Я аккуратно, на цыпочках, вышла из своей комнаты и остановилась в проеме кухни. Катя сидела за столом, глядя в окно и попивая горячий чай, обеими руками держа свою кружку с надписью «Андрей». Эту кружку ей когда-то подарил ее бывший, с которым она давным-давно и довольно безболезненно рассталась, но кружку Катька все равно оставила – чего добру пропадать?

На мое движение она оторвала взгляд от окна.

– Ты почему мне ничего не сказала? Я тебя там по всем закоулкам и туалетам искала, – голос у нее был если не рассерженный, то слегка раздраженный.

– Прости. Ну, прости меня. Я видела, что у тебя все хорошо с тем парнем – вы вроде так мило танцевали, не хотела обращать на себя внимание. Вдруг бы ты решила, что и тебе нужно со мной уйти? – я молитвенно сложила руки, – И, кстати, ты как?

По лицу соседки скользнула мечтательная улыбка.

– У меня все отлично. Короче, если ты помнишь, его зовут Алексей, работает в какой-то транспортной конторе, не знаю чем он там занимается, не водитель – это точно, по-моему, он там кто-то вроде небольшого начальника или что-то в этом роде. Они вчера с друзьями отмечали заключение какого-то удачного договора, ну и вот. Он меня проводил и все. Сегодня обещал заехать, – лицо Кати заметно просветлело.

Я налила себе две кружки. В одной был чай, в другую я бросила шипучий аспирин – ждать, когда головная боль пройдет сама – собой, мне не улыбалось.

– Я рада. Очень рада за тебя, – как же хорошо иметь подругу с таким легким характером, как у Катюши. Никаких тебе долгих обид, молчаний и прочей ерунды.

– А ты? Почему ты ушла?

– Да просто устала и решила уйти, – мне не хотелось ей рассказывать о своем звонке.

– Ясно. Какие планы на сегодня?

– Никаких. Попишу диплом, возможно рисунки доделаю и все. Кстати, сколько сейчас времени? – я поискала глазами часы, которые обычно стояли на полке рядом с кружками, но сейчас куда-то испарились.

– Уже час дня. И часы я ночью разбила, когда в темноте искала чайник, – Катя виновато улыбнулась.

– Ну и ладно, купим новые. Ладно, я в ванную, когда он за тобой придет?

– Обещал в полвосьмого.

Я отправила ей воздушный поцелуй и пошла в душ. Обожаю ее.

Вечером, сидя за столом, я потянулась к окну, чтобы открыть его пошире и перевела дух. Было уже почти полседьмого, а моя работа по диплому продвигалась очень медленно. Если с основным материалом было еще куда ни шло – я написала около двадцати страниц, то с эскизами дело обстояло хуже. Мне нужно было придумать коллекцию женских деловых костюмов. Какие-то наброски были, и я их перерисовала на твердые листы, старательно обозначив все детали, а вот новое совсем не приходило в голову. Все, что я пробовала, казалось мне уже пройденным. Тем, что я раньше или видела или уже рисовала. Еще и погода не способствовала учебному рвению. Был теплый вечер пятницы и город готовился отметить окончание недели. За окном слышался смех, чьи-то разговоры, детские визги и шум редких машин. Недалеко от окна проходила дорога, но она была вдали от основных трасс, и движения по ней практически не было. Говорили, что до поры-до времени. Вроде бы здесь вскоре собирались расширить полосы, но дело пока ограничивалось только разговорами.

По квартире нервно носилась моя соседка, перебирая свои наряды – готовилась к свиданию.

– Как ты думаешь, так не сильно коротко? – соседка просунула голову в дверь.

– Покажи – я сделала полукруг на стуле.

– Ну вот, – Катя остановилась на пороге комнаты, одетая в ультра – короткое мини, которое во всей красе демонстрировало ее непозволительно точеные ноги.

– Он точно будет смотреть только на твои колени. Можно не краситься.

– Я серьезно.

– Я тоже. А куда вы идете?

– Не знаю еще. Посмотрим. Скорее всего, у него есть уже какой-то план.

– Да успокойся, все хорошо.

– Подожди, сейчас другое увидишь, – подруга убежала в свою комнату за новым платьем.

В дверь позвонили. Я прикрыла свою, чтобы не мешать встрече и улыбнулась. Вот, что называется полноценный уик-энд. Катьку сейчас просто потряхивает от волнения.

В коридоре загремел замок и послышался чей-то мужской голос.

– Саш, выйди на минуту.

Я-то им зачем? Отложив в сторону бумаги, я вышла из комнаты.

На пороге стоял незнакомый мне молодой человек, на которого Катя смотрела с любопытством, но не более того. Значит это не ее Алексей?

– Добрый вечер, ты – Саша?

Я кивнула, недоумевая, кто он такой и что ему от меня нужно.

Молодой человек был довольно симпатичным, блондин с короткой стрижкой, среднего роста и карими глазами. Он молча и довольно откровенно осмотрел меня сверху до низу, от чего я немного оторопела. Я была одета в короткие домашние шорты и довольно открытую растянутую старую майку и то, как меня сейчас разглядывали, меня возмутило. Катя с любопытством смотрела на нас обоих.

– Вы вообще кто?

– Подожди, – он развернулся и побежал вниз по лестнице, – подожди.

Я пожала плечами и закрыла дверь.

– Ты его знаешь? – Катя внимательно посмотрела на меня, пытаясь угадать по моей реакции ответ на свой вопрос.

– Первый раз вижу. Наверное, нам лучше спрашивать сначала «кто там» до того, как откроем дверь. Мало ли какие больные по подъездам шатаются.

Озадаченная я развернулась было в свою комнату, как в дверь опять позвонили.

Мы с Катькой переглянулись.

Она подошла к двери и посмотрела в глазок. Потом повернула ко мне голову и развела руки в стороны – я поняла, что это тоже не ее знакомый.

Шепотом, практически одними губами, я спросила: «Это тот же, что приходил?» – подруга покачала головой.

«Нет, не он»

Я сделала шаг к двери и жестом попросила ее отойти в сторону, чтобы посмотреть самой.

Меня чуть не хватил удар, когда за дверью я увидела Диму. Я развернулась и оперлась спиной об косяк. Мысли судорожно оценивали происходящее и мои дальнейшие действия. Открыть?.. Как он меня нашел?.. Боже, что на мне надето… и уж совсем не в тему – почему я голову не помыла…

Сердце отстукивало удары, соревнуясь скоростью с секундами. Тук, тук, тук. Нет, скорее та дам – та дам. Та дам…

Звонок прозвенел еще раз. Катя, стоя напротив и сложив руки на груди, нахмурила брови:

«Иии?» «Сейчас Алексей должен прийти»

Я решительно развернулась и повернула ручку замка.

– Привет! – он явно обрадовался тому, что увидел, несмотря на мои сомнения относительно собственной внешности.

– Привет! Ты как здесь оказался? – я не отпускала ручку двери, цепляясь за нее, как за спасательный круг.

– Я же сказал, что найду тебя. – Его взгляд опустился ниже – выходи, я подожду тебя на улице – еще раз посмотрев почему-то на мои ноги, добавил – и одень что-нибудь потеплее, на всякий случай.

Не дав мне буквально открыть рта, он практически мгновенно спустился на целый лестничный пролет.

– У тебя полчаса, я – внизу, – донеслось уже с этажа ниже.

Немая сцена в прихожей прервалась моей скороговоркой:

– Ничего не говори, да это он, и я не знаю, как он меня нашел.

Дальнейшие свои действия я помню смутно. Сначала я намотала несколько кругов по квартире, потом побежала в ванную – посмотреть на себя в зеркало, потом несколько раз открыла и закрыла шкаф и наконец, уселась на стуле, положив ногу на ногу, мотая одной из них верх – вниз и выпучив глаза.

Катя все это время бегала за мной, бесконечно задавая разные вопросы:

– Это тот самый, что ехал с тобой в автобусе? Ты пойдешь с ним? Интересно, как он все-таки тебя нашел? Да, он ничего, но оно тебе надо?

Я беспомощно посмотрела не нее:

– Он же никуда не уйдет. Ты же понимаешь? Если я не выйду – он вернется и мне или сейчас нужно ему будет что-то объяснить или вообще ничего не говорить и…

– Решай. Тебе решать. Только успокойся.

В дверь кто-то опять забарабанил, и от неожиданности я чуть не свалилась со стула.

Устраивать пляски возле двери в коридоре сегодня вечером становилось уже старой – доброй традицией. Настоящее броуновское движение. На этот раз это был действительно Алексей, и Катя в полной боевой готовности отправилась на свидание, предварительно показав уже в двери круговой жест, который означал, что я должна шевелиться и быстрее приходить в себя.

С прихода Димы прошло уже двадцать пять минут, а я по-прежнему мучилась в нерешительности.

Побродив где-то еще пару минут по квартире, я стянула резинку с волос, встряхнула рукой, потом пригладила пряди, одела свои новые тонкие джинсы и, прихватив легкий кардиган, закрыла за собой дверь.

Будь что будет.

6.

– Ну и куда мы пойдем?

Увидев меня, он расплылся в широкой улыбке и поднялся со скамейки, что стояла возле подъезда. Странно, что ее еще не оккупировали местные бабули – как раз самое время. Обычно в это время они были уже во всеоружии – степенно сидели на двух лавочках, друг напротив друга, создавая коридор – проходную. Как самые настоящие охранники, только блюдущие не безопасность жильцов, а степень их нравственной испорченности.

– Сначала прямо, – он настолько внимательно посмотрел на мое лицо, что мне стало не по себе. Не то, чтобы я стеснялась своей не накрашенной физиономии, но вот такое явное внимание меня несколько обескураживало.

– Хм, интересный маршрут, а потом?

Когда он приблизился, я тут же унюхала тонкий аромат какого-то геля для душа, смешанный с его собственным запахом. Смесь мне понравилась. Еще он был одет в хлопковую футболку и на плече у него висел средних размеров рюкзак. Надеюсь, там просто какая-то одежда, а не отточенные инструменты маньяка.

– Ты всегда планируешь свои прогулки?

– Хотелось бы знать, куда мы идем, – я пожала плечами.

– Пусть это будет сюрпризом. Уверен, что тебе понравится. Кстати, почему ты не пришла?

– Кстати, как ты меня нашел? И как узнал, как меня зовут?

– Я же сказал, что найду. У меня свои методы. Пусть это будет моим секретом. Зато ты теперь знаешь, что от меня невозможно скрыться.

Я не ответила на вопрос, почему не пришла, и мы к этому больше не возвращались. Он рассказал, что учится в строительном институте на инженера каких-то там коммуникаций, что ему остался еще один год и дальше он стал рассказывать про своих друзей, что у них замечательная компания и что мне нужно обязательно с ними познакомиться. Еще была парочка каких-то анекдотов, надо отдать должное, в тему, и все это время меня не покидало чувство какой-то легкости. Какого-то прозрачного легкого марева, в которое меня погрузили, со всеми этими шутками, улыбками, запахами сирени, зеленой травой и сумеречного неба. И оно обволакивало меня со всех сторон, даря ощущения какого-то внутреннего покоя и защиты. Мне там было настолько комфортно и тепло, что хотелось просто покачиваться в такт и не пытаться выбраться.

Кроме того самого первого вопроса, он спрашивал меня только по теме разговора – я рассказала, что тоже учусь и что у меня сейчас период подготовки и защиты диплома. Никаких подробностей про семью и про то, откуда я. Он не задавал мне этих вопросов, и я была благодарна ему за это.

Мы прошли уже достаточно много, почти окончательно стемнело, и, дойдя до большого перекрестка, Дима предложил свернуть в сторону старого города.

Старый город – так называлась еще дореволюционная часть города, где сохранилась мощеная кладка вместо вездесущего асфальта, католическая ратуша и паутинки узких улочек, которые разбегались в разные стороны прямо за центральной площадью. Со своими подругами я часто там бывала, но последний раз это было три года назад, и поэтому я с удивлением обнаруживала для себя новые здания, которые ушлые градостроители втиснули между старинными постройками. Дома строили так близко, что часть отдельных ответвлений улиц стали совсем перекрыты для пешеходов. Это было очень грустное зрелище.

– Я давно тут не была, надо же, как тут все застроили, – мы понемногу поднимались наверх, вслед за чередой желтых фонарей и я стала искать глазами кофейню, в которой раньше, в прошлый период моего студенчества, готовили прекрасный восточный кофе в турках.

Как будто прочитав мои мысли, Дима указал на следующий поворот.

– Тут, буквально за углом варят отличный кофе, зайдем?

Посетителей, кроме нас и еще одной пары не было, поэтому нас очень быстро обслужили, и мы устроились за столиком у окна друг напротив друга.

Дима, отложил чашку, наклонился немного вперед и, внимательно глядя мне в лицо, спросил:

– Готова к небольшому приключению?

– Приключению? – я увидела в его глазах какие-то темные, почти черные и желтые точки, почти рядом со зрачками и в данный момент решала дилемму – может это за счет них цвет глаз кажется не голубым, а именно синим, глубоким синим.

– Помнишь, я обещал тебе сюрприз?

– Ну, я думала, что это он и есть – я обвела взглядом кофейню.

– Шутишь? – он рассмеялся, – нет, конечно. Это как бы не тянет на сюрприз.

Я посмотрела на дно чашки, покрутила ее, чтобы посмотреть, как крупинки зерен на самом ее дне чертят свои волнистые дорожки, и подняла глаза.

– Ну, пойдем. Это далеко?

– Нет, совсем рядом.

– Надеюсь, мне ничего не грозит, – я нервно поерзала на стуле.

– Пойдем, сейчас сама все увидишь, – он поднялся и протянул мне руку.

От кофейни мы прошли еще метров сто – сто пятьдесят и остановились возле какого-то забора. Вернее, в глубине стояло какое-то полуразрушенное здание из красного кирпича, небрежно прикрытое разрисованной тканью, а забор плотно, от стены до стены соседних домов, загораживал эти руины.

– Что это? – я кивнула в сторону постройки.

– Насколько я знаю раньше здесь стоял дом какого-то то ли купца, то ли помещика. Это он построил здесь все эти купола, как в готическом замке. Видишь, один сохранился? Сейчас эти развалины собираются сносить и построить что-то другое.

– А отреставрировать?

– Вряд ли. Скорее всего, просто снесут и все. Возможно, вместо него влепят что-то современное.

– Ну и почему мы сюда пришли? – я огляделась по сторонам. Людей практически не было и мне стало как-то неуютно.

– Я хочу тебе показать кое-что. Тебе точно понравится, тем более ты художница. Только ты должна мне довериться. Ладно?

Я почти не видела его лица – он стоял в густой тени, и прочитать его выражение не могла. Несмотря на явный абсурд происходящего – я его совсем не знаю, первый, ну ладно, второй раз вижу, во мне зашевелились какие-то авантюрные жилки, граничащие с идиотизмом. Почему-то вспомнилось воровство соседских яблок с бандой таких же, как я, восьмилеток на даче. Нас тогда здорово наказали, но, тем не менее, тот щенячий восторг от собственной безумной крутости запомнился на всю жизнь.

Я согласно кивнула.

– Сейчас я перелезу через забор, а потом ты следом, видишь – эти выступы, вот на них нужно ставить ноги, а я тебя потом поймаю, на той стороне. Хорошо? Справишься?

– Не учи меня лазить по заборам. Но если что – будешь должен мне новые джинсы, – адреналин однозначно ударил мне в голову.

Дима практически перепорхнул через забор и застыл с другой стороны. Его зрачки (наконец на него теперь падал свет) были по пять копеек.

– Давай теперь ты, не бойся, я поймаю.

Только я собралась поднять ногу, как на улице показался какой-то мужчина. Я сделала вид, что просто копаюсь в своей сумке.

Когда он скрылся из виду, я глупо хихикнула, и обеими руками ухватилась за прутья. Поднявшись за забор, мне оставалось только спрыгнуть. Дима подошел вплотную и вытянул руки.

– Дай мне сначала одну руку, потом вторую. Аккуратно, не торопись.

Я протянула руку. Наверное, от усердия он настолько сильно ее сжал, что мне стало больно.

– Не так сильно. Я сама. Я держусь.

Потом я оторвалась от перекладины, вскинула вторую руку и приземлилась на землю.

Он довольно засмеялся.

– Теперь иди за мной и не отставай.

Я просто кивнула головой. А вот сейчас я чувствовала, что я – глупый агнец, которого ведут на заклание. Но деваться было уже некуда.

7.

Мы пошли по тропинке, Дима шел впереди – я за ним, стараясь смотреть себе под ноги. Мы почти вплотную подошли к зданию, как тропинка сделала неожиданный крюк и стала спускаться к каким-то кустам, трава стала выше, и идти стало сложнее. В темноте я совсем не разбирала дороги, опираясь только на свои ощущения и периодически спрашивала – долго еще?

– Сейчас. Еще немного. Давай руку.

«Да, сейчас он меня тут задушит и закопает, и буду я вечно гнить в этой земле, и никто никогда меня не найдет. И даже искать не будет. Может когда-нибудь, лет через триста, мои косточки отроют и поставят здесь даже не памятник, а так, отметину – вечный символ вселенской глупости».

Я по—прежнему смотрела вниз, ругая себя и свое безрассудство последними словами, как услышала впереди его голос:

– Все, мы пришли, смотри.

Я поравнялась с ним, подняла глаза и ошарашенно выдохнула:

– Какая красота!

За кустами находилась небольшая площадка, видимо это место также было частью этой то ли галереи, то ли заднего дворика старого дома.

В центре этой площадки росла кряжистая огромная ива, корни которой частично были на поверхности, переплетясь в странную конструкцию в виде природной, пологой скамейки с самой настоящей спинкой и подлокотниками. Такое вот чудо природы. Но этого всего мы бы никогда не разглядели в темноте, если бы не потрясающий вид, который открывался сразу же за площадкой, где росло дерево.

Почти сразу за ивой был обрыв, резкий спуск к реке, которая широкой извилистой лентой тянулась к горизонту. Черная, отполированная гладь водной артерии. А берег напротив был накрыт большой кружевной шалью из нитей-дорог и бусинок-домов, которые были сплетены в сложные городские узоры. И всю эту ошеломительную красоту обрамляла плеяда огоньков – фонарей вдоль реки, которая прочертила по воде белые полосы-отражения.

– Это так красиво, – я пыталась запомнить то, что увидела. Возможно, для будущей работы в пастели. Возможно.

Дима, похоже, наслаждался произведенным эффектом.

– Я же говорил, тебе понравится. Такой вид открывается только здесь. В детстве я сюда приходил, никаких заборов тут тогда не было, ну и запомнил. Всегда хотел вернуться. Смотри, я тут пару бутербродов захватил и попить. Что будешь – кофе, вино? – он расположился на чудо-скамейке, достав из рюкзака плед, термос и продукты.

– О, так ты продуманный? – все еще под впечатлением, я присела на толстую ветку ивы рядом с импровизированным столом.

– А ты идти не хотела. Это была вообще-то программа первой прогулки, когда ты не пришла. Так может все-таки вино? – он достал из рюкзака небольшую бутылку и два обычных стакана.

Я смотрела на реку и поймала себя на мысли, что знаю его если не всю жизнь, то очень давно. В нем удивительным образом соединилось все то, что меня так привлекало в мальчиках во всех моих детских влюбленностях. Как будто, именно с ним мы жили где-то по-соседству и росли друг у друга на глазах. Чтобы убегать из дома, пугая родителей. И измерять глубину луж голыми ногами, купаться в дождь, прыгать с зонтиком-парашютом с крыши сарая и делать еще кучу разных глупых вещей, вызывающих гневные крики и повышенное давление взрослых. В каждом из нас в детстве обязательно живет такой вот персонаж, который хочет приключений, мнит себя героем, ну или как минимум – первопроходцем. И в такие походы нам всегда нужен был тот, кто не испугается, не дрогнет и пойдет до конца. Странно, но именно с Димой это чувство мальчишеского ребячества опять подогревало кровь, помогало вернуться в детство. И дело даже не в этой поздней прогулке по каким-то заброшенным местам, а в целом. Само настроение, простота, какая-то щедрая открытость.

Я посмотрела на него. Мы сидели рядом, разделяемые только нашим мини-столом. Пара бутербродов, обтянутых пленкой, термос и сложенный плед. Дима возился с бутылкой, пытаясь ее открыть – она была запечатана обычной пластмассовой пробкой, которая никак не хотела выходить.

– Это домашнее вино, двоюродная сестра привезла из Грузии, попробуешь? – пробка, наконец, поддалась, и он протянул мне стакан с темной жидкостью.

– Хорошо пахнет – я вдохнула терпкий аромат. Слива? Виноград?

– Ну, я не знаток, но в целом мне нравится, – он посмотрел на то, как я осторожно сделала первый глоток.