Путь до гасиенды дель Кастильо прошел в молчании. Диего сосредоточенно следил за мулами, стараясь отвлечься от близости женского бедра, которое прижималось к нему на узком сиденье. София, казалось, с первых минут погрузилась в свои мысли, лишь несколько непокорных прядей играли с ветром, а глаза, глубокие, как изумрудные омуты, были устремлены в бескрайнюю даль. Однако усталость от пережитого вскоре взяла над ней верх, и она задремала, прижавшись к его плечу на следующем повороте. Каждый изгиб ее тела будоражил его ум, предлагая на выбор картинки вечерних прогулок, смеха в патио и купания в озере.
Диего тряхнул головой, отгоняя наваждение. Откуда эти безумные, нежданные желания? Он встретил ее лишь вчера, а чувства уже грозили затопить его, подобно океанскому приливу.
Воспоминание об их утренней встрече невольно вызвало улыбку. Она возникла перед ним в патио, сотканная из солнечного света, и ее волосы вспыхнули золотым водопадом. Живая, лучистая, она приковала его взгляд. Испугавшись внезапно нахлынувшего чувства, он трусливо бежал от нее, проведя весь день словно в густом тумане. Автоматически пообедал с отцом, переоделся и отправился с Бернардо в пуэбло.
Странно, как он не заметил ее сразу, переступив порог таверны. Обычно он не позволял себе войти в помещение, не оценив обстановку. Опыт жизни под маской Зорро давно отточил эту привычку, но сегодня, словно ослепленный, он стремился лишь к одному – поскорее завершить дела и вернуться домой – сердце его жаждало чтения или хотя бы музыки. Его занимало лишь присутствие сеньора Моралеса в этой проклятой таверне.
Диего вздохнул, понукая мулов. В памяти всплыли знаки Бернардо, немые крики: «Тобою интересуются…», застывшего у барной стойки. Верный мозо заметил, а он… проглядел? Или просто не захотел видеть? Впервые в жизни он пренебрег предостережением Бернардо! Словно опьянел от праздной жизни богатого кабальеро.
Вспомнился отчаянный взгляд зеленых глаз, когда до него, наконец, дошло: в таверне неестественно тихо для такого скопления мужчин, жаждущих развлечений. Взор девушки молил о помощи, и пусть Диего не чувствовал явной угрозы, он без колебаний оказался рядом, словно ведомый незримой силой.
Сейчас, укрывшись в вечерней мгле двуколки, кожей ощущая присутствие Софии, он осознал: тогда, в таверне, он впервые ощутил собственнический порыв. Он видел множество неженатых мужчин, бросавших взгляды на девушку, и нестерпимо захотел заявить на нее права первым.
Дон Диего де ла Вега никогда не позволял себе подобного. Воплощение учтивости, истинный благородный кабальеро, готовый развлекать сеньорит и сеньоров остроумными шутками и увлекательными историями… Но сегодня вся его выдержка подверглась жесточайшему испытанию.
Он ошеломил всех, подхватив девушку на руки и вынеся ее из таверны. Взгляды, полные любопытства и зависти, преследовали его, но он нес ее с гордостью, словно держа на руках самое драгоценное сокровище, отвоеванное в неравной битве.
О, он чувствовал, пересуды не заставят себя ждать. В маленьком пуэбло сплетни разлетались быстро, и, возможно, уже через час кто-то будет обсуждать его поступок, придавая ему разные оттенки. А там уже и до его отца быстро долетит сия новость, чем, надеялся он, только порадует старика. Но сейчас ему было все равно.
Он не ведал, да и не мог предвидеть, какие вихри поднимет этот вечер. Он перевернул его мир, еще утром казавшийся незыблемым, с ног на голову. И он решил довериться течению. Кто знает, в какие неизведанные земли принесет его река по имени София?
Разум, словно назойливый сверчок, пытался вернуть его к твердой почве: «Ты ее не знаешь, – шептал он. – Она – мираж. Уедет, оставив лишь привкус горького разочарования». Но стоило ему вспомнить ее огромные, молящие глаза, полные тихой надежды, как все доводы рассыпались в прах. В такие моменты он понимал: иногда судьба не стучится в дверь, а распахивает ее, заставляя поверить в самое невозможное.
Наконец, впереди замаячила гасиенда – белоснежное здание, окруженное деревьями. И в этот миг Диего осознал: не важно, что ждет его впереди. Он просто хотел удержать в памяти этот миг, этот путь, эту звенящую тишину, наполненную предчувствием чего-то неизбежного и прекрасного.
Его вечерние поездки между двумя гасиендами и пуэбло привели к тому, что на следующий день он проснулся, когда солнце уже клонилось к полудню. Одев свой горчичного цвета костюм из тончайшей замши, приготовленный для него Бернардо, Диего спустился в гостиную и сел за фортепиано.
Любовь к музыке – драгоценный дар, полученный им в наследство от матери, чей дух витал в стенах этого дома. С младенчества его слух ласкали чарующие мелодии. Изабелла де ла Вега была талантливой пианисткой и старалась передать свою страсть единственному сыну.
День за днем Диего, завороженный, сидел рядом с матерью, внимая ее игре. Он боготворил ее мастерство, грацию, с которой она покоряла клавиши. Музыка была их тайным языком, незримой нитью, связавшей их сердца.
Но в одно трагическое утро, когда ему едва исполнилось девять, мир мальчика рухнул. Мать внезапно покинула этот мир, оставив зияющую пустоту.
Диего резко оборвал мелодию, словно желая заглушить боль воспоминаний. Мама… Она была его путеводной звездой, его нежным ангелом-хранителем. Она всегда была рядом, окутывала любовью и поддержкой, невзирая ни на что. Она была его самым верным другом, его надежным советчиком. Она безоговорочно верила в него, вдохновляла на подвиги.
И когда она ушла, он почувствовал себя потерянным и одиноким. Все вокруг казалось серым и безжизненным. Каждый день, просыпаясь, он ощущал острую тоску и пустоту в своем сердце. И лишь благодаря поддержке отца, который видел страдания сына, Диего смог справиться с потерей матери. Тогда же он понял, что донья Изабелла оставила ему не только боль, но и ценное наследие – любовь к музыке, которая продолжала жить в его сердце.
Диего обернулся на звук приближающихся шагов. Кресенсия, главная служанка, хлопотала над сервировкой стола, создавая нечто среднее между поздним завтраком и ранним обедом. Рядом, стараясь не отставать, помогал Бернардо.
Молодой дон одарил их легкой улыбкой.
– Кресенсия, ты не видела отца?
– Дон Алехандро утром уехал в гости к дону Альфредо, – ответила женщина и добавила. – Вернется поздно.
– Благодарю, – он присел за стол. – Бернардо, останься, – но, заметив, как верный мозо уже собирается вслед за служанкой на кухню, поспешно добавил. – Кресенсия, задержи Бернардо, пожалуйста.
Женщина обернулась и жестом указала мозо на его хозяина. Бернардо кивнул и приблизился к столу.
Со стороны могло показаться, что Диего молча поглощает завтрак, а слуга лишь учтиво ему прислуживает, но между ними текла неспешная, тихая беседа.
– Не знаешь, что могло понадобиться отцу в гостях у дона Альфредо?
Бернардо отрицательно замотал головой.
– Гасиенда Кальдон находится очень далеко, – продолжал Диего. – Он взял кого-нибудь с собой?
Бернардо кивнул и на пальцах показал «Двоих».
– Хорошо, – де ла Вега взял чашку с кофе и, слегка прищурившись, посмотрел на друга. – Скажи мне, Бернардо, у нас были планы на конную прогулку сегодня? – он обвел рукой свой костюм.
Бернардо утвердительно кивнул в ответ.
– Хм, что-то не припомню, чтобы мы это обсуждали, – Диего нахмурил лоб, тщетно пытаясь ухватить ускользающее воспоминание, и махнул рукой, отбрасывая бесполезное занятие. – И куда же?
Бернардо обвел в воздухе очертания женской фигуры, а затем изобразил натянутую тетиву лука, целясь прямо в сердце хозяина.
– Я об этом вчера говорил? – догадавшись, Диего усмехнулся.
Бернардо сначала утвердительно кивнул, но тут же передумал и замотал головой, выражая протест.
– Не говорил? Сам додумал, значит, – снова угадал Диего.
Бернардо вздохнул, кивнул и пожал плечами, всем своим видом показывая, что решение прокатиться верхом до гасиенды дель Кастильо сегодня – само собой разумеющееся.
– Ладно, убедил, – Диего отодвинул чашку и откинулся на спинку стула. – Седлай коней.
И Бернардо, как всегда, оказался прав. Едва гасиенда возникла из-за поворота, раздался выстрел и яростный лай собаки. Диего, не теряя ни секунды, ударил коленями Арабеллу и уже у самой калитки резко дернул поводья. Не привыкший к столь грубому обращению паломино взвился на дыбы.
Де ла Вега спрыгнул на землю и, не мешкая, распахнул калитку.
Спиной к нему стоял незнакомый мужчина. Дорожный костюм, тронутый пылью дальних дорог, говорил о долгом и утомительном путешествии. В левой руке он сжимал пистолет, а правая покоилась на эфесе шпаги, словно ждала своего часа. Напротив него, словно изваяние из стали, застыл Педро, ружье его было нацелено в ноги незнакомца. За Педро – Хуан, державший разряженное ружье наперевес. И рядом, София, с отчаянным усилием удерживающая Амиго, который рвался, жаждая вцепиться в незваного гостя.
У Диего было всего лишь мгновение, чтобы оценить сложившуюся ситуацию. Незнакомец резко обернулся, и в тот же миг выстрелил в его сторону. Пуля с глухим стуком вонзилась в дерево калитки, а Диего успел лишь чудом укрыться за высоким, ослепительно белым забором.
Бернардо, наблюдавший за всем этим с невозмутимым видом, лишь провел рукой по лбу. Диего, заметив его жест, усмехнулся, пожал плечами и вновь возник в створе калитки. Теперь незнакомец стоял к нему полубоком, сосредоточив все свое внимание на Педро и, видимо, считая их большей угрозой, чем Софию с ее рвущимся псом.
– Кто вы и что вам нужно от сеньориты? – спросил Диего, не отрывая взгляда от незнакомца, который в это время вынул шпагу из ножен. Сталь клинка блеснула на солнце.
– Дорогая София, кто это? – прошипел мужчина, угрожающе направив острие шпаги в сторону сердца де ла Вега, который почувствовал, как холодный пот выступил у него на спине. – В Лос-Анджелесе принято разгуливать без оружия?
– Лос-Анджелес – мирный город, сеньор, – спокойно ответил Диего, не сводя глаз с острого, смертоносного жала. Его рука непроизвольно потянулась к левому боку, но он тут же усилием воли опустил ее. – Зачем оружие тому, кто не умеет им пользоваться? – произнес он, стараясь успокоить незнакомца.
Маркус несколько мгновений колебался, словно взвешивая что-то, затем с тихим щелчком вложил шпагу в ножны и шагнул в сторону Софии. Пес, доселе хранивший молчание, утробно зарычал, обнажив устрашающие клыки, а Педро по-прежнему держал мушку ружья на уровне его ног.
– Вам здесь не рады, дон Маркус, – произнесла София, с трудом удерживая рвущегося Амиго. Рычание пса не стихало, лишь становилось яростнее.
– Маркус де Марин, – представился незнакомец, слегка склонив голову в сторону Диего. В его голосе звучала сталь.
– Диего де ла Вега, – ответил тот, не опуская взгляда.
– Де ла Вега, – протянул Маркус, мимолетным взглядом коснувшись лица Софии, и снова устремил взгляд на Диего, все так же преграждавшего ему путь. – Прошу прощения за выстрел, де ла Вега, вы появились сзади.
Диего коротко кивнул в знак принятия извинений.
– Что ж, я остановлюсь в пуэбло, – произнес де Марин и направился к выходу.
Диего сделал шаг вглубь гасиенды, уступая ему дорогу, но затем Маркус остановился и, обернувшись, бросил долгий взгляд на Софию.
– Дорогая, не забудьте сообщить сеньору де ла Вега, кто я такой, – с этими словами он покинул территорию гасиенды.
Диего проводил взглядом де Марина, садящегося на коня. Едва заметным жестом он приказал Бернардо, все еще находившегося в седле, незаметно проследить за ним. Мозо кивнул в знак согласия и направился в сторону пуэбло.
Бесплатно
Установите приложение, чтобы читать эту книгу бесплатно
О проекте
О подписке