Оставшееся до вечера время я лихорадочно пыталась придумать, что надеть.
Переворошив шкаф и комод, я смогла сделать два неутешительных вывода. Первый – у меня нет нормальной одежды. И второй – за оставшуюся пару часов она не появится.
Сделав несколько глубоких вдохов и выдохов, я решительно стянула с вешалок короткую юбку и любимую футболку с милыми медвежатами. Главное – не рефлексировать, иначе быть беде!
Про Сашу и возможные последствия грядущего свидания я тоже старалась не думать – неблагодарное это дело, а в моем отдельно взятом случае все ожидания обычно заканчивались полнейшим разочарованием. Сотни раз такое было: напланируешь, размечтаешься, а в результате – пшик! Так зачем что-то планировать и надумывать? Пусть всё идет своим чередом! Как показал опыт сегодняшнего утра – чему быть, того не миновать.
По присвисту Димы стало понятно, что своим нарядом я спалилась по полной…
– Элька, куда это ты? Никак на свидание? – брат картинно сложил на груди руки и усмехнулся.
Издевается, паршивец! Застукал нас вчера с Потаповым и решил, что сможет меня шантажировать перед родителями и ребятами…
Я уже набрала воздуха в легкие, чтобы вступить с ним в бесполезную словесную перепалку, но тут заметила, что рядом с ним у ворот нашего дома стоят Саша и Шустов.
Ретироваться было поздно. Отрицать очевидное – тоже. И так как функция «провалиться сквозь землю» была мне по определению недоступна, я просто замерла в нерешительности и всем своим существом ощущала, как смущение и откуда-то взявшийся стыд растекаются густой краской по моим щекам.
А-а-а-а-а!!!
Повисло тягостное молчание, в процессе которого я до боли прикусила нижнюю губу и просто стояла как истукан, пока три пары глаз (каждая по-своему) в упор разглядывали меня. И тогда, когда мне показалось, что этот момент моего замешательства будет длиться бесконечно, Саша чуть быстрее, чем того требовали приличия, подошел ко мне, взял за руку и, повернувшись к Диме, заявил:
– Ты девчонка что ли, чтобы сплетни собирать? Твоя сестра уже не маленькая! – ему пришлось приложить усилия, чтобы сдвинуть меня с места и фактически потащить к выходу. – Мы с Элей сегодня на дискотеку не придем.
Я была в легком шоке от Сашиных действий, чего уж говорить о Диме! Такой многословности от вечно молчаливого Потапова он никак не ожидал.
– Да на здоровье! – брат постарался сделать вид, что вообще не удивлен всем происходящим, но его взгляд, устремленный на наши сцепленные руки, выдал его мысли. – Долго не гуляйте, перед родителями выгораживать не буду, – сказал он уже мягче и совсем несвойственным себе голосом добавил: – Сань, отвечаешь за нее.
– Само собой, верну в целости и сохранности! – я почувствовала, как напряглась Сашина рука, несмотря на внешне спокойный голос.
Уже уходя, я услышала вопрос Шустова:
– Они что, встречаются?
– Походу, да… – неуверенно ответил Дима.
Остаток разговора я уже не слышала, мы с Сашей, не отпуская рук друг друга, побежали в сторону набережной.
Глава 5
Мы бежали до тех пор, пока я не начала задыхаться и не взмолилась о пощаде. Хватая ртом воздух, я согнулась пополам, пытаясь привести дыхание в порядок.
– Прости, это совсем не романтично, – попыталась я пошутить, но Саша вдруг взял меня за плечи и, выпрямившись, притянул к себе.
Я слышала его неровное дыхание и чувствовала тонкий запах туалетной воды, перемешанный с запахом кожаной куртки. Он смотрел мне прямо в глаза, и его губы впервые были настолько близко. Сердце гулко стучало в груди. Удар. Еще удар… Глубокий омут красивых карих глаз затягивал всё сильнее. Я отвернулась, сжавшись в его объятиях.
Между нами происходило что-то неотвратимое. От этого мне было одновременно и страшно, и волнительно-приятно.
– Трусишка… – голос Саши прозвучал тихо и очень ласково. – Идем, скоро начало.
Он снова взял меня за руку, и мы пошли в сторону набережной.
Перед входом в Городской парк толпился народ, тут же стояли палатки с мороженым, пивом, сладостями и хот-догами.
– В честь чего такие радости? – я удивленно изучала толпу, боясь натолкнуться на кого-нибудь из знакомых.
– Забыла? – Саша притянул меня к себе, защищая от вереницы велосипедистов, спешащих куда-то. – Сегодня День города.
Вот тут я чуть в обморок не упала! Не от того, что такой важный праздник для нашего небольшого городка как-то обошел меня стороной, а из-за наших с Потаповым объятий посреди города, конечно!
– Расслабься, – шепнул он мне в волосы, – я всего лишь не дал тебе погибнуть под колесами местных гонщиков.
Я затылком почувствовала, что Сашка улыбается.
– Мы просто стоим рядом, и тебе уже почти восемнадцать, – от его негромкого голоса мурашки разбегались по затылку.
Этот парень знал меня очень хорошо и абсолютно точно определил, что моя внутренняя училка уже вне себя от такого нескромного поведения семнадцатилетней особы. Меня то есть!
Стоя перед главным входом в Городской парк, я физически ощутила, насколько сильно завишу от общественного мнения. Настолько, что готова отказаться от такой нежнятины, как держаться за руки с симпатичным мне парнем!
Я родилась и выросла в счастливой, «идеальной» семье учительницы и главного врача отделения хирургии городской больницы. Мои родители – известные люди в нашем небольшом городке. Поэтому нас с Димой знают здесь почти все. И это очень тяготит. Мы не можем устроить истерику посреди улицы, вести себя вызывающе или подраться с кем-то, да даже не выучить урок или оформить «липовый» больничный… Мы всегда на виду.
Довольно часто вечерами за ужином родители делятся «сводками с полей» – сплетнями о нас с Димой, которые приносят им их коллеги, пациенты и ученики. Мы привыкли к тому, что все наши слова и поступки подчинены одному негласному правилу – не подвести родителей, не опозорить и не скомпрометировать их.
И вот я: стою, прижавшись всем телом к высокому красавчику, в едва сгущающихся сумерках прямо перед главным входом в Городской парк…
Мое сердце бешено стучало, ладошки вспотели, а щеки предательски пылали. И именно в этот момент я услышала голос нашей классной Ольги Александровны:
– Саша? Э-э-э-э-лечка?! – я практически отпрыгнула от Сашки, но потрясение так и не покинуло лица учительницы. – Я не знала, что вы, ребята, в таких отношениях…
– В «таких отношениях» виноваты бешеные велосипедисты, которые чуть не сбили Элю, – с невинной улыбкой ответил Потапов, и я в который раз восхитилась его умению быстро ориентироваться в ситуации и подбирать нужные слова.
– А-а-а-а-а, ясно. Хорошего вечера, ребята, и не забывайте, что скоро выпускные экзамены. Не забивайте себе голову романтической чепухой, у вас еще будет время! – Ольга Александровна кивнула нам и поспешила ко входу в парк.
– Чего-то мне совсем расхотелось идти туда, – начала канючить я, но Сашка достал из кармана куртки клубничный леденец на палочке (мой любимый, кстати) и раскрыв его, протянул мне:
– Не напрягайся, вопрос решен! Если хочешь, будем говорить всем знакомым, что мы встретились случайно?
Я не заслуживаю его!
Мои заморочки не принимает даже моя Таня, постоянно насмехаясь и подтрунивая надо мной при каждом удобном случае! А Саша…
– Потапов, это вообще ты, или в тебя вселился какой-то суперпарень из телека? – я зашагала в сторону входа в парк, рассасывая на ходу подаренный леденец.
– Э-э-э-эль, да что не так-то? – Сашка в два шага догнал меня и снова взял за руку.
Я начинала привыкать к этому ощущению – к теплу его руки, уверенно сжимавшей мою. И хотя меня слегка потряхивало, я решила попробовать последовать его совету.
– Все отлично, идем уже…
До праздничного салюта оставалось несколько минут, и на набережной столпились, наверное, все жители города. Мы активно крутили головами в надежде найти свободное местечко у парапета, и через какое-то время наши поиски увенчались успехом.
– Смотри, стрелять будут оттуда, – Саша встал позади меня, указывая рукой направление, где совсем скоро появятся яркие вспышки праздничного салюта. Я каждой клеточкой ощущала тепло его тела.
Уже почти стемнело, и теплый майский день сменил прохладный весенний вечер. Я поежилась, жалея, что не захватила хотя бы джинсовку. Но уже в следующее мгновение оказалась в нежных и теплых объятиях.
– Твоя футболка с медведями, конечно, полный отвал башки, но без моей помощи она едва ли согреет тебя… – тихо сказал Саша и еще сильнее прижал меня к себе.
Теперь я дрожала не от холода, а от совершенно мне незнакомого чувства близости с парнем. Мысли путались, я что-то хотела сказать, но слова исчезали, не успев соединиться в предложения, имеющие смысл.
Начался салют. Люди вокруг нас оживились. Вся набережная раскрасилась в яркие цвета и наполнилась возгласами, свистом и визгом.
Я же не могла думать ни о чем другом, кроме того, что вот уже несколько минут, крепко прижимая меня к себе, позади стоит мой хороший друг, и его объятия отзываются во мне совсем не дружескими желаниями.
К концу светового шоу фейерверки стали красочнее и масштабнее. Саша порывисто выдохнул и развернул меня к себе… Мне вдруг захотелось зажмуриться, но он оказался быстрее, – поймал меня в карий омут своих бездонных глаз – лишил воли и возможности пошевелиться.
Сомнений не было: он решился поцеловать меня! Сердце пропустило два удара, а потом заколотилось как бешеное!
Саша осторожно взял мое лицо в ладони. За мгновение в моей голове пронеслись тысячи сцен из книг и фильмов о первых поцелуях главных героев. Какая нелепица…
Я прикрыла глаза, почему-то сейчас мне показалось это естественным, и обняла его за талию. Он вздрогнул, и мне подумалось, что для него сейчас, возможно, всё тоже случится впервые.
– Чёрт возьми, какая страсть! А ваши родители знают, чем это вы тут занимаетесь, детки? – я открыла глаза и в паре метров от нас увидела наглое и ухмыляющееся лицо Шустова. Его светлые волосы были взъерошены, а грудь часто вздымалась.
Ну что за человек? Неужели не мог просто пройти мимо?
– Знают, Даниил, – голос Саши звучал как сталь, я его таким еще не видела, – а все остальное тебя не касается, не так ли?
Даня посмотрел на Сашины руки, всё еще сжимающие мое лицо, и ухмыльнулся:
– Никак не могу понять ваши отношения: то ли мне пройти мимо, то ли прекратить это безобразие? – он приблизился к нам еще на шаг. – Малáя, не ты ли сегодня утром вместе со мной пряталась в кустах от этого парня, а теперь – что я вижу?! – целуешься с ним на глазах у всего города?!
На нас стали обращать внимание, но этот ненормальный явно получал удовольствие от сложившейся ситуации, скорее всего, это и было его целью. Он улыбался и с нескрываемым удовлетворением наблюдал за моим смущением и замешательством Саши.
– Ты отвратительный, Шустов! – сквозь зубы процедила я. – Мерзкий, бесцеремонный придурок!
Даня захохотал, закинув голову, а когда наши глаза встретились, я увидела в его взгляде разочарование и еще что-то, чего я понять не смогла.
– Идем отсюда, – Саша взял меня за руку, и сильно толкнув плечом так не вовремя появившегося Шустова, потянул меня за собой.
Он шел так быстро, что я едва успевала за ним, периодически переходя на бег. Остановились мы, когда шум и праздничная музыка совсем стихли. Саша выпустил мою руку, оставшись стоять спиной ко мне.
– Саш… – я понимала, что должна что-то сказать, объяснить. – Я…
– Не надо, Элька! – его голос был тихим, и мне показалось, что он сдерживается, вот только от чего: чтобы не начать орать на меня из-за слов Шустова, или от досады?
До меня вдруг дошло, сколько сил и смелости понадобилось Сашке, чтобы поцеловать меня. Скромный парень, который привык все держать в себе и уже смирившийся за годы нашей дружбы с тем, что навсегда останется во «френдзоне», впервые решился так открыто показать свои чувства… Сердце сжалось, и я, сделав шаг, обняла его сзади.
– Эля-а-а… – Саша положил свою ладонь на мои руки, но почему-то не решился расцепить их.
– Выслушай меня, пожалуйста! – быстро заговорила я, боясь, что если промедлю, то потеряю самообладание и тогда точно ничего не смогу сказать. – Прости, я, правда, пряталась сегодня днем за остановкой, чтобы не встречаться с тобой. Всё потому, что я струсила… испугалась того, что может между нами быть… Чёрт, я такая глупая!..
Саша повернулся, и мои руки замерли в ненужных объятиях.
– Что между вами происходит? – подбородком он указал в сторону места нашей встречи с Даней. Его голос звучал спокойно, но глаза пристально наблюдали за моей реакцией.
– Что? – я даже не сразу поняла, о чем он.
– Кажется, я один из нашей компании не допираю, что между тобой и Шустовым.
Я попыталась взять его за руку, но он увернулся и запихнул руки в карманы джинсов.
– Это и понятно, – улыбнулась я, но получилось как-то натужно, – потому что ничего между нами не происходит – мы ненавидим друг друга. Помнишь, я рассказывала тебе о кошмарном старшекласснике, который постоянно меня допекал и портил жизнь? Так вот – это он и есть, – Даниил Шустов собственной персоной!
Саша смотрел куда-то в сторону, и мне даже показалось, что он не слушал меня, думая о чём-то своем. Его молчание волновало и раздражало одновременно. И всё же сильнее меня раздражал, да даже бесил, – Шустов! Этот чокнутый опять нашел способ достать меня, и всё испортить!
– Да что не так-то?! – я повысила голос, и Саша наконец-то повернулся.
– Не надо, не кричи… Я тебе верю, – он дотронулся до моего плеча. – Поздно уже, пойдем, провожу тебя домой.
Мы не спеша дошли до моей улицы, минуя шумные молодежные компании и любопытных пенсионеров, выбравшихся поближе к дороге, чтобы собрать горячие сплетни. И хотя мы шли рядом, Саша больше не держал меня за руку.
– Увидимся в школе, не забивай глупостями голову! – сказал он, как только мы поравнялись с моим домом и, развернувшись, пошел прочь.
Почему-то у меня перехватило дыхание. Слишком всё происходящее было похоже на разрыв. Я смотрела, как он уходит и понимала, что мне до жути хочется побежать за ним, постараться как-то исправить произошедшее недопонимание, обнять и, словно героиня какого-нибудь романтического фильма… поцеловать. Но ноги словно вросли в землю. Я просто стояла, как вкопанная, и смотрела на то, как симпатичный мне парень уходит.
Чёртова трусиха!
Я топнула ногой и побежала в дом.
Упав на свою кровать, я накрылась одеялом и заплакала.
Глава 6
Оставшийся выходной я провела, сидя за учебниками по алгебре. Формулы и задачи, конечно, отвлекали, но не до конца. Чтобы прогнать навязчивые мысли о вчерашнем вечере, я выучила два стихотворения из творчества не очень обожаемого мною Некрасова и перечитала зачем-то «Героя нашего времени».
Мама позвала всех ужинать, и поправляя на голове удобную кичку, я прошаркала на кухню. Стоило мне только перешагнуть порог своей комнаты, как я наткнулась на Диму и придурка Шустова! Судя по разговору, он просто в гости зашел.
Да, да, конечно!
Мама, давно не видевшая школьного приятеля сына, обрадовалась и, несмотря на активно подаваемые мною знаки срочно передумать, зачем-то пригласила Шустова поужинать вместе с нами.
Это была катастрофа!
Кроме того, что мне претила сама мысль находиться с этим парнем в одном помещении, я еще опасалась, что он расскажет моим домашним, что вчера встретил нас с Сашей практически целующихся на набережной. Эти мысли не давали мне покоя и заставляли чувствовать себя как на иголках.
– Эля, что с тобой сегодня, ты сама на себя не похожа? – сказала бабушка, и я сердито посмотрела на нее. – Вот только не надо хмурить брови, проказница!
Бабушка подложила мяса в тарелку Диме и о чем-то спросила папу. Я поймала на себе веселый взгляд Дани, и почему-то мне показалось, что он не предвещает мне ничего хорошего. И совсем уже некстати я почувствовала, как мои щеки начинают предательски краснеть!
– За пять лет моего отсутствия ребята сильно изменились, – с премерзкой улыбочкой сказал Шустов, – особенно Эльвира.
«Эльви-и-и-ра-а-а» – так он протянул гласные в моем полном имени, которое я терпеть не могла!
– Ну, конечно, теперь она настоящая невеста! – с гордостью сказала мама и зачем-то подмигнула Дане.
Какого?!.. здесь…происходит?!
– Согласен! В клубе только и разговоров, что об Эле Даниловой. Я не успел приехать, а меня уже предупредили об этой сердцеедке и неприступной красавице, – говоря это, Даня смотрел на маму, но обращался он явно ко мне. Дима громко хохотнул. Не желая даже догадываться о смысле намеков Шустова, я могла думать лишь о том, чтобы поскорее проглотить всё то, что осталось у меня на тарелке и сбежать в свою комнату! Мое лицо пылало то ли от волнения, то ли от злости.
– Ну, тогда ты совершил ошибку, оставшись сегодня у нас на ужин, – сказал папа, и я невольно улыбнулась, порадовавшись, что хоть кто-то здесь видит этого злодея насквозь!
– Возможно… Но я решил рискнуть!
Шустов был просто непробиваем, и хотя не позволял себе нагло и высокомерно смотреть на моих родителей, но вел себя во время ужина так, словно ест с нами вот так каждую неделю! Дима явно был рад его компании, а родители и бабушка с интересом расспрашивали его о жизни в Петербурге и учебе в университете.
По всему выходило, что этот задира был одним из лучших студентов факультета «Программной инженерии» Питерского политехнического университета, и преподаватели возлагали на него большие надежды. Несколько раз он был за границей по обмену с другими студентами и рассматривал возможность после получения «вышки» уехать в одну из европейских стран. Короче, полный успех!
Едва проглотив последний кусок лазаньи, я пулей выскочила из-за стола, сказав, что не успела подготовить все уроки.
В своей комнате я смогла наконец-таки выдохнуть и успокоиться. Никакие уроки, конечно, не шли в мою голову.
Я достала дневник – толстую истрепанную тетрадь, в которую с 6 класса записывала все свои сокровенные мысли, – и почти целый час изливала на его страницы события последних дней и свои чувства.
Когда всё было закончено, мне сразу же стало легче. Великая сила терапии!
Часы в гостиной пробили одиннадцать. Я потянулась, ощущая приятную пустоту в голове.
На улице стемнело. Я распахнула окно, вглядываясь в сумеречное небо и прислушиваясь к пению птиц в роще за соседней улицей. Опять вернулись мысли о том, что, возможно, это моя последняя весна здесь, в родном доме. Стало грустно и почему-то безудержно захотелось потрепать нашего старого пса Барса.
Я быстро натянула теплую серую толстовку с капюшоном и, чтобы никого не разбуть, на цыпочках вышла из дома, осторожно закрыв за собой дверь.
На улице пахло свежей листвой и еще чем-то щемящим и волнующим, чем пахнет только в конце мая – видимо, юностью и ожиданием чего-то важного.
Барс, крупная русско-европейская лайка, загремев цепью, подошел и уселся у моих ног. Я запустила пальцы в его жесткую черную шерсть и он, высунув длинный шершавый язык, довольно заворчал.
– Ну, что, Барсик, скоро я уеду… – тихо сказала я. – Будешь скучать?
Пес, будто что-то понял, заскулил и лизнул своим теплым и мягким языком мою руку. Стало тоскливо и защипало глаза. Я уткнулась в его ухо, вдыхая знакомый запах. В это самое время где-то рядом послышался шорох. Я вздрогнула и сильнее прижалась к собаке. Барс обернулся, приветливо тявкнул и, вырвавшись из моих оцепенелых рук, быстро потрусил на звук.
– Барсик… Барс…
Я встала и еще не понимая, зачем делаю это, на подрагивающих ногах пошла вслед за ним.
Под навесом на корточках сидел Шустов и бесцеремонно трепал моего грозного пса!
– Состарился Барс, – тихо сказал он, – совсем сноровку растерял, даже не порычал на меня.
Я надела на голову капюшон и села на скамейку.
– Вообще он не такой, не знаю, почему тебя не трогает… Что ты здесь делаешь и где Дима?
– Дима, думаю, пятьдесят восьмой сон уже видит, а я здесь просто сижу в одиночестве и смотрю в майское небо.
Так себе объяснение, конечно…
О проекте
О подписке