Цитаты из книги «Рыжеволосая Женщина»

Мы испытали счастье посмотреть на миниатюры в старинных рукописях «Шахнаме» в дублинской библиотеке Честер Битти, благодаря протекции одного знакомого дипломата, а год спустя увидели их в Британском музее, отправившись по совету Фикрие-ханым в библиотечный отдел, где хранились старинные иранские рукописи. Посетители редко имели возможность лицезреть эти миниатюры выставленными в залах музея. Когда я смотрел на рисунки и наброски, то поддался воспоминаниям о моей юности и Рыжеволосой Женщине, и это опять разбудило во мне чувство раскаяния. Чрезмерно вежливые научные сотрудники библиотек, освещенные желтым светом комнат, белые перчатки, которые они иногда надевали, напоминали нам, насколько человечным и хрупким является то, что мы видим на страницах. Признаться, во время своих частных визитов мы не могли глубоко разобраться ни в исламской живописи, ни в мотивах истории «Шахнаме», ни в такой важной теме, как взаимоотношения Востока и Запада. Но миниатюры, тонко прописанные в старинных рукописях, научили мимолетности жизни, тому, что прошлое не воскресить и что наша уверенность в том, что, запомнив несколько деталей, мы постигнем настоящий смысл жизни и истории, является не чем иным, как пустой самонадеянностью. Когда мы с Айше выходили из сумрачных коридоров музейных библиотек на улицы больших европейских городов, то чувствовали: увиденные нами миниатюры сделали нас еще более внимательными, еще более тонко чувствующими.

Древние греки думали: Эдип наказан за то, что противостоял посланной ему богами судьбе, и находили это справедливым. Согласно той же логике, я думал, что необходимо было наказать Рустама, убившего своего сына. Однако в случае с Рустамом отец не понес никакого наказания, потому что на Востоке важнее быть победителем, чем отцом.

– Несправедливый отец делает своего сына слепым.

Но раскаяние героя в пристрастии к европейским ценностям приходит слишком поздно: он жестоко наказан – убит, не успев реализовать себя ни в качестве творца-писателя, ни в качестве творца личности – отца. Его единственный сын, твердый приверженец традиционных мусульманских взглядов, убивает его, перед этим упрекая в безбожии и в потере себя

пусть он никогда не будет человеком, который думает о мелочах.

сваливалась тоска и одиночество, и нам обоим делалось страшно, тоскливо, и мы оба уходили в себя. В такие минуты я понимала, как сложно сблизиться с другим человеком, проникнуть к нему в душу.

Я заметила его потому, что он заметил меня. Красотой он напомнил мне своего отца, поэтому мне очень нравилось на него смотреть. Потом я обратила внимание, что он увлекся мной и смотрит в окна дома, где мы остановились. Он был очень стеснительным, и, наверно, это тоже произвело на меня впечатление. Меня пугают развязные мужчины. У нас таких слишком много. Так как развязность заразительна, я иногда чувствую, что задыхаюсь в этой стране. Почти все они хотят, чтобы и вы стали развязной. А Джем был вежливым и робким. Я поняла, кто он, в тот день, когда он пришел в театр посмотреть на пьесу, а потом гулял со мной по привокзальной площади и рассказал о себе

Они намного быстрее взрослых мужчин замечали тона красок, что подделка, а что – настоящее, что – искренние чувства, а что – обман. Если бы я сама не выкрасила себе волосы хной, то, возможно, Джем бы меня и не заметил

подлинник и подделка – это любимые темы турок для разговоров. После горделивого ответа той рыжеволосой женщине я начала покупать хну на рынке и краситься сама.

У вас это дар Аллаха, предначертанная от рождения судьба. А у меня – сознательно сделанный выбор.