24 h

едоверчиво переспросил он. – Да, живой и, мало того, он на основании расчетов генетического наследия потомков Авраама предсказал, что 21 декабря никто не умрет. – Авраама? Библейского Авраама? – почти закричал профессор Колесов, чувствуя, как на его лбу выступили капли пота. – Постойте, Эльвира Павловна, вы сказали, что Александр Ткаченко занимался расчетами генетического наследия потомков Авраама? – Да, – ответила она, не понимая причин такого возбуждения. – По крайней мере, так заявил профессор Николсон час назад на видеоконференции. Вот я и подумала: вы хорошо знали Ткаченко, и еще, извините, я стараюсь следить за вашими достижениями и хорошо знаю, что вы последние годы увлеклись ДНК-генеалогией, читала ваши статьи, поэтому вы обязательно должны учувствовать в видеоконференции. – Вы читаете мои статьи? – успокаиваясь, спросил Колесов, тронутый ее вниманием. – Да, всегда читаю то, что вы публикуете, и чем больше читаю, тем больше жалею, что тогда, когда вы меня звали в Америку, я не поехала. – Эльвира Павловна, а почему вы тогда не поехали? Березки помешали? – задал он сентиментальный вопрос. – И березки тоже. Люблю я Украину, – с грустью ответила она, – есть что-то в этом чувстве. Как в песне поется: «Пусть и не красавица, но она мне нравится». Видите, Александр Олегович, вы свое имя на иностранный манер изменили и подписываетесь «Алекс Коллезофф», а мне нравится так, как вас мама назвала: Александр, победитель. Ну да ладно, – встряхнулась она от воспоминаний, – кто старое помянет, тому глаз вон. Подключайтесь к видеоконференции. До свидания. – Спасибо, Эльвира Павловна. До свидания, – повторил он и провел пальцем по сенсорному экрану, чтобы отключиться. Профессор Коллезофф положил телефон, а в голове, как разряд электричества, зазвенели слова: «Ткаченко занимался генетическим наследием потомков Авраама». Он быстро подошел к столу и глянул на бумаги. Телефонный звонок прервал его работу над научной статьей, которую он готовил для публикации в журнале. Статья была посвящена арийскому происхождению гаплогруппы по гену R1a. Он исследовал распространение этого гена у славян и народов Индии. Результаты подтверждали гипотезу о том, что арии – это выходцы из восточных и западных славян и пришли в Индию с севера во II тысячелетии до нашей эры. Исследование было основано на генеалогическом изучении ДНК Y-хромосомы. Он обнаружил, что в среднем 48 % этнических славян и 16 % индийцев индоевропейского

Профессор Николсон смотрел на пень с сожалением. Он вспоминал развесистую лиственную крону, под которой в жаркие летние дни, расположившись прямо на траве, отдыхали и занимались студенты. Николсон любил смотреть на эту картину из окна своего кабинета. Этот вид напоминал ему полные романтики и надежд студенческие годы. И еще он представлял дерево как природный храм науки, скрывающий от палящих солнечных лучей таинство постижения знаний. Звонок. Скайп показал в айфоне лицо Масатоки Кокибы – его старого японского друга по Рочестерскому университету. Дело, которое Масатоки хотел изложить другу, наверняка было очень важным, потому что Николсон впервые видел такой взволнованный взгляд у обычно по-японски сдержанного и спокойного товарища. Именно для того, чтобы спокойно во всем разобраться, Николсон попросил у Масатоки разрешения перезвонить попозже, когда доберется до кафедры. Греция. Македония. Полуостров Афон. Монастырь Святого Пантелеймона (Россикон) 18 часов 37 минут 7 декабря 2012 года (по юлианскому календарю) В дверь кельи игумена монастыря – архимандрита Иеремии (Аркадьева) постучались. Архимандрит отвлекся от молитвы, медленно повернулся к двери, приподнялся с колен и произнес: – Войди, сын мой.

Профессор Николсон смотрел на пень с сожалением. Он вспоминал развесистую лиственную крону, под которой в жаркие летние дни, расположившись прямо на траве, отдыхали и занимались студенты. Николсон любил смотреть на эту картину из окна своего кабинета. Этот вид напоминал ему полные романтики и надежд студенческие годы. И еще он представлял дерево как природный храм науки, скрывающий от палящих солнечных лучей таинство постижения знаний. Звонок. Скайп показал в айфоне лицо Масатоки Кокибы – его старого японского друга по Рочестерскому университету. Дело, которое Масатоки хотел изложить другу, наверняка было очень важным, потому что Николсон впервые видел такой взволнованный взгляд у обычно по-японски сдержанного и спокойного товарища. Именно для того, чтобы спокойно во всем разобраться, Николсон попросил у Масатоки разрешения перезвонить попозже, когда доберется до кафедры.