Цитаты из книги «Оззи. Автобиография без цензуры»

Черт побери, приятель, впервые увидев этого парня, я решил, что у меня галлюцинации. У него была огромная кустистая борода, но он ездил на тракторе по Батт-лейн в платье и бигудях. Иногда можно было увидеть, как он стоит у обочины, задрав платье, и ссыт. И, самое забавное, никто на эту тему не переживал.

Мы любили пылесосить носом эти дорожки. Но отдавали себе отчет, что все станет очень серьезно, если нас поймают хотя бы с одной такой поставкой. Особенно в Америке. А мне не очень-то нравилась идея всю оставшуюся жизнь провести раком в тюрьме Лос-Анджелеса с членом какого-нибудь стокилограммового участника уличной банды в заднице.

Пока мы записывались, все жили в маленькой паршивой квартирке. Навсегда запомню то утро, когда проснулся и услышал потрясающий акустический рифф из комнаты Рэнди. Я ворвался к нему прямо в трусах, а он сидит и занимается музыкой с очень строгим учителем классики. – Что это ты только что сыграл? – спросил я, пока учитель пялился на меня, как на лохнесское чудовище. – Оззи, я занят! – Я знаю, но что ты только что сыграл? – Моцарта. – Отлично. Мы стырим этот рифф.

ще одно яркое воспоминание о Рэнди связано с тем, как была написана песня «Suicide Solution». Мы были на вечеринке группы Wild Horses на репетиционной базе Джона Хенри в Лондоне. Все были под чем-то, а Рэнди сидел в углу и экспериментировал с риффами на своей гитаре «Flying V». Вдруг он сыграл да-да-да-ла-да, ДА, да-ла-да. Я кричу: «Эй, Рэнди! Что это было?»

Мой отец всегда говорил, что однажды я сделаю что-нибудь важное. «У меня есть предчувствие на твой счет, Джон Осборн, – говорил он мне, осушив несколько бутылок пива. – Ты либо сделаешь что-то очень особенное, либо попадешь за решетку».

Ведь это часть человеческой природы – не так ли? – когда нас привлекает что-то запретное. Если кто-то скажет не курить, то тебе захочется курить. Если говорят: «Не принимай наркотики», – тебе хочется их принимать. Вот почему я всегда считал, что лучший способ заставить людей перестать принимать наркоту – легализовать ее, черт побери.

«Это Шерон, моя дочь, – рявкнул он. – Шерон, проводи этих ребят до машины, хорошо?» Я улыбнулся ей, а она посмотрела на меня с опаской. Наверное, подумала, что я сумасшедший, потому что стоял там в своей пижаме, босиком и с краном от горячей воды вместо кулона.

Не то чтобы это вообще имело значение: оба раза песня провалилась, как бетонное дерьмо. Но это нас не волновало, потому что нашу песню поставили в эфире «BBC Radio 1». Один раз.

Несмотря на это, выступления в «Star Club» стали для нас лучшей практикой из всех, что можно пожелать. Концерт не похож на репетицию: его нужно довести до конца, даже если вы пьяны, а пили мы постоянно. Мне не надо особо репетировать, чтобы вести себя на сцене так, как я себя веду. Я сумасшедший по жизни, а таким не нужна репетиция – они и так сумасшедшие.

«Дорогая мама, – писал я на открытке через несколько недель, – мы едем на коцерт в «Star Club» в Гамбурге. Там играли The Beatles! Я пишу это на пароме в Дюнкерк. Надеюсь, тебе понравится картинка с белыми скалами (с другой стороны). Как раз сейчас на них смотрю. Важная новость: мы собираемся изменить название на Black Sabbath, когда вернемся в Англию. Может, теперь мы совершим прорыв. Всем привет. Джон P. S. Позвоню Джине из Гамбурга. P. P. S. Когда вы купите телефон? Скажи папе, что на дворе уже 70-е!!!»