Отзывы на книги автора «Нина Дашевская»

На первый взгляд может показаться, что истории, которые собраны под этой обложкой, никак между собой не связаны. Когда я начинала читать, то ждала какой-то общей темы, которая бы проходила сквозь каждый рассказ. Сказываются школьные уроки литературы. Что нам хотел сказать автор? Чему научить? После третьего рассказа смирилась, что учить меня ничему не будут и позволила себе просто плыть по течению.

Отпустила и поняла, что действительно могу научиться у героев одной важной особенности, которая с возрастом во мне остыла - умению радоваться мелочам. Подростки из книги Дашевской еще в состоянии остановиться и почувствовать столько разных эмоций, что для взрослого будет как удар под дых.

Но книга не только об этом. Наряду с эйфорией от прекрасного героям приходиться сталкиваться с чувствами диаметрально противоположными.

Броситься в воду за гитарой это так глупо. Этот порыв мог резко прекратить существование Архипа. Но думал ли он об этом? Нет. Потому что он хотел ухватить то чувство в себе, которое очень долго скрывал, в котором не мог разобраться.

Когда мне было двенадцать я пошла в свой первый поход на лыжах. На половине пути был сложный переход через замерзшую реку, крепление на лыже постоянно отстегивалось. И я приняла, как мне казалось, взвешенное решение, снять одну лыжу и просто идти по льду. И не заметила как моя нога ушла под воду. Я даже не успела испугаться. Меня резко выдернул на берег товарищ, который шел впереди. Но я не думала о том, что он мог не успеть. Я думала только о том, что в школе будет что рассказать друзьям. И не понимала маминой истерики потом и папиных нахмуренных бровей. И почему они бабушке решили не говорить об этом тоже не поняла. В двенадцать ты не думаешь, что смертен.

Поэтому я продолжила. Но в семнадцать я застряла в узкой пещере, когда мы пытались пробраться сквозь завал и меня накрыло. Было страшно. Я решила, что больше не хочу. Я почувствовала, что теперь будто бы сама уже несу ответственность за свою жизнь. Точно так же как это понял герой рассказа “Прокладывать лыжню”.

Ковид внес вклад не только в сердца и легкие людей, но и в литературу. И когда Филипп из книги рассказывает о том, что папа переболел вирусом и заметно ослаб, меня накрыло ужасной грустью. Я считаю, что я очень везучий человек, потому что мои близкие, переболев, остались со мной. Филиппу тоже повезло, только вот он не сразу это понял. А когда понял, то был благодарен родителям за все жизненные уроки.

А вот в рассказе “Термос был у меня” герой принимает на себя ответственность не только за свою собственную жизнь, но и за жизнь людей, которые ему доверились. И это тоже очень важный этап взросления.

И каждая история, которая нашла для себя место в этой книге, пропитана теплой, домашней грустью. Подросткам она поможет понять, что любые их чувства оправданы. А взрослым поможет вспомнить себя в этом возрасте и где-то закрыть глаза и позволить детям пройти свой собственный путь.

Совсем недавно я познакомилась с повестью Дмитрий Ищенко - В поисках мальчишеского бога и свою рецензию назвала «В поисках себя». И как ни странно, рецензию на «Ветер вернется» Нины Дашевской мне тоже захотелось назвать также, потому что эти книги в чем-то схожи. И там и там герои - подростки, которые переживают самое замечательное и одновременно очень сложное время становления себя.
Когда тебе кажется, что все взрослые вокруг тебя враги, но есть и те, кто может стать другом;
Когда ты не знаешь, как поступить, и надо ли вообще как-то поступать; а если не сделать, то что о тебе подумают;
Когда ты вдруг понимаешь, что родители видят в тебе уже взрослого равного им человека, способного на взрослые поступки;
Когда внутри тебя бушует множество очень разных, а порой и противоречивых переживаний, но ты никак не можешь их выразить словами, и не знаешь, поймут ли тебя;
Когда мир вдруг замирает, и ты видишь что-то такое удивительно-прекрасное, что хочется навсегда забрать с собой;
Когда обычный день вдруг превращается в необычный, и ты узнаешь что-то важное про себя и про то, что вокруг тебя.

Мне кажется писать малую прозу очень сложно: столько всего надо уложить в одном коротком рассказе, чтобы читатель понял и характер героев, и основную мысль. А писать для подростков – сложнее вдвойне, потому что они слишком придирчивы и к содержанию, и к подаче.

С прозой Нины Дашевской я раньше не была знакома, поэтому было очень приятно погрузиться в её теплые и искренние рассказы. Удивиться её умению выразить всю ту гамму чувств, испытываемых еще не взрослыми, но уже и не детьми. Найти героев, в которых каждый подросток может увидеть себя, и понять, что он не одинок в своих проблемах. Что есть кто-то, кто также думает и также пытается понять окружающий мир, боится сделать следующий шаг, совершает маленькие открытия и верит в справедливость.

Рассказы очень разные и в тоже время похожи тем, что герои, столкнувшись с препятствиями и пройдя свой собственный небольшой путь изменений, становятся другими, чуть более взрослыми, буквально вырастают на глазах читателя. Это очень трогательные, добрые, но одновременно поучительные кусочки жизни, написанные красивым языком, которым хочется наслаждаться. В них есть надежда и вера, что всё обязательно будет хорошо.

Мы тоже, мы тоже не хотим ничего делать!  Наконец-то это кто-то сказал! Этот кто-то Иван Творогов - сын актёров, человек, который играет в школе роль лентяя и двоечника. Хотя лентяй он, кажется, настоящий.

Так вот: мы с радостью бы ничего и не делали - просто жили. Незамысловато, без достижений и без особых желаний. Как Творогов. Позиция наблюдателя многим кажется самой подходящей. Проблема в том, что ты никогда ведь не один. А просто смотреть - это... вот помните про рыбов? "Не продаю, только показываю".

Как просто смотреть, когда ты чей-то друг? А когда ты чей-то сын, а происходит несправедливость - самое время ещё раз перечитать текст своей роли. Точно ли эта роль твоя?

"Ветер вернётся" это уже третий сборник писательницы, выходящий отдельным изданием после "Около музыки" и "Второй": был ещё полусборник-полуцикл "Ключ", который входил только в КомпасГидовский сборник сборников "Около музыки и другие рассказы" вместе с первыми двумя, но он отдельного издания не имел.

Рассказы Дашевской можно удачно назвать комфортным чтением: во-первых, приблизительно всегда знаешь, что ждёт внутри: а во-вторых, ждут внутри истории о тонко чувствующих детях, у которых часто есть какое-то увлечение — обычно музыка, так как Дашевская сама ей занимается; со случайными, но неслучайными, встречами, с вниманием к небольшим деталям и к неповторимым мгновениям, а также с труднопередаваемыми ощущениями, которые, тем не менее, писательнице удаётся ухватить и облечь в слова.

"Ветер вернётся" тоже такой: легко ожидать и легко написать рецензии в чуковско-о-чарском стиле, с претензией к похожим героям и моделям ситуаций: но рассказы Дашевской каждый раз настоящие и живые, они говорят о чём-то важном, напоминают о лучшем и к этому лучшему устремлены. Если совпадаешь с этими текстами, то их знакомость не недостаток.

Самокатовский сайт указывает, что география "Ветра" — Санкт-Петербург и окрестности, но тесно, чтобы с конкретными названиями, привязан к Петербургу лишь рассказ "Крыши Василевского острова" (в нём герой бóльшую часть текста, правда, находится на море), а в рассказе "Заброшенный аэродром" скорее узнаётся и вовсе Калининградская область. В других рассказах только если упоминания Питера: таким образом пространство рассказов — и не только в этом сборнике — универсально: повседневные, но важные события у Дашевской как бы повсеместны.

В этом сборнике много зимы: о ней четыре последних рассказа и ещё "Бабочка Хофмана" (sic) — наверное, мой любимый рассказ сборника — итого пять из девяти. В двух из них герои ходят на лыжах: рассказ "Анна-Мария", единственный неновый в сборнике, ранее публиковался в той самой большой КомпасГидовской книжке как раз под названием "Лыжи", но здесь был переименован: видимо, для того чтобы не сливаться с "Прокладывать лыжню". Жаль, что с такой версией названия портится мелкий сюжетный поворот.

Ещё здесь есть рассказ "Молчание", где герой только начинает ощущать тягу к музыке (обычно герои Дашевской — музыканты опытные) и замечательный, от слова замечать, "Промельк": не знаю, как может выдумываться такие сюжет и образы — придумывать что-то совсем нереальное, мне кажется, гораздо легче чем подобные мелочи, которые будто бы могут только существовать в жизни, но не попадать в литературу.

Завершающий рассказ "Мельница", слова из которого дали звукописное название книжке, звучит будто отголоском многоавторского самокатовского фантастического сборника "Школа Шрёдингера", который был посвящён школам будущего: в нём рассказ Дашевской "Acqua alta" был о долгих дождях, следующим за этим наводнением и о приспособлении к нему. Здесь, в "Мельнице", наоборот, пропажа ветра: который, все знают, когда-нибудь вернётся, но пока почему-то не возвращается.

Мыши в театре бывают. И ведут себя именно так, как пишет Нина Дашевская. Даже отрава и ловушки. Чего не бывает, так это той нежной романтической дружбы, которая морем разливается по повести.

Но так книжка и не пособие по выживанию в жестоком мире театра. Хотя Тео и его семье приходится пережить тяжелые времена – голод и геноцид. Звучит страшно, но у Дашевской есть исключительное обаяние литературного письма, в котором пугающие явления реальности остаются серьезными, но рядом есть место трогательной нежности и веры в осуществление мечты.

Тео – узнаваемый сказочный подросток, который живет в волшебном мире великанов. Таких историй в литературе очень много. Есть здесь и привычная сюжетная канва: знакомство, дружба с человеком, общая беда, приключение, подвиг. Мышонок кажется слабее и беззащитнее перед окружающим миром, для которого наши повседневные дела представляют смертельную опасность. Но он и гораздо глубже, интереснее любого человека, потому что может вести тайную жизнь. Читатель подглядывает за крошечными существами, каждый день которых наполнен преодолением и поступками, привносящими и в наши будни немного лукавого волшебства – исчезновение бутербродов, подпорченные вещи и в финале грандиозное спасение выступления оркестра.

И вот в этом еще одна выдающаяся прелесть повести – вместе с каноническими приключениями юный читатель получает замечательный путеводитель по миру театра и музыки. Термины и понятия, обычаи и традиции – Дашевская как профессиональный музыкант и талантливый писатель создает сложный, неосязаемый, но очень выразительный мир. Мир академической музыки, абстрактной, но без которой даже мыши, ежедневно добывающие себе еду с риском для жизни, не могут обходиться. И ради которой готовы жертвовать этой самой жизнью. Музыка превращает раскрашенный картон в иллюзию, необъяснимо притягательную.

Есть и грусть, когда подумаешь об иллюзиях. Тео стремится к морю, снова рискует жизнью, чтобы поехать на гастроли с музыкантами. Но видит он не то море, которое знавал его прадедушка Магеллан и которое ему грезилось в постановке вагнеровского «Летучего голландца». Для счастья не обязательно иметь всё маленькому существу. И больше ли море, чем дружба? Хороший вопрос. От его экзистенциальной печали отвлекает юмор. У писательницы даже остро комедийные ситуации обернуты во что-то такое мягкое, близкое. Остроумие как взрослая игра слов менее важна, чем наивное и трепетное детское воображение. Художник Юлия Сиднева с помощью цветных мелков и гуаши подсказывает читателю некоторые сцены и образы повести. Нарушенная перспектива, небрежные линии заставляют думать о детском рисунке, что само по себе не ново, отражает необычный и смешной ракурс на действительность. Но есть у художницы притягательная работа с цветом, мягкие, уютные тона, множество простых, но важных деталей. Благодаря этому пространство истории не кажется очень просторным, а кажется домашним настольным театром. И в нем можно быть таким же не идеальным, но очень смелым и правдивым Тео.

Игнат - это просто Энерджайзер в человеческом обличии)) Скорость для него не пустой звук, он то на роликах, то на самокате гоняет, просто ходить для него скучно и медленно! И мысли летят также быстро, и рифмуются, и надо за всем поспеть! Но вот человек упал на улице, как же так, Игнат немедленно бросается на помощь и потом всё ужасается, а что если он пролетел бы мимо? Всё у него на лету, ему кажется, что он впереди планеты всей, а остальные за ним не могут угнаться. И зачем их ждать, когда и одному хорошо везде летать и мысли в рифмы складывать. В школе не всё гладко, но есть любящие родители и забавный младший братишка, о котором надо заботиться. А потом различные неурядицы покажут Игнату, что он не один, что есть у него настоящий друг, который всегда подставит плечо, поддержит словом и делом! Жизнь заставит Игната остановиться на время, тогда у него появляется возможность оглянуться вокруг, посмотреть на мир не на бегу) И вот уже мама не ворчащая, а гордящаяся сыном, папа заботливый, друг надёжный и вообще оказывается, что одноклассники к нему прислушиваются! А всё потому что Игнат, не смотря на скорость передвижений и мыслей, не остаётся при этом равнодушным к чужому горю. Он всегда поможет, а не пролетит будто и не заметил плачущего. Вся книга выражает вихрь мыслей Игната, таким потоком сознания выливается на читателя. И вот прямо чувствуешь этот быстрый ритм, автору удалось передать это нетерпение, движение, словно действительно летишь с героем на самокате:) Хорошая детская книга, показывающая особенности таких гиперактивных детей.

У Нины Дашевской и Юли Сидневой очень теплый дуэт. Нежная проза украшена бесхитростными по технике, но очень экспрессивными иллюстрациями. В «Зимнем мастере» атмосфера праздничного чуда с ноткой философской элегичности оставляет чувство хрупкости и в то же время уверенности в том, что искусство и фантазия – главные ориентиры в жизни. В «Тео – театральном капитане» у них сложилась похожая история, где есть музыка, тайна и дружба с чудом.

В зимнем рассказе Нина Дашевская вступает на территорию сказки, где древние мотивы обретают свежую авторскую интонацию. Создание елочных украшений, которым заняты главные герои – это сотворение реальности, где все должны быть счастливы. Учительница получает слонов своей мечты, а воображение настолько сильно, что даже нарисованный костер жжется. Из творчества писательница выводит конфликт, когда искусство может создавать дискомфорт, если слишком прилагать старания. Музыкант – сосед рассказчика – игрой на фортепиано призывает зиму, но становится чрезмерно холодно, как в «Госпоже Метелице», когда падчерица так усердна, что землю заметает страшной пургой и гибнут люди. А рассказчик своей росписью может растопить снег, отодвинуть зиму. А какой же зимний праздник без снега и мороза? Герои находят баланс, к которому должны стремиться все творцы, чтобы мечты осуществлялись вовремя и в желаемом объеме.

Но главное, пожалуй, не в фабуле, милой и неспешной. А в том, как Дашевская творит свой мир. Штрихами, аккордами, наблюдениями, складывающимися в этюды. Маленькие картинки, звуки и цвета, нюансы и акценты кажутся неуловимыми, эфемерными, произнесенными шепотом. Но откуда-то берется решительность, желание действовать. Рассказчик похож на многих героев книг Дашевской – он чуткий, подвижный, любопытный и доверчивый до определенной степени. Все находится в постоянном движении – меняется погода, перемещаются люди, приходят друзья и заказчики. И вроде бы темп аккуратный, но ироничной и элегичность органично уживаются в одном пространстве сообщая читателю учащенное дыхание. Ведь речь идет о стремлении если не к совершенству, то к всеобщему счастью. Каждый творец, музыкант, художник, ремесленник наделены такой миссией, которой невозможно изменить.

Тем временем Юля Сиднева поддерживает дыхание смещением линий, дома и интерьеры наклонены. Нет, они не падают, но движутся, тянутся в некоем лиричном танце. Простота декорирования не лишена метких деталей, которые требуют внимания и раскрываются с текстом, чуть выходят за его границы или помогают в воображении продолжить чудо сотворения.

Две повести. Два главных героя.
Есть Ирка, которая рисует в скетчбуке, но которая не уверена в том, что у неё это хорошо получается. То ли дело её старший брат Пашка, у того всё выходит.
Есть Тимофей, который пишет в блокноте, но не уверен, что у него это хорошо получается, потому что для его писательства ему нужен покой, но этот покой у него украли младшие брат и сестра - Леська и Захар.

Эти двое не знакомы, но связаны одним большим целым - юностью.
Каждая из историй этих подростков погружает нас в их жизни. Они по-своему очень одиноки, они похожи тем, что молчаливы, робки, застенчивы и талантливы.

Эта небольшая книга о том, что юные создания могут переживать гамму эмоций от взглядов, таить в себе жуткую обиду на брата, потому что тот накричал, пытаться понять, кто есть настоящий друг и как найти вдохновение, чтобы творить.

Я прониклась и Иркой, и Тимофеем, они мне очень близки.
История девочки мне напомнила моего младшего брата, я вспомнила, как в детстве он всегда ко мне тянулся, как считал меня не только своей сестрой, но и другом, как хранил всякие мои мелочи у себя в шкафу. Он и сейчас хранит...

А Тима напомнил мне себя саму, потому что моё творчество связано с тем, что я пишу. Пишу с детства, исписываю каждую строчку и каждую клеточку своими мыслями и я часто окуналась с головой в строки, и порой, когда я тоже была одинока, меня спасал блокнот.

На первый взгляд это произведение очень простое, лёгкое, к тому же оно и написано отрывками, просто последовательность действий и мыслей ребят, но если взглянуть на него под другим углом, то можно ощутить всю его глубину.

Все-таки есть особое очарование в книгах Нины Дашевской. Хоть они и детские, но, по-моему, подойдут больше взрослым - столько в них непростых отношений между людьми, непростых мыслей и непростых людей.

В книге две небольшие повести про двух мальчиков - Леву и Кирилла. Как это часто бывает, они такие разные, совсем непохожие друг на друга, но в то же время у них много общего. Они оба необычные, не такие, как все, и из-за этого у них бывают проблемы. А еще они не очень любят друг друга, даже в чем-то завидуют друг другу. Но все это до той поры, пока не узнают друг друга чуточку получше. Ведь и Лева, и Кирилл интересные, глубокие личности.

Обе повести наполнены мыслями мальчиков обо всем: о себе, о жизни, о школе, о других людях и о музыке. О музыке вообще очень много и может даже показаться сложно - все эти термины, понятия... Но на самом деле даже не отличая одну ноту от другой будет понятно то, что автор хотела передать. Чужая душа - потемки, и не зная человека не надо его судить.

Я не любитель читать аннотации к книгам, я выбираю их по отзывам друзей, по оценкам друзей, просто по оценкам, по обложке, а иногда прочитаю 2-3 предложения 9через слово) в аннотации :) Поэтому – это был сборник! :) Сборник отдельных, никак не связанных между собой историй! Они крошечные (книга сама маленькая) – но какие они цепляющшие!!!! И какие они мощные!! Они проникают в душу, заставляя задуматься о каждом рассказе!

Вообще я считаю нечестным называть сборник не общим, а названием конкретного рассказа! А как же остальные рассказы? Как можно назвать сборник названием какого-то конкретного рассказа? Это несправедливо! Меня вот «второй» зацепил меньше всего…Грошик, Кнехт, канатаходец – меня зацепили эти рассказы. Каждый затронул определенную струнку в душе, заставил задуматься…И в итоге оставил след! Если называть книгу – я за выбирать компромиссное решение!

А вообще книга супер. Читать её легко, интересно, ни капельки не напряжно и в ней много сильных моментов, которые подтолкнут тебя и скажут: «Не кисни! Смотри, учись!»