Глава 2. Дивный подарочек

Суета, возникшая у въезда около роскошного авто, однозначно свидетельствовала о приезде кого-то важного…

– К нам приехал, к нам приехал Филипп Иваныч, дорогой! – промурлыкал себе под нос Хантеров. – Звездища осветила наш небосклон!

– Вы его не любите? – насторожился Хантеровский заместитель.

По его опыту, Хантеров просто так антипатию не испытывал. Если уж что-то его настораживало, то это «что-то» имело веские основания.

Хак покосился на зама.

– Нет, он вполне добропорядочен, – успокоил он Игоря.

– Просто до невозможности загадочен! – подумал Кирилл Харитонович.

Раскусить Соколовского не удавалось, и это слегка, самую малость раздражало.

Раздражителя Хантеров вскоре увидел воочию – сияющий светлыми кудрями, улыбкой и харизмой Соколовский, шел прямиком к Хантерову, а вокруг нарезал орбитальные круги «Трансформер беспорядка».

– Мы вам всё приготовили – номер, и всё в номере! Я специально узнавал о ваших запросах на съёмочных площадках…

– Отмахнётся! – решил Игорь Игоревич Палашов, мимолётно пожалев «Трансформера».

У хантеровского зама была очень подробная классификация всех встречных-поперечных, и теперь он примерялся, куда бы отнести актёра.

– Интересно… – мимолётно прищурился Хантеров, – Как себя поведёт?

А Соколовский взял, да и оправдал свою неправдоподобную репутацию «нормального мужика, хоть и звездищи»:

– Да не переживайте вы так! Всё отлично, спасибо. И в номер можно было ничего не приносить – я же не на съёмках, а в гостях. И вообще, вон вас уже зовут, бегите, я точно сам справлюсь!

– А вот так вот, Игорёк! – беззвучно рассмеялся Хак, – Вот и думай, в какую графу его записать!

Зам и правда выглядел глубоко озадаченным. Впрочем, через пару минут Хак тоже утратил свой безмятежный вид и хищно прищурился, стоило только ему услышать от Соколовского:

– Добрый день, Кирилл Харитонович! А я к вам по делу! Я только что прошел мимо горы коробок с подарками, так вот, в одной из них явно находится что-то живое – оттуда раздаётся отчётливый шорох.

Вышеупомянутая гора располагалась неподалёку от входа и быстро росла за счёт всё прибывающих и прибывающих гостей.

– Вот эта коробка, – Соколовский кивнул на подарочный короб приличных размеров, богато увитый лентами.

Игорь Игоревич наклонился над коробом:

– Ничего не слышу…

– Можете не стараться – у меня очень острый слух. Но я точно не ошибаюсь! – объяснил Соколовский.

Хантеров осмотрел короб.

– Ни визитки, ни поздравительной надписи…

Шорох он тоже не слышал, но актёру поверил сразу – тому не было ни малейшего смысла врать.

– Так, изымаем и осматриваем, – решил он.

– И лучше не открывайте, а просветите, – посоветовал Соколовский, прислушавшись, – Там много кто шуршит.

– Ничего там нет, – чисто из вредности почти беззвучно прошептал Палашов и был ошарашен, когда Соколовский покачал головой.

– Есть и прилично. Извините, но у меня действительно острый слух.

– Это уже какой-то ненормально острый! – подумал Игорь Игоревич и мимолётно покосился на актёра… мало ли, может, он и так услышит. Кто их знает-то звёзд мирового уровня?

Интроскоп, то есть установка для досмотра багажа, в элитном клубе была – пришлось купить для обеспечения безопасности гостей, так что было несложно осуществить проверку, на которой настоял Соколовский.

Он каким-то образом увязался за Хаком, объяснив это так:

– Любопытно, знаете ли…

– Любопытно ему! – ворчал про себя Палашов, ровно до того, как не узрел на экране интроскопа…

– Что это? – внезапно осипшим голосом уточнил он, ощущая редкую солидарность c отпрянувшими в сторону подчинёнными, которые принесли коробку.

На экране крутилось неописуемое месиво сочленений, которые перемещались, сталкивались друг с другом, изгибались под какими-то невероятными углами.

– Пауки… – мрачно процедил Хантеров. – Да вдобавок снизу один из углов коробки совсем тонкий – как тонюсенькая бумага. Такие пауки попросту продавили бы эту бумагу и выбрались из коробки. А они немелкие.

– Я бы даже сказал, что очень крупные. Что-то типа птицеедов, – отозвался Соколовский.

– Что-то у меня, кажется, эта… арахнофобия! – откровенно, но опрометчиво сообщил один из Хантеровских подчинённых, явно представив, что именно было бы на свадьбе, если бы тут появилось стадо огромных паучищ.

– Придётся тренировать! – подумал Хак, многозначительно покосившись на наивного типа, которого начала бить нервная дрожь. – Мало ли, какие ситуации будут, а у него, видите ли, фобии!

–А чё с ними делать? – спросил ещё один. – Может, того…

– Чего тебе «того»? – Хак к паукам относился ровно, а вот его сын с детства испытывал слабость к косиножкам и крестовикам. – Уберите пока в прохладное место, а я уточню, куда и как их… И тонкий угол скотчиком заклейте на всякий случай!

Он сходу разобрался в проблеме, велев Палашову позвонить в питомник, торгующий подобными экзотами.

– Судя по виду вашего зама, он всё меньше и меньше уверен в том, что в мире у кого-то остался здравый смысл… – с лёгкой усмешкой проговорил Соколовский.

– Кирилл Харитонович! Их действительно многие держат! – прокурорским тоном заявил Палашов. – Когда я спросил, как их можно того… ну, это… избавиться, этот пссс… в смысле чудак, так возмутился! Сказал, что я – варвар! А ещё, что он может их у нас забрать, если они здоровы. Можно подумать, что я полезу уточнять, здоровы они или нет!

Хантеров отправил короб с пауками, обмотанный скотчем вдоль и поперёк, к пауколюбивому чудаку с тем самым сотрудником, который что-то опрометчиво произнёс про фобию, а сам покачал головой:

– Что-то мне кажется, что этот короб доставлен прямиком от известной нам особы. Недаром же она не позволила подарок осмотреть. Игорь Игоревич, пойди, опроси тех, кто с ней общался и покажи фото короба.

– А о ком, если не секрет, идёт речь? – Cоколовский принял абсолютно незаинтересованный вид, что было исключительно актёрской игрой.

– Почему-то мне кажется, что вы догадались!

– Нет, если только вы не имеете в виду Софью Руслановну Калязинову.

– А я в вас не зря верил! – рассмеялся Хантеров. – Конечно же, её.

– Преподнести на свадьбу свои подобия… как это символично! – присоединился к веселью Филипп. – Потрясающе целеустремлённая особа. Интересно, какой подарочек она мне припасёт?

– Вы собираетесь жениться? – c живым интересом спросил Хак.

– Нет, что вы… но что-то мне подсказывает, что София Руслановна не страдает девичьей памятью…

Разумеется, выяснилось, что коробка была именно та, которую не дала досмотреть незваная гостья, а пронесла её одна из приглашенных дам – добродушная, но довольно бестолковая тётенька.

– Да, девушка попросила – она очень торопилась и так расстроилась, что я согласилась ей помочь, – призналась гостья. – А что? Она что-то не так сделала?

Портить настроение уважаемым гостям в планы Хантерова не входило, поэтому он не стал описывать, что именно пронесла на свадьбу милая дама. Зато сам представлял это преотлично, благо ему уже прислали фото «подарочной начинки».

– Кто женится, кто на свадьбе гуляет, а кто работает! – объяснял Палашов зазевавшемуся охраннику. – Мы – работаем! Ты где должен быть?

– Там, – безнадёжно махнул рукой парень.

– А ты где?

– Тут!

– Тебе разницу наглядно описать? Так вот, чтобы она тебе запомнилась, остаёшься без премии. Распустились совсем – один не заметил, что гостья тащит две коробки, причём по-разному упакованных, другой шастает тут… чего ты здесь забыл?

Настроение собиралось испортиться окончательно, но ему не удалось – на Палашова, хмурого, как день ненастный, наткнулась невестка Мироновых – Милана, а так как была с ним знакома – видела с Хаком, то задействовала в своих целях – попросту уволокла с собой.

– Я его забираю, скоро верну! – заявила она издалека Хантерову, увлекая его зама за собой.

– Конфиденциальное задание от Лидии Андреевны! – строго объяснила она. – Проследить за вооон той парой – Женей и его спутницей, и как только Женя отвлечётся, отойдёт, позвонить Лидии Андреевне!

Зачем спутница младшего сына потребовалась жене Миронова-старшего, Палашов не знал, и знать не желал. Был доволен уже тем, что не находится рядом с проклятой горой подарков – он теперь подсознательно прислушивался к каждому, борясь с искушением просветить их все…

Свадьба шла своим чередом, жених был мужественен, невеста очаровательна, платье невесты представляло собой образец, который многие присутствующие дамы взяли на заметку, столы были накрыты по высшему разряду, гора подарков росла, вызывая нервный трепет у охраны, которая почему-то судорожно прислушивалась и чуть ли не принюхивалась к этой горе.

Гости отдыхали, Соколовский работал источником сияния и обаяния, сравнимым по мощности со средних размеров электростанцией, Хантеров появлялся то тут, то там, стимулируя персонал к бдительности и повышенной работоспособности, а распорядитель торжества, наконец-то трансформировавший беспорядок в изумительно чётко проходящий праздник, пил успокоительную настойку из огромной кружки в тишине своего номера.

Свадьба праздновалась, гости отдыхали, жених и невеста радовались тому, что они уже вообще–то женаты и настоящий свой праздник провели с близкими и любимыми людьми, а теперь можно просто исполнять свои роли, предвкушая окончание этого массового сборища.

– А куда деваться? Терпи, братец, кому как не старшему сыну за всех отдуваться! – насмешливый голос Андрея Миронова заставил жениха поморщиться.

– Смотри у меня, а то я уговорю Милану всё-таки заставить тебя сыграть зажатую свадьбу! – пробурчал Николай. – Хитрые какие! Взяли и отбазарились от всего этого, – он широко махнул рукой, разом охватив все свадебные мероприятия.

– Слушай, а что это у нас Женька такой… никакой? Да и Ирина его тоже… – продолжил он. Интерес к Ирине у него был жадный и сугубо профессиональный. А ну как расстроит младший брат его супер-химика, а та возьмёт и уволится! Если честно, то в союз Женьки и Ирины, он поверить никак не мог.

– Да, приехали вместе, а ощущение, словно случайные знакомые, – Андрей покосился на старшего брата и улыбнулся сам себе – никогда бы он не мог подумать, что сможет так легко и с удовольствием общаться с Николаем!

– Мне сегодня не с руки, – вздохнул старший брат, – А ты… может, спроси у него, всё ли в порядке? Хорошо бы он с Ириной Вяземской не рассорился…

– Да и так видно, что от порядка там одна видимость и та неправдоподобная, – подумал Андрей, который улучив момент, начал пробираться к младшему брату.

Не так-то просто было отыскать уединённое место, чтобы порасспросить Женьку, но у Андрея это получилось, он привёл брата к пруду, который располагался на территории клуба, и теперь прогуливал младшенького вдоль плотной стены из фигурно подстриженных высоких кустарников:

– Жень, у тебя что-то случилось? – ходить вокруг да около уже и смысла не было – улыбка, накрепко приклеившаяся на физиономию младшего Миронова, сползла и увяла, стоило только увести его подальше от гостей.

Отнекиваться и утверждать, что у него всё великолепно, Женька тоже не стал:

– Да ничего такого, просто… похоже, на моей свадьбе вы точно не погуляете! – младший из братьев пожал плечами, – Мне вполне определённо дали от ворот поворот!

Он-то хотел сделать вид, что ему всё равно, но не сдержался:

– Слушай, объясни мне! Ну, почему так? А? Почему? Я что, косой, кривой, дурной? Я её люблю, хочу быть с ней, предложение опять сделал, а она…

– А что она? – уточнил Андрей.

– Говорит, что не может… что прекрасно ко мне относится, но замуж за меня не пойдёт, и продолжать личное общение смысла не видит. Хорошо хоть не увольняется, а то бы меня Колька прибил бы!

– А причина отказа?

– Говорит, что не любит… Что я всем хорош, но не для неё! – Женя с силой пнул попавший под ноги мелкий камушек. – Ну почему?

Евгений и знать не знал, что совсем рядом находится та самая Ирина Вяземская, которую привела туда под флагом «а давайте-ка мы поболтаем» Лидия Андреевна.

Она честно решила разобраться в характере девушки, узнать её получше, вот и позвала её пройтись.

– Приятная… не красавица, но породистая – такая с возрастом только лучше и лучше будет становиться. Превосходно воспитана, никакого снобизма, а я-то была уверена, что его будет океан. Великолепно владеет собой. Это мне как раз сейчас и не нужно, пусть бы пооткровенничала, – размечталась Миронова.

Они устроились на скамейке в «потайной» беседке у воды. Лидия Андреевна как раз хотела подвести Ирину к обсуждению её младшего сына, как выяснилось, что его принесло именно к тому же самому пруду…

– Вот незадача-то! – подумала было Лидия Андреевна, а потом, выслушав откровения Жени, покосилась на спутницу – Ирина невесело глядела на воду, явно чувствуя себя неловко, но не настолько, чтобы выглядеть виноватой или оскорблённой.

Голоса Мироновых удалялись от беседки, и Лидия негромко заговорила:

– Ирочка, извините за это… но я понятия не имела, что они сюда придут! Честное слово…

– Я понимаю. И вы извините. Он славный, хороший, но…

– Но что?

– Я его действительно не люблю. Если Женя… в смысле Евгений, захочет, чтобы я сменила работу, я это сделаю…

– Вы же слышали, что этого-то он и не хочет.

– Ну да, – невесело кивнула Ирина. А потом подняла глаза на сидящую рядом женщину. – Я думала, что хватит того, что он мне нравится – с ним приятно общаться, он обаятельный, порядочный, надёжный. Но… поняла, что не могу так. Наверное, это глупо. Он утверждает, что его любви хватит на нас обоих, только мне кажется, что с его стороны это тоже и не любовь вовсе, а просто уверенность в том, что я ему подхожу. Нет, он ко мне прекрасно относится, наверное, даже влюблён, но чего-то не хватает. Реакция не срабатывает, понимаете?

Ирина без особой надежды пыталась объяснить то, что для неё недавно стало абсолютно очевидно – нет, никак не может она представить этого самого идеального и замечательного Женю рядом – дома, на кухне, в гостях у её родных. Он словно элемент пазла, который никак не умещается в свободном пространстве, как его не поворачивай. Он – не её!

Нет, множество девушек решили бы, что она с жиру бесится! Да и не только девушек. Её собственные отец и тётка вцепились в Ирину как клещи.

– Это же Евгений Миронов, то есть семья прекрасная, сам по себе замечательный, не лентяй, не прожигатель жизни, сама говоришь, что порядочный! Чего тебе надо-то ещё? У него, по-моему, одна странность – куча каких-то собак и кошек дома, но ты ж сама на своём коте повёрнута, так что на это ты могла бы и глаза закрыть! – вещала тётка.

– Да, именно! Ты скоро станешь совершенно безнадёжной старой девой! – поддакивал сестре Иринин отец.

Правда, мама Иру поддержала:

– Солнышко моё, смотри сама. Тебе с ним жить. Если чувствуешь, что это не твой человек, то и не надо.

И уж совсем неожиданная поддержка пришла от деда. Академик Вяземский прикрикнул на сына и дочь:

– А ну-ка отвяжитесь от Ирины! Она и сама знает, как ей поступить.

Правда, при личном разговоре в кабинете, стал уточнять, а точно ли Ира это знает, а не пожалеет ли…

– Дед, я не могу представить его с собой рядом в старости. Понимаешь? Он как картонная фигура для фото – классный, привлекательный во всех отношениях, но не мой! Да, постоять рядом здорово, а жить… ну не идёт у нас реакция.

Химик химика всегда поймёт!

Вяземский неожиданно улыбнулся и кивнул.

– Это довод! Что же… два несмешиваемых элемента или так и будут висеть в пробирке, или мешая друг другу, или заработают в реакции, но с катализатором, или… или просто нечего их взбалтывать и насильно соединять – им предназначены иные места.

Именно вспомнив тот разговор с дедом, Ира и повторила фразу про реакцию. Правда не очень надеясь на понимание – рядом-то не дед, а потенциальная свекровь, которая явно оскорблена тем, что её сына отвергли, и он расстроился.

Но Ирина недооценила Лидию Миронову!

– Ирочка, ты… можно на ты, да? Ирочка, ты изумительная умница! Честное слово, я сейчас пойду порасстраиваюсь, что у вас не получается – я была бы счастлива видеть рядом с Женей такую невестку, как ты. Но… знаешь, ты права! На двоих одной любви не хватит. Даже если она есть самая настоящая, растянуть её не получится.

Свадьба шла своим чередом, Ирина вернулась к празднованию, Женя с тоской следил за ней взглядом, а Лидия Андреевна тихо пересказывала разговор мужу:

– На удивление умная и чуткая девочка. Очень мне понравилась, жаль, что не складывается у них с Женей…

– Это значит только то, что его пара ещё не нашлась, – Миронов одобрительно осмотрел свадебное пространство. – Ладно, глядишь, ещё найдётся.