– Да нет. Я как раз хорошо помню этот скандал. От нас он быстро ушел. Потом был режиссером спектакля «Ревизор» в театре имени Мейерхольда. А там зал совсем небольшой и сцены нет. Это просто пространство, такой, достаточно большой прямоугольник. А вокруг него амфитеатром идут кресла наверх. Это важно. Расположение, – Мария сделала жест, сложив руки чашей. – Все начиналось просто, как и было в пьесе. Игорь проводил репетиции в полнейшей секретности, нанял молодую, неизвестную труппу, пообещав актерам с три короба. Но после того, что творилось на сцене, их не возьмут ни в один серьезный театр. Представь: на спектакле были даже дети, две школы привели классы. Не младшие, но все равно, то ли шестой класс, то ли седьмой. Не помню. И вот началось. Там кидались в зал едой. Хлебом и яичницей, это были еще цветочки. Ревизор – видимо, имелось в виду, что он как обнаженный перед всеми помещиками, – вышел на сцену абсолютно голый. И не просто вышел и ушел сразу. Он достаточно долго бегал между рядами, поднимаясь все выше и выше, и в конце концов устремился вниз, бегом читая стихи. Эта пробежка по замыслу режиссера должна была символизировать падение классики и возрождение нового вида искусства. А в результате был большой скандал. Спектакль никто не оценил, актеры играли ужасно. Он сам переписал сценарий, исказил смысл, а потом оказалось, что подкупил преподавателей, чтобы они рассказали о том, как понравилось школьникам. Администрация театра замяла дело чудом, хорошо, что театр небольшой, но он был забит в тот день под завязку. Как оказалось, ему доверился директор театра, а Игорь, тогда он был еще Попов, не посвятил его в свои планы. И в результате вся критика обрушилась на директора. У того на нервной почве случился инфаркт. И до сих пор для всех загадка…

– Почему скандал так быстро затих и о нем не было широко известно прессе?

– Нет. Это тоже, конечно. Но загадка была в другом. Каким образом получилось так, что про то, какой спектакль готовится, не знал никто в театре? Понимаешь, у нас такое очень сложно утаить. Есть уборщицы, в конце концов, это самый быстрый способ донести информацию до всего мира! А тут тишина… На самом деле, конечно, если бы хотели, простили бы. И он бы и дальше готовил спектакли и играл бы в них. Но Игорь сам пошел на принцип. А потом оказалось, что среди школьников были дети очень известных людей в Государственной думе, и школа была очень и очень непростая. И как результат его привлекли по статье. Порно при детях или что-то такое.

– Развращение малолетних, – машинально ответил Гуров.

– Да.

Лев сделал себе в голове пометку проверить все обстоятельства дела, если оно было открыто. А судя по резкому понижению в карьере, оно, скорее всего, было открыто.

– Поэтому и не было шумихи в прессе и блогосфере, как это модно сейчас говорить. Если в деле замешаны дети богатых и знаменитых, то они же и приложат все усилия, чтобы этих детей нигде не заметили, – сказал Лев. Мария согласно кивнула.

Ночь прошла на удивление тихо, и с утра напарники решили поехать в офис компании «Пегас-плюс», а оттуда в госпиталь. Благо все находилось в одном районе.

– Тут все опечатали, как и договорились, никто не входил и не выходил, – отрапортовал охранник бизнес-центра, где находился офис компании. Явно бывший военный: не суетился, не заглядывал в глаза, на столе Гуров заметил несколько книг и толстых журналов для записей.

– Вы ведете журналы?

– Да, отмечаю задания или какие-нибудь происшествия, распоряжения. Всегда лучше записывать от руки, потом быстрее найти.

Записи с лицами и номерами сотрудников «Пегаса» у него были, как и номера телефонов и паспортные данные гостей.

– Ну у нас тут все-таки не проходной двор. Конечно, я все записал, – сказал охранник и отдал сыщикам копии. Под расписку, потому что во всех делах должен быть порядок.

– Да нет, не было с ними никогда никаких скандалов. Вели себя тихо. Гости к ним тоже приходили приличные. Всегда все здоровались, никто и не спорил, что не обязан паспорт показывать. Их всего двое было в компании, кто ходил на работу. Про остальных говорили, что на удаленке вроде как. Но что-то я не верю в эту удаленку. Много наворовали?

– Много, – кивнул Гуров.

Офис «Пегас-плюс» ничем не отличался от других офисов компаний-однодневок. Гуров уже много таких повидал. Сегодня они есть, и гостей встречает нарядная секретарша с кофе и конфетами, а завтра уже разбросанные бумаги и открытые двери комнат с перевернутыми мусорными корзинами. И только клочки и обрезки бумаг из шредера кружат, как снежинки. Следы того, что кто-то тут работал или хотя бы делал вид.

Сотрудники «Пегаса», судя по всему, только делали вид. В офисе осталась новая оргтехника: принтер и шредер. Ни одного компьютера не было, шкафы заполнены пустыми папками, которые даже не потрудились подписать. Гуров прошелся по помещениям и внимательно все осмотрел. Первый признак того, что офис сделан для компании-однодневки, – стены. Если нет розеток, либо они расположены неудобно, не около столов, то это первый признак того, что помещение не обустраивали как офис. Что оно не обжито. Второй признак – сетевые розетки. Для телефона и интернета. Конечно, везде сейчас есть вайфай. Но для роутера все равно нужна розетка.

– Папки пустые, столы тоже, сейфа нет. На окнах еще наклейки. Согласно договору, помещение сняли на месяц, – перечислил Крячко.

Гуров кивнул:

– Обычные мошенники. Что там с документами на компанию? Банкротство?

Станислав кинул взгляд на экран смартфона и кивнул:

– Да. Единственное, за что, я думаю, мы сможем зацепиться, – дата начала дела о банкротстве. Не было ли оно запущенно раньше, чем учредители конторы пошли к юристу и заключили с ним договор?

– Пустышка. Обычные мошенники, – предположил Гуров. Хотя… слишком уж лакомое совпадение. – Давай-ка вызовем обоих для беседы. Хочется им в глаза посмотреть и послушать, что хорошего они нам споют.

Сказано – сделано. Оба учредителя были вызваны вечером.

– Тарапунька и Штепсель, – шепнул Крячко, когда братья Раллутовы приехали в Главк. Лев сдержанно кашлянул и кивнул. Да… В самом деле, оба новоявленных банкрота мало того, что были братьями, так еще и невероятно похожи на популярных в прошлом комиков. Старший очень высокий. Такой высокий, что когда он вошел в кабинет, то пришлось пригнуться. И буквально через мгновение за ним зашел второй. Точнее, вкатился. Эдуард – старший, сразу начал клясться в любви к полиции и говорить, что они всегда готовы оказать помощь следствию, но вообще – они тут жертвы: мало того, что разорены, так еще и на такси пришлось ехать в самый разгар пробок через всю Москву. Младший, Юрий, буквально со стоном упал на кресло и тут же начал страдать. Страдал он вдохновенно. Стонал, хватался за сердце, просил воды и делал все, чтобы сразу стало понятно, кто самый несчастный в этом кабинете. При этом допрос еще не был начат.

– Так. Давайте мы с вами все-таки поговорим о деле, – прервал эту клоунаду Лев. Стас при этом откровенно наслаждался: он как раз любил, когда свидетели начинали валять дурака. Тем интереснее потом было наблюдать, как меняется их манера поведения.

– Давайте, – начал разговор Юрий. – Мы не понимаем, зачем вы нас вызвали. Мы банкроты. Мы с братом понимаем, что наши клиенты пострадали. Но у нас просто нет этих денег, у компании случился форс-мажор. Все документы есть у нашего юриста. Но если нужно, мы принесли копии.

Он тут же стал доставать из портфеля многочисленные папки и отдельные листочки. Невооруженным глазом было видно, что весь этот хаос рассчитывался на то, что у сыщиков не будет желания копаться в сотне документов, и им скажут, что не нужно никаких бумаг.

– Да, об этом вы расскажете на суде после следствия по делу о мошенничестве. Хорошо, что принесли копии бумаг. Сложите их и оставьте на столе, мы обязательно изучим, – припугнул братьев Лев. – Нас с напарником интересуют конкретно гости конвента, и кто приложил руку к тому, чтобы вы сначала предложили им свои услуги, а потом быстро ликвидировали компанию, забрав деньги.

А вот это был, пожалуй, один из самых тяжелых приемов при допросе. Самое главное – говорить спокойным, ровным и чуть скучающим голосом. Не смотреть на допрашиваемого, не повышать голос, а желательно еще и перекладывать или листать какие-нибудь бумаги на столе. Тогда подозреваемый начинает думать, что его дело уже решено, и все, что тут говорят ему сейчас, это просто формальность. И то, насколько долго он будет бороться, зависит от силы характера. У обоих братьев ее, похоже, не было. Их пробили еще до приезда в Главк. Техники предоставили их дела сыщикам, и выяснилось, что хоть ничего серьезного на братьях не висело, персонажи они были так себе. Гаденькие. После таких обычно хочется помыть руки, хотя ничего плохого вроде бы и не сделали.

Крячко, подхватив пас напарника, подошел к окну, повернулся к братьям спиной и продолжил тем же скучающим тоном, что и его друг, сделав долгий и тщательно рассчитанный глоток кофе:

– Мы знаем, что документы о банкротстве были поданы до того, как вы приняли деньги. Но ликвидировать офис в два дня… Какую сумму вам заплатили?

– Большую.

Снова разговор повел Юрий. Видимо, он был главным в их компании. А Эдик отвечал… Лев пока еще не определился, за что отвечал Эдуард. Юрий тем временем продолжил:

– На самом деле мы не планировали банкротство. Это огромное пятно на репутации предпринимателя. С нами больше никто не захочет иметь дело, – он только приготовился всплеснуть руками, но, поймав предостерегающий взгляд брата, продолжил уже более спокойным тоном: – Мы в самом деле думали взять этот заказ. Тем более что пароход «Анна» должны были списать несколько месяцев назад, но мы вложили в него хорошие средства. Привели в порядок, покрасили, наняли персонал. Предложение принес в офис курьер. Вместе с коробкой, полной денег. Ровно такую же сумму нам заплатили в качестве аванса. И еще там было письмо с руководством к действию.

– А если бы вы не согласились?

– Автор письма сказал, что после того как мы провернем все дело, то получим в два раза больше. Плюс деньги от писателей, и мы могли спокойно не работать и не думать о том, чем будем платить за квартиру.

– Там не только писатели. К слову, пишущая братия на конвенте в меньшинстве, – сказал Гуров и продолжил: – Но разве вы не боялись получить срок за мошенничество?

Братья переглянулись.

– Он предложил нам очень хороший план. Деньги будут лежать на счету, где до них не доберется следствие и приставы. Дело в том, что мы с братом немножечко в больших долгах. И чтобы расплатиться с ними, взяли деньги у тех людей, которым плевать на кредитную историю, потому что вот им-то ты деньги вернешь обязательно. Наш… наниматель хорошо это знал. Откуда-то он знал про нас все, даже кто наш отец.

– А этого мы сами не знали, – неожиданно начал говорить Эдуард и добавил: – Мама скрывала. Все инструкции были написаны на бумаге. Письмо мы уничтожили. Подготовили всю программу, вернее, перепечатали то, что нам было велено. К нам пришла Маргарита Павловна, невероятно похожая на героиню из фильма «Покровские ворота». Она изучала все бумаги чуть ли не под лупой, к каждой запятой придиралась. Но нас об этом предупредили, как и о том, что ее внимание можно переключить, начав хвалить идею конвента и расспрашивая о том, как ей пришла в голову такая гениальная идея – собрать столько удивительных творческих людей в одном месте.

– В тот же день мы подали документы на банкротство и вернули часть долга. И оставили теплоход в залог.

– А потом ликвидировали компанию. Это можно сделать, даже не выходя из дома, через интернет.

– Живем сейчас в домике родителей в Подмосковье и ждем, когда за нами придут. Но мы не граждане России, имейте в виду, судить нас будет сложно.

Крячко и Гуров переглянулись. Очень хотелось взять этих двоих за их длинные носы и как следует повозить по столу. Они даже не отпирались, но неизвестно чем еще припугнул их невидимый наниматель.

– Вам нужно будет вернуть деньги организаторам конвента. Это, я надеюсь, понятно.

– Мы же банкроты!

– Вы мошенники. И сами только что признали это в кабинете Главка. Иначе пойдете как соучастники убийства. Я уверен, что вы немножечко, – Гуров сжал указательный и большой палец, – не банкроты.

Братья переглянулись.

– Можно еще как ОПГ пойти. Массовое убийство, покушение, возможно, что организация теракта, – зашел с другой стороны Крячко. Уже много раз напарники видели удивительный с точки зрения человеческой анатомии феномен – как очень высокий человек может стать меньше себя на половину: главное – подобрать правильные слова.

– Мы готовы. На сотрудничество, на все, что вы скажете.

– Тогда сейчас вы очень подробно опишете все обстоятельства. Кто приходил, когда приходил, что было в письме, с какого счета и на какой счет перевели деньги.

Братьев специально усадили писать в разные кабинеты, лишив их таким образом возможности посоветоваться и обсудить показания.

Тем временем наконец-то было готово заключение от экспертов по поводу автобуса и газа.

– Очень интересная химическая формула, – эксперт Дарья буквально прыгала от восторга, как это обычно бывало, если ей удавалось найти разгадку или какой-то очень увлекательный способ убийства. – Мы отправили запросы всем коллегам и нашли формулу газа. Именно в качестве оружия он пока еще ни разу не применялся. Но разработали его в Сирии. Очень быстро он погружает человека в сон и снижает все жизненные показатели до минимума. Но именно в конец микроавтобуса был подан газ в такой концентрации, что убитые просто не проснулись. А знаете, как он отрегулировал то, что в передней части автобуса концентрация газа была меньше?

– Как?

Дарья снова сделала попытку подпрыгнуть от воодушевления:

– Кто-то просто открыл люк в потолке!

– Так, стоп. Если я правильно понял, газ тяжелее воздуха, так?

– Так.

– Значит, автобус должен был быстро ехать? Чтобы, если совсем грубо говорить, тяжелый газ скопился в конце? Или что там должно было произойти? – спросил Гуров, пытаясь представить картину преступления. Пока получалось очень плохо. Не хватало какой-то переменной.

– Газ без запаха. Ехали они действительно быстро. Помогло, что водитель, когда почувствовал себя плохо, припарковал автобус. А открытый люк – это или случайность, или…

– Или у нас еще тринадцать подозреваемых, – закончил за нее Гуров. – А что со вскрытием?

– Все пятеро умерли от остановки сердца вследствие воздействия газа. Но вот, что интересно: все пятеро, видимо, с едой или питьем получили релаксант. Притом мышечный релаксант, который привел к тому, что, когда они почувствовали себя плохо, просто не смогли встать.

Вот это как раз и было той самой переменной, которой не хватало Льву. И где водитель? Почему автобус стоял пустой?

– Анализы крови выживших у тебя есть?

Даша кивнула:

– Да. Я уже сравнила. Похожие вещества в крови есть еще у двоих. У Рассолкина и Ивановой.

– Можешь найти, что это за релаксант? Можно ли его купить или получить в качестве дополнительного лечебного препарата? У кого может быть доступ к таким веществам? – спросил Гуров.

– Уже проверила, – отозвалась Даша. – Стоматологи, ревматологи. Обычные аптеки: есть целый список лекарств, содержащих эти вещества. Купить их можно без рецепта. Оно как бы… Составное. Из разных компонентов.

– Печально, – отозвался Лев.