– Чувство вины пожирало меня. Мне было жаль сына, жаль мужа, я любила его и не желала ему такой судьбы. За три месяца судов, свиданий в тюрьме, бешеного темпа работы и учёбы сына в школе я выгорела без остатка. Панические атаки случались все чаще, страх разросся до размеров вселенной, я была в отчаянии.

Не находя выхода из этого злосчастного замкнутого круга, погрузилась в тяжёлую депрессию. Пытаясь решить проблему алкоголем, поняла, что чувствую себя ещё хуже. Чуть позже стали появляться суицидальные мысли, я всё чаще задумывалась о способах уйти из этого мира. Не понимала, как я, беззаботная девчонка с такой страстью к жизни, забрела в тупик. Пойти на такой шаг оказалось нелегко. Я не хотела жить, но оборвать серебряную нить оказалось выше моих сил, поэтому организм включил режим самоуничтожения. Сначала я перестала спать, совсем. Две недели ходила сомнамбулой по квартире, но заснуть не получалось. Я была сломлена. Затем организм отказался принимать пищу, я перестала ходить в туалет, совсем. Изрядно похудела. Жизненные силы покидали меня. Единственным спасением была работа, на неё я ответственно ездила каждый день.

Мой старший брат много лет назад покончил с собой. Для меня, девочки, это было сумасшедшей трагедией, изменившей всю последующую жизнь. Я никогда не понимала – почему? Постоянно задавала себе этот вопрос: как молодой, полный сил парень не нашёл в себе сил жить? Сейчас я стала понимать его. Роман повесился в 20 лет в армии, оставив предсмертную записку, что не сможет пережить позора – жена изменила ему с сослуживцем и это обрушило конструкцию мира. Неожиданно я поняла, почему он так поступил, почему его не остановили ни родители, которых он обрёк на бесконечный ужас, ни годовалый сын, ни прочие радости жизни. Глубокая депрессия – штука очень серьёзная, кто не проходил, тот не поймёт, насколько всё становится неважным, не остановит ребёнок никакого возраста…

Наедине со своим горем я дошла до последней черты. В голове стучала только одна мысль: «Я больше так не могу».

Георгий слушал внимательно, иногда прижимая меня сильнее.

– Одним днём, встретив рассвет без минуты сна, с чёрными кругами под глазами, в разбитом состоянии, почти без сил я поехала на работу. По дороге задавалась вопросом – сколько ещё смогу продержаться в таком ритме? Когда случится непоправимое? Я жила на третьем этаже и понимала, что просто выброситься из окна не получится, гарантий смерти никто не даст. Такие мысли крутились в голове – как всё организовать, чтоб наверняка, чтоб сын не оказался свидетелем и был травмирован минимально.

В салон вошла шикарная женщина с охранником, на вид лет пятидесяти, она показалась цыганкой, представилась Тамарой. Множество колец на пальцах, бусы, характерные серьги в ушах. У меня самой в роду цыгане, я их чувствую за версту. Тамара оглядела меня с головы до ног и попросила сделать укладку. Устроившись в кресло, она высказала пожелания, я приступила к делу. Получилась красивая укладка, молодящая её. Когда я поставила баллончик с лаком на тумбочку, она сказала:

– Вы знаете, что у вас золотые руки? Поверьте моему опыту, вы – первый человек, удовлетворивший мои пожелания. Вы умничка, цените себя!

Мне было приятно, я скромно улыбнулась, потупив взгляд, что я могу сделать в таком состоянии? Ничего сверхъестественного, просто свою работу. Тамара расплатилась и вернулась. Открыв сумочку, она достала деньги и положила на столик чаевые.

Я смотрела на деньги и осознавала, что это двести процентов от стоимости укладки…

Налив в кружку кипяток, я бросила чайный пакетик и задумалась: «Уйти из жизни – слишком легко для меня. А что, если я попробую стать счастливой и делиться счастьем с другими?»

Георгий одобрительно кивнул.

– Не знаю, испытывал ли ты подобное? Мгновенно поток энергии подхватил меня, сигнализируя, что решение правильное. Я уже вбивала в поисковике: «лучшие психотерапевты Москвы».

– Мне нужна помощь, я умираю, – выкрикнула я в трубку.

– У специалиста плотная запись, но… мы что-нибудь придумаем, – администратор отключилась на пару минут, они показались мне вечностью. «Пожалуйста, пожалуйста», – молила я про себя.

– Приняли? – уточнил Георгий.

– Да! В тот же день, записали к пяти.

Стоимость сеанса показалась мне невероятно высокой, но на кону стояла жизнь. Я схватилась за эту возможность, как утопающий за соломинку, а цыганку Тамару восприняла ангелом, принёсшим благую весть. Вскочив с кресла, я подбежала к администратору, проверить запись, и, как назло, в пять ожидалась клиентка. Объяснив ей, что решается вопрос жизни и смерти, я попросила перенести на пару часов позже. Она пошла навстречу. В моём царстве тьмы промелькнули свет и надежда, что умирать не обязательно, ещё не поздно всё исправить.

– Ну и как психолог, помог?

– Я, наверное, выглядела полной дурой. Он – солидный мужчина шестидесяти лет, кавказкой национальности – оглядел мой растерянный вид, заглянул в потухшие глаза и сразу спросил:

– Мысли о суициде посещают?

– Ежедневно!

– Блядь! – ответил он.

Я рассмеялась, вспоминая, но Георгий не улыбался:

– Продолжай!

– Я была шокирована его реакцией, не думала, что врачам так можно. Мы поговорили, оценив моё состояние, он предложил гипнотерапию. Я легла на кушетку и… – я хитро посмотрела на Георгия. – Кажется, ты меня уже ревнуешь к мужчинам средних лет. Дальше ничего не помню! Запомнила только, как меня унесло высоко в небо и лёжа на облаке ощущались спокойствие и лёгкость. Вернув меня обратным отсчётом, он предупредил о состоянии эйфории, оно будет сопровождать какое-то время, а так как мне было необходимым выспаться, назначил феназепам на месяц, объяснив, что без него никак.

Вышла с блаженной улыбкой на лице, в состоянии лёгкого наркотического опьянения и неконтролируемого счастья, по которому так скучала. Позвонила маме и попросила приехать поддержать. Транквилизаторы начали работать, я стала спать, за месяц восстановила былой оптимизм к жизни, всё наладилось. Выпьем?

– Конечно, – Георгий засуетился и наполнил стопки. Мы выпили. – Пожалуйста, рассказывай, что там дальше, – просил он.

– Взяла ещё две сессии с психологом и забросила, он был мне не по карману. Я бесконечно мысленно благодарила и ту клиентку, и психолога, они помогли мне выкарабкаться.

– А что муж?

– Через полтора года бесконечных передачек и свиданий в тюрьме подала на развод. Манучару дали двенадцать лет строго режима. На меня вновь навалилась знакомая тоска и грусть, когда я представляла, сколько предстоит ждать. Когда сообщила ему об этом, он согласился, сказал, что губить из-за него жизнь было бы глупо и мне не нужно так поступать. Он сделал свой выбор, я – свой, пришло время прощаться.

– Сильная ты малышка, не только умная, но и сильная, – сказал Георгий.

– Да, так и есть. Знаешь, что самое забавное? Когда принимаешь такое решение – мучаешься, как человек без тебя, он же не сможет, пропадёт, не выживет без твоей поддержки и любви. Теперь я считаю, что это гордыня. Мы слишком много на себя берём, жалея других. У них своя судьба, и живут они её без оглядки на тебя. Не прошло и полугода, как благоверный мой женился.

Георгий засмеялся:

– Да, бывает. Расстраивалась?

– У меня уже не было чувств к нему, я радовалась, что он – прошлое, но было неожиданно. Я всегда знала, что он – приспособленец и нарцисс, но что найдётся дама и станет ждать это чудо одиннадцать лет из заключения, было удивительно и смешило одновременно. Я мысленно благословляла эту героическую женщину и желала ей сил. Манучар приободрился, писал письма сыну, мы созванивались, я помогала ему чем могла. Супруга его и вправду оказалась удивительной женщиной, убедила подать апелляцию, они добились уменьшения срока на два года. Он должен был выйти на восемнадцатилетие сына и очень ждал, когда начнётся новая жизнь.

– Вот видишь, бывают же плохие истории с хорошим концом, – Георгий потянулся, разминая плечи, и махнул рюмку.

Я посмотрела на него как на человека, плохо знающего жизнь:

– Однажды мне приснился сон. Мы разговариваем с мужем в незнакомой комнате, потом он поворачивается к напольному зеркалу, входит в него и исчезает. Я проснулась с дикой тревогой в холодном поту. В обед позвонил его друг, сказав, что Манучар ушёл из жизни.

Георгий посмотрел испуганно и сжал мою руку.

– Вот так. От неожиданности я сползла по стене, да так и осталась сидеть на полу. Мне снова потребовалась помощь специалиста, но бюджет я смогла выкроить небольшой. Тогда позвонила в психиатрическое отделение и спросила, сможет ли кто-то полечить меня на эту сумму. В назначенный день приехала с мыслью: «Ну, что Наталья, своими ножками в психушку, дожили!»

– Если вы с вопросами морали, то вам в церковь! Если хотите качественно изменить жизнь – то в терапию. Показаний к госпитализации нет, – успокоила меня пожилая психиатр.

– Да уж, нет показаний! – Георгий, казалось, был возмущён.

– Мой муж, бывший муж умер в тридцать шесть, так и не повидав сына. Закончилась наша история и целая глава жизни. На справедливость я уже не уповала и сосредоточилась на поддержке сына, ему исполнилось одиннадцать. Объясняла ему, что у каждой личности свой путь, он однажды заканчивается, бывает, что внезапно, но и это нормально. Учила, что у любого поступка есть последствия, иногда такие, что уже исправить нельзя, и об этом всегда надо помнить. Папа продолжает любить нас, он просто уехал, и там счастлив, – говорила я.

Георгий, которому алкоголь добавил чувствительности, казалось, сейчас зарыдает:

– Как ты справилась?

– Его смерть меня подкосила, но надо было опираться на себя и впрягаться за папу и за маму.

Мы вышли покурить. Георгий уже не отпускал меня, вероятно, моя история его тронула, и к сексуальному желанию примешались добрые чувства сострадания к бедной девочке, что прошла непростой путь и наконец-то встретила его. Когда вернулись за столик, он попросил рассказывать дальше.

– Не могу я долго грустить, ты же знаешь. Встречалась с приятелем, он и рассказал о своём необычном друге, что увлекается эзотерикой, изучает физиологию человека, пытается найти эликсир молодости и продлить психическое здоровье. Меня это заинтересовало. Не то чтобы я хотела жить вечно, но увлечённые люди всегда привлекательны, упросила познакомить.

Георгий напрягся. «Точно ревнует», – подумала я, отпивая шампанское.

– Рассказать тебе про Андре? Или не надо?

– Рассказывай всё, – нахмурился он.

Я улыбнулась про себя и вдохновенно продолжила:

– Андре оказался не просто интересным, а интереснейшим человеком. Поговорили мы один раз, но впечатление он произвёл мощное. Стоимость услуг оказалась непомерно высокой, и от сессий я отказалась. Через некоторое время он позвонил сам и предложил общаться в дружеском ключе.

– Как-то подозрительно, не находишь? – сжал губы Георгий.

– Да, мне тоже показалось. Я уточнила зачем, он сказал, что у меня приятная энергетика, но больше ни в чём не признался.

Георгий сделал скептическое лицо.

– Мы созванивались редко, раз в три-четыре месяца. Я рассказывала о своих событиях в жизни, он о своих. Конечно, от него я получала больше информации и у меня имелась отличная мотивация продолжать развиваться. За несколько лет я собрала библиотеку книг именитых психологов, прошла телесно-ориентированную терапию, несколько тренингов личностного роста, обучение по развитию женственности, кучу марафонов, дошла даже до тета-хилинга. Параллельно повышала квалификацию и получила диплом международного уровня. Мне хотелось знать всё. Андре убеждал, что я не должна останавливаться на полпути и принять своего тёмного попутчика, что в этой ипостаси много энергии, демонов периодически нужно кормить.

– Ну ты даёшь! – Георгий, похоже, обалдел. – Ведьма!

– Нет, я не ведьма, а вот Андре – да, увлекался церемониальной магией, инвокациями, взывал к тёмным сущностям, заключал договоры и получал демоническую энергию.

– Официант, Grey Goose принеси ещё бутылочку, – скомандовал Георгий. – Я сперва подумал, ты глупышка, девчонка, а ты такая интересная, давай-ка выпьем водочки!

– Давай!

– Я так счастлив нашему знакомству. Ты такая красивая, звезда!

По моей коже бегали мурашки. Волшебная обстановка с люстрами и услужливым персоналом, шикарный обходительный мужчина прижимается к моей шее и шепчет, что околдован мною. Я и мечтать не могла, счастливый билет. Нет – джекпот!

– Не будем напиваться, мы хотели поиграть.

После ужина я навеселе проиграла сто тысяч и хохотала от счастья в его объятиях. Какая ерунда – весь мир у моих ног. Георгий кружил меня по залу и целовал. Я закрывала глаза от счастья, падая в его объятия.

– Похоже, моей тёмной ведьмочке пора спать! – он подхватил меня, когда я споткнулась. В номере уложил на кровать, помог снять туфли и удалился, даже не попытавшись воспользоваться моим алкогольным экстазом. Я была очарована ещё больше – вот это мужчина! А как же «быстро затащить в постель, чтобы утвердить своё превосходство»? Нет, мой Георгий не такой – с этой мыслью я сладко уснула.