личность, – пробормотал профессор, копаясь в проводах и не поворачиваясь. – Сочетает несочетаемое. Крайне самоуверенна и в то же время необыкновенно стеснительна.

– Я не знал, что она художница, – вяло прокомментировал Дэн.

– А еще жуткий перфекционист. И, кажется, страдает приступами обсессивно-компульсивного расстройства, к счастью, эпизодическими. Ты заметил, что она убралась в нашем доме, даже здесь, в лаборатории?

Дэн завертел головой. Профессор провел пальцем по куполу настольной лампы.

– Даже пыль успела вытереть.

Парень опасливо огляделся.

– И вы готовы лезть ей в голову?

– Не вижу никаких причин отменять нашу процедуру. ОКР мы с ней проработаем позже, если она согласится. А сонный паралич остается проблемой номер один. Прежде всего, нашей пациентке нужно вернуть нормальный сон.

Дэн устало потер виски.

– Я могу сейчас чем-нибудь вам помочь?

– О нет, я справлюсь. Новые настройки материализатора потребуют огромной мощности, но я как-нибудь решу этот технический вопрос.

Парень кивнул и начал подниматься по лестнице.

– Единственное, что ты можешь сделать, – добавил профессор, чуть обернувшись, – разузнай побольше о жизни Дарьи Хлюпиной. Родители, личные отношения, травмы. Не думаю, что сонный паралич связан со всем этим. Но, следуя совету моей матушки, я бы хотел учесть все факторы.

– Я попробую, – сказал Дэн. – Даша… Она очень закрытый человек.

Нестор пожал плечами.

– Не помню, чтобы кто-то из наших клиентов был человеком открытым. И ко всем ты нашел подход.

– Я? – удивился Дэн.

Профессор вернулся к работе и не ответил.

В гостиной Дарьи и Авроры не оказалось. Дэн, глубоко задумавшись, блуждал по дому, пока не обнаружил, что стоит посреди тренировочного зала и пялится на закрытый сундук.

– Ты можешь владеть им смело, командир, – сказал Гермес, вкатываясь в приоткрытую дверь.

– Кем? – окончательно очнулся от мыслей Дэн.

– «Кем?» – очень правильный вопрос. Именно «кем», а не «чем». Мы, существа из срединного мира, все ощущаем и чувствуем.

– Ты говоришь о канцелярском ноже? – Дэн перевел взгляд на самокат. – Он тоже живой?

– Как ты мог убедиться.

– Но он хотел убить меня.