Это был спокойный день.
Впервые за долгое время на Севере не шел снег. Наверное, я уже привыкла к здешней погоде, так что даже прохладный ветерок казался мне теплым.
Выходит, так ощущается весна в этих безлюдных и пустынных землях, где двигаются разве что слуги?
Я вышла в сад и, подставив лицо солнцу, задумалась.
Нужно бежать, пока погода такая хорошая.
Все шло гладко.
Я постепенно завершила приготовления.
Пока я собирала вещи для побега, в герцогской крепости подул новый ветер. Слуг, считавших себя ответственными за качество крови, распустили, а старшая служанка исчезла.
Она была вынуждена покинуть замок, даже не получив рекомендательного письма. Скорее всего, теперь ее предыдущий опыт никак не зачтется, и ей придется работать горничной самого низкого ранга.
Она не сводила с меня глаз и пыхтела от гнева, пока садилась в карету.
Глядя на ее сердитое лицо, я вспоминала об унижениях, которые мне пришлось пережить, и злорадствовала в свое удовольствие.
Но в то же время я завидовала. Она хотя бы благополучно покинула владения герцога. Живой.
Тем временем я сама крала в замке все, что только могла.
Абсолютно все. Пока герцог был в отъезде, я даже проникла в его пустой кабинет и сумела утащить карту.
Она изображала горный массив с замком герцога в самом центре. Вся карта была испещрена неизвестными символами, но не зря же я была кореянкой, изучавшей мировую географию. Так что интерпретация не показалась мне особенно сложной, стоило лишь внимательно присмотреться к общим символам.
Я тщательно обыскала не только весь особняк, но и территорию снаружи.
В прошлый раз я подобрала яйцо, лежавшее под деревом, не особенно широким в охвате, но зато высотой около трех метров. Яйцо, похоже, выпало из гнезда на одной из веток, оно было чистым, без единой трещины, и очень маленьким.
А ведь если подумать, я никогда не видела на Севере маленьких птиц, потому что окружающая среда здесь довольно сурова.
Случайно найденное яйцо я закопала у могилы. Ведь это пища с высоким содержанием белка, которая как нельзя кстати подходит для путешествий. Зря, что ли, в поездах постоянно едят вареные яйца?
Я набрала сухой травы и доплела оставшийся снегоступ.
Хотя у меня была уже целая куча сухой травы, ее все еще не хватало. В свободное время, когда слуги за мной почти не присматривали, я тайно ходила в лес, чтобы набрать еще. Я планировала, что если сбегу ночью, то уложу эту кучу под одеяло в форме женского тела, чтобы никто до утра не догадался, что меня нет.
Чтобы сделать чучело примерно моего роста, травы потребовалось куда больше, чем я думала.
Пока что я смогла смастерить только верхнюю часть туловища… Но вскоре мне удастся доделать и низ.
Было приятно видеть, как плотно переплетаются стебли.
Каждое утро я собирала с подушки выпавшие волосы. Затем начала понемногу подстригать свои пряди, но так, чтобы не было слишком заметно. План состоял в том, чтобы сделать парик для чучела.
Чтобы выиграть немного времени в будущем, я иногда по утрам делала вид, что решила поспать подольше, и, зевая, выходила из комнаты поздно. Надеюсь, в день побега все вокруг просто решат, что я проспала, и заглянут ко мне не слишком скоро.
Я не забывала иногда докучать герцогу, пытаясь заполучить ключ.
За замком располагалась давно запущенная оранжерея. Если хорошенько о ней позаботиться, от нее будет польза. В Северные земли гости приезжали редко, поэтому сейчас оранжерея была практически заброшена.
Внутри валялись стебли какой-то лозы без листьев. Вместе со слугами мы сделали уборку.
Окна оранжереи, до того затянутые пылью, снова стали прозрачными. Я хотела посадить внутри цветы и деревья, как в других оранжереях, но привезти растения, которые в бесплодных герцогских владениях считались драгоценностью, оказалось невозможно.
К тому же я скоро покину это место. Какой смысл пытаться его украсить? Никто ведь не занимается дизайном интерьера в квартире, которую ненадолго снял. Не нужно зря делать того, от чего хорошо будет кому-то другому.
В снежные дни я лежала в оранжерее и наблюдала, как на прозрачном стекле крыши скапливается снег. Его кристаллики ложились, таяли, а затем капли скатывались вниз.
Это казалось чем-то удивительным и вызывало у меня восторг. Первые эмоции, которые я испытала на Севере.
Иногда мы с Деоном пили в оранжерее чай.
Поскольку он никогда не принимал здесь гостей, он также ни разу не наслаждался неторопливым чаепитием.
Поэтому, чтобы воспроизвести всю последовательность, я даже кое-как накорябала письмо-приглашение, которое является чуть ли не ключевым атрибутом большинства любовных романов.
Поначалу, правда, возникло недоразумение, когда герцог воспринял его не как приглашение на чаепитие, а как объявление войны или вызов на дуэль.
Когда я впервые заявила, что собираюсь устроить чаепитие с герцогом, главный повар показал мне коллекцию чашек. Он был чрезвычайно взволнован, потому что никогда не думал, что однажды выпадет шанс воспользоваться ими в замке герцога.
На коробке лежал такой слой пыли, что даже бренд этих чашек невозможно было разглядеть.
– Когда вы планируете сделать меня своей женой?
– …
Он молча перелистнул страницу книги.
Я уже несколько дней кряду засыпала его одними и теми же вопросами, поэтому теперь он даже не отвечал. Но все же ждал, когда я допью оставшийся чай, четко следуя нашему кровавому обещанию всегда оставаться рядом.
Проблема в том, что он действительно просто был рядом. Когда я задавала ему бесполезные вопросы, он не отвечал мне ни слова.
От этого у меня все внутри закипало, поэтому я пила чай еще более неторопливо. А затем заваривала еще и наливала в пустую чашку. А он только хмурился, видя, как она снова наполняется.
Он не общался с другими знатными леди, и никто не пытался вести с ним переговоры о браке. На ком же он женился в романе? Нет, был ли он вообще женат на момент его начала?
Воспоминания расплывались и не хотели собираться воедино.
Ну, в любом случае место герцогини достанется главной героине.
Вряд ли читателей обрадовала бы новость, что женщина, которую он по сюжету так страстно любил, стала всего-то второй женой.
Может, поэтому он не берет меня второй женой? Испытывает отторжение к браку из-за сюжетных ограничений, но, когда появится главная героиня, этот стереотип разрушится.
– Ты ведь и без особого положения целый день бродишь по замку. Совершенно не понимаю, зачем оно тебе нужно. Может, ты задумала что-то… – заговорил он, нарушив тишину. От этих слов я вздрогнула.
– Но такой вариант возможен?
– Обычно на браке настаивают, когда хотят получить власть, выгоду для семьи или же стабильную жизнь… Но ты всегда ведешь себя непредсказуемо, поэтому не думаю, что тебя интересует какой-то из этих вариантов.
– А как же «из любви к герцогу»?
Услышав мои внезапные слова, он замер, а затем фыркнул:
– Говоришь, я тебе по душе? Лиони, никому больше такого не говори. Любому ясно, что в твоих глазах нет никакой влюбленности.
Вот так, медленно, но верно, я готовилась покинуть замок герцога.
Я сгребала в лесу хворост и прятала ветки.
Сходив, как обычно, к могиле, я на цыпочках вернулась к своей комнате, но, когда открывала дверь, почувствовала что-то странное.
В тот день я принесла с собой больше сухой травы, чем обычно. Внутри комнаты было на удивление чисто. Я вернулась позже обычного, но мне показалось, что я чувствую следы чьего-то присутствия, которых никогда не ощущала раньше.
Я внимательно оглядела комнату. Шторы, которые всегда были задернуты, сейчас оказались широко открыты.
Внутри у меня все похолодело.
Кто-то вторгся в мою комнату. Кто-то сейчас внутри.
– Кто здесь?
Но никто изнутри мне не ответил.
– Я спрашиваю, кто здесь?
Как только я повысила голос, девушка, лежавшая на животе за балдахином кровати, поднялась.
Горничная, которую я никогда раньше не видела.
Дувший в открытое окно ветер теребил ее серебряные волосы. Таких я никогда прежде не видела, и весь ее облик казался мне чужеземным.
Думаю, она была моей ровесницей. Под глазами у нее я заметила веснушки.
– Хотела… Прибраться. Прошу прощения. Пока вас не было, я уже все убрала. Теперь вы можете отдыхать.
– Но я же велела не убирать мою комнату.
– Я знаю. Но сегодня мой последний рабочий день, поэтому я хотела везде прибраться. Скоро меня уволят. Дело в том, что я готовилась присоединиться к слугам, отвечающим за качество крови…
Мое сердце пропустило удар. Она же не заглядывала под кровать?
– Ты что-то видела?
– Что?..
Выходит, не видела.
Фух. Я вздохнула с облегчением.
Она закатила свои большие глаза, а затем выдала:
– Ничего такого не видела. Особенно снегоступов, пугала и вяленой говядины под кроватью.
Вот же черт. Так она все-таки видела.
– Это все немного странно. Снегоступы вы можете попросить у солдат. А говядину – у главного повара. Однако решили спрятать все это под кроватью… И служанок сюда не впускаете… Да еще и пугало смастерили. Неужели…
Ожидая, что она скажет дальше, я тяжело сглотнула.
– Леди! Неужели вы собираетесь сбежать? В самом деле?
– Тише.
Я в спешке закрыла оставленную распахнутой дверь.
– Но ведь герцог в последнее время заметно смягчился. Все в замке знают о его особом к вам отношении.
И что мне отвечать?
Что герцог меня убьет, но не сейчас, а через два года?
– Ты совершенно ничего не знаешь. Так что, если хочешь благополучно покинуть герцогский замок…
– Леди, прошу, возьмите меня в служанки.
Она опустилась на колени.
– Умоляю. Я принадлежу к малому народу, и моя родина очень-очень далеко. Даже если я туда вернусь, работать мне негде, а из-за завоеваний империи наш народ разбросан тут и там. Мне некуда идти.
– Что?
– Я очень полезна. Мое поселение расположено в горах, где растет множество лекарственных трав, поэтому я отлично в них разбираюсь. Если вы заболеете, я могу приготовить для вас лекарство. К тому же вы постоянно отдаете кровь и плохо себя чувствуете. Сейчас стало намного лучше, но я видела, какими тусклыми были ваши волосы раньше!
Так-то оно так. Но она знает слишком много.
– Если вы позволите мне остаться, я буду молчать обо всем, что видела. А еще приготовлю консервант, который поможет высушить вяленую говядину как следует, без плесени.
Это звучало заманчиво.
Поначалу мне казалась, что сушить говядину просто и быстро, но половину пришлось выбросить, потому что есть ее оказалось невозможно. А все потому, что в процессе сушки завелась плесень.
Собираясь в недельный поход сквозь снежную бурю, нужно подготовить побольше еды… А поскольку вяленая говядина на Севере не производится, приходится соблюдать осторожность, даже когда ее выбрасываешь.
– Леди, если вы не наймете меня… – сказала она, поднявшись. – Мне придется показать герцогу это пугало.
– Что?
Решила настолько нечестные приемы использовать?
Но ее слова звучали не так уж и плохо.
А еще…
Может быть…
Она ведь служанка, возможно, ей удастся разузнать, где находится ключ от склада?
– Хорошо. Как тебя зовут?
– Сурен.
– Сурен, ты никому не должна рассказывать о том, что сегодня видела. Ты понимаешь?
– Да! Пока я подчиняюсь вам, леди, я – ваша служанка, а не герцога.
Ее голос отчетливо разнесся по маленькой комнате. Я впервые встретила ее всего пару минут назад, но, как ни удивительно, мне показалось, что она заслуживает доверия.
– Теперь ты должна мне помогать. Когда увидишь мои выпавшие волосы, не выбрасывай их, а подбирай и складывай рядом с пугалом.
– Конечно! Обязательно. Нужно просто сложить рядом? Я могу даже вплести их в парик. Отдавайте мне любые приказания.
Она встала и поклонилась. А затем сложила разбросанные подушки по местам и задернула шторы.
Оглядевшись вокруг, я заметила, что комната стала намного опрятнее, чем когда я убирала ее сама.
– Но, леди. Почему… вы убегаете? Герцог, конечно, несколько холоден, но он очень о вас заботится.
Заботится? А на второй подземный этаж тоже отправил меня в качестве заботы?
Разве заботливый человек прикажет бросить кого-то в темницу? Или здесь это слово имеет какое-то другое значение?
Мне нечего было сказать, поэтому я просто пробормотала:
– Потому что… Герцог страшный.
Похоже, ответ ее устроил: Сурен энергично кивнула в знак согласия.
– Во время последней экспедиции я отправилась вместе с ними, потому что герцог сказал, что нужны еще одни руки. И там он был совсем не таким, как здесь.
– И каким же он был?
– С точки зрения служанки, конечно, все было нормально… Но вот врагов он уничтожал без всякой жалости. А лицо у него всегда было в крови… Ох…
Сурен, словно вспоминая то время, мелко задрожала.
– Он настолько страшен?
– Да. Кровь забрызгала мою одежду, и запах не исчез даже после того, как я стирала ее несколько раз.
Отряхивая ковер, Сурен тихо сказала:
– Леди, вы тоже будьте осторожны. Если он увидит в вас врага, то безжалостно убьет. Не страшно, что вас поймала я, но другим не попадайтесь ни в коем случае.
Ох, Сурен. Как ни прискорбно, но даже если я буду сидеть тихо, мне суждено умереть.
Поэтому лучше уж я сбегу.
Думаю, ты встала не на ту сторону.
Подошли служанки и принялись оборачивать мое тело толстыми мехами и шарфом.
Один слой, два… Они остановились только после пяти слоев.
Как бережно они со мной обращаются, видимо, боятся, как бы мешок с кровью не лопнул. Словно моя кожа всего лишь пакет, внутри наполненный кровью. А в ванной они все время намазывали меня маслами.
Служанки обращались со мной бережно, как с хрупким фарфором. Благодаря этому моя кожа весь день шелковисто сияла.
Сурен подошла и надела мне на голову толстую шапку.
– Сурен, в этом нет никакой необходимости.
– Леди, вы не понимаете. На Севере холодно, так что просто наденьте. Она сделана из нового материала и очень теплая. Даже в метель не замерзнете… Конечно, с вами ничего подобного и не случится.
Сурен внимательно наблюдала за моей реакцией.
На самом деле я о таком даже не думала…
Я вздохнула. Это все из-за него.
Все это время я действительно вела себя смело.
Проснувшись, я не шла в канцелярию, а тут же направлялась к герцогу. Если рядом была служанка, я крутила и вертела им еще больше. Неважно, болтливы они или нет, если мое поведение увидит несколько человек, слухи расползутся быстро.
Служанки пытались делать вид, что ничего не происходит, но на их лицах читалось едва заметное изумление. Я чувствовала, что отношение ко мне стало более вежливым и при этом более серьезным, чем раньше.
На самом же деле…
Я вертела им как хотела и испытывала при этом некоторое удовольствие, даже опьянение от того, что была единственным человеком, который мог себе позволить подобное.
Однако я не переступала черту. Я мучила его понемногу, ровно до такой степени, чтобы действовать на нервы.
Мне очень хотелось попросить, чтобы он купил мне рудник или магазин в столице. Но такое богатство я бы все равно не смогла взять с собой, сбегая.
Меня не интересовало имущество, которое легко отследить и от которого нельзя просто избавиться. К тому же богачам обычно куда труднее исполнять просьбы самим, а не откупаться деньгами.
Было даже забавно наблюдать, как герцог выполняет все, что я прошу, с выражением на лице, так и говорящим: «А ведь я даже убить ее не могу».
Например, иногда после укуса я оставалась в его постели и не хотела уходить.
«Вы взяли у меня кровь, и теперь я не могу идти. Голова кружится. Возьмите меня на руки и донесите до комнаты», – категорично требовала я, когда он подходил ко мне, явно считая все это абсурдом.
«Не на спине, как животное, а на руках».
И после этих слов бесстыдно протягивала руки.
Однажды мне вообще не захотелось вставать после того, как он напился моей крови.
Белье на постели герцога такое мягкое, как бархат!
Я однажды поинтересовалась у служанки, почему так, и она ответила, что у него первоклассные одеяла, сотканные из самого лучшего меха, а каждый стежок тщательно вымерялся вручную.
Он уже начал просматривать документы, а я, повалявшись некоторое время, решила с ним заговорить:
«Я останусь спать здесь».
«Это неудобно».
«Тогда на диване».
«Но диван есть и в твоей спальне, верно?»
«Я не о себе. Ваше высочество, это вы будете спать на диване».
О проекте
О подписке