Цитаты из книги «Любовные письма с Монмартра»

Это было время, когда лето длилось бесконечно, – по крайней мере, так мне казалось тогда. Оно пахло пиниями и розмарином, и я любил этот особенный запах. Я ощущал его, когда, продираясь сквозь заросли колючих кустов и приземистых деревьев, сбегал по откосу на пляж, под треск сухих веток, которые попадались под ногами. Это был запах моего детства, такого же легкого и светлого, как те безвозвратные летние дни. Серебристый блеск Атлантического океана, рыбный суп вечером в гавани, возвращение домой по проселочным дорогам на машине, за рулем которой сидел папа, их негромкие разговоры с мамой, пока я дремал на заднем сиденье нашего старенького «рено», прислонившись головой к стеклу и ощущая абсолютную защищенность.

по какому тонкому льду мы ступаем, привязавшись всем сердцем к живому существу. Как же мы бренны! Во все наши дни и часы.

Он будет совершать ошибки и очень правильные поступки, он будет грустить и радоваться от невообразимого счастья, и я, сколько возможно, все это время проведу рядом с моим чудесным мальчуганом, наблюдая, как он растет и взрослеет, становясь самим собой в наилучшем из возможных вариантов. А в один прекрасный день он перерастет меня.

мне так не хватает этих пятнадцати минут мира и спокойствия перед началом нового дня.

Читать ему вслух, смотреть вместе с ним фильмы, угощаться вместе с ним вафлями в Тюильри и пускать в большом бассейне кораблики. Я буду ездить с ним за город и гулять по берегам маленьких речек. Летом мы устроим пикник в Булонском лесу, полежим на одеяле под каким-нибудь тенистым деревом, глядя на облака. На день рождения, когда ему исполнится пять лет, я даже поеду с ним в этот кошмарный Диснейленд, которым он все время бредит, и разрешу ему позвать с собой кого-нибудь из друзей, мы покатаемся с ветерком на американских горках и наедимся до отвала картофельных чипсов и сахарной ваты. Я постараюсь поменьше думать о себе, и стану более внимательным отцом,

Wo wird einst des Wandermüden Gottes Himmel dort wie hier,

Смотреть, как ты скрываешься в этой глубокой яме, на веки вечные, безвозвратно. Александр был для меня опорой, он все время стоял рядом, как несокрушимая скала в волнах прибоя, сжимая мое плечо. «Поверь мне, это самый тяжелый момент, – сказал он. – Хуже уже не будет». Мне вспомнились слова Филиппа Клоделя, он где-то сказал, что под конец мы все провожаем гробы.

Я спрашивал себя: может ли красочное одновременно быть печальным? Оказывается, может.

Даже странно, о чем только иногда не задумывается человек, а в действительности все оказывается не так, как ты предполагал

Я познакомился с рыжеволосой Элен, которая любила стихи Генриха Гейне и, стоя под душем, распевала песни Саша́ Дистеля . Она стала учительницей, забеременела, вышла за меня замуж, у нас родился ребенок – мальчик, которому, как любила подчеркивать Элен, повезло