Глава 15

– Пойдем, нас там уже заждались! – Он потянул меня к выходу, не спрашивая ни мнения моего, ни разрешения.

Страшно было даже представить, как я выглядела в тот момент. Только чувствовала, что щеки горят, а волосы, собранные в приличный пучок, растрепались. Несколько прядей упрямо лезли в лицо, как я ни пыталась их убрать.

– Мне нужно хотя бы в туалет зайти, привести себя в порядок! – Топнула ногой, пытаясь хоть немного притормозить быстрый шаг этого нахального гада.

– Не нужно. Ты выглядишь просто великолепно. Не то, что бледная недотрога полчаса назад. – Залесский продолжал надо мной издеваться, заставляя бежать разгоряченную кровь еще быстрее.

– Прекрати! Я не хочу, чтобы все подумали…

– Ты не хочешь, а надо. – Он прервал меня в середине фразы. – Если уж ввязалась в эту историю, будь добра – играй на полную катушку. Чтобы не освистали за плохое умение.

И тут же, не давая даже передохнуть, Залесский вытолкнул меня в какое-то огромное помещение. Людей там было не так уж и много, но они были. И почти все, как один, уставились в нашу сторону.

– Анастасия Астафьева! Моя невеста! Прошу любить и жаловать! – Залесский постарался, чтобы обернулись все. Даже те, кто не заметил нашего появления в начале.

Тут же бесцеремонно обхватил меня за талию, прижал к себе плотнее, чем я позволяла кому-нибудь, кроме Глеба, и повел в центр. По дороге не забывал улыбаться, здороваться, кому-то меня представлять… Я смотрела на все эти лица, даже не пытаясь их запомнить: перед глазами стояло одно мутное пятно.

– Смотри хотя бы на меня, если на остальных не можешь. – Мой «жених» выбрал момент и зашептал на ухо, делая вид, что это у нас такие милые нежности. Волосы даже, для вида, поправил. Одну руку с талии так и не убрал. Не покидало ощущение, что я задыхаюсь от этой навязанной близости. А когда он прижался губами к виску – и совсем нехорошо стало. – Сойдет за то, что ты стесняешься, но глаз от меня отвести не можешь. Не надо всем показывать, как ты сейчас несчастна. Все усилия насмарку пойдут.

Я подняла глаза на него, как и просил. С надеждой, что получится испепелить одной лишь силой взгляда.

– А если они пойдут насмарку? Вы от меня отстанете?

– Вот еще… – Игорь наградил меня такой нежной улыбкой, что захотелось прокашляться. Чересчур это было неожиданно. – Придется менять легенду. Скажем, что я тебя обесчестил, жениться меня заставили… Ближе к правде, конечно, да только никому не выгодно.

– Зато честно! – я все так же прямо смотрела на него. Надеялась хоть немного смутить, стереть с его лица эту наглую, притворную улыбку. Ну, нельзя же вот так притворяться нежным влюбленным, и при этом шантажировать меня! Это что за человек такой, ненастоящий?

Теперь он просто развернул меня к себе, закрыв от всех спиной. Может, и к лучшему: не стоило видеть окружающим, что у нас происходит.

– Ты хочешь выглядеть в чужих глазах жертвой? Дурочкой, которую сначала затащили в постель, а потом захотели бросить? И замуж взяли только потому, что папочка заставил?!

– Неееет… Я вообще никак не хочу выглядеть! Я не знаю здесь никого, какое мне дело, что они подумают обо мне и наших отношениях?

– Настя. У тебя два варианта: либо счастливая влюбленная, либо обманутая дурочка. Все. Больше ничего не остается. И я могу притворяться довольным женихом, а могу – несчастным, которого ведут под венец на аркане. Правда, спасибо нам за это отцы не скажут. И мне это тоже не очень приятно.

– Господи… Как вы меня достали все… Хоть в монастырь иди…

– Я тебя сейчас опять целовать начну. При всех. – И он, действительно, взял меня за подбородок. И явно прицеливался к моим губам.

– Ты что, с ума сошел?

– Вот. Теперь опять на лице заиграли краски. Я доволен. – По его наглой роже растеклась улыбка сытого кота.

– Ты – подлый манипулятор! – Руки чесались, чтобы заехать ему по лицу. Но постеснялась.

– И ты в меня влюблена. Помни об этом, детка, помни! Или придется целоваться… Выбирай!

– Гарри, и как же ты прятал от нас такую красотку? Разве так можно? – нашу милую беседу прервал мужской голос. Залесский напрягся, прямо на глазах превращаясь из довольного котяры в собранного, опасного хищника. Медленно, словно нехотя повернулся к собеседнику, позволяя и мне посмотреть на мужчину, что решил нам помешать.

– Алексей Петрович, приветствую! Знакомьтесь, это Настя. – Игорь качественно притворялся. Похоже, только я и заметила его напряжение пару секунд назад. – Настя, это Алексей Петрович Воронов, друг нашей семьи и партнер по бизнесу.

Алексей Петрович разглядывал меня с нескрываемым любопытством… Как неизвестную науке мошку разглядывает студент-энтузиаст. Возможно, что мне показалось, но в самой глубине его глаз затаилась неприязнь. Но мне в тот день и так очень многое казалось.

– Очень приятно познакомиться… – только и смогла мяукнуть в ответ.

– А это – Мила. Дочь Алексея Петровича и моя подруга с самых ранних лет.

– Мила я только для своих. А вообще-то – Людмила. – Вот Мила-Людмила даже не скрывала, что я ей очень не нравлюсь. Категорически. Она презрительно морщила носик, поджимала губы, явно чем-то уже подкачанные, жеманно отвернулась, накручивая на белую палец прядь наращенных волос. Фифа обыкновенная, у нас на курсе таких немало. Но обычно я с ними не пересекалась – поводов не было, а тут, нечаянно, заслужила откровенную неприязнь. Знать бы еще, чем… Ревность жуткая? Или она просто держит за челядь всех, кто не так же тюнингован?

– Ну, считай, что Настя – теперь тоже своя. Поэтому ты для нее будешь Милой. – А Игорь, оказывается, не только со мной ведет себя, как настоящий поганец. Этой подруге детства тоже достался холодный тон и высокомерный взгляд.

В какой серпентарий я вляпалась? Вернее, зачем отец меня сюда забросил?!

– Если Людмиле приятнее слышать свое полное имя, я так и буду ее называть. Зачем настаивать? – решила, все-таки, свои пять копеек вставить. В конце концов, меня как невесту показывают, а не как собачонку или дорогую игрушку. Имею право подать голос, даже не по команде.

– Да мне, вообще-то, пофигу… Ладно, пойдем, пап. Надо еще с толпой людей пообщаться. – Поразительно: у нее и ногти накладные, сделанные по последней моде девяностых – длинные, острые, ярко-красные. Такими можно, как вилкой, есть из тарелки и пальцы не запачкать. Вот этими стилетами девица впилась отцу в локоть и утащила куда-то.

– Это что, вообще, было такое? – Я даже слегка успокоилась, и мое возмущение по поводу происходящего немного улеглось. Так удивление ошарашило. – Мне уже пора бояться за свою жизнь и здоровье?

Игорь в этот момент отвлекся: он что-то читал в телефоне и хмурился, покусывая нижнюю губу. Даже на человека стал похожим.

– Что? – Вскинул непонимающий взгляд.

– Я говорю, эта твоя подруга с пеленок меня не укокошит где-нибудь, прямо своими ногтями?

– Ты про Милку, что ли? Забей! – он отмахнулся, как от чего-то, не стоящего внимания. – У нее мания величия прогрессирует. Все мужики в округе должны падать к ее ногам. А если кто-то не упал, значит, гей или импотент. А я, как видишь, ни туда, ни туда не попадаю.

– Значит, я для нее конкурентка? – Может быть, Игорь не замечал чего-то, но мне в поведении Милы показалось слишком много личного, а не просто нелюбовь ко всем девушкам в округе.

– Нет. Забей. У нее есть парень. И она забудет про тебя, как только потеряет из поля зрения.

И я постаралась забыть. Изо всех сил притворялась, что все происходящее мне по душе. Когда уже кончались силы, делала вид, что стесняюсь… В общем, создала у людей впечатление, что у Дениса Астафьева выросла какая-то закомплексованная дурында, а Игорь Залесский, какого-то хрена, на эту дурынду запал. Экзотики захотел, не иначе.

И все бы ничего, уже можно было бы смириться с ситуацией… Но не покидало ощущение, что спину сверлит чей-то настойчивый взгляд. Я оглядывалась несколько раз, пытаясь поймать, кто же на меня смотрит. Даже на Людмилу подумать успела… Но она быстро попрощалась и свалила, оставив отца прохлаждаться дальше. А взгляд никуда не делся.

– Ты слишком напряжена, Настя. Понимаю, что устала, но надо еще немного продержаться… – К Залесскому уже привыкла, как к неизбежному злу. Он не отпускал меня ни на секунду. Даже к моему отцу подвел на время, а потом увел обратно. Словно боялся, что я папеньку тут же и придушу. – Выпей шампанского, что ли… Скоро уже все закончится, так что пару глотков можно – развезти не успеет.

– Мне нельзя шампанское. – Выпалила, не задумываясь.

– Это еще почему? – Он нахмурился. – Проблемы со здоровьем? Твой отец не давал никакой инфы на эту тему.

– Я беременна. – Вот и славненько. Вот и сказала. А так бы еще два месяца собиралась, пока уже все не станет очевидно.

– Очень интересно…

Глава 16

Если я рассчитывала, что Игорь отвернется и сразу сделает вид, что вообще меня не знает (а я на это очень надеялась), то зря. На его лице отражалась напряженная работа мыслей, но не сказала бы, что парень сильно расстроился.

– Кто еще знает? – это был первый вопрос после недолгого раздумья.

– Пока никто. – Пожала плечами. – Тебе рассказала первому.

– За что такое доверие? – Он нагнулся поближе ко мне. – Даже отец ребенка не в курсе?

– Ты первый, с кем хотела это обсудить. Отец ребенка, скорее всего, вообще никогда ни о чем не узнает… – Я очень старалась, чтобы в голосе не проскользнула горечь – мои личные беды Залесского не должны касаться – но не сдержала, вышло как-то слишком печально.

– Вот и замечательно! Значит, будет шикарное объяснение, почему мы с тобой так торопимся сыграть свадьбу! – Он только что в ладоши не прихлопнул от радости.

– Но… как так-то? – Этот человек умудрялся меня поражать каждые полчаса. Я ожидала совсем другого. Ни в одной анкете из выданного мне ранее вороха не было указано, что у Игоря Залесского есть такие странности. – Это же не твой ребенок будет! Зачем тебе жениться?

– Пффф… Ты до сих пор рассуждаешь, как наивный ребенок, Настя. Хотя, как я понимаю, давно уже не ребенок… Пора уже менять взгляды на жизнь, моя драгоценная будущая жена! – Неприятные слова сопровождались милыми, полными нежности взглядами. Время от времени Игорь оглядывался по сторонам и улыбался окружающим. Отменная актерская игра!

– Тебя не смущает, что придется жениться на женщине, беременной от другого? – Мне показалось, что если произнести эту фразу как-то по-новому, до Игоря дойдет ее смысл, наконец-то. Ошибалась.

– Нет, не смущает. – Он был тверд, уверен и спокоен. – После того, как я решил жениться на практически незнакомой женщине, меня вообще ничего не смущает.

– И ребенок будет носить твою фамилию и отчество? – хотела напугать его, но больше пугалась сама, осознавая. Я хотела, чтобы у моего малыша была фамилия Ольховский или Ольховская. И отчество от имени Глеб, а не Игорь.

– Ну, а что такого в этом, собственно? Ты бы предпочла быть матерью-одиночкой? И чтобы у детеныша был прочерк в свидетельстве, вместо имени отца?

– Да. Я бы предпочла именно такой вариант! – ответила твердо и уверенно.

– Мда… А совсем недавно мне показалось, что ты умнее, чем пытаешься выглядеть…

– А что в этом глупого? – Я начала заводиться. – Ну, вот у меня по документам есть мать и отец. А толку? Только обида на то, что я своей живой маме совсем не нужна!

– Ну, будет теперь и на отца обида, как я понимаю. – Не понять, шутил он или был серьезен. – В общем, Настя, прекращай истерику. Новые данные, конечно, поменяют весь наш план подготовки, придется вносить коррективы в документы…

Залесский задумался на какое-то время. Судя по всему, просчитывал и вспоминал, что именно придется изменить. Я затихла. Всей душой надеялась, что вот сейчас он наткнется на какое-нибудь препятствие в своих замыслах, и вся эта дурацкая история со свадьбой закончится.

– Извини, пытался на ходу сообразить, на что это повлияет, но лучше завтра, на свежую голову, покумекаем с отцом и адвокатами. Но могу одно сказать: ты меня обрадовала.

– Очень жаль… – я понурила голову. Даже скрывать не стала, как он меня расстроил.

– Ты бы радовалась, что от тебя никто не требует делать аборт… – он смотрел то ли жалостливо, то ли ласково.

– Что?! Да как.. Да… Тебе как такое, вообще, могло прийти в голову?! – Я даже дар речи на мгновение потеряла. Само это слово страшное пугало до одури, а уж тем более – из его уст.

– А что такого? Думаешь, твой папенька не потащил бы тебя в больницу, сразу, как узнал об этом? Если бы я, например, оказался против? – В этот момент Залесский показался мне очень жестоким и циничным чудовищем. Он так откровенно усмехался, что стало не по себе.

– Нет! Никогда! Он бы ни за что на это не пошел! – Я не могла рассказать Залесскому, что когда-то отец не отправил маму избавляться от ребенка. Значит, и меня никогда не отправит. Я в этом была уверена на сто процентов…

– Хочешь, проверим? Сделаем вид, что я против женитьбы на беременной? Посмотрим, что твой старик скажет? – Он был предельно серьезен. Даже тени улыбки на лице не мелькало. – А через пару дней сообщим, что мы передумали, и готовы принять тебя такой, какая есть.

– Зачем тебе все это, я не понимаю?! – глаза открывались все шире, от изумления и ужаса.

– Чтобы ты, наконец, поняла, в каком мире живешь и с кем общаешься. И перестала верить в сказки.

– Это не сказки. Это мой родной папа! И даже не смей обсуждать его в таком тоне!

– Ха! – Игорь по-настоящему расхохотался. – Твой родной папа активно тебя подкладывает под меня. Вернее, под связи моего фазера. И ты до сих пор ожидаешь от него чего-то хорошего?!

– Не знаю… Я уже ничего не знаю… – У меня резко и сильно разболелась голова. Захотелось куда-нибудь спрятаться. От Залесского с его речами, слишком похожими на правду, от отца, от себя… От понимания, как сильно и глубоко я вляпалась. Жаль, до конца не известно – во что и куда.

– Ты как-то сильно побледнела… – донесся голос Игоря, наполненный такою искренней заботой, как будто это не он говорил мне гадости пару секунд назад. – Учитывая твое положение… Пора тебя домой отправлять. Пойдем-ка в кабинет, подождешь там. А я твоего папандера отыщу.

Он уже вел меня в сторону какой-то двери, даже не спрашивая согласия, при этом очень бережно, почти нежно, придерживал за талию.

– Игорь, пожалуйста! – схватила его за руку, уже когда он усадил меня на диван, подал стакан воды и планировал смыться.

– Что? Тебе еще хуже? Рядом побыть?

– Нет. Не говори пока отцу ничего. Я сама… как-нибудь…

************

Мы снова ехали с отцом в автомобиле, возвращаясь из дома Залесских. Только в этот раз вел не отец, а наемный водитель. Папа строжайше соблюдал правило: пьяным за рули никогда и ни за что. И это правило играло мне на руку сейчас: никаких личных разговоров было не завести, мы оба прекрасно понимали, что сейчас в салоне есть лишние уши.

Отец позыркивал из-под бровей, но ни о чем не спрашивал. Не знаю, что ему там наплел Залесский, но он достаточно быстро пришел за мной, усадил в машину и увез.

У меня была передышка, чтобы подготовиться к важному разговору… Я и раньше уже думала над тем, что и как сказать, и уже была почти уверена, что смогу правильно подобрать слова, повлиять на решения отца и на свою судьбу. Но речи Залесского очень сильно сбили с толку. И теперь оставалось только гадать: насколько он прав в отношении моего отца. Неужели, посторонний человек лучше знает папу, чем я? И что за человек воспитывал меня все это время, если я в нем так жестоко ошибаюсь?!

– Что случилось, дочь? Говори сразу. Я ни за что не поверю, что Залесский из-за какой-то мелочи сломает весь четко продуманный план. – Он повел меня в кабинет сразу же, как оказались дома. Даже переодеться в комфортную одежду не позволил.