ДЕФЛЕКСИЯ

Слияние, проекция и интроекция являются первичными и наиболее примитивными защитами психики. Далее на их основе возникают уже вторичные прерывания.

В процессе своего развития ребенок в какой-то момент (обычно в возрасте 3—5 лет, когда он встречается с эдиповым конфликтом, как считают психоаналитики) начинает усваивать не только способы распознавания своих потребностей и варианты их удовлетворения, но и то, что не все из этих потребностей могут быть удовлетворены напрямую. Родители приучают ребенка к «правильному» туалету; устанавливают границы, запрещая спать с ними и, конечно (опять же по мнению психоаналитиков), ставят запрет на «инцест», который должен перенести либидо ребенка с матери (если это мальчик) или с отца (если это девочка) на других людей.

Нам наименее всего интересна в этом смысле инцестуозная теория психоанализа, нежели сам факт установки тех или иных запретов в жизни человека. Подобные запреты тормозят возбуждение ребенка и создают внутренний конфликт в форме «хочу», но «нельзя», например «нельзя просто взять и отнять игрушку у другого ребенка, как бы этого не хотелось». В результате перед ребенком встает значимый вопрос: «что мне делать со своей потребностью и как реализовать накопившееся напряжение?». И в идеале ответом на этот вопрос является проекция (или, в терминах психоанализа, сублимация) собственной потребности на другой объект, либо удержание данной потребности (ретрофлексия, о которой мы поговорим в следующей главе) до момента, когда станет возможным ее удовлетворение («сначала надо сделать уроки, а потом получишь конфету»).

Однако ребенок далеко не всегда может иметь подобные альтернативы. Например, если он наблюдает конфликт родителей, то он не может ни напрямую разрешить данный конфликт, вмешавшись в их отношения; ни удержать свою потребность до момента ее разрешения; ни перенести свою потребность на другой объект, потому что такого просто нет (понятно, что ребенок может отыграть конфликт своих родителей в рисунках или на куклах, но мы говорим о ребенке, который пока не настолько сведущ в психологии). Так как данный конфликт в виду поведения его родителей присутствует постоянно в жизни малыша, его напряжение и фрустрация с каждым днем растут все больше и больше, проявляясь в том числе и в теле. Это можно сравнить с пузырем, который становится все более тугим пока не разорвется. Чтобы не достигать такого «разрыва», ребенку остается лишь потихоньку «спускать пар», не разрешая при этом самого конфликта (так как опять же ребенок не может никак повлиять на своих родителей), что он и делает за счет отвлеченной деятельности, например он может с головой уходить в видеоигры; начинать бессмысленные разговоры с родителями, когда замечает нарастание конфликта; проявлять гиперактивность (в том числе и синдром дефицита внимания). Такие способы позволяют ему напрямую не сталкиваться с травматичной для него ситуацией.

А вот к молодому человеку в очередной раз приходит его отец-алкоголик, чтобы рассказать ему историй, явно не предназначенных для детских ушей. Подросток знает, что не сможет каким-либо способом ответить отцу, потому что это перерастет в конфликт и в итоге ему приходится поддерживать с ним разговор, либо тихо слушать, пытаясь увести отца в сторону от возможной агрессии, В последнем случае все что ему остается – это уйти в свои фантазии, пока его отец не выговорится. А уж если ребенок почувствует агрессию в сторону матери, тогда ему снова придется взять на себя инициативу и отвлечь отца от конфликта разговорами на отстраненную тему. Постепенно ребенок в принципе привыкает напрямую не соприкасаться с проблемами, получая разрядку в сторонней деятельности. Так и формируется механизм дефлексии.

Дефлексия – это механизм психологический защиты, который проявляется в виде избегания прямого контакта с эмоциональными или психологическими проблемами, за счет «распыления» (диффузии) собственного возбуждения и перенаправления его на не связанную с причиной фрустрации деятельность.

Интересно, что это подтверждается и исследованиями. В частности, Использование дефлексии (например, сарказма, ухода от темы) снижает активацию миндалины в ответ на угрозу. Повышается активность медиальной префронтальной коры, что указывает на когнитивное переформулирование угрозы³⁵.

Вот несколько примеров того, как это происходит.

– Избегания прямых разговоров на те или иные темы. Человек боится напрямую выразить другому свое недовольство и сразу меняет тему. Например, когда мать в двадцатый раз спрашивает своего сына «Когда ты уже женишься?», он может сразу переключиться, сказав: «Скоро, а ты знаешь я тут прочитал новую интересную книгу!».

– Прокрастинация. Когда человеку необходимо заняться чем-то действительно важным, он может откладывать этот момент, ссылаясь на другие дела или уходить с головой в незначимую деятельность. Например, вместо того, чтобы приступить к написанию значимой статьи, мужчина «залипает» в смешные видеоролики в интернете, обещая себе, что скоро приступит к работе, но в итоге просмотр заканчивается к моменту, когда уже пора ложиться спать.

– Избегание значимых решений. В ряде случаев индивид может целиком уходить в работу или в свое хобби, чтобы избежать решения значимых проблем. Например, мужчина может начать допоздна сидеть на работе, зная, что у них с женой планируется развод и необходимо что-то сделать с этим.

– Отвлечение в процессе деятельности. Во многих случаях индивид может «уходить» прямо во время деятельности и контакта. Это характерно для современной культуры, когда, общаясь с другими, человек в тоже время не отлипает глазами от экрана смартфона.

– Юмор. Юмор и сарказм также являются способом сбросить напряжение. Именно поэтому в какой-то момент стали так популярны стенд-ап выступления, которые на самом деле редко бывают смешными, но которые, особенно в западной культуре, раскрывают достаточно болезненные темы для любого человека, типа смертельных заболеваний, религии и политики. Перевод подобных тем в юмор позволяет сбросить накопившееся напряжение вместо того, чтобы напрямую соприкасаться с ними и что-то решать. В тоже время, не просто так З. Фрейд считал юмор одним из немногих здоровых защитных механизмов, который позволяет нам выдержать обстоятельства, с которыми мы не можем справиться³⁶.

– Избегание социальных контактов. Очень часто мы избегаем контактов с другими людьми, придумывая отговорки и всевозможные причины. Можете сами припомнить как часто вас куда-либо приглашают, например на встречу одноклассников, и как часто вы на подобные приглашения соглашаетесь. Наверняка, у вас находятся «более важные дела», которые очень удобно представить как отговорку, прямо не говоря о банальном нежелании куда-либо идти, чтобы не обижать других людей.

– Уход в мир фантазий. Далеко не всегда дефлексию легко увидеть, так как часто она проявляется именно в голове субъекта, когда он уходит в свои мысли и фантазирование. Такие люди часто кажутся рассеянными (хотя по факту, они просто сосредоточены на иных объектах). Так, мужчина, погруженный в мысли о чудесном вечере с любовницей, может не расслышать вопрос жены о том, как у него прошел вечер. В целом и шизофрению в каком-то смысле можно воспринимать как крайнюю степень ухода в фантазии.

Интересно, что в таком смысле мы можем описать любое невротическое расстройство как вариант дефлексии, если следовать классической психодинамической парадигме (особенно наглядно это представлено в личностно-ориентированной реконструктивной психотерапии). Ведь невротический симптом в классическом понимании – это способ разрядки напряжения, вызванного внутренним конфликтом, без непосредственного разрешения самого конфликта. Например, женщина, которая испытывает панические атаки таким образом может получать для себя внимания, которое она не способна попросить напрямую, например у своих близких. И в целом дефлексия – это действительно более развитый механизм прерывания, чем проекция и интроекция, которые в психоаналитической парадигме лежат в основе пограничных расстройств или слияние, которое является основой для расстройств психотических. В реальности же мы не можем опираться на такую классификацию, так как знаем, что в основе всех этих расстройств, в том числе и СДВГ, которое является прямым отражением дефлексии, лежат и нейрофизиологические механизмы.

Границы при дефлексии. В случае дефлексии импульс зарождается внутри субъекта и выходит за его границы, однако не достигает целевого объекта. Объект находится в слиянии, а вместо «Я – Ты» взаимодействия, появляется взаимодействие по формуле «Я – Оно». Проще говоря, клиент фокусирует свое внимание не на терапевте, обращаясь к нему лично, а на третьем объекте, который никак не связан с терапевтическим взаимодействием.

Вот примеры того, как проявляется дефлексия в процессе терапии.

– Болтливость. Клиент может говорить без умолку, не давая терапевту вставить и слова. Часто многие терапевты теряются, пытаясь разобраться во всей совокупности «выданного» материала, который на самом деле не имеет никакого значения.

– Смена темы. В процессе разговора клиент постоянно меняет тему и неспособен придерживаться линии разговора. Это происходит в том числе и тогда, когда он часами обсуждает «травмы прошлого», вместо способов решения своей проблемы.

– Посторонняя активность. Некоторые клиенты могут проявлять и отвлеченную поведенческую активность, особенно если сеанс проходит удаленно, когда клиент находится у себя дома. Например, клиент может отвлекаться на телефон, туалет или на заваривание чая.

– Телесная активность. В процессе общения с клиентом с дефлексией мы часто можем видеть и телесную активность. Дефлексия может выражаться в активной мимике, бурной жестикуляции, а может проявляться в трении рук друг об друга в напряженные моменты разговора (это может быть также признаком и ретрофлексии).

– Лингвистика. Речь клиента с дефлексией обычно касается не его самого или других людей, а абстрактных объектов. Она часто бывает полна рационализаций. Например, клиент долго может рассуждать на тему психоаналитического смысла его переживаний или того, как устроен этот мир, но при этом не обращаться напрямую к чувствам.

– Избегание прямого контакта. Очень часто клиент с дефлексией будет избегать прямого взгляда терапевта. Если такой клиент и будет задавать терапевту вопросы, то они также будут направлены на уход от темы, нежели на какие-то личные аспекты.

– Выход из процесса. В случае соприкосновения с теми или иными чувствами в процессе терапии клиент может резко выйти из своего состояния. Это наглядно можно видеть при проведении различных техник. Например, в момент, когда клиент вспоминает травму и ему предлагается, что-то выразить в сторону другого в его воображении, он может резко открыть глаза и начать обсуждать то, какой глубокий смысл для него имеет данная травма, отказываясь напрямую проявить свои чувства.

– Невыносимость тишины. Многие клиенты с дефлексией не выносят тишину и начинают испытывать напряжение, когда им приходится замолчать вместе с терапевтом. Это правда не касается тех клиентов, которые используют дефлексию по типу фантазирования. Если обратиться во время паузы именно к ним и спросить, о чем они думают, окажется, что они думают об отстранённых вещах, но никак не о процессе терапии.

– Дрейф в образах. Дефлексию можно увидеть и при проведении многих техник, когда клиент начинает «путешествовать» по образам вместо того, чтобы сосредоточиться на одном из них. Например, мы можем предложить клиенту представить в виде образа его ощущение одиночества, на что он может ответить «Да, это синий шарик, а теперь он поменялся и превратился в лужу, а вот я вижу своих родителей, а теперь как будто ангелы прилетели». При этом, если вам и удастся остановиться на том или ином образе, он, скорее всего, потеряет свое эмоциональное содержание.

– Избегание интимности. Само общение с дефлекторным клиентом ощущается как достаточно поверхностное и ненасыщенное. Оно скорее похоже на то, как двое знакомых обменялись вопросами в стиле «Как дела?» и «Как работа?», нежели на действительно значимый эмоциональный контакт.

Надо понимать, что основная задача клиента с дефлексией – это втянуть терапевта в бессмысленные беседы, чтобы не касаться реальных проблем. И, если это произойдет, можно рассчитывать на долгую терапию с хорошими отношениями, но полным отсутствием результата. В тоже время и прямая конфронтация может фрустрировать клиента, особенно, если терапевт спутал с дефлексией обсуждение действительно значимой для клиента темы. Поэтому всегда надо четко дифференцировать темы, в которые погружен клиент, а также степень своей конфронтации, чтобы одновременно сохранить и контакт с клиентом и помочь ему двигаться в сторону реализации его потребностей. Но нам пора обсудить и то, как проявляется дефлексия у терапевта.

– Избегание пауз. Терапевт не выносит паузы и считает, что каждый раз, когда клиент замолкает, ему самому следует начать что-то говорить.

– Отвлеченные темы. Терапевт также может отвлекаться на обсуждение отвлеченных тем. Это будет особенно актуально, если и клиент склонен к дефлексии. Тогда велика вероятность того, что терапевт с радостью поддержит вопросы клиента об устройстве бытия и смысле жизни, вместо обсуждения реальных сложностей.

– Избегание глубоких чувств. Терапевт может бояться встретиться с глубокими чувствами клиента и, видя их, сразу переходить к осмыслению ситуации, нежели к ее проживанию.

– Избегание контакта с клиентом. Терапевт может отстраняться от личностного контакта с клиентом и избегать контакта глаз.

– Использование профессионального жаргона. Терапевт может глубоко уходить в психологические теории, вместо личного обращения к клиенту.

– Проблемы сеттинга. Терапевт может избегать прямого отказа клиенту в терапии, ссылаясь на обстоятельства или отсутствие времени. Он также может избегать темы оплаты, даже если клиент не заплатил за данный сеанс.

Способ конфронтации: обратить внимание на момент, когда клиент начинает уходить.

В процессе работы с дефлексией нам важно привести клиента к контакту со своими чувствами и переживаниями, а также побудить его на прямое разрешение конфликта. В тоже время, если мы видим, что дефлексия является системным прерыванием у клиента в долгосрочной перспективе, мы будем стремиться скорректировать данный поведенческий паттерн. Здесь могут применяться следующие стратегии.

– Конфронтация. Терапевт может доносить до клиента (и делать это постоянно) как и в какой момент у него проявляется паттерн дефлексии. Обычно это можно делать с помощью фраз: «Ты как будто снова сейчас уходишь?», «Ты замечаешь, что ты сейчас делаешь?».

– Замедление. В работе с дефлексией могут быть использованы различные практики замедления. Самая простая из них – это предложение подержать паузу некоторое время. Обычно в результате такой практики клиент замечает какое чувство он избегает. В тоже время мы можем давать медитативные практики как задание на дом.

– Пассивное слушание. Вместо активного слушания и вовлечения в разговор во время дефлексии, мы используем так называемое пассивное слушание. Такое слушание подразумевает отсутствие какой-либо реакции с нашей стороны. Суть такой техники состоит в том, чтобы не давать клиенту подкрепления и показать ему, что его способ ухода просто не работает.

– Возвращение к «здесь и сейчас». Каждый раз, когда клиент уходит в абстрактные рассуждения, мы можем возвращать его к телесным ощущениям и циклу контакта («Смысл жизни – это хорошо, но что ты сейчас чувствуешь?»).

– Перебивания и возврат к теме разговора. Стоит ли говорить, что принцип «нельзя перебивать клиента» уже давно не актуален. На самом деле мы вполне можем перебивать клиента, чтобы вернуть его к теме беседы и делать это регулярно (конечно, перед этим обсудив смысл нашей интервенции).

Задача в переносе. Показать, что желания и намерения клиента могут быть восприняты с принятие и интересов, а не критикой и агрессией.

Дефлексия может быть сложным для работы механизмом прерывания в крайних степенях ее проявления, что связано в том числе и с установками самого клиентами в стиле «терапевт не дает мне полностью высказать себя, значит он меня не слушает или считает неважным то, что я говорю». В таком случае необходимо четко варьировать степень своего воздействия, а также тщательно обговаривать контракт и просить разрешение на перебивание.