Глава 4

О Вереташе – столице Каменного королевства.

Вереташ не построен – он вырезан.

Город с сердцем из камня, он прячется в теле скалы, скрыт от неба и глаз чужаков.

В его недрах пульсирует сила: там, в глубине горы, лежит Дворец Каменной Королевы – место, где даже самоцветы склоняются в покоре.

А кто входит туда без права – больше не возвращается наружу.

Из летописи Каменного королевства

Анна

Мелкий дождь моросит на наши плечи, волосы и грубоватую холщовую одежду, выданную нам рано утром Тамарой. Мы стоим за серой стеной лазарета, возле массивных ворот. Я думала, что за их пределами увижу уютные дома горожан и местных жителей, спешащих по своим делам, но передо мной открывается вид на еще одну стену. Такую же серую и высокую. Хотя нет, она кажется даже выше, чем стена окружающая лазарет и прилегающие к нему корпуса.

Тридцать призывников, и я среди них, понуро смотрят в затянутое тучами небо, пытаясь предугадать что нас ждет и когда за нами приедут или придут. Два стража в форме внимательно следят за нашими движениями, как будто кому-то из нас может прийти в голову сбежать. Вот только куда?

Дорога, стиснутая двумя высокими стенами, что справа, что слева, упирается в лес, за которым возвышаются горы. Сложно предположить, что именно скрывается за ними.

Моя одежда, что-то наподобие мешковатого платья, стремительно становится влажной. Холод, несмотря на теплый конец лета, начинает пробираться к костям. Инстинктивно мы с Вандой, Алиной и Даной прижимаемся друг к другу, чтобы согреться. Замечаю, что и другие следуют нашему примеру, кучкуясь.

Неделя пролетела слишком быстро. Я успела сшить мягкую куклу для Марии. Девочка была счастлива. А еще, ее счастью не было предела, когда я познакомила ее с Бри. Уверена, ей будет с кем поиграть, пока… Пока со мной ничего не понятно. Непонимание будущего тревожит, но я все же оставляю в своей голове место мыслям о моем возвращении в лазарет. Я вернусь. Закрываю глаза и представляю, как вновь обниму Марию и Бри. Как вновь буду сбегать на лесные прогулки с Максом.

Однако, в мой разум жестко и без предупреждения вторгается знакомое лицо из недавних кошмаров, которое со злой улыбкой манит к себе. Николай. Меня передергивает так, что рука Даны ложится мне на плечо.

– Что такое? – озабоченно смотрит она мне в лицо.

– Ничего, просто плохое воспоминание. отвечаю я, кротко улыбнувшись.

Вздыхаю, и вновь закрываю глаза. Теперь я пытаюсь заменить зловещий образ Николая на доброго Макса, который заботливо меня успокаивает, объясняя, что с майором Аркасом я не встречусь ни на присяге, ни в Гориниле Камня, что он каштоун высокого ранга и находится на передовой, и что вероятнее всего я с ним встречусь уже пройдя весь курс подготовки драгоценного воина, а значит, смогу ему противостоять.

– Сколько же нам еще ждать? – нервничает Дана, перебивая мои мысли. – Эй ты, нам долго еще здесь стоять? – звонко кидает она одному из стражей, но тот продолжает стоять, как будто в ушах у него застрял моток с шерстью.

– Похоже, идут. – ошарашенно шепчет Алина, и ее уши начинают краснеть.

Повернувшись налево, я понимаю почему. К нам навстречу шагают пять каштоунов. Их форма, украшенная камнями, выглядит безупречно и даже нарядно, особенно по сравнению с нашей холщовой одеждой. Я узнаю Дмитрия в синем кителе. Он выглядит изящно холодным и идеально строгим.

Рядом с ним идет офицер в блестяще-черном кителе, чей взгляд непроницаем и бесчувственен. Обсидианник. Благодаря прочитанным детально иллюстрированным брошюркам в лазарете, теперь я могу более точно определять к какому камню имеет отношение тот или иной каштоун.

Мое сердце замирает, когда я замечаю еще один черный китель с темно красной вышивкой, преследующий меня в кошмарах. Гематитник. На секунду мне кажется, что это Николай – та же выправка, тот же рост. Но нет, черты лица совсем другие. У этого каштоуна квадратный подбородок и прямой нос. Кровь вновь начинает свое движение по моему телу.

– Вот это сила! – восклицает с восхищением светловолосый паренек сбоку от меня. – Я хочу быть черным.

– Сначала пройди пещеру самоцветов, слабак. – зло кидает ему лысый здоровяк, выше его на голову, и толкает его плечом.

Светловолосый парень открывает рот, чтобы что-то сказать, его руки сжимаются в кулаки и трясутся, но он обессилено вздохнув, он замолкает, переключившись на приближающихся каштоунов.

Еще двое офицеров – один в светлой форме медового оттенка, другой в насыщенно-голубой – идут позади. Все пятеро излучают силу и уверенность, от которой у меня, да и у остальных призывников, невольно раскрывается рот, а по спине пробегают мурашки. Неужели, мы станем такими?

Вокруг нас повисает гнетущая тишина, нарушаемая только шорохом капель дождя по земле и глухими шагами.

Каштоуны останавливаются перед нами. Дмитрий выходит вперед, окидывая нас внимательным взглядом. Его глаза задерживаются на Алине на несколько секунд дольше, чем на остальных. И боковым зрением, я замечаю, как она опускает голову вниз, рассматривая что-то под ногами.

– Посмотрите друг на друга, вы – простые люди. Но сегодня может измениться все. Королева дает вам шанс. Не упустите его. Прямо сейчас вы построитесь в длинную цепочку по одному и последуете за нами. Вам не стоит опасаться ничего на своем пути.

– Понял, слабак? – Лысый вновь толкает плечом светловолосого. – Не опасайся, тебе все равно ничего не грозит. – и заходится наглым смехом.

– Имя! – гаркает Дмитрий, обращаясь к здоровяку.

– Василий. – скалясь, отвечает тот.

– Еще ни один нахал не вышел из Пещеры Самоцветов. Камни выбирают ваше сердце. Вашу душу. Излишняя самоуверенность губит.

Лицо Василия замирает, обдумывая полученную информацию.

– А как же искренность и преданность королеве? – спрашивает здоровяк.

– Одно другого не исключает. – тихо кидает сквозь зубы каштоун-лазурит.

Дмитрий вновь окидывает каждого из нас пронзительным взглядом.

– Ты. – говорит он Алине. – В конец цепочки. – командует он ей, кивая подбородком в сторону гематитника.

Подруга краснеет еще больше, только сейчас у нее нет возможности уткнуться в подушку. Она стыдливо поправляет свои светлые намокшие волосы и не поднимая взгляда, поворачивается и направляется в конец ряда.

Мы выстраиваемся в цепочку. Я оказываюсь между Даной и Вандой, а Алина плетется в самом конце. Каштоуны разворачиваются и ведут нас по левой дороге, в сторону леса. Дождь усиливается, но никто не обращает на него внимания.

Шагаю по утрамбованной земле, разглядывая спину идущей впереди Даны. На ней такое же бесформенное платье, как у меня – серое, грубое, с длинными рукавами. Ни у кого из нас нет даже самой маленькой сумки или узелка. Да и что брать? Все наши вещи остались в прошлой жизни.

Лес встречает нас шелестом мокрой листвы и запахом пробивающихся из-под земли грибов. Капли срываются с листьев, падают за шиворот. Прохладно, но активное движение помогает согреться. Не знаю из чего соткана одежда каштоунов, но кажется, что они не мокнут. Как будто дождь просто стекает вниз по их кителю, как по камню.

Дорога петляет между деревьями, плавно поднимаясь в гору. Идти несложно – путь хорошо протоптан, видно, что по нему часто ходят. Временами попадаются большие валуны, поросшие мхом.

Через какое-то время начинаю различать за деревьями очертания гор. Они все ближе и ближе, вздымаются серыми громадами в дождливое небо. Наша процессия медленно, но, верно, движется к их подножию. А я мысленно спрашиваю себя, на кого мы сейчас больше похожи, на освобожденных, или на заключенных?

Мы проходим примерно километр, прежде чем остановиться у огромной почерневшей от дождя скалы.

Дорога упирается в нее, словно обрываясь. Пока призывники украдкой переглядываются, я замечаю обсидианника, который подходит к валуну прямо перед нами. Его поверхность влажно блестит под дождем. Что-то в нем кажется странным, но я не могу понять, что именно.

Из-за непонимания происходящего все призывники сбиваются из ровной цепочки в кучку и смотрят с любопытством на обсидианника, приложившего свою руку к странному валуну. Я замечаю красный свет, исходящий из ладони каштоуна, который плавно вырезает на камне какой-то знак или руну.

А затем вся толпа призывников вскрикивает, потому что камень приходит в движение. И выглядит это как будто огромный валун вот вот скатится нам на голову.

– Стоять! – гаркает Дмитрий, похоже, прочитав у нас в мыслях желание броситься в рассыпную.

– Это Таш Корун. Ничего он вам не сделает. – нехотя поясняет обсидианник, оглядываясь на взволнованных призывников, словно на надоедливых мух.

Название ожившей каменной глыбы ничего мне не говорит, как и остальным, застывшим в ужасе молодым парням и девушкам. Каштоуны, продолжают стоять на своих местах с непроницаемым лицом и в непосредственной близости с нависающим над ними Таш Коруном. Они вовсе не спешат прятаться. Он их не пугает.

Я стараюсь унять свое волнение. Вероятность быть размазанной по всей долине этим огромным камнем постепенно улетучивается.

А затем, мы все с открытыми ртами смотрим как камень, вместо того чтобы дальше катиться на наши головы, сдвигается в сторону. У него словно вырастает живот, откуда-то появляются ноги и другие конечности, а затем, каменный монстр с грохотом отползает, открывая нам вход в пещеру.

– Ого. – удивляется Дана.

На лицах призывников всплывает изумление, а в глазах каштоунов появляется что-то похожее на снисходительность. Наверняка к такому они уже давно привыкли.

– Возвращаемся в цепочку и проходим внутрь. Каждый по очереди садится в вагонетку. Хватит на всех. Не спешим и не толкаемся. – громовым раскатом звучит голос Дмитрия, он уже манит нас за собой в туннель.

Я замечаю пару железных рельсов, уходящих вглубь темной пещеры, и ряд скрепленных друг за другом вагонеток. Туннель наполняется оживленным шепотом, пока каждый залезает в вагонетку, рассчитанную на трех-четырех человек. Убедившись, что все расселись по местам, сапфирник, сидящий в самом начале, делает несколько движений руками, и цепочка вагонеток сдвигается с места, а с губ призывников слетают восторженные возгласы. Теперь мы катимся вперед так быстро, до щекотки в животе.

Вагонетка накреняется, и я хватаюсь за железный поручень. Рядом Дана взвизгивает от восторга, когда мы проносимся через очередной поворот. Ванда, сидящая напротив, вцепляется в борта так, что костяшки белеют.

– На присягу… Ууух! – кричит кто-то впереди.

Как будто все забыли, что эта присяга может стоить каждому из нас жизни…

Туннель освещается странным красноватым светом, исходящим от кристаллов в стенах. Они проносятся мимо. Несмотря на холодный воздух, который бьет в лицо и треплет волосы, свет от камней, кажется, согревает.

Вагонетка снова ныряет вниз, и мой желудок подпрыгивает к горлу. Визг и смех эхом отражаются от стен. Даже самые хмурые из нас не могут сдержать улыбок.

Вагонетка замедляется, и мой желудок наконец-то возвращается на место. Впереди виднеется яркий свет, который становится все ближе и ближе.

Мы выезжаем в огромную пещеру. Широкий вход на противоположной стороне от туннеля с рельсами, поддерживается массивными колоннами. Они словно разрезают гору на несколько десятков метров в высоту, открывая вид на целый город, высеченный в скале.

У меня перехватывает дыхание.

Вереташ. Передо мной, как на картине раскинулся город, о котором я слышала только легенды.

– Выходим по одному. – командует Дмитрий, когда вагонетки окончательно останавливаются у каменной платформы.

Мои ноги все еще дрожат после поездки. Дана помогает мне выбраться, и мы с остальными призывниками собираемся на платформе. Все как завороженные смотрят по сторонам, пытаясь охватить взглядом это чудо подземной архитектуры.

– Добро пожаловать в Вереташ. – произносит обсидианник, и его голос эхом отражается от стен пещеры.

Мы не выходим из этой огромной пещеры, а сворачиваем в узкий проход справа.

Каштоуны ведут нас по широкому коридору, который постепенно расширяется, открывая проход в просторный зал. Последний настолько велик, что в нем спокойно могут поместиться человек двести, а если втиснуться, то и все триста.

В центре возвышается массивный трон, высеченный из цельного горного кристалла. Красные рубины, украшающие трон, подкрашивают его прозрачность в алый кровавый цвет.

Величественные стены подавляют шепот призывников. Нас настигает понимание – пути назад нет. Сердце ущербно начинает дрожать в груди.

Мой взгляд скользит по залу и замирает. Я перестаю дышать. Среди десятка каштоунов, выстроившихся полукругом перед троном, стоит он.

Я узнаю его черты лица, мучившие меня в кошмарах на протяжении последних ночей.

Николай.