ГЛАВА 6. Признание и союз

Королева сидела на балконе, обращённом к невысокой живописной горе, за которой, будто стесняясь величественности тереольского дворца, пряталась невзрачная тюрьма. Сегодня Карленна впервые не пошла к Эшету. Решила, что пора вынуть из сердца и перерубить ту нить, что тянет к офицеру, и забыть про предателя.

Были ещё причины, по которым девушка не поехала в тюрьму: три письма на столе. Сегодня утром, сразу после собрания Правящего Совета, посыльный принёс несколько конвертов. Королева попеременно открывала и изучала их. В первом послании с калледионской печатью король Сердон юн Реймстон напоминал сестре, чтобы она готовила войска к наступлению на Эфлею. Он не знал или не хотел знать, что войска подчиняются не Карленне, а Совету, который ей до сих пор не удалось укротить.

Второе письмо оказалось от Шоары: она напоминала, что если Карленна не подчинится воле Калледиона, то её мужа убьют. «Дакхаарская дрянь!» – сжала зубы королева, которая в любой момент могла лишиться короны. Перед ней распростёрлись две дороги: она либо не помогает Калледиону и теряет трон сейчас, либо помогает Калледиону и теряет трон позже, ведь дело не закончится одной войной, Шоара начнёт требовать большего – объединения континента. В одном Карленна была уверена: обе дороги ведут в тупик. Может, стоило всё-таки написать брату, что его жена – ведьма?..

Ветер гнал облака по сизому небу, и небольшие тени, будто рытвины, покрывали тереольскую площадь. Карленна неспешно разорвала письма на мелкие части, отрывая и бросая их под ноги, как шелуху от семечек. Настал черёд третьего послания. Быть может, в нём королева найдёт что-то ободряющее? Она развернула конверт без опознавательных печатей и вчиталась в текст. От него девушка похолодела ещё больше, чем от первых двух писем. Человек, пожелавший остаться неизвестным, передавал дурную весть: ведьма задумала убить Адрена раньше срока. Это шло вразрез со вторым письмом, и девушка не понимала, кому верить – Шоаре, к которой она и так потеряла доверие, или этому анониму? Тот заверял, что крайне заинтересован в помощи Арнесту, и даже описывал комнату, в которой содержали Адрена. Он также послал копию письма сразу в Мейфор, в руки арнестких лордов, которые не покинули своего короля. Карленне стоило лишь отдать приказ, и они попытались бы освободить её мужа. Да и без приказа освободили бы. Вызволили бы, провели по старым подземным ходам…

Но правдиво ли письмо? Стоило ли идти на поводу у анонима и так рисковать?

Вышедший на балкон слуга остановил размышления королевы. Он уточнил, не приготовить ли ей карету.

– Зачем? – холодно спросила Карленна.

– Ехать в тюрьму.

– Я сегодня не поеду в тюрьму.

Слуга замешкался, после кивнул и удалился.

Его удивление понятно – королева впервые не поехала к Эшету. Она усмехнулась. А зачем, если встречи с ним не приводили ни к чему, разве что к всплеску эмоций. Пусть одиночество станет справедливым наказанием для непокорного офицера. Он увидит, как тяжела жизнь заключённого, как «совесть, честь и справедливость» могут обернуться погибелью для того, кто им следует чересчур слепо.

Королева привстала и выглянула на площадь. Тёплый ветер пронёсся вдоль её волос, а из-за холма выглянул край тереольской тюрьмы. На площади конюх выводил лошадей, дворовые слуги приводили в порядок кареты, очищая их от грязи. Советники, которые утром глумились над королевой на собрании, разъезжались по домам. Лорды знали – Эшет не подпишет признание, не выдаст их. И пока Карленна по-настоящему не накажет его, её бездействие будет выглядеть беспомощностью.

Девушка отвернулась от края балкона. Она села на место и прикрыла глаза, радуясь, что осталась во дворце одна. «Одна, как Эшет в камере», – возникло вдруг в мыслях, и ей пришлось усердно отгонять от себя идею всё же навестить его сегодня. Пусть офицер и дальше сидит в своей камере, раз голос разума не властен над ним.

На балкон вновь зашёл слуга.

– К вам посетитель, Ваше Величество. Пригласить его?

– Кто?

– Лорд Пьех.

Отец Эшета. Как бы королева ни старалась оградиться от встречи с офицером, обстоятельства влекли её к нему. Наверняка лорд Пьех хочет поговорить с ней о своём сыне. Что ж, пусть попробует.

– Позови его, – разрешила девушка.

Карленна слышала, как за дверью слуга вполголоса докладывал генералу о настроении королевы, а после пропустил его в королевские покои. Лорд Пьех прошёл на балкон и закрыл за собой дверь. Он осмотрелся. Здесь не было второго кресла, чтобы присесть, а Карленна не пожелала позаботиться об удобстве гостя, потому он, сделав вид, что так и задумано, остался на ногах.

– Я слышал, вы сегодня не поедете в тюрьму, Ваше Величество? – обратился он к девушке.

– Вы правильно слышали.

– Вы решили отложить поездку? Поедете завтра? Какие-то проблемы в тюрьме?

Карленна едва скрыла ехидную улыбку. Беспокоится о сыне – так ему и надо!

– Никаких проблем нет. Я больше не поеду в тюрьму, – ответила девушка, не смотря в сторону генерала. Краем глаза она отметила, как лорд Пьех заволновался, его взгляд забегал. Утром, во время собрания, он не поддерживал советников, насмехающихся над королевой, и молчал, избегая ссоры с ней: пока его сын находился в плену, он боялся сделать лишний шаг, способный рассердить Карленну.

– Почему не поедете? – осторожно уточнил генерал.

– Потому что это бессмысленно.

– Раньше вы часто посещали тюрьму.

– Верно, – подтвердила королева. – Я ездила к Эшету через день, потому что надеялась, что он напишет признание и отдаст советников правосудию. Я хотела, чтобы не только он, но и все предатели были наказаны. – Она окатила генерала прямым взглядом.

– Так вот, чего вы хотите? Избавиться от советников?

– А вы бы не хотели избавиться от людей, которые пытались сжить вас со света?

Лорд Пьех замолчал. Он отвёл взгляд, делая вид, что наблюдает за двором.

– Эшет не выйдет из тюрьмы, пока я не получу от него признание, – заключила королева. – Боюсь, однажды упрямство доведёт его до смерти. Я как королева предпочитаю казнить предателей.

Генерал тяжело вздохнул.

– Я могу быть честен с вами, Ваше Величество?

– Пора бы уже, – холодно рассмеялась Карленна.

– Я как отец желаю своему сыну самого лучшего. И, конечно, хочу вызволить его из тюрьмы. Эшет ошибся. Я знаю, что мой сын действовал не только по приказу советников, но и по воле собственных чувств. Он был действительно очарован вами с первой встречи. Вы могли бы воспользоваться его любовью к вам.

– Любовью? Вы действительно так считаете? – ещё один смешок сорвался с уст королевы. Она не постеснялась спросить прямо: – И что вы мне предлагаете, переспать с Эшетом?

Генерал промолчал. Карленна поразилась: значит, он всерьёз рассматривал такую идею. Она гневно нахмурилась:

– Вы пытаетесь решить проблемы вашего сына за мой счёт? То есть это я должна его ублажать, чтобы он получил свободу?

Генерал смутился, но от своего предложения не отступил:

– Вы думаете, мой сын не согласится?

– На что именно? Переспать со мной – согласится. Помочь мне за это – не согласится!

– Глупец, – пробормотал генерал.

Карленне показалось, что она плохо расслышала.

– Что?

– Глупец, – повторил генерал громко.

Королева спросила с любопытством:

– Вы не поддерживаете собственного сына?

– Лучше бы он написал это поганое признание и получил свободу, чем сидел в тюрьме.

– А я думала, вы человек чести, как и Эшет.

– Я человек чести, – подтвердил генерал. – Но это не имеет значения, пока мой сын сидит в тюрьме.

Королева пожала плечами:

– Это его выбор.

Генерал оглядел двор под балконом, после повернулся к Карленне. Его голос, тихий и вкрадчивый, добрался до королевы:

– А если бы не Эшет, а я оказал бы вам некоторую помощь… Возможно, тогда бы вы наградили меня свободой сына?

Карленна заинтересованно склонила голову набок:

– Зависит от того, что бы вы мне предложили.

Генерал держал руки по швам, как на плацу, но всё время ковырял пальцами ладонь – и Карленна поняла, что разговор, который он ведёт, даётся ему нелегко.

– Допустим, я мог бы написать признание от лица сына. Тогда вы смогли бы избавиться от советников.

– Вы на это способны? Советники и ваш сын будут презирать вас.

– Лучше пусть меня презирает живой сын, чем я буду гордиться мёртвым. А что до советников… Будь они на моём месте, поступили бы точно так же.

– С чего я должна верить, что вы не обманете меня в чём-нибудь? – прищурилась Карленна.

– Вряд ли я стал бы вас обманывать, пока жизнь Эшета в ваших руках, – заверил лорд Пьех.

– Вы однажды уже вступили в заговор против меня.

– И ни к чему хорошему это не привело. Теперь я предпочту вступить в заговор вместе с вами.

Карленна опустила глаза. Думала она недолго, потому как иных способов добиться желаемого у неё не было.

– Я согласна, – решила девушка. – Приступайте.

Она тут же окликнула секретаря, чтобы тот принёс бумагу и чернила, и, пока он исполнял указание, лорд Пьех осторожно попросил:

– Я понимаю, что вы относите меня к предателям и желаете выгнать из Совета так же, как и остальных, но, раз уж мы нашли общий язык, нет ли для меня возможности остаться? Я мог бы быть полезен вам.

– Я подумаю об этом. Пишите признание, – заявила Карленна, когда слуга, передав бумагу и чернила, вышел с балкона.

Генерал, склонившись в неудобной позе над столиком, послушно принялся заполнять бумагу неровными строками. Его рука подрагивала, он тяжело дышал, выводя имена лордов-предателей. Королева пристально наблюдала за ним и внутренне ликовала, воображая, как вскоре эти люди, распираемые необъятной ненавистью к ней, один за другим покинут Тереоль. Как только генерал указал все имена, Карленна почувствовала безграничное облегчение. Взгляд девушки соскользнул вниз. Под её креслом валялись мелкие кусочки утренних писем. Теперь, когда за устранением советников стояло лишь время, она могла начинать войну.

– Я не буду выгонять вас из Совета, генерал.

– Вы очень любезны, Ваше Величество.

– Любезность тут ни при чём. Я лишь надеюсь, что вы будете верно служить мне и хорошо исполнять свои обязанности.

Генерал закончил писать и нахмурился:

– Вы говорите о военном союзе с Калледионом?

– Я только об этом и говорила последние месяцы. Я ведь могу рассчитывать на вашу поддержку в этом вопросе?

Карленна ухоженными пальчиками схватила бумагу с признанием, подтаскивая её ближе к себе. Генерал нехотя приподнял руку, отдавая документ.

– Разумеется, Ваше Величество. Войска Арнеста – ваши войска.

– Прекрасно. – Она прижала к себе признание. – Тогда, прежде всего, я поручаю вам разогнать предателей из Совета, а потом займётесь подготовкой армии.

– Как скажете, Ваше Величество. – Голос генерала приобрёл недовольную хрипотцу.

– Вы можете идти.

– А мой сын?

– Я сейчас же прикажу выпустить его из тюрьмы.

Лорд Пьех поклонился. Мужчина дёрнул балконную ручку и, когда он уже почти вышел, Карленна окликнула его.

– И помните, лорд Пьех: жизнь вашего сына всё ещё в моих руках. Вы оба предатели, поэтому лучше вам не расстраивать меня своим неповиновением.

Генерал вновь поклонился.