Я открыл папку с названием «Отказняк Бешеная Баба», создал вордовский файл «Объяснение Скворец» и тихо проматерился. Сроки. Никого я так не ненавижу. Ни преступников, ни многочисленных жалобщиков, никого.

Я ненавижу сроки.

***

Под вечер все закончилось. Как-то быстро и сразу. Я вроде носился-носился-носился, как вдруг уже на улице темень, а Шеф заглядывает в наш кабинет и говорит:

–Николай Георгиевич, ко мне зайдите.

–Есть, товарищ полковник, – пробормотал я, отложил ненужную папку на стол. Пономаренко уже давно свалил. Оно и понятно: я бросил взгляд на часы и машинально отметил, что уже половина десятого.

На автопилоте вырулив на третий этаж, я постучал и быстро бросил:

–Разрешите, тврщполкник!?

На самом деле Шеф, в миру Корычев Сергей Владимирович, у нас в звании подполковника юстиции. Но согласно неписанному правилу у нас в отделе к подполковнику все обращаются как бы забывая злополучные «под». Я слышал, что такая традиция пришла из армии, где строем выкрикивать «ЗдравьяжлаютоварищПОДполковник» не принято. Подполковником принято называть только в присутствии офицеров, которые выше его по званию, то есть при полковниках и генералах. Мне не жалко, тем более человеку приятно, чего уж. Я-то лейтенант со своими маленькими двумя звездочками, вообще самый младший в нашей следственно-прокурорской семье.

Тем временем, получив одобрительный кивок, я зашел в кабинет. Когда я сел за стол, шеф пробормотал, не отводя взгляда от монитора:

–Нормально все, Николай Георгиевич?

–Закрыл.

–Все?

–Там, поручение одно осталось, товарища одного опросить коллеги просили из Костромы. Я на утро вызвал уже.

–А, помню, вам отписывал, – деловито кивнул Шеф. – Ладно, там сроки не горят, оставьте Пономаренко, пускай доделает этот раздолбай. Опять из за него ко мне прокурор приходил ругаться. А вы завтра на службу уже не приезжайте.

–Спасибо.

–Пожалуйста, – хмыкнул Шеф и неожиданно сказал: – Николай Георгиевич, хотите совет?

–Хороший?

–Очень. Не надо разбрасываться, – серьезно сказал он, оторвавшись от экрана монитора. – Вы же боксом занимались, насколько мне известно. Должны знать, что разболтанность и разбросанность не идут на пользу в нашем деле. Работа в следствии, конечно, не боксерский поединок, но есть чему поучиться. Вы хватаетесь за все и сразу, а в результате не получается ничего. Это очень серьезная ошибка, особенно для следователя. Вы работаете уже второй год и работаете неплохо. Есть определенные ошибки, но это поправимо. Скоро закончим держать вас на диете из простеньких отказняков, очевидных дел и дадим покопаться в чем-нибудь посерьезней. Только не разбрасывайтесь. Это как разговор по-фене: на человека летит длинный поток слов, не совсем понятных для него и он невольно теряется. Тоже самое и с большим объемом работы или трудной задачей. Как правило, самое простое решение всегда лежит на поверхности, а получить ответ в 90 процентах случаев очень просто.

–И что мне делать?

–Иногда нужно просто сделать паузу и отойти в сторону – оценить обстановку так сказать. Простая, казалось бы, вещь, но многие не могут делать вовремя шаг назад. Вы читали Шерлока Холмса?

–Мне не понравилось.

–Иногда скучноватый стиль изложения, согласен. Но последите за Шерлоком Холмсом, даже если хотите – посмотрите фильм. Вы замечали, как он иногда полностью отвлекался от решения загадки и начинал беспечно заниматься посторонними делами? Это не признак расслабленности и некомпетентности. Наоборот. Вовремя полностью переключить внимание на другую вещь очень полезно, и иногда даже очень трудно.

–Напоминает какую-нибудь фразу из книжки по психологии.

–У Дойля все намного наглядней, чем в книжке по психологии. Но если хотите, могу поведать о практическом подходе в плане успокоения нервов. Есть принцип «Трех Гвоздиков», которому меня в свое время научил один майор, когда я был таким же зеленым лейтенантом как и вы сейчас.

–Трех гвоздиков?

–Трех гвоздиков. – Кивнул Сергей Владимирович, при этом в глазах нашего железного следователя мелькнула искорка веселья. Он откинулся в кресле и стал рассказывать: принцип первого гвоздика очень прост. Получив задание нужно повесить его на первый крючок, отчитаться начальству о кипучей работе и… не делать ничего. То есть совсем. Делать свои повседневные дела, спокойно заниматься своими делами и просто забыть о нем.

–Как забыть?

–А вот так. Забыть и все.

–А начальство?

–Во-от, – Шеф поднял указательный палец вверх. – Когда тебя вызывает начальство и начинает спрашивать насчет выполнения задания нужно снова отчитаться о том, что все почти готово и вернуться в свой кабинет. Снять с первого гвоздика и…

–Начать работать?

–Нет, просто перевесить на второй гвоздик, – покачал головой Сергей Владимирович. – И снова забыть. – Он выдержал небольшую паузу и сказал: – после того, как тебя вызовут к начальству в третий раз, стоит отчитаться, что работа вот-вот будет завершена. Шеф будет кричать, бесноваться, рвать и метать, но вы должны быть сильным. Крепким. Выдержать этот напор визгов и криков, и вернувшись в кабинет снять, наконец, задание со второго гвоздика и положить на стол.

–На стол?

–А еще лучше убрать в стол, – Шеф достал сигарету, прикурил, с удовольствием выпустил струю дыма в потолок и добавил с улыбкой на губах: – да, положить в стол и просто подождать. Пару дней. И, наконец, перевесить на третий гвоздик.

–А потом?

–Знаешь, Коля, – вздохнул Шеф, назвав меня просто по имени: – практика показывает, что когда это задание висит на третьем гвоздике, оно уже никому нафиг не нужно.

–Какая интересная притча, – пробормотал я. – К чему вы это?

–К тому, что не надо торопиться, не надо дергаться, вот в этом твоя главная проблема, именно поэтому перед уходом в отпуск ты прыгал как заяц по этажам со своими бумажками. Просто совет тебе. Ты сейчас в отпуск уходишь, так там хотя бы не дергайся. Отдохни, как следует.

–Спасибо, Сергей Владимирович, разрешите идти?

–Иди, время уже, – кивнул тот, бросив взгляд на часы – Я тоже буду собираться.

Я пожал руку руководителю отдела и собирался уйти, как вдруг меня осенила мысль:

–Сергей Владимирович!

–Да.

–А где сейчас этот майор?

–Майор? – он усмехнулся и покосился на фотографию руководителя управления, висящую рядом с портретом Президента. Веселые лучики разошлись вокруг глаз подполковника и он сказал: – Майор на повышение пошел.

Я тоже покосился на большую вышитую звезду на плече генерал-майора Федоренко, строго смотрящего на своих подчиненных из рамки, висящей на стене, и только спросил:

–То есть, работая по принципу «Трех гвоздиков» можно стать ге… получить повышение?

–Конечно, – кивнул Шеф. Он еще раз усмехнулся и сказал: – но скорее всего тебя уволят к чертям собачьим. И сделаю это лично я.

Спустя пять минут я уже стоял на парковке возле входа в отдел. Лето выдалось откровенно говоря хреновое и постоянно меняло только два режима: дождь, туман, дождь, туман. А между всем этим стояла просто духота. Но сейчас после почти 14 часов в одном помещении глоток свежего воздуха был мне просто необходим. Я закрыл глаза и блаженно подставил лицо мелкому моросящему дождику. Где то за спиной дежурный мент (никак не привыкну называть их полицейскими) в будке бубнил что то в стиле «Малыш, ну не получится у меня сегодня. Запрягли, суки». Город гудел сотнями клаксонов, видимо, еще остались идиоты, которые работают до ночи как я.

Но это все не важно. Я подошел к машине, открыл дверь и прежде чем сесть в водительское кресло, повернулся к родному отделу, приложил руку к голове на манер Джека Воробья и проговорил:

–Друзья! Запомните тот день, когда чуть было не ушел в отпуск капитан Джек Воробей! – я отдал приветствие и машинально поправил себя: – или ушел!? Как нужно? Все. Отдохнуть мне нужно, – я рухнул в водительское сиденье, завел двигатель и поехал домой. Все. Хватит. У меня отпуск.

Спустя полчаса

Интересно, почему все женщины за рулем разговаривают? Вроде законы вводят там всякие (их постоянно вводят и отменяют столько, что даже я, юрист, не особенно успеваю весь этот ужас отследить), но все равно основное занятие женщин за рулем – это разговор. К чему это я?

Дело в том, что не прошло и пяти минут моего свободного полета, как я вперся в пробку и теперь занимался тем, чем должен заниматься каждый уважающий себя водитель – рассматривал соседей по несчастью. Ненавязчиво естественно – туда глаза скосил, сюда… ничего особенно интересного в этом нет, но каждый раз, оказавшись зажатым в мириадах красных стоп-сигналов, я невольно начинаю присматриваться к своим соседям. Итак, что там у нас? Слева мужичок средних лет на Логане. Чуть впереди молодой парень в черных очках(!) на шестой Мазде, а прямо передо мной высился здоровенный «крузак», хозяина которого я не видел. Справа сидел какой то оборотистый парняга на побитом жизнью мерине, который жевал сандвич из Сабвея и запивал колой (рулил коленями, похоже), а перед ним и прямо рядом со мной сидели две девушки на какой то крохотной смешной машинке и оживленно болтали. Причем та красотка, что за рулем еще ухитрялась время от времени разговаривать по телефону. А я же, ввиду очевидного безделья предавался размышлениям на тему, почему они вечно разговаривают. Может, чувствуют себя уверенней за рулем или это природное? Я тогда был еще очень маленький, но говорят, раньше мобильный телефон был признаком крутости. В лихие девяностые. Может поэтому? Сейчас-то телефоном не удивишь…

Словно услышав мои мысли, телефон закричал голосом солиста группы «Легион»: Знай, здесь не рай! Здесь ИГРА! Это круче рая!

–Привет, Леха, – пробормотал я.

–Эгей! – заорала трубка. – Ну! Как там наш мент поживает!?

–Честно слово, если бы я не отпахал 14 часов подряд, то собрался бы к тебе в гости и надрал задницу, – буркнул я.

–Не-ет! Пока что я тебе нужен! С кем ты еще бой будешь смотреть то? – заорал тот в трубку. – And now main event of the evening!!!Завтра едем!?

–Летим, – на автомате поправил я.

–А бой?

–Ну как будем на месте, там и посмотрим. Найдем трансляцию где посмотреть, я думаю.

–А нажремся?

–Нажремся, Алекс, нажремся, – проговорил я, на миг закрыв глаза.

–Ладно, давай, до завтра, – прохихикала трубка и отключилась.

Это был Алекс. Мой лучший друг. Как Андрюха… Ладно, у меня два лучших друга. Только с поправкой на то, что Леха полная противоположность Андрея. Мы с ним знакомы давно и я даже не собираюсь рассказывать сколько лет его знаю и как мы познакомились. Леха есть Леха. Смиритесь с ним и все, так будет проще. По-крайней мере, я уже смирился с его существованием. А насчет Андрея…

С момента избиения Чингачгука и его индейцев прошло уже пять лет. Что я могу сказать? Теперь все изменилось – всего пять лет, а Полтавский теперь звезда мирового уровня. Серьезно. ЗВЕЗДА. Из простого парня с кандидатским разрядом и неповторимой техникой защиты, он начал восхождение на мировой олимп мира единоборств. Всего за три года Полтавский покорил мир боев без правил, разбив там всех и вся и теперь перешел в бокс. Теперь новая звезда из России по прозвищу «Белый охотник» бьет всех подряд не в октагоне, а на ринге.

Так уж вышло. Вот случается, что двадцатипятилетний парень из Текстильщиков получает миллионы за то, что он умеет делать лучше всего – бить и не давать бить себя. Это и есть бокс.

Спустя почти два часа я уже был в своей крохотной квартирке на окраине Москвы. Сбросив портфель в угол, я включил свет в прихожей и долго смотрел в собственное изображение. Мне двадцать четыре. Когда я был маленький, я думал, что когда вырасту, то буду выглядеть очень взрослым. Лет в 20. Мне тогда казалось, что лет в 20 я буду очень большим. Даже не сколько взрослым… наверное, взрослая жизнь виделась очень занятой и деловой. Сейчас мне 24. По меркам меня-ребенка я уже четыре года как взрослый. Забавно, что из детства мне запомнилось именно это.

Я закрыл глаза и мысленно сказал себе – «Все, Коля. Завтра самолет-такси-отель. А там, куда я лечу, будет самая прекрасная вещь в мире – море». А вот Андрею в это время будет не до развлечений. Я достал телефон и несколько секунд смотрел на сохраненный в картинках плакат, на котором были запечатлены Полтавский и его будущий противник Александер Валеро. На промо-плакате была только дата – 25.07.2013 и одна единственная надпись – UNDEFEATED.

Непобедимые.