Глава 4

А что же Эмиль?

Эмиль лежит перед Ульрике. Белый платок – в нагрудном кармане, щеки – под пудрой.

– 

А то совсем как мертвец

Причитает Ульрике.

– 

Он и есть мертвец

Вздыхает Ульф.

И оба правы.

У реки Эмиль пролежал сутки, неопознанным – столько же. И вот теперь – в ореховом гробу цвета мармеладных мишек, которых так любит Ульрике.

– 

Красивый, ты только посмотри

Ульф продолжает раскладывать бумаги.

– 

Надеюсь, на похоронах кто-то да будет

Ульф хмыкает.

– 

Два человека точно

Ульрике шикает.

– 

Ульф, не будь таким циником! У него же наверняка где-то да есть семья

– 

Конечно, кто-то же нам за него заплатил

– 

А им кто-то сообщил?

– 

Каким образом, его самого еле опознали

Ульрике не слушает.

– 

Неужели тебе совсем неинтересно, что с ним произошло

– 

Вот уж не мое дело, что с ним произошло. Скоро он скроется под землей, а я займусь Расмусом

– 

Брат Юнаса?

– 

Именно

– 

А с ним что приключилось?

– 

Слишком скучно для тебя, обычный инсульт

– 

Вот уж и совсем необычный. Расмусу и пятидесяти не было

Ульф перестает перебирать бумаги.

– 

Да?

– 

Я тебе говорю

– 

И то правда

Ульрике с подозрением смотрит на Ульфа.

– 

Загадочная смерть тридцатилетнего парня ему значит не интересна, а инсульт пятидесятилетнего удивил!

– 

Извини, с Эмилем я близко не знаком

– 

Да ты ни с кем близко не знаком

Ульрике крепит запонки на белых манжетах Эмиля.

– 

Здесь что-то точно не так, я тебе говорю

Ульф вздыхает.

– 

Ульрике

– 

Что он делал здесь? Да еще и у реки. Да еще и без цели

Ульрике права. Эмилю нечего было делать в городке. Ничего, кроме кондитерской, от его семьи не осталось. В городе Эмиля никто не видел, а незнакомцев здесь распознают быстро.

Высокий и худощавый. Эмиля нашли в зеленом пальто и светлых легких брюках. Под пальто – толстовка. Как будто оказался здесь спонтанно. Будто бы ехал по своим стокгольмским делам в уютной машине, но каким-то образом оказался в другом месте. В кармане – разряженный гаджет, новая пачка сигарет и потертая банковская карта. Вот уж точно парень не был в пути полдня, чтобы добраться до города детства.

– 

Счастливые люди в город детства по собственной воле не возвращаются

Скажет любой житель городка.

– 

Счастливые люди в город детства для собственной смерти не возвращаются

Скажет любой владелец похоронного бюро.

Тогда как объяснить возвращение Эмиля?

– 

Какие цветы заказать?

Ульф поднимает удивленный взгляд на Ульрике.

– 

Я почем знаю. Ты сама общалась с его теткой

Ульрике задумчиво смотрит на Ульфа.

– 

И то правда. Или я заказала?

– 

Ульрике

– 

Лилии! Точно, я заказала лилии

– 

Вот и славно

Ульф складывает бумаги в сумку.

– 

Вернусь завтра поздно. Имей ввиду

Ульрике рассеянно расправляет складки на пиджаке Эмиля.

– 

Угу

– 

Гроб Расмуса придет завтра вечером

– 

Угу

– 

С утра надо заказать цветы и организовать прощание

– 

Угу

– 

Это все на тебе

– 

Угу

– 

Ульрике

Ульрике смотрит на Ульфа.

– 

Я поняла

– 

Все на тебе, я не успею

– 

Я поняла

– 

Юнасу нужна наша помощь

Ульрике шикает.

– 

Как будто в первый раз, Ульф! Справлюсь, езжай за Расмусом

Ульф кивает.

– 

Договорились

– 

Угу

– 

Я на связи

– 

Угу

Ульф снова кивает, накидывает пальто и выходит. Ульрике вздыхает и хлопает Эмиля по плечу.

– 

Мы с тобой завтра за старших. Слышал?

Глава 5

На следующее утро Ульрике приходит в похоронное бюро раньше обычного.

– 

Нельзя опаздывать в такой важный день

Ульрике закрывает за собой дверь и снимает пальто. Всю ночь и утро шел снег.

– 

Сразу два мертвеца. Один здесь, другой – в пути

Ульрике включает свет.

– 

И все на мне

Ульрике хмыкает.

– 

Ответственно конечно

Ульрике смотрит на гроб Эмиля.

– 

Слышал? Мне нужна твоя помощь

Ульрике идёт к Эмилю.

– 

Созвониться ни с кем ты конечно не сможешь, но вот поддержать молчанием – по твоей части

Ульрике подходит к гробу. В гробу пусто.

– 

Это ещё что за новости!

Ульрике смотрит по сторонам.

– 

Эмиль?

Ульрике охает.

– 

Ну конечно, так он мне и ответил

Ульрике смотрит по сторонам и обращает внимание на беспорядок на столе Ульфа. Вот уж на кого, а на Ульфа беспорядочные горы бумаг не похожи.

– 

Наверное, забегал с самого утра

Ульрике идет к столу.

– 

Наверное, забыл что-то важное

– 

И очень торопился

– 

И забрал самое необходимое

Ульрике останавливается у стола.

– 

Но не Эмиля же!

– 

Он же не мог забрать Эмиля без гроба

Ульрике перебирает бумаги. Обычные счета.

.

– 

И один он бы его точно не вынес

Ульрике идёт обратно к гробу.

– 

Надо бы позвонить

Она набирает номер Ульфа, но тот недоступен.

– 

Уехал в самую глушь

Ульрике осматривает гроб, как будто ищет второе дно.

– 

Красивый гроб, Эмиль. Я бы на твоём месте не сбегала

Ульрике улыбается собственной шутке. Она поднимает подушку и видит под ней что-то блестящее.

– 

Это ещё что за

Ульрике берет в руку что-то золотистое. Зуб.

– 

Зуб?

Это ещё откуда. Ульрике снова набирает номер Ульфа. Без изменений.

– 

Ничего не меняется. Когда Ульф больше всего нужен, Ульфа никогда нет

Ворчит Ульрике. И она права. Исчезать не вовремя – суперсила Ульфа.

Ульрике снова надевает пальто и выходит наружу. Она идет вокруг бюро в поисках следов.

– 

У меня есть только один шанс. Дальше будут только мои следы

Все чисто.

– 

Надо же, даже окна целы

Ульрике подходит к входной двери. Тоже чисто.

Ульрике смотрит по сторонам, заходит внутрь и решает дождаться возвращения Ульфа. Она снимает ботинки, садится на колени и смотрит под разными углами на пол. Следов от подошвы нет. А если кто-то заходил во время снега – следы бы точно были. Ведь ее – свежие – на месте. Они уже превратились в лужицы.

– 

Это странно

Ульрике совсем забывает про ещё одного посетителя, к приезду которого нужно как следует подготовиться.

Ульрике жаждет высказаться кому-нибудь. Но она не такая уж и дурочка и знает, что сейчас этого делать нельзя.

– 

Какое же доверие к людям, которые потеряли мертвого человека

Ульрике задумывается.

– 

Мы конечно его не сами потеряли

Ульрике берет в руки телефон.

– 

Но и ногами он уйти не мог

Ульрике снова набирает Ульфа.

– 

Но лучше бы ушёл сам, это бы все объяснило

В плане Ульфа ничего не изменилось.

Ульрике ходит из угла в угол пару часов, пропускает обед и вспоминает про брата Юнаса.

– 

Цветы!

Ульрике берётся за голову.

– 

Гроб!

Ульрике судорожно звонит Ною из цветочного и Агнес из доставки.

– 

Хоть у кого-то все стабильно. Гудки, обычные гудки

Глава 6

Ульф приезжает в бюро только после восьми вечера и удивляется свету в окнах. Обычно Ульрике закрывает бюро не позже шести часов и наслаждается жизнью на полную мощность.

– 

Что-то сломала?

Спрашивает уставший Ульф, переступая порог.

На него смотрят уставшие глаза Ульрике. Глаза как будто совсем не моргают.

Ульф повторяет.

– 

Что-то сломалось?

– 

Совсем нет

– 

А чего ты так на меня смотришь?

Ульф проходит мимо Ульрике.

– 

Я очень сильно устал

Ульрике идёт за Ульфом.

– 

Да ты что, Ульф

Ульф поворачивается и вопросительно смотрит на Ульрике.

– 

Да что случилось?

– 

Проверял бы свой телефон, знал бы

Ульрике идет к вешалке.

– 

Прекращай, что случилось?

– 

Сам пойми, я домой

– 

И ты ждала моего прихода, чтобы это сказать?

Ульф пожимает плечами, Ульрике надевает пальто.

– 

Именно. Именно так

– 

Но это иррационально

Ульрике смотрит на Ульфа.

– 

Иррационально даже для тебя

Ульрике задумывается и быстро снимает пальто.

– 

Ладно, твоя взяла

Ульф выдыхает.

– 

Аллилуйя!

Ульрике щурится.

– 

Аллилуйя? А ты посмотри на Эмиля!

Ульрике идет к гробу. Ульф идёт за ней.

– 

Посмотри, посмотри

Ульф присвистывает.

– 

Что за черт???

Ульф заглядывает под стол.

– 

Ну да, Ульф! Именно там я и не смотрела!

Ульф цыкает. Ульрике закатывает глаза.

– 

Его весь день нет?

– 

Ага, как ушел на завтрак, так и не вернулся!

– 

Ульрике!

– 

Я не знаю, где он. Но

– 

Но?

– 

Я провела собственное расследование

– 

А в полицию ты звонила?

– 

Собственное, Ульф!

Ульф провел ладонью по бархатистой ткани подушки в гробу.

– 

Ульрике, похороны

уже завтра.

Что мы скажем родственникам?

– 

Ты дашь мне договорить?

Ульф закатил глаза.

– 

Пожалуйста, быстрее

Ульрике подошла поближе и протянула Ульфу зуб.

– 

Это еще что?

– 

Зуб, как видишь

– 

Спасибо, но у меня пока что нет золотых зубов

– 

У меня, как видишь, тоже

Ульф перевел взгляд со своей ладони на Ульрике. Ульрике подмигнула.

– 

В гробу нашла

– 

Что? У Эмиля был золотой зуб?

– 

Нет конечно! Я бы заметила

Ульф молчал. Ульрике улыбнулась.

– 

Это зуб похитителя, Ульф

Ульф продолжал молчать.

– 

А еще – вокруг бюро не было ни одного следа. Значит, сюда заходили до шести утра

– 

Эээ

– 

Потому что именно в это время пошел снег

Ульф как будто сомневался.

– 

Снег шел до девяти, следы запросто могло замести

– 

А зачем приходить в бюро после шести? После шести ты мог быть здесь

Ульф хмыкнул. Тоже верно. Он сжал зуб в кулаке и пошел к столу.

– 

Кому может понадобиться труп, не понимаю

– 

Я провела еще одно расследование

– 

Ох, Ульрике, какое?

– 

Такое, что …

– 

Мне уже достаточно позора! Надо же, впервые за тридцать лет бюро Блумквиста потеряло труп!

– 

Ну не потеряло …

– 

А что, Ульрике? Он сам ушел?

– 

Я вот про что – дело не в тебе

– 

Как это – не во мне? Если сюда кто-то зашел – именно зашел – ведь следов взлома на двери я не заметил …

– 

Кстати, на окнах тоже нет …

Ульф зажмурил глаза.

– 

… Значит, дело именно во мне!

Ульрике гипнотизировала гроб. Через минуту тишины она с выпученными глазами повернулась к Ульфу.

– 

Получается, зайти сюда мог только тот, кто все про нас знает

Тишина.

– 

Тот, кто знает, в какое время мы здесь, а в какое время – нет

Тишина.

– 

Тот, кто знает, что сегодня ты планировал уехать из города!

Тишина.

– 

Тот, кто знает, что сегодня я здесь буду совсем одна – ну не считая Эмиля конечно – и скорее всего опоздаю

Ульрике раскидывалась руками в разные стороны.

– 

Кстати, сегодня я пришла даже раньше. Переживала, что не справлюсь со всеми делами

Тишина.

– 

Ульф, это определенно тот, кто знает про нас В-С-Ё

Ульф ударил по столу.

– 

Ульрике, прекрати! Это паранойя!

Ульрике застыла.

– 

Что?

– 

Кому мы сдались!

– 

Как это – кому? Если Эмиля здесь нет – кому-то точно сдались

– 

Не мы, а Эмиль! И вообще …

– 

Вообще?

– 

… Нам нужно что-то делать

Ульф подошел к гробу.

– 

Нам нужно срочно что-то делать. Звонить в полицию, идти к тетке Эмиля. Завтра утром будет слишком поздно

Ульрике ударила руками в бока.

– 

Да куда же идти, Ульф. Почти ночь

– 

Конечно! Пока мы болтаем, время идет, Ульрике

Ульф глубоко вздохнул.

– 

Выдохни

– 

Что?

– 

Выдохни, Ульф. Станет легче

Ульф выдохнул, стало и правда легче. Ульрике взяла его за плечо, плечо хотело было вырваться, но кто такая Ульрике, чтобы позволить кому-то делать то, что вздумается.

– 

Сейчас мы пойдем домой …

Плечо дрогнуло, Ульрике сжала пальцы.

– 

… А завтра позвоним в полицию, сходим к тетке Эмиля

Плечо еще раз дрогнуло, Ульрике еще сильнее сжала пальцы.

– 

… Сегодня все равно никто не приедет

– 

Но … Ай, Ульрике! Прекрати, мне больно!

Ульф вырвался из руки Ульрике.

– 

Ты же понимаешь, что завтра может быть поздно? Даже сейчас уже поздно, надо было вызывать полицию утром!

Ульрике начала краснеть.

– 

Вот так значит, дорогой Ульф?

Ульф понял, что зря не промолчал, но было уже поздно.

– 

А знаешь ли ты, что без тебя я никого не могла вызвать, потому что вероятность – пусть и небольшая – была, что к исчезновению причастен ты!

– 

Что?

– 

А вдруг оказалось бы, что это ты его забрал!

– 

Для чего, Ульрике? Для встречи с Расмусом? Так он и при жизни с ним не был знаком!

Ульрике набирала красноту.

– 

Я бы узнала это, если бы ты был на связи, Ульф!

– 

Но у меня не могло ее быть,, не начинай!

– 

Одна я такие решения принимать не могу. Выйди-ка за дверь

– 

Что?

– 

Выйди-выйди, посмотри, что написано на вывеске

– 

Ульрике

– 

На вывеске написано “Бюро Блумквиста”? Ты знаешь мою фамилию?

Ульф хмыкнул.

– 

Ну на самом деле, не знаю

Ульф понял, что кроме имени, про Ульрике ничего особо и не знает. А краснота Ульрике к тому времени достигла точки невозврата и раздалось на шею, уши и даже ладони.

– 

Не Блумквист!

Ульрике замолчала, а Ульф в тишине осознавал, что именно этот день по неоднозначности и смятению побил день организации похорон матери. Но Эмиль был ему как будто роднее.