Глава 5

Очнулся в полной темноте. Ну, это, вроде как, уже входит в привычку. Глаза открыл, а там темень, как в …, ну, в общем, темно. Повертев головой в разные стороны, увидел с левой, от себя стороны, свет. Тусклый такой, как будто на ветру трепещется огонек церковной свечи. Еле-еле.

Пошел на свет. Удивительно, но вокруг меня был абсолютный мрак, что под ногами, была не видно, судя по ощущениям – хорошо утоптанная земля. Главное, не зацепиться и не упасть, а то даже не видно, куда падать. Ну, еще, не дай бог, свеча погаснет, тогда, хрен его знает куда идти. Шел и шел, ритмично переступая ноги и не понимая, что происходит вокруг. Я, отчетливо помнил, что уснул на детских матрасах, перебрав с вином, со мной еще девушка была. Ну, и куда все это делось? Должно, же быть логическое объяснение окружающей меня темноте. А, может, я еще сплю? А? Хотя, нет, где-то я читал, что во сне, люди никогда не понимают, что это сон, соответственно, если, я сейчас думаю, что сплю, значит, это не сон. Бред! Зря, вчера столько вина выпил, с него все время такое похмелье, что лучше и не пить. То ли дело коньяк, вот уж действительно напиток аристократов – сколько бы, не выпил, никогда похмелья не будет.

Размышляя, о недостатках и достоинствах разных спиртных напитков, приблизился к странному язычку пламени, который тускло трепетал в темноте. Оказалось, что это вовсе никакой и не свет от свечки, а тусклая лампочка «сороковка».

Лампочка висела под сводом небольшого навеса, который накрывал собой стол. Вокруг горящей лампочки вилось такое множество всякой летающей «мелочи», что и без того тусклый свет, казался еще слабее.

Подойдя к столу, только сейчас заметил, что за ним сидят люди. Знакомые мне люди. Всего их было четверо:

Саша Хорошко.

Вовка Серов.

Варвара Крашина.

Мишка Тарасин.

Не понял?! А, Хорошко, по кличке Синька, как сюда попал, он же того…умер, точнее погиб. Да и Вовка Серов, вроде как был ранен во время взрыва под стенами интерната. Или я умер и попал в загробный мир?

– Эй, народ, а чего вы тут сидите? – нарочито весело, спросил я, становясь в торце стола.

Никто из сидящий, не обратил на меня, никакого внимания. Даже не пошелохнулись, как будто меня и не было рядом с ними.

– Эй, я с кем разговариваю, вы чего молчите? – что есть мочи, закричал я.

А, в ответ тишина, как будто я – пустое место. Так, и что это может означать? Дальше то, что делать? Тут стоять или дальше идти? Обойдя вокруг стола, несколько раз, посмотрел в разные стороны, но, нигде больше не увидел, даже малейшего намека на свет.

Значит, пока постою здесь, должно же, что-то произойти. Только я подумал об этом, как из темноты вынырнул человек – невысокого роста мужчина, одетый в рабочую «спецовку» темно-синего цвета. Подойдя к столу, работяга, вытащил из кармана патрон калибра 7.62/25, тот самый, что подходит к ППШа и ТТ. Как только боеприпас коснулся, столешницы, все сидящие пришли в движение:

Младший Серов смахнул патрон со стола и скинул его в оцинкованное ведро, которое стояло у его ног. Синька, что-то записал в толстую тетрадь, с пожелтевшими от времени листками, а Мишка, по прозвищу Тазик, отрезал небольшой кусочек, от лежащей перед ним круглого хлеба. Тазик передал отрезанный ломоть Варваре, которая обильно его посолила и протянула мужику в спецовке. Мужик взял хлеб, коротко кивнул головой в знак благодарности и скрылся в темноте.

Ну, и что, это за полевая хлеборезка? Для чего все это?

Ничего не понимая, я еще несколько раз пытался привлечь внимания, присутствующих к своей скромной персоне: стучал по столу, кричал во все горло, несколько раз хлопнул по плечу Вовку Серова. Эффекта – ноль! Как будто, я призрак, которого никто не замечает.

Возле стола, я простоял целый час, за это время из темноты вышли и обменяли патроны на хлеб несколько человек. Некоторых я узнал, к примеру, третьим по счету, после мужика в спецовке, к столу подошел – инспектор ГАИ, по прозвищу Жменя. Прозвище он получил, за то, что на вопрос, уличенных в нарушении ПДД водителей, о том, сколько они должны дать денег, чтобы их отпустили, Жменя всегда отвечал, одно и тоже – «А, сколько в жменю влезет, столько и давай!». При этом, он совал под нос в водителям свою огромную ладонь, в которой легко пряталась сигаретная пачка. Жменя был одет в парадно-выходную форму, отглаженный китель, фуражка и россыпь значков на груди, даже полосатый жезл, висящий на запястье и тот, выглядел, как будто его только, что выдали на складе.

Присмотревшись к сидящим за столом, я только сейчас отметил, что все они какие-то, нарядные что ли. Одежда у всех отглаженная, новенькая, прям, так и хочется не оторванные магазинные бирки поискать, за воротниками. А, лица? Лица, все такие просветленные, как будто, кожа лица светится внутренним светом. Если бы, сейчас у них над головами засияли нимбы, я бы ни капельки не удивился. А, вот оглядев себя, я брезгливо скривился – мой внешний вид оставлял желать лучшего – штаны, забрызганы кровью и грязью, куртка в бурых потеках неизвестного происхождения, а на голове, такой колтун из слипшихся волос, что проще их остричь, чем вымыть.

Когда к столу подошел очередной визитер и выложил патрон, я не удержался, и улучив момент, когда Мишка передавал кусок хлеба Варваре, подскочи к столу и выхватил, только, что отрезанную горбушку.

Вот, тут меня и заметили, да не просто заметили – Мишка, не меняя позы, ткнул мне в живот локтем, от чего я согнулся пополам и отлетел от стола. Хлеб при этом выпал из рук.

– Это не твой хлеб! – строго произнес Тазик. – Где твой патрон?

– Тазик, ты, что совсем охренел? – выкрикнул я, пытаясь восстановить дыхание. – Это же я – Коршунов.

– Это не твой хлеб, – снова прошептал Мишка и отвернулся.

– Да, что здесь вообще происходит? – выкрикнул я.

– Алексей Иванович, шли бы вы отсюда, рано вам еще здесь быть, – с какой-то грустью в голосе, прошептала Варвара. – Как раздобудете патрон, так приходите, мы вам его с радостью на хлеб поменяем.

– Да, кто вы такие?! – снова закричал я.

– Мы, твои друзья, – спокойно ответил Вовка Серов. – Иди, тебя там ждут.

– А, вы? Вы, почему здесь сидите? Зачем вы меняете патроны на хлеб?

– Как, это, зачем? – удивленно спросил Серов. – А как вы, там воевать будете? Для вас патроны и собираем.

– Там – это на Земле. А, здесь? Здесь, что?

– Ничего. Здесь ничего нет, – Серов отвлекся на мгновение, к столу подошел очередной визитер. Когда еще один пистолетный патрон, упал в ведро, Вовка продолжил: – Иди, тебя ждут. И, запомни, ты – это начал, ты и должен закончить. Запомнил?

Я ошарашено замер, переваривая услышанное. Что, я начал? Как мне это закончить?

Где-то в небе прогремели раскаты грома и пошел сильный дождь. Тяжелые капли дождя, через несколько мгновений превратились в сильный поток, где-то сверху прорвало океан. Я упал на землю, и казалось, что погрузился в воду с головой. Стремительный поток подхватил мое тело и потащил вспять.

Темнота. Опять, эта зараза, чернильная темнота. Тяжелые капли падают мне на лицо, заливая глаза, рот и уши. С трудом разлепив тяжелые веки, я увидел свет. Мля! Слава богу, свет!

Я лежал, все на тех же матрасах, а вокруг меня были стены спальной комнаты детского садика. Из одежды на мне были только трусы.

– Слава богу, что вы пришли в себя, а то я так испугалась, – взволнованно пролепетала девушка. – Вы, как в обморок упали, так, совсем не дышали. Я к груди ухо прикладывала, сердце так часто бьется: тук-тук-тук, а дыхания совсем не слышно, как будто вы и вовсе не душите.

– А раздела меня зачем? Хотела воспользоваться моим бездыханным телом?

– Шутите? – обиделась девушка. – Вы, вдруг весь покраснели и потеть начали. Сильно – сильно, я такого никогда не видела, одежда в одно мгновение стала настолько мокрой, что, хоть бери и выжимай. Вот, я с вас одежду сняла и обтирала пот.

– Спасибо. Сколько сейчас времени?

– Точно не знаю. Утро. Часов восемь, может девять.

– Понятно. В окно смотрела? Что там новенького?

– Да, особо ничего не происходит. Где-то в глубине садика, что-то несколько раз громыхало, пару раз был звук разбитого стекла. А, в окно, я боюсь смотреть, вдруг заметят. Страшно.

– Разберемся. Дай воды попить, а то такой «сушняк», как будто, я вчера выпил литр водки в одно горло.

Девушка принесла пятилитровую бутыль воды, и хотела налить кружку, но я остановил её, и припал губами, прямиком к горлышку. Вода хлынула в пищевод, как божественный нектар, остужая и насыщая мое утомленное нутро. Напившись, отставил бутыль в сторону. Встал, оделся и немного размял затекшие конечности.

Значит, это все-таки был сон. Странный сон. Слишком он был реалистичный. Каким-то чутьем, я понимал, что это не тот сон-вещун, что терзал меня последние дни, с одним и тем же повторяющемся сюжетом, но разными концовками…это, что-то другое. Я был уверен, что второй раз, подойду к столу, только тогда, когда принесу с собой патрон, а это означает, что когда меня убьют. Ну, а как иначе объяснить, что за столом сидел Хорошко? Я его лично хоронил. Получается. Что и все остальные тоже мертвы. И Вовка Серов, и Варвара, и Тазик.

– Царство вам небесное! – прошептал я, опрокидывая в себя фляжку с коньяком, которая так и лежала в кармане куртки.

– Вы же опять упадете в обморок, – сварливо произнесла Лера. – Может, хватит пить?

– Запомни, женщина: когда у мужика есть повод, не мешай ему пить, – нравоучительно произнес я.

– Ну, да, календарь открывай и каждый день можно найти повод, – скептически, выдала девушка. – Знаете, как мой дед говорил – «Я пью только по праздникам и после бани». Откроет перекидной календарь, посмотрит записи и говорит – «Так, праздника сегодня никакого нет, значит, я пошел в баню!» Так и ходил каждый день в зюзю!

– Умный человек, был твой дед. Надо будет запомнить. Ладно, хорош, болтать, надо, что-то делать.

Произведя небольшую ревизию своих вещей, я скептически поднял одну бровь. Лучше, чем когда я сидел в подвале, но все равно, для серьезного боя никуда не годится.

Два автомата Калашникова калибра 5.45, с откидывающимися в сторону, рамочными прикладами. Семь автоматных рожков, включая и те, что примкнуты к АКСам. Две ручных гранаты РГД-5. Пистолет, с двумя магазинами и глушителем. Нож. Вот и все.

– Ты, как с автоматом? Управишься? – спросил я у Валерии.

– Управлюсь, – твердо ответила девушка. – Нас, конечно, больше учили на АКС-74У, но и с таким автоматом управлюсь.

– Отлично, этот твой, – один автомат лег перед девушкой. – Разбери и собери его несколько раз. Подержи в руках, подгони ремень под себя. Познакомься с ним, можешь немного поговорить.

– Вы, это серьезно? – удивленно, спросила девушка. – Или опять шутите. Кто ж с железяками разговаривает?

– Ох, молодо – зелено! – с притворным вздохом, произнес я. – Запомни: оружие – живое, если ты его любишь и ухаживаешь за ним, то оно тебя никогда не подведет, а будешь, относиться к нему, как к обычной железяке, то в самый ответственный момент заклинит или патрон перекосит…и все – будешь, потом сидеть на облачке с арфой под мышкой и сожалеть, что не слушала знающих людей, то есть меня. Еще в древние времена доспехам, латам, мечам и щитам давали имена. Думаешь, просто так?

– Ну, ладно, – с сомнением произнесла девушка, беря в руки автомат.

Плохо, что не было ни одной «разгрузки». Хоть бы один вшивенький жилет с большими карманами. Как теперь обходиться с магазинами и гранатами? Не будешь же их в целлофановом пакете носить? Обыскав содержимое детских ящиков в раздевалке, нашел несколько подходящих по размеру сумок и рюкзачков. Можно было их нацепить на пояс и получиться подсумок, для двух-трех рожков. Только вот, аляповатая расцветка детских сумок портила весь вид. Но, ничего, это мы сейчас быстро исправим. В шкафу воспитателей, нашел аптечку, из которой вытащил пузырьки с йодом и зеленкой. Смешав оба препарата в одной емкости, я развел получившуюся смесь небольшим количество воды и вымочил в получившийся жидкости найденные вещи. После всех этих процедур, ярко-красный рюкзачок с «Молнией МакВин» из мультфильма «Тачки» и плоская голубая сумка на молнии с зайцем из «Смешариков», предстали в новом, неприглядном цвете – коричнево-буро-зеленом. Ну, в общем, не расцветка, а идеал камуфляжа. Надо только, хорошенько их просушить.

В ящиках шкафа, нашел еще нитки с иголками, и масленку. Масленку отдал Валерии, чтобы она почистила и смазала автомат. Девушка старательно и тщательно проделал все необходимые процедуры, при этом я видел, как шевелились её губы – видимо, всерьез восприняла мои слова, и сейчас разговаривала с АКСом.

Потом, я выщелкнул все патроны из автоматных магазинов и внимательно осмотрел и протер каждый патрон. Во-первых, горловины рожков, были залиты кровью, и патроны надо было очистить, не хватало, чтобы из-за грязи, произошел перекос, во время боя, ну, а, во-вторых, надо осмотреть каждый боеприпас. Шишкин, он же электрик интерната по кличке – Дед, он же ветеран, всех малых войн, в которых принимал участие Советский Союз, в семидесятых и восьмидесятых годах прошлого столетия, рассказывал, что очень часто противник подкидывал «модернизированные» патроны. В таких боеприпасах порох был заменен тротилом или другим видом взрывчатки. «Модернизированный» патрон в дребезги разносил автомат, нещадно раня, а зачастую и убивая его владельца. Не знаю, почему именно сейчас я подумал об этом, вон, целый день и полночи бегал, периодически обыскивая труппы и не заботясь о том какие там патроны, а тут распереживался, что могут враги подсунуть каку. Здравый смысл, что ли проснулся?