ГЛАВА 2. Единственный выход

Когда снаружи раздались шаги, Мираби в два счёта вскочила с кровати и заколотила в дверь.

– Эй! – закричала она. – Эй! Освободите меня.

Шаги неспешно отдалились. Ведьма злилась, но не теряла надежды. Она уповала на то, что однажды по коридору пройдётся человек, который прислушается к мольбам и освободит её. А пока девушка вот уже которую неделю просиживала в комнатушке, которая служила ей темницей в Мейфоре. Однообразие раздражало. Целыми днями Мираби только и делала, что смотрела в потолок, расписанный словно ночное небо со звёздами. Девушка, разумеется, не раз пыталась сбежать отсюда. Она пробовала взломать замок, била по двери ногами и попадавшимися под руку тяжёлыми предметами, хотела вылезти через окно, занавешенное алыми шёлковыми шторами, – но всё без толку.

За дверью послышались шаги. Последний способ выбраться из темницы – взывать о помощи у проходящих мимо людей, и Мираби не отказывалась от шанса на свободу.

– Эй! Вы же меня слышите!

– Слышу.

Дверь открылась. В комнату, улыбаясь своей привычной дружелюбной улыбкой, зашла Шоара. Мираби знала, что бесполезно срываться с места, сбивать королеву-ведьму с ног, дёргать за ручку двери, – Шоара, чья магия во много раз превосходила силы пленницы, легко останавливала беглянку. Потому Мираби, сидя на кровати, с хмурым взглядом сложила руки на груди.

– Кого ты зовёшь? – спросила королева, присаживаясь рядом. Её обволакивающий голос раздражал.

– Кого угодно.

– Зачем?

– Чтобы рассказать, что здешняя королева – ведьма.

– Дорогая, ты же понимаешь, что тебе никто не поверит? Никто не будет слушать пленницу. Тем более, комната закрыта магией, и никто не услышит твои крики, пока сам не захочет зайти сюда. А дверь заперта. Открыть её можно лишь снаружи, а не изнутри.

– Я всё равно сбегу, – скривилась Мираби.

– Попробуй, – пожала плечами Шоара. – Только вот ты сидишь здесь уже… сколько? Месяц? Больше? И у тебя до сих пор ничего не вышло. Так не проще ли сдаться и согласиться на…

– Нет! – зло оборвала Мираби. Каждый день Шоара приходила к ней и просила об одном: присоединиться к Ритуалу. И каждый день Мираби отказывала ей. – Однажды я выберусь отсюда. Кто-нибудь мне поможет. Может, Ник узнает, что я здесь, и приедет за мной!

Принц ведь поклялся защитить её от Покровительниц, и Мираби надеялась, что он не забудет о своём обещании.

Королева рассмеялась:

– Ник уже был здесь.

– Был?! – воодушевление расцвело в душе пленницы, хотя ухмыляющееся лицо Шоары смущало.

– Да. Он узнал, что ты здесь, и хотел тебя забрать, даже пытался угрожать мне. Но я быстро объяснила ему, что со мной стоит вести себя смирно. Поэтому твой принц уехал ни с чем.

– Он вернётся!

– Это вряд ли, – спокойно возразила Шоара. – Он понимает, что не сможет противостоять моей магии. К тому же у него помимо тебя полно дел. Он ведь теперь король Эфлеи. Или скоро им станет.

– Как – король? – поразилась Мираби. – А его брат?

– Мёртв.

– А сестра?

– Сбежала с призраком.

«С Лютером», – поняла Мираби. Только он мог выкрасть принцессу из рук монт-д’этальских гвардейцев, как однажды выкрал ведьму у самих Покровительниц.

– Выбраться отсюда тебе не удастся, – напомнила королева. – Поэтому я спрошу ещё раз: ты будешь участвовать в Ритуале? Это твой единственный путь на свободу.

– Нет. Это путь не на свободу, а к смерти.

– Дорогая, с чего ты взяла, что обязательно умрёшь? – мило улыбнулась Шоара.

– Может, остальные ведьмы из Одиннадцати и не знают об этом, но я знаю. Я прочитала это в той чёрной книге, перед тем как Покровительницы отдали её тебе. Так что кому, как не тебе, знать, что все ведьмы умрут во время Ритуала!

– Вот как? Боишься умереть?

– А ты не боишься? Ты ведь тоже одна из Одиннадцати, – разозлилась Мираби.

– О, я не умру. В той чёрной книге рассказывается не только про то, что ведьмы умрут, но и про то, что некоторые из нас выживут. Точнее, не погибнут лишь две ведьмы: сильнейшая и слабейшая, баланс природы. Я – сильнейшая из Одиннадцати.

– Но я не слабейшая. А если моя магия всё же настолько слаба, что я не умру – то умрут остальные.

– Можно подумать, тебя волнуют жизни остальных.

Мираби впилась отросшими ногтями в простынь и посмотрела на королеву. Когда-то они росли вместе. Шоара была любимицей Покровительниц – умная, послушная и талантливая, потому именно она, благодаря деньгам и связям Анны Мельден, отправилась в Мейфор. Именно ей вручили чёрную книгу, в которой описана магия Мёртвой Королевы, именно её поддерживают во всём и поручают уговаривать непокорных ведьм.

– Ты права, – ответила пленница. – Меня не волнуют жизни остальных. Меня волную только я и моя жизнь, поэтому я не буду участвовать в Ритуале.

– Но благодаря чёрной книге…

– Мне плевать, что написано в чёрной книге, – оборвала Мираби. – Я не буду участвовать в Ритуале.

После её слов в комнате стало тихо. Ведьмы в упор смотрели друг на друга.

– Ладно, как хочешь, – спокойно согласилась Шоара.

Королева встала. Щёлкнула ручкой двери, и пленница фыркнула ей напоследок:

– Я сбегу! Однажды я уже сбежала от Покровительниц.

– О, Мираби, дорогая, – рассмеялась Шоара. – Как ты наивна! Это не ты сбежала. Это Покровительницы позволили тебе сбежать. Думаешь, они не знали, что ты прячешься среди повстанцев? Покровительницы дали тебе иллюзию свободы, но при этом не спускали с тебя глаз.

Мираби похолодела. Мурашки пробежали по коже, и она пересилила себя, чтобы при Шоаре не завернуться в одеяло. Отвечать на сладкоголосые речи королевы девушка не стала.

– Единственный выход отсюда – это Ритуал, – подытожила Шоара. – До завтра, дорогая. Надеюсь, однажды ты передумаешь.

ГЛАВА 3. До послезавтра

За высокой стеной невдалеке от Мейфора находилась тюрьма. Преступников содержали в маленьких комнатах без окон, а железные решётки, ограждающие камеры, заржавели от потных ладоней заключённых.

В одной из таких темниц сидел офицер Эшет Пьех. Он предал королеву, которая ненавидела предателей.

Она приходила к нему через день. Чаще Карленна не могла вынести его непокорного вида. Офицера не пугали ни стражники, выстроившиеся позади королевы, ни кандалы, сковывающие его запястья, ни темнота, в которой его оставляли, если королева не добивалась своего, – а её планы пока ни разу не сбылись.

Сегодня Карленна вновь посетила Эшета. Его усадили в допросной комнате, заковали. Девушка кивнула стражникам – они вышли, но ждали её за пределами комнаты. Офицер посмотрел на неё исподлобья, когда она пододвинула к нему бумагу и чернила.

– Напиши признание, – сладким голосом попросила королева.

– Я ни в чём не виноват. Мне не в чем сознаваться.

– Ты предал меня, – напомнила Карленна. – Пытался подставить: обвинить в измене мужу, чтобы меня сбросили с арнестского трона.

– Я сделал это ради королевства. – Эшет поднял подбородок. Он не боялся смотреть королеве в глаза. – Трон не должен принадлежать тебе.

– Трон принадлежит Адрену. Я – его законная жена.

– Твоя семья обманула всех, пленила короля и вручила тебе корону, чтобы Арнест принадлежал Калледиону. Но Арнест должен быть свободен.

Карленна покачала головой. Какой же офицер дурак! Ни он, ни эти мерзавцы-советники не понимают, что не она виновна в том, что происходит в Арнесте – она лишь марионетка. И если лорды не прекратят уничтожать Карленну, то сами уничтожат себя через гнев королевы-ведьмы.

– Адрена пленили за то, что он убил моего брата, – возразила девушка.

Офицер рассмеялся:

– Всем ясно, что это лишь предлог. Убийство было подстроено.

– В руках Адрена был нож.

– И ты действительно веришь в то, что у Его Величества была причина убивать твоего брата?

Эшет склонил голову набок, ожидая ответа. На нём был серый тюремный костюм, на воротнике которого виднелся пыльный след, а его лицо от недостатка солнечных лучей побледнело. Но внешний вид не сбавлял его уверенности в собственной правоте. Карленна ответила:

– Какая разница, во что верю я, если судьба Адрена в руках моего брата и его жены?

«В особенности его жены», – добавила про себя королева и продолжила вслух:

– Я предпочла бы, чтобы Адрен был свободен. Но это не в моих силах, поэтому нет смысла обсуждать. Напиши признание.

Она вставила чернила в руку офицера. Он хмыкнул, выводя первые буквы:

– Я напишу.

Эшет не в первый раз отвечал согласием на просьбу Карленны. Но всегда это заканчивалось не так, как она хотела. Через несколько минут он и вправду вручил ей лист, где признавался, что пытался соблазнить королеву. Но один ингредиент, столь важный для девушки, в признании отсутствовал. Карленна вернула бумагу офицеру.

– Ты должен написать, что тебя на это подговорили советники, и перечислить их имена, – раздражённо объяснила она.

– Это был мой выбор. Советники здесь ни при чём, – холодно ответил Эшет.

– Мы оба знаем, что при чём: как минимум твой отец и лорд Лукен. Напиши их имена.

Офицер покачал головой. Он понимал, зачем королеве признание: получив доказательство сговора, она сможет законно избавиться от советников.

– Лорды Совета не знали, что я задумал, – спокойно возразил он.

Карленне хотелось закрыть глаза и откинуться на спинку стула, но пришлось держать лицо, показывая, кому здесь принадлежит власть. Она сухо сказала:

– Эшет, ты совершил измену. Я могу тебя казнить за это.

– Но ты до сих пор этого не сделала.

– Сделаю, если не получу желаемое. Пока что я даю тебе шанс на спасение.

Это было правдой лишь наполовину. Сколь Карленна ни убеждала себя, что держит офицера лишь ради признания, душа её не избавилась от чувств. Она слишком многого и многих лишилась: совсем недавно до неё дошла весть и о смерти Димира, и девушка не хотела потерять ещё и Эшета, потому и приходила к нему, уговаривала, искала выход. С советниками она бы так не церемонилась.

– Перечисли имена лордов, которые подговорили тебя на преступление, и я тебя помилую, – предложила Карленна.

– Но казнишь их.

– Да. Ведь они предатели.

– Нет, согласно признанию, предатель только я.

Девушка тяжело вздохнула. Она попыталась вложить в голос твёрдость вперемешку с мольбой:

– Хорошо, я помилую советников, но отстраню их от власти. Только напиши признание.

Эшет остался неприступен:

– Я ничего не подпишу, Карленна. Моё признание здесь. – Офицер указал на бумагу, где называлось лишь его имя.

Королева напоказ разорвала лист на две части и кинула на пол.

– Зря, – высказался Эшет. – Другого признания ты не получишь.

– Я вернусь через день, – пообещала Карленна. – Надеюсь, ты передумаешь.

Она позвала стражников. Те повели офицера к выходу и скрылись за дверью.

– Не передумаю, – услышала королева из коридора.

Карленна хлопнула ладонью по столу. Похоже, скоро она возненавидит Эшета и всё-таки казнит его; но жаль терять верного человека, хоть и верен он был не ей.

Через день Карленна вернулась. Она сидела в допросной комнате, чинно уложив руки на обтянутые бархатным платьем колени, и посматривала на решётчатую дверь. Издалека раздались шаги. Вскоре в комнату ввели Эшета. Ему надавили на плечо, чтобы он сел, и защёлкнули оковы на запястьях. Королева сделала знак, чтобы стражники удалились. В тюремных стенах царила прохлада, но Карленна, овеянная уличной жарой, расстегнула несколько пуговиц на груди и обмахнула кожу бумагой, приготовленной для записей офицера. Эшет, томно прикрывая глаза, перебирал взглядом по королеве.

– Так быстро соскучилась по мне?

– Соскучилась по признанию. Ты ещё не готов его написать?

– Только такое же, как и в прошлый раз. Но такое тебя не устраивает.

– Не устраивает. Значит, мы вновь в тупике, – вздохнула Карленна.

Эшет вдохновлённо проследил, как при этом поднялась и опустилась её грудь. Королева знала, что офицер может наслаждаться её видом, но вряд ли купится на такую приманку – слишком сильно им управляло понятие о чести и достоинстве. По правде говоря, ей доставляли удовольствия взгляды Эшета, в которых пряталось вожделение вперемешку с обидой на то, что она, королева, на свободе, а он, предатель, в тюрьме.

Подходила к концу третья неделя его заключения. Если не сегодня, то когда-нибудь Эшет поймёт, что упрямство не поможет ему выбраться из тюрьмы, мрачные стены на многие годы окружат его, и лишь пойдя навстречу милостивой королеве, он сможет обрести свободу.

Карленна обмакнула перо в чернилах и вставила его в руку Эшета. Он не воспротивился, лишь с интересом наблюдал за тем, что будет дальше.

– Я не стану перечислять имена советников, – предупредил он, когда Карленна принялась разворачивать бумагу.

– Сегодня мне это и не нужно.

Документ, который она положила перед Эшетом, представлял собой признание. В этот раз она сама вписала имена советников: лорда Лукена и его соратников. Карленна была осторожна: перечислила совсем мало имён и не указала ни самого Эшета, ни его отца – понадеялась, что так офицеру будет проще согласиться на её условие.

– Я прошу тебя лишь подписать это признание, – мягко улыбнулась она.

Эшет прочитал документ. Он оторвался от бумаги и уставился на королеву. Они смотрели друг на друга молча, не мигая, глаза в глаза – это длилось долго, и сердце Карленны стучало так отчаянно, что она боялась, как бы офицер не услышал этот стук. После Эшет усмехнулся.

– Нет, – ответил он, откладывая перо.

– Эшет, подумай, – ласково остановила его королева. – Тебе надо лишь поставить подпись, и ты будешь свободен.

– Я не предам честь ради свободы.

– Ты предал свою честь, когда пытался соблазнить чужую жену, – остро произнесла она.

– Я делал это ради королевства.

– За такую службу королевство не отплатит тебе добром. Мне однажды надоест приходить к тебе, и ты будешь гнить в этой тюрьме до конца жизни.

Эшет промолчал. Карленна встала, обняла себя руками, и слова против её воли выплеснулись из неё: