Глава 5

Алиса шла по полю. Поле как поле. Трава, цветочки. Ничего особенного. Ну, да, попадались какие-то огромные фиолетовые лопухи, а пушинки одуванчиков были небесно-голубого цвета, но мало ли какие пушинки бывают у одуванчиков…

Честно говоря, Алиса не была большим специалистом в травах и цветочках. Она отлично знала, как выглядит крапива. Алисе доводилось пару раз ее потрогать, а крапива, если ее потрогать, очень быстро запоминается. Могла отличить ромашку от василька, при условии, что ромашка цветет. Неплохо относилась к укропу. И если в двух словах, то на этом ее познания в ботанике заканчивались.

Впрочем, Алисе сейчас было не до цветочков, она размышляла о вещах более важных.

«Дойду до леса, потом по тропинке до болота. Там я должна найти вальдшнепа, Франца Карловича. Который, наверное, мне что-то расскажет. Или процыкает. Или прохоркает. Как вообще звучит это хорканье?! А может, он хоркает, потому что его хорьки воспитали. Хорьки и цикады. Если цыкает. Главное, чтобы мудрым оказался, а там разберемся. И еще, главное – не забыть спросить у него, как попасть домой. Папа с мамой уже, наверное, волнуются. С этого и надо начать. Вот, правда, какая мне разница, почему они заснули?! Я тут случайно оказалась! Нет, нельзя так. В книжках герой сначала спасает всех, а только потом домой… О! Так я, получается, герой?! Круто! Я – герой! Иду такая вся героическая на великую битву! Могли бы, кстати, какой-нибудь меч выдать. Или бластер хотя бы.»

На этих словах приятные размышления Алисы прервал странный писк. Как комариный, но громче. И все громче, и громче. Писк исходил из небольшой темной тучки, стремительно приближавшейся со стороны леса. И Алиса даже не успела сообразить, как ей поступить и что делать, когда стало понятно, что это не комары и даже не мухи.

«Фейки! – сообразила девочка и вспомнила слова Лея: «Со стайкой феек я бы связываться не стал.» – Спасибо, что предупредил, добрый мальчик, но мог бы и рассказать, как с ними бороться. Бежать поздно, а бластер мне так и не выдали.»

Сдаваться Алиса, конечно, не собиралась. Вместо бластера она вооружилась импровизированной мухобойкой, а точнее, веником из нескольких стеблей высокой травы, и принялась отчаянно размахивать им, пытаясь отогнать феек. Но веник совсем не напугал феечек. Во-первых, феечки по размеру были гораздо крупнее, чем мухи и комары, – примерно как две ладошки взрослого человека, во-вторых, они были действительно очень шустрые, поэтому нанести существенный урон противнику у Алисы не получалось, а в-третьих, на их стороне был численный перевес. Считать феечек Алисе было, конечно, некогда, но их точно было не меньше десятка. И вели они себя так, как и обещал Лей – царапались, кусались, щекотали, пищали и верещали. Все это было не смертельно, но очень неприятно.

Алиса продолжала ожесточенно отмахиваться, но надежды на победу в этой неравной схватке убывали с каждой секундой. Девочка уже была близка к тому, чтобы лечь на землю, закрыть голову руками, а дальше будь что будет, но в этот момент услышала знакомый лай – со стороны города по полю мчался Дядя А.

– Дядя А, назад! – закричала Алиса. – Спасайся! Тут фейки!

Но Дядя А как будто не слышал девочку. В считаные минуты пес пересек поле и, яростно клацая зубами и беспрерывно лая, принялся высоко прыгать, пытаясь схватить феек. Атакующие переключили свое внимание на собаку, но уже очень скоро осознали, что их царапания и кусания пса не остановят, а зубы Дяди А – оружие гораздо более страшное, чем веник Алисы. Громко и недовольно пища, феечки покружились над девочкой и собакой и устремились к лесу.

– Дядя А! – Алиса крепко обняла пса за шею.

– Давненько я так не веселился. Что это была за саранча? – радостно улыбаясь, спросил Дядя А.

– Сам ты саранча! – улыбнулась Алиса в ответ. – Это фейки были. Они, знаешь, какие опасные!

– Да? Что-то я не заметил…

– Как ты вообще здесь оказался?

– Ну, я немного вздремнул, а когда проснулся, вас, Алиса Денисовна, рядом не было. А вам, наверное, известно, что представители моего вида отличаются прекрасным нюхом. Я пошел по следу и увидел вас в окружении этих пернатых… крылатых.

– Ой, Дядя А, а это у тебя… крылышко из пасти торчит?

– Это? – Дядя А выплюнул крылышко на землю. – Ага. Подобрал только что. Красивое, правда? Наверное, стрекоза потеряла.

– Фу-ух. – с облегчением выдохнула Алиса. – Я уж думала, ты фейку слопал.

– Что я, зверь какой-то – феек лопать? Так, пожевал немного некоторых.

– Дядя А! Как я рада, что мы снова вместе! – Алиса еще раз крепко обняла собаку.

Глава 6

Припекало солнышко, ветер лениво гонял цветные пушинки одуванчиков, воздух был пропитан запахами полыни и полевых цветов. Под кустом шиповника укрылись три феечки – разгоряченные, взволнованные и растрепанные. Впрочем, правильнее будет назвать их «сильно растрепанными», потому что и в обычные, «мирные» дни фейки не отличаются особой аккуратностью гардероба – ленточки, кружавчики, рюшечки, шарфики – чем больше и пестрее, тем лучше. И понятно, что после пережитого сегодня «ужаса-ужаса», как они называли произошедшее, их и без того беспорядочные наряды стали окончательно беспорядочными.

– А зубы его видели?! В три ряда! И как сабли все! Вот такие! – развела руки в стороны Роза, самая маленькая и пухленькая из феек.

– В три ряда – это сверху, а снизу – все четыре будет! – добавила Марго, которую можно описать как «типичная», но рыжеволосая.

– Девяносто восемь и шестнадцать, – с умным видом и не терпящим возражений тоном произнесла Анфиса – долговязая феечка в круглых очочках, которые, скорее всего, и придавали ей умный вид.

– Что «девяносто восемь и шестнадцать»? Не поняла, – сказала Роза.

– Девяносто восемь зубов у него и шестнадцать клыков. Я сосчитала.

– Не ври, Анфиса! Ты и близко к зубам не подлетала! – возмутилась рыжеволосая фея.

– Это я потом не подлетала, потому что за хвост его держала! А если бы не держала, от вас бы только рожки да ножки остались!

– Хи-хи, – не удержалась от смешка Роза.

– Что смешного я сказала? – сердито посмотрела на нее Анфиса.

– Я подумала, что от Марго остались бы рыжие рожки…

– Вообще не смешно! А ты, Анфиса, в десяти метрах от хвоста порхала, – не унималась Марго.

– Это был отвлекающий хвост маневр! Ты, Марго, если ничего в тактике боевых действий не понимаешь, молчала бы лучше!

– Это я не понимаю?! Да я!.. Да он в меня ядовитой слюной плюнул! – выпалила Марго.

– Откуда ты знаешь, что ядовитой? – Анфиса с недоверием посмотрела на подругу.

– Стал бы он обычной плеваться.

– А что же тогда от тебя рожки да ножки не остались? – продолжала сомневаться Анфиса.

– А то! Иммунитет сильный! Вот и не остались! С огромным трудом выжила…

– Но ему тоже крепко досталось, да, девочки? – примирительно сказала Роза.

– Да, не на тех он напал! Это точно!

– Вот и я думаю – лучше бы он на других напал… – хмуро добавила Роза, разглядывая порванный рукав своего платья.

– Роза, ты, во-первых, трусиха! А во-вторых, в корне неправильно понимаешь смысл выражения «не на тех напал», – поправила очки Анфиса.

– Это я трусиха?! А вы видели, какой я у него огромный клок шерсти выдрала?! Вцепилась бесстрашно в спину и выдрала!

– Роза, во-первых, не огромный клок, а одну шерстинку… – внесла уточнение Анфиса.

– А во-вторых, не выдрала, а на земле подобрала, – добавила Марго.

– Все равно, это было бесстрашно!

– Для тебя, Роза, – да. Даже самоотверженно, – согласилась Анфиса.

– Он еще пожалеет, что с нами связался! – погрозила пальцем в сторону леса Роза.

– Мы еще покажем ему, где раки зимуют! – поддержала ее Марго.

– Нет, раков показывать – это скучно. Они в пруду зимуют. Он что, пруд не видел? – пустилась в рассуждения Анфиса.

– А давайте выроем огромную яму, чтобы он туда провалился! – предложила Марго.

– Как, интересно, мы выроем огромную яму, если мы сами не очень-то огромные?

– Ладно, выроем маленькую! Хоть чуть-чуть да провалится! Ой! – пискнула Роза, приложив к царапине на босой ноге лист подорожника.

Феечки не носили обувь, поскольку считали, что их ноги и без того красивые. Возможно, изящные туфельки на каблучке изменили бы их отношение к обуви и красоте, но сделать что-либо изящнее домашних тапок у феек ни разу не получилось. Поэтому все они ходили босыми, и подорожник, как лекарство от царапин, был им хорошо знаком.

– Тихо, девочки, я, кажется, придумала… – Анфиса подняла вверх указательный палец. – Надо рассказать про него Зловредному Ехидне! Это будет, конечно, жестоко, но справедливо и наверняка.

– А как, интересно, вы хотите рассказать, если от Ехидны еще никто никогда не возвращался? – засомневалась Роза.

– Я предлагаю отправить к Ехидне. Розу. Как самую бесполезную, – высказалась Марго.

– Никакая я не бесполезная! И вообще, как вы справедливо заметили, я трусиха из трусих. Самая главная из всех трусих. Мне даже подумать о Ехидне страшно. Вот, посмотрите, вся мурашками покрылась. И мурашки мурашками покрылись, потому что им тоже страшно. Сейчас в обморок упаду. Нет, сначала мысль выскажу, потом упаду. Я считаю, что к Ехидне должен идти тот, кто все это придумал. То есть Анфиса. Все, закончила мысль. Падаю…

– Нет, это исключено. Я – мозговой центр, меня надо беречь. Поэтому методом исключения остается единственный вариант. – и Анфиса выразительно посмотрела на Марго.

– Я, конечно, могу. Я не трусиха, Ехидной меня не напугаешь, – с вызовом заявила Марго, – но вы забыли, что буквально пять минут назад я еле выжила после отравления ядовитой слюной. Организм у меня истощен, он просто физически до Ехидны не дойдет. Крякнет на полдороге. Но если бы не организм!..

– Так, все с вами понятно. Но у мозгового центра есть решение.

– У кого? – переспросила Роза.

– У меня, – строго посмотрела на нее Анфиса. – Надо рассказать нашу идею Серафиме, чтобы она рассказала Ехидне.

– Потрясающая мысль!

– Никто лучше нашей предводительницы с этой задачей не справится!

– Чур, розовый бант мой! – подняла руку Роза и пояснила: – Ну, он же Серафиме скоро не нужен будет, если она к Ехидне пойдет.

– Почему это твой?! – возмутилась Анфиса.

– Потому что я первая заняла!

– А я первая придумала!

Пища и переругиваясь, фейки полетели к лесу.