Улучшение военной обстановки на фронтах в начале 1942 года позволило Военным советам фронтов и НКВД СССР освободить большинство частей и соединений войск НКВД от ведения боевых действий. В соответствии с решением Ставки Верховного Главнокомандования, приказом НКВД СССР от 11 февраля 1942 года части и соединения других видов войск НКВД были выведены из оперативного подчинения начальнику войск НКВД по охране тыла. Указанием начальника Генерального штаба Красной Армии Военным советам фронтов запрещалось использовать части войск НКВД для выполнения задач, выходящих за рамки их непосредственных обязанностей.

Освобождение от обязанностей по охране тыла действующей армии позволило командованию частей сосредоточить внимание личного состава на совершенствовании методов выполнения собственных служебно-боевых задач, как в системе охраны объектов, так и в вопросах безопасности от нападения диверсионных групп и десантов противника. Командиры частей начали налаживать с территориальными органами НКВД и милицией регулярную телефонную связь, уточнять вопросы взаимодействия на случай возникновения реальной угрозы появления противника, бандформирований вблизи охраняемых объектов. Для организации непрерывного наблюдения за окружающей местностью и совместной работы начали создаваться в населенных пунктах бригады содействия. Частями, кроме того, были уточнены вопросы взаимодействия с подразделениями противовоздушной обороны, службой ВНОС, местными органами советской власти с целью своевременного получения соответствующей информации.

Проблемы организации борьбы с диверсионно-разведывательными группами противника и бандитскими формированиями в прифронтовой полосе в полном объеме решались Управлениями войск НКВД по охране тыла действующей армии. В оперативном отношении на время проведения специальных операций или отдельных акций Управлениям подчинялись войска и местные органы НКВД, милиция, другие задействованные в мероприятиях силы и средства.

Оперативная обстановка в прифронтовой полосе в последние месяцы первого полугодия войны складывалась следующим образом. Части Красной Армии в октябре и начале ноября месяцах продолжали отходить на восток. В городах и других населенных пунктах скапливалось огромное количество всевозможных грузов, эвакуированного скота, материальных ценностей, дворы и улицы были забиты военнослужащими, эвакуированным гражданским населением. В это же время наблюдался процесс стабилизации положения фронтов. Был освобожден Ростов-на-Дону, части левого крыла Южного фронта подходили к Таганрогу. В связи с переходов противника к обороне его разведывательные органы резко усилили свою деятельность в прифронтовой полосе Южного фронта и прилегающих районах. Абвер начал массовую заброску агентуры с целью шпионажа, совершения диверсий и террористических актов. Интенсивность заброски вражеской агентуры наблюдалась в декабре месяце после разгрома немцев под Москвой. Частями войск НКВД в декабре было задержано и разоблачено 202 вражеских агента. При этом значительная часть задержанных оказывались лицами из числа бывших военнопленных и «вышедших из окружения», «отставших от своих частей».

Переброска вражеской агентуры осуществлялось, как правило, упрощенным способом. Агенты получали задание, в сопровождении офицеров разведки переправлялись через линию фронта и, пользуясь гостеприимством граждан населенных пунктов, укрывались в них, как «разыскивающие свою часть», затем уходили в тыл. Агентура с более важными заданиями забрасывались в прифронтовую полосу или глубокий тыл на самолетах. Применяли немцы еще один способ забрасывания своей агентуры – оставление в населенных пунктах, освобожденных Красной Армией. Каким бы образом агентура ни забрасывалась, перед ней ставились задачи шпионского и диверсионного характера. Круг задач по разведке был различным, но неизменным оставался сбор сведений о частях Красной Армии, о подвозе грузов военного назначения, о наличии в прифронтовой полосе военных заводов, их работе и новых пунктах нахождения после эвакуации в отдаленные районы. Задания по диверсиям сводились к попыткам совершения диверсионных актов на железнодорожном транспорте и промышленных объектах. Приоритетным направлением деятельности вражеской разведки оставалось южное крыло советско-германского фронта. Вражеская разведка придавала большое значение и «моральным диверсиям». Это распространение пораженческой агитации с помощью листовок с ложными представлениями о «гуманности» немецкой армии, привлечение к этой работе лиц из числа недовольных советской властью граждан и особенно военнослужащих Красной Армии. Наряду с выполнением основного задания агентура немцев постоянно была нацелена на совершение террористических актов по отношению к командному составу Красной Армии и отравление красноармейцев действующей армии.

Решала вражеская агентура и еще одну задачу – создание бандгрупп т. н. политического толка, враждебных Советской власти вооруженных формирований с целью вовлечения их в борьбу с Красной Армией.

Так, 6 декабря 1941 года на территории Ворошиловградской области личным составом 23-го пограничного полка во взаимодействии с местной милицией была ликвидирована банда в количестве 7 человек, состоявшая из уголовников и дезертиров. Во главе банды стоял агент немецкой разведки. Банда занималась грабежами и убийствами, а в последующем должна была перейти от совершения преступлений уголовного толка к борьбе против руководства местных органов власти и командного состава Красной Армии, совершать диверсии на промышленных объектах.

21 октября 1941 года в селе Ровеньки той же области была обнаружена и ликвидирована банда, состоящая из дезертиров, которая грабила местных жителей, убивала тех людей, которые пытались сопротивляться преступным действиям бандитов.

22 декабря 1941 года на ст. Луганская в штаб 23-го пограничного полка поступила информация от местного жителя, что неизвестные только что вскрыли оружейный склад, при этом украдено 15 винтовок, ящик с боеприпасами и жидкостью «КС».

Как потом выяснилось, грабители имели задание немецкой разведки осуществлять в прифронтовой полосе Южного фронта грабежи, развивать среди гражданского населения панические настроения, срывать мероприятия советской власти по стабилизации обстановки, проведению оборонительных работ. В помощь группе с самолета противника были сброшены пачки листовок с призывами к местному населению о ликвидации местных органов советской власти.

Заметный рост активной деятельности агентуры противника наблюдался в начале 1942 года. Советские военные разведывательные и контрразведывательные органы на основе поступающих сведений из различных источников информировали руководство НКВД СССР о реальной угрозе появления весной и в летнее время в тылу фронтов и на сопредельных территориях крупных десантов и диверсионных групп противника. В целях придания организованного характера борьбе с противником в прифронтовой полосе и тылу страны НКВД СССР директивой от 17 марта 1942 года объединил все силы и средства на выполнение этой задачи.

Директивой было определено, что руководство борьбой с диверсионными группами и десантами противника в стране возлагается на КРУ НКВД и КРО НКВД-УНКВД СССР. Все органы НКВД при получении сведений о заброске противником диверсионных групп, задержании диверсантов и агентов должны были немедленно сообщать в НКВД, УНКВД и во второе управление НКВД СССР. При этом оперативные органы НКВД (территориальные, транспортные, экономические, особые, войсковые, милиции) обязывались принимать активное участие в поиске диверсантов. Командование войсковых частей НКВД и Красной Армии обязывалось выделять по требованию руководства местных органов НКВД необходимое количество бойцов и командиров для прочесывания местности и обнаружения десанта. В центре и на местах органы НКВД должны были установить тесные контакты с частями ПВО и службой ВНОС с целью своевременного получения от них сведений о выброске или высадке десанта. Директива требовала розыскные мероприятия по обнаружению десантников проводить быстро, используя для этой цели расположенные поблизости войсковые части НКВД, все находящиеся в распоряжении местных органов НКВД и милиции оперативные группы, истребительные батальоны^[35].

Войска НКВД в срочном порядке были повсеместно предупреждены о вероятном развитии событий в ближайшее время и пребывали в постоянной боевой готовности к поиску и ликвидации десанта противника. Военными советами фронтов в спешном порядке были разработаны планы противодесантной обороны. При этом войскам НКВД отводилась роль основной войсковой силы, способной оперативно решать вопросы по ликвидации появившегося противника. Противодесантная оборона включала комплекс мероприятий по пресечению попыток немцев высаживать десанты в прифронтовой полосе и их уничтожению в кратчайшие сроки. Впервые подобные планы были разработаны и успешно выполнялись в Московской зоне обороны в конце 1941 г.

По согласованию с Военными советами фронтов, командным составом Управления войск НКВД по охране тыла и войсковых частей НКВД по месту дислокации, была проведена рекогносцировка наиболее вероятных районов выброски и мест высадки десантов, маршрутов выдвижения к ним от расположения воинских частей. На основе полученных данных были приняты предварительные решения на проведение операций по ликвидации противника^[36]. Непосредственная ответственность за подготовку и готовность к противодесантной обороне возлагалась на командиров частей Красной Армии и НКВД, находящихся в данной местности.

Решениями Военных советов фронтов к подготовке противодесантной обороны было привлечено гражданское население^[37]. В хуторах, селах, районных центрах были созданы штабы по подготовке противодесантной обороны. Они являлись ответственными за организацию работ по приведению в негодность для посадки самолетов вероятные посадочные площадки и районы выброски парашютистов. С этой целью предусматривались работы по расчистке территории от кустарника, забивке кольев в траве, отрывке канав, ям, разброске на ровных площадках стволов деревьев, борон и другого сельскохозяйственного инвентаря. Местные штабы обязывались также вести круглосуточное наблюдение за местами вероятной высадки (выброски) противника, немедленно задерживать или уничтожать парашютистов, не дожидаясь прибытия войсковых нарядов. Контроль и помощь этим штабам должны были осуществлять воинские части и подразделения НКВД, командиры которых имели круглосуточный резерв, подготовленный к выполнению задач по ликвидации десанта или диверсионной группы на любом направлении^[38].

Стабилизация положения фронтов, мероприятия органов и войск НКВД, Военных советов фронтов в начале 1942 годов сыграли важную роль в деле наведения порядка на прифронтовых дорогах, прилегающих местностях. Несмотря на рост численности в прифронтовой полосе вражеской агентуры заметно улучшилась оперативная обстановка в тылу фронтов, способствовали этому и другие обстоятельства. Вследствие более организованной деятельности местных органов НКВД, милиции, войск НКВД снизилась преступность в прифронтовой полосе. Примером могут служить отчетные данные Управления войск НКВД по охране тыла Юго-Западного фронта. В январе 1942 г. по сравнению со среднемесячными итогами последнего квартала 1941 г. число случаев дезертирства уменьшилось на 38 %, количество опасных преступлений сократилось почти в 2,5 раза, а общая численность задержанных лиц без документов, нарушающих прифронтовой режим, в том числе военнослужащих, снизилась в 2, 22 раза^[39].

Однако дальнейшему совершенствованию служебно-боевой деятельности сил правопорядка в прифронтовой полосе и прилегающих районах помешали события на фронтах летом 1942 г.

Оперативная обстановка в тылу фронтов летом 1942 г.

Последующее ухудшение оперативной обстановки в тылу фронтов, особенно на южном крыле советско-германского фронта, было связано с резким ухудшением военной обстановки. Успехи противника в Крыму и под Харьковом в мае и июне 1942 г., сосредоточение ударных сил танковых и механизированных войск позволили противнику начать стремительное наступление в южном направлении. Под натиском превосходящих сил войска Брянского, Юго-Западного и Южного фронтов в течение месяца вынуждены были отступить на 150–400 км, на отдельных направлениях до 500–600 километров. В результате успехов противника линии обороняющихся фронтов были разорваны протяженностью до 170 км^[40]. 12 июля Юго-Западный фронт был переименован Ставкой Верховного Главнокомандования в Сталинградский, а с 28 июля свое существование прекратил Южный фронт. Еще раньше, 19 мая 1942 года, решением Ставки Верховного Главнокомандования Крымский фронт был расформирован, а Северо-Кавказское направление преобразовано в Северо-Кавказский фронт.

Оперативная обстановка в тылу фронтов южного крыла советско-германского фронта летом 1942 года во многом имела то же содержание, которое было характерным для лета 1941 года. Вновь появились на прифронтовых дорогах большие колонны отступающих частей и подразделений Красной Армии, но теперь в сторону Кавказа и Сталинграда. В условиях поспешного отхода фронтов начались массовые эвакуации материальных ценностей и населения с территории Украины. Как и летом 1941 г., на прифронтовых дорогах появились большие группы граждан, не желавших оставаться на оккупированных врагом территориях. По мере продвижения разрозненных людских колонн их количество непрерывно увеличивалось за счет присоединения новых беженцев. На железных дорогах образовались пробки из воинских эшелонов. По всем дорогам от Северского Донца до Дона и Кубани в пыли и зное двигались сотни автомашин, сельскохозяйственная техника, гужевой транспорт, гурты эвакуированного скота.

Противник незамедлительно воспользовался сложившимися обстоятельствами, начал интенсивно наводнять прифронтовые полосы своей агентурой. Известно, в 1942 году ее количество в тылу фронтов увеличилось по сравнению с 1941 годом более чем в 2,2 раза^[41]. При этом основная масса вражеской агентуры оказалась в тылу Южного и Юго-Западного фронтов. Рассчитывая на быстрое продвижение ударных группировок и дальнейшее благоприятное развитие событий на фронтах, немецкая агентура забрасывала своих шпионов и диверсантов в тыловые районы СССР.

Вражеская агентура в движущихся людских колоннах вела разведку перемещения частей Красной Армии, мест их дислокации, функционирования военных объектов, совершала диверсии на коммуникациях и железных дорогах, распускала ложные и провокационные слухи, разбрасывала листовки, прославляющие непобедимость немецкой армии, в ночное время сигнальными ракетами указывала ночным бомбардировщикам направление на военные объекты.

На дороги, по которым беспорядочно отступали части и подразделения Красной Армии противник засылал небольшие мобильные диверсионные группы, которые устраивали засады, уничтожали мелкие группы военнослужащих, нападали на штабы частей и подразделений, нарушали работу пунктов связи, совершали террористические акты^[42]. Для захвата переправ и мостов через реки, важных узлов дорог, мостов на направлениях наступления и удержания их до подхода передовых отрядов войск немцы забрасывали через не занятые войсками Красной Армии участки обороны свои подвижные армейские группы^[43].

В удручающее состояние приводило людей все то, что видели они на дорогах и в населенных пунктах: неорганизованный отхода частей и подразделений Красной Армии, более похожий с виду на движение отдельных групп и толп военнослужащих вперемешку с беженцами, налеты вражеской авиации и гибель людей, отсутствие медицинской помощи раненым, средств связи с внешним миром и налаженного продовольственного снабжения. Усугубляли положение бесперспективность ближайшего будущего беженцев, душевная тяжесть ухода с родной земли, апатия, потеря бдительности.

Обстановка оказалась благоприятной для активной деятельности преступного элемента. Этому способствовало большое количество заросших бурьяном колхозных полей, оказавшихся удобными для укрытия. В идущей неорганизованной массе людей имелось большое количество разрозненных групп и отдельных вооруженных людей в военной форменной одежде. Они в первую очередь начали объединяться в преступные группы для добычи продовольствия путем воровства, грабежей частных подворий местных жителей, колхозных амбаров; прибыльным оказалась возможность угона из плохо охраняемых эвакуированных гуртов крупного и малого рогатого скота^[44].

Условия жизни в населенных пунктах на путях движения отступающих людских масс тоже ухудшались изо дня в день. Такими же темпами изменялась оперативная обстановка. В ряде населенных пунктов имели место случаи возникновения, по существу, очагов анархии, вакуума наличия советской власти, когда ее представители покидали преждевременно вверенные им населенные пункты, когда некому было поддерживать общественный порядок и охранять безопасность граждан, когда прекращались всякого рода общественные работы. Под лозунгом «Чтобы не досталось немцам» имели место случаи разграбления колхозного и государственного имущества. На видных местах в населенных пунктах стали появляться листовки антисоветского содержания.

Вражеская агентура в людских потоках с успехом распространяла ложные и провокационные слухи о скором подходе передовых частей немецко-фашистских войск. Слухи в потоках людей распространялись быстро, с не меньшей скоростью они проникали в среду местных жителей. Так, в результате ложных слухов о высадке десанта немцев была частично сожжена Пронинская МТС в Сталинградской области^[45].

Положение в прифронтовой полосе вынудило командование Северо-Кавказского, Сталинградского и Юго-Восточного фронтов решительным образом заняться вопросами поддержания общественного порядка и общественной безопасности на всем протяжении фронтовых коммуникаций и на сопредельных территориях, пресечения деятельности враждебного и, не в меньшей степени опасного, преступного элемента.