– А я-то что? Я же шучу, Катерина Тучкова.

Напомнила Ксана о поклоннике Кати, который ежедневно писал четыре одинаковых фразы.

– Не называй меня так! – нахмурила брови Катя.

Оксана лишь ласково улыбнулась:

– Договорились, Катерина Цыганова. Так лучше?

Упоминание Диминой фамилии девушку рассмешило ещё больше и слегка качнувшись на стуле, ухватившись за прохладную стену, она сказала:

– Заоблачно, но идеально.

– Катя, ты, когда на землю спустишься? Ты стала слишком уж ранимой. Мне за тебя даже страшно – не оборачиваясь, звякнула крышками, Оксана.

Катя застыла, стоя на стуле и теребя сухую тряпку в руках.

– Знаешь, Ксан. А ведь это я тебя слабой считала, а оказалось, что я бесхарактерная.

– Ты не бесхарактерная. Ты просто боишься людям сделать больно.

– Боюсь.

– Позволь людям самим решать. Всех не убережешь.

– Спасибо, что ты у меня есть, – слёзы грозили появиться на глазах.

– У каждого своя судьба, и не нужно переживать за каждого.

– Я это понимаю, Оксан. Как думаешь, может, дать Илье второй шанс? Вдруг у нас что-то может получиться?

Ксанка посмотрела на Катю удивленными серыми глазами.

– Зачем?

– Ну, одногруппница Алёна дала парню второй шанс и говорит, что теперь любит.

Ксана наблюдала за Катей и протирала алюминиевый ковш до скрежета.

– А я не вижу разницы в тебе той, которая встречалась с Ильёй и той, которая сейчас натирает полки. Мне, кажется, что с Ильёй ты ещё более несчастна была. Не стоит. Будешь опять мучиться.

Холодный завывающий ветер ударил в окно ветками, стоя́щей рядом плакучей ивы. Свет в квартире мигнул. Девушки от неожиданности вздрогнули.

– Намёк, – задумчиво произнесла Катя, продолжая смотреть в окно с высоты табурета, на котором стояла. – Ты права. Всего месяц прошёл, а мне только лучше становится.

– Когда у вас спектакль?

– Послезавтра.

– Я не пропущу, – и Ксана отвернулась к раковине, выключила воду и сухой тряпкой вытерла столешницу.

Катя с благодарностью посмотрела на подругу, но ничего не сказала.

***

Стол для занятий был подготовлен, но готовить пары не хотелось. Катя снова расформировала тома литературы по подоконнику, залезла на диван, укрылась пушистым пледом, приготовилась писать конспекты. Чайник засвистел в пятый раз, а подлив для макарон вновь забурлил на плите. Ксана в соседней комнате постукивала клавишами.

Сосредоточиться на учёбе не получалось, в голову лезли тоскливые мысли. Захотелось эмоций – написать Диме, и помечтать.

Катя вышла с телефона в социальную сеть и написала первой. Общения не получилось. Девушка придумывала темы, но так и не нашла, чем заинтересовать Дмитрия.

Ей быстро наскучило общение с мечтой и она отложила телефон, сбросила плед, поёжилась от прохлады и помешала ложкой подлив, поставила кастрюлю с водой для макарон. Механические действия развеяли тучки мыслей. Огонь от плиты согрел и успокоил.

«ПрЫнц снова ускакал», — Катя вздохнула, так как засомневалась в способностях находить общий язык с людьми.

Пока смотрела на огонь, вспомнила вдруг Александра. Вернулась к столу, заглянула под крышку телефона, увидела парня «онлайн» в Agent. Его смайлик-значок отражал её настроение. Он тоже грустил.

«Однажды, после очередного концерта, я уже пыталась наладить с ним общение, но не вышло», – вздохрула она.

«Он очень сложный», – вспомнились Асины слова, которая уже через неделю, после летней практики умудрилась с Алексом поссориться. А вчера Катя отослала парню приглашение на спектакль. Но та искра, которая появилась между ними летом, в интернете никак не проявлялась. И Кате не хотелось верить в то, что в интернете не может быть искренних и интересных разговоров.

«Может, подходящего собеседника не находилось?» – думала она.

– «Привет, чего грустишь?» – 23 ноября в 21:10 написала она.

– «Привет. Ого! Ты! И видима!»

Катя предпочитала выходи́ть в сеть под скрытым значком. Его на спектакль приглашала также, не проявляя присутствия в Agent – они переписывались в реальном времени, и он успел отметить, что девушка, даже если и «сидит» в Agent, то скрывает от всех своё присутствие, благодаря чему кажется, что она отсутствует в интернете.

Александр тут же поменял грустный смайлик на красное сердечко, и с любопытством поинтересовался:

– «Так лучше?»

Катя развеселилась и села на диванчик, поверх тёплого пледа.

– «Лучше. По крайней мере, глаз радует! И да, я видима! Надоело прятаться, как в коконе, под этим невидимым глазом».

– «А зачем пряталась, если не нравилось?»

– «Необъяснимо, но факт! От себя, от других – не знаю отчего».

– «…Странно», – написал он и опершись на спинку кресла задумчиво почесал подбородок.

– «А кто говорил, что мы понятные? Вот и я считаю – странно».

И Александр, чтобы поддержать общение, как в камин дров подкинул тему:

– «Что готовишь?»

Катя в статусе поставила «поварской» значок, но забыла об этом, и удивилась прозорливости парня.

– «Макароны с подливкой. По крайней мере, начинала готовить их – сейчас может уже что другое. Не знаю, нужно сходить, посмотреть», – с улыбкой ответила она.

– «Приколистка! Я так однажды суп картофельный варил. В интернете пока торчал, получилось, что картошку с мясом стушил», – широко заулыбавшись и устроившись в мягком кресле поудобнее, ответил он.

Катя громко расхохоталась. Из соседней комнаты раздался обеспокоенный голос Ксанки:

– Ты чего там?

– Да, так! Потом расскажу.

– «И как? Вкусно хоть было?» – широко улыбаясь, поинтересовалась она.

– «А то!» – самоуверенно прислал он ответ.

– «Верю. Представляешь, всего пять минут назад, у меня настроение было, ну прям как у тебя – хохочущий смайлик вниз головой. А теперь улыбка до ушей!», – Катя ерзала на мягком пледе и не могла сдержать радости от веселого общения.

– «А у меня и не было плохого настроения – это так, для отвода глаз. Учиться неохота. А настроение у меня хорошее», – поменяв позу в уютном кресле, написал Александр, тяжело вздохнув.

Эмоции девушку переполняли, и ей казалось, что на той стороне было тоже весело. Она подскочила на диванчике, и, перепрыгивая через подушки, бегала по нему то в одну, то в другую сторону. Спрыгивала на пол и снова запрыгнула на диван. Девушке хотелось смеяться от внутренней радости, и стало жарко. Останавливалась Катя, чтобы написать ответ и принималась дальше прыгать. Ксанка прибежала на шум:

– Ты чего тут? – удивилась она, заметила, что Катя радуется, заулыбалась и, махнула рукой. – А, понятно, балуешься от радости,– ушла опять щёлкать пальцами по клавиатуре.

– «Ага, значит, схема простая. Педагоги заходят вечером в интернет, осматривают студентов, сидящих онлайн, и у кого смайлики грустные – они на занятиях не спрашивают, потому что они точно что-то учили. Так? Это настроение – странная штука. То оно есть, то его нет, а потом снова есть!»

Девушке хотелось шутить и получать от него ответы, радоваться вниманию, которое он ей уделил.

– «Тебя после каждой встречи всё больше узнаёшь. Ты прикольная», – задумчиво напечатал Александр, продолжая смотреть в светлый экран монитора, тем временем, как во всей его квартире царил полумрак.

– «А я тебя тоже немного другим представляла».

– «Разочаровалась?» – прищурив зелёные глаза и в ожидании посмотрел на отображающийся карандаш, символ того, что она набирала сообщение.

– «Нет! Как ты мог так подумать? Стоп! А почему мне кажется, будто ты сейчас сидишь там и хитро улыбаешься?», – она замерла в ожидании на середине комнаты.

– «Ты что! Нет, конечно. Я очень серьёзен. Кстати, у тебя там не подгорает?», – самодовольно заулыбался он, продолжая расслабляться в большом кресле, получая удовольствие от общения.

Катя посмотрела на плиту, опомнилась, подскочила, выключила ароматный подлив, закинула макароны в бурлящую воду, посолила и тут же написала:

– «Сгорели уже. А чего это ты за мои макароны беспокоишься?» – тут же отшутилась она.

– «А это секрет. Как повар повару говорю – макароны не проворонь, а то невкусно будет».

Катя засмеялась в голос и первую же пришедшую мысль отправила ему:

– «Как повар – повару отвечаю: макароны не просорочила, т. е. не проворонила – вытянула их из воды, откачала и спасла».

Александра захохотал, прочитав ее ответ, впервые за этот долгий день.

– «Тебе в камеди-club надо».

– «Если бы я всегда такая весёлая была – я бы задумалась о таком варианте. А я же не всегда такая», – задумчиво села она обратно на мягкий плед.

И в повисшей паузе между ними она занервничала, решила:

«Пришло время раскланяться, и уйти, пока это может получиться красиво».

– «Кстати, спасибо тебе… Хм, не буду говорить за что!» – написала она, а про себя подумала:

«И всё-таки и в интернете может быть интересное общение, если оба включены в беседу», – и девушка вышла в скрытый статус.

Его ответ не заставил себя долго ждать:

– «Ты про что?»

Отвечать девушка не стала, лишь подумала:

«Попался, – и вышла из интернета. – Оставаться для тебя понятной не хочется. Я так себя чувствую, будто тебе это должно понравиться», – думала она и улыбалась.

– И учиться теперь не получается. Слишком много эмоций, – смеялась Катя, чувствуя душевный подъём. – Влюблённость так окрыляет, – радостно выдыхала она.

А потом включила музыку и принялась кружиться по комнате под звуки R&B мелодий. Ксана заглянула на кухню, прислонилась к косяку и засмеялась:

– Мне нравится тебя такой видеть.

Глава 8. Сегодня в клубе

Катя

Свет прожекторов ослеплял. На плечи давил страх и груз ответственности. Декорации отражали только часть яркого света – остальной растворялся предательским блеском на лицах актёров.

– Не мажьте много вазелина на лицо, иначе будете блестеть, – предупреждала молодая жена Ибрагима Михайловича.

И актёры не мазали, но пот ручьями стекал по лицу.

У каждого была отточенная на репетициях роль, а героиня Кати выбивала девушку из привычных сжатых рамок: распущенная, навязчивая и стервозная. Кате было неловко играть этого персонажа. Но режиссёр, не без злого умысла, заставил принять то, что она считала недопустимым, тем самым расширив границы ви́дения мира. Катя недолго сопротивлялась и согласилась играть этого персонажа.

И вот сегодня состоялась премьера.

Спектакль о спящей царевне на новый лад длился более часа. Катя стояла на сцене под жарким светом прожекторов, среди сценического запаха декораций, разгорячённых тел и не видела зрителей. Сказка с непредсказуемым, но счастливым финалом произвела фурор.

Ксана, лучшая подруга, написала сообщение, сразу после того, как разошлись зрители:

– «Я и не знала, что ты умеешь так глазками стрелять. Все парни были твоими», – Катю её похвала согрела, и хотя из зала она периодически ловила взгляды нерешительных парней – комплимент самых дорогих людей был важной оценкой.

– Вау! Екатерина, вы непревзойденны! – произнесла Анна Станиславовна, режиссер соседнего театра, и обняла девушку.

– Я смотрю на Даньку, а он от Катьки глаз отвести не может. Говорит: «Катька такая классная», – смеясь, поделилась Мария Николаевна, хореограф университета.

– Екатерина, вы так сексуально падали в обморок, – сообщила улыбчивая мимо проходящая неизвестная девушка, а Катя поддержала комплимент довольным смехом.

На спектакль пришёл Илья с двоюродным братом, верным попутчиком во время «отношений без любви». Кате было грустно увидеть Илью. Он не отходил от неё до последнего зрителя, оберегал от чужого внимания. Спрашивал, о делах и всячески пытался подобрать тему, чтобы побыть рядом с девушкой подольше. Катя смотрела на него и испытывала неприятный холодок совести и тоски.

Среди зрителей Катя так и не увидела Александра.

Через несколько минут все артисты, и герои собрались в гримёрке, и планировали отметить успешную премьеру спектакля.

Ибрагим Михайлович был доволен игрой актёров. Миниатюрная и тонкая супруга режиссёра не уставала одаривать всех комплиментами и отмечать сильные стороны каждого. При этом она покачивала на руках двухлетнего сына и успокаивала, чтобы мальчику было комфортно среди незнакомых ему людей.

Вокруг царила атмосфера дружелюбия и спокойствия, только Настя шипела на Кирилла в углу и омрачала радостный всплеск эмоций артистов:

– Как ты смеешь! Да, ты в этом спектакле сыграл почти главную роль, а мне ни одной не досталось! Но это не повод задаваться! – шипела покрасневшая от злости девушка.

– Настя, ну, что ты придумываешь! Я не хвастался перед тобой ролью. Тебе в следующий раз, наверное, главная достанется. Что ты начинаешь опять! Давай, просто отметим премьеру и не будем ссориться, – и парень крепко обнял маленькую, но взбешенные девушку. Та вырвалась из его объятий, но к столу подошла с натянутой добродушной улыбкой.

– Ты молодец, Катерина. Могу назвать только одно слово, которое может описать твою работу на сцене – ты Прима нашего театра, – произнес слегка краснея высокий и худощавый Андрей.

Девушка смутилась и поблагодарила за приятные слова.

Стол накрывался быстро: заполнялся бутербродами, вином, тортиками и незамысловатыми блюдами. Света только и орудовала белыми ручками, заполняя стол едой.

Лика поочередно строила глазки парням, взмахивая рыжей шевелюрой.

– Ты чего это глазки строишь? У тебя же парень есть, – подколол её кудрявый и обаятельный Фёдор.

– Нет, вчера расстались, – пропела воодушевлённо Лика.

– А чего это? Тоже сбежал? – не удержался и подшутил Пётр, усмехнувшись и не пряча свою иронию.

– Петя! – надула губы Лика, едва сдерживая смех. – Не сбежал, просто разонравился. Мы неделю встречались. Мне уже другой нравится.

– Меняешь, как перчатки, – пошутил Федька и взяв с тарелки бутерброд, жадно откусил майонезный бочок. – Простите, кушать сильно хочется.

– Эй, сейчас Федька всё сожрёт, – засмеялась грубоватым голосом Лика и тряхнула длинной рыжей челкой. – Ничего я не меняю. Ну, если они мне все нравятся! Разве это плохо? Найду любовь и успокоюсь.

– Зачем эта любовь тебе нужна, – шикнула мелкая Настя и вложив язвительность во взгляд посмотрела на Кирилла.

Тот устало вздохнул и опустил глаза в пол.

Актёры утолили голод и вышли на сцену в уже опустевший зал. Эмоции, полученные от зрителей, захлёстывали, а музыка веселила. Единый организм, единый мозг и единая душа объединила всех тех, кто находился в любимой театральной студии. Они танцевали, веселились и смеялись. Они были влюблены, по-настоящему от всей души и сердца. Они любили всё, что их окружало. Они любили друзей, которые были рядом; любили юмористический тандем из Петьки и Фёдора – за их шутки и веселье, которыми они заряжали; любили Нику за её бешеную энергию и энергичные танцы, в которые она вовлекла всех; любили Свету за её уютность. Они любили режиссёра за то, что он позволил прикоснуться и почувствовать самые поглощающие эмоции в жизни – любовь к искусству. Они все были искренним единым организмом, который сейчас стремился поделиться своей энергетикой с миром.

Ровно в десять вечера пришёл охранник, звеня ключами. Он потребовал театралов освободить студию и территорию университета.

Актёры не заставили себя долго ждать. Прибрались в гримёрке, одели тёплые куртки, и так, как эмоции ещё не улеглись, то решили продолжить банкет в клубе. Как раз в том, где должны выступать знакомые парни: Александр, Данила, Рома.

Навестить парней хотелось всем.

***

А вот и новомодный, недавно открывшийся клуб «Азимут» в районе города, которого студенты плохо знали, так как не стремились его изучать из-за плотного учебного графика.

На улице стоял невероятно тёплый снежный денёк, хотя на календаре был конец ноября. В воздухе пахло зимней свежестью.

Вся шумная театральная компания ввалилась в фойе. Дальше охрана потребовала снять верхнюю одежду и получить номерки.

Катя ещё стояла около гардероба, в ожидании своей очереди, когда услышала захлопнувшуюся входную дверь. Она не оборачивалась, но поняла, кто это пришёл, потому что по спине побежали мурашки.

Сначала послышался голос Данилы и приветственные возгласы друзей. Но не успела девушка унять дрожь в коленях, как услышала позади мурлыкающий грубоватый голос Лики:

– Привет, Александр. Почему на спектакль не пришёл?

– Спал и болел.

Его прерывистый звучный баритон с хрипотцой в голосе, заставил Катю затаиться у гардеробной и напрячься. Она не могла понять, почему лёгкое общение в сети два дня назад не помогло ей быть с ним свободней.

Он подошёл к гардеробной, протянув руку работнице этого уединённого царства, и взглянул на девушку быстрым взглядом, с ноткой нежности сказал:

– Прекрасно выглядишь.

Ничего особенного, просто дежурный комплимент с его стороны, а по коже Кати побежали мурашки:

«Ну, и отлично. Значит, наше дружелюбное и простодушное общение не охладило», – подумала она.

Данил, худощавый с торопливой речью, проявил гостеприимство законодателя клубных тусовок. Он помог театралам выбрать место и устроиться за столиком в глубине тёмного зала, окружённого панорамными окнами, завешенными белыми плотными шторами. В свете софитов шторы отражали сияние и ярко отсвечивали.

К общему удивлению, в клубе никого не было, кроме большой театральной компании и ребят-танцоров, устроившихся за столиком напротив.

Трепет переполнял душу девушки. Периодически она видела тёмную фигуру, прикрывшуюся капюшоном тёплой толстовки. Парень поворачивал в её сторону голову, наблюдал, изучал и в тени ночного клуба казался ещё более загадочным.

Театралы не хотели идти танцевать, пока хорошенько не наелись и не подлили в кровь алкоголь.

А Екатерина тем временем полезла в интернет, где висело непрочитанное сообщение от Ильи.

– «Ты была прекрасна. Я очень скучаю», – Катя тяжело вздохнула и закрыла крышку мобильного ровно тогда, когда Светлана потянула Катю за рукав и заставила убрать телефон в карман джинс. Тёмная фигура в капюшоне сидела за столом, не обращала на них внимания и демонстрировала равнодушие.

Девушка решила расслабиться и позволить раствориться в ритме музыки, открываясь миру фантазий под клубные биты.

Танцоры, во главе с Александром, поднялись из-за стола и создали собственный круг, где решили продемонстрировать то, что они умели лучше всех, грациозно двигаясь под клубные биты.

Настя постоянно косилась в сторону Кирилла. Парень сидел за столиком, напротив танцующих, он был бледен и осматривал друзей грустными глазами. Видно было, что постоянные склоки с девушкой парня изрядно измучили, поэтому и танцевать парень не пошёл, остался за столиком.

Светлана тем временем, увидела, что за столиком остался сидеть одинокий Роман, который давно привлекал её внимание, и села напротив него.

– Привет, ты чего не танцуешь? – интерес к популярному в университете парню привлекал амбициозную девушку.

– Устал сильно, – сипло произнес Роман и широко улыбнулся, явно довольный вниманием к своей персоне.

Постепенно большая компания театралов и танцоров уходили за столики, чтобы выпить и поболтать. Александр танцпол не покидал, слишком уж привлекала его каштановолосая Катерина, так соблазнительно управляющая своим телом.

Катя смотрела на него и любовалась манерой двигаться под современные биты. Он чувствовал музыку и растворялся в ней: от него исходила энергетика весёлости, уверенности, мальчишества и брутальность.

«Такой парень просто не может оставаться незамеченным», — думала она.

Под клубные биты молодёжь танцевала то, что чувствовала. Но не всем удавалось так магически к себе привлекать внимание по ряду причин: кто-то терялся в сомнениях, кто-то тонул в зажатость и скованности и не позволял себе проявляться в мир таким какой есть.