ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

– Ну, всё, кажись, работа сделана, – облегченно выдохнула Зоя Павловна и улыбнулась мне.

Я обвела взглядом стол, кухонный островок и столешницу, заставленные тарелками с нарезкой. Колбасы, сыры трех видов, и стольких же видов рыбы, фрукты и овощи…

Все было тонко нарезано и искусно разложено.

На всё про всё у нас ушло полтора часа работы.

И почти столько же времени мне понадобилось, чтобы более-менее успокоиться после встречи с Искандером.

Хотя, наверное «успокоиться» не совсем подходило под мое состояние. Так, волнение внутри немного стихло, но не погасло.

Я не стала рассказывать Зое Павловне о разговоре с Искандером. Не посчитала нужным. Поэтому, когда преподаватель вернулась, я постаралась не показывать виду, хотя, впрочем, Зое Павловне было уже не до меня. Она, погрузившись в работу, была сосредоточена только на ней и почти все время молчала.

Я попыталась вести себя подобным образом, но первые полчаса мой взгляд то и дело возвращался к двери. Я ждала, что там снова появится Искандер.

Но он не пришел, и чувство, близкое к тоске, медленно расползалось в моей душе.

Неправильное чувство, хотя бы потому что я не должна была его испытывать.

– Посуду вымыли всю? – Зоя Павловна скользнула взглядом по кухне. Хоть она старалась выглядеть бодрячком, я заметила, усталость в её глазах.

Да чего таить, я тоже устала. Ноги гудели, пальцы покалывали, и легкая слабость – такая, какая бывает, когда ты выходишь после ванны, окутала меня.

– Всю, сейчас стол протру, – я быстро протерла стол, тщательно сполоснула раковину, вытерла насухо рабочую поверхность и облегчённо выдохнула.

Теперь, кажется, всё. Можно было и домой ехать.

– Собираемся? – я вопрошающе посмотрела на разрумянившееся лицо Зои Павловны.

– Да, складывай пока все в коробки, а я пойду скажу, что мы закончили, – с этими словами она решительно вышла в коридор, и я вновь осталась наедине со своими чувствами.

Откуда-то доносился мужской смех. Я прислушалась, пытаясь разобрать, слышны ли были там и женские голоса. Что-то внутри меня напряглось, пока я силилась понять, есть ли среди гостей женщины.

Но я так и не поняла этого.

Устыдившись собственного любопытства, я принялась складывать в коробки наши ножи, доски…

Закончив с этим, стянула с головы косынку, а потом сняла фартук и положила всё отдельно в пакет.

Взгляд мой остановился на моих наручных часах. Тонкие стрелки показывали половину восьмого. Мы управились на полчаса раньше, что не могло не радовать. Значит, я смогу лечь пораньше и выспаться.

Если, конечно, отец снова не устроит концерт.

Я горько усмехнулась. Чувствовала себя Золушкой, которая покидала бал и возвращалась в свою лачугу. Вряд ли когда-нибудь я снова окажусь в подобной роскоши, да и не нужна была она мне.

Просто хотела свое отдельное, чистое жилье. Пусть даже с маленькой кухней, но главное, чтобы там было безопасно и уютно. И чтобы там не было злой мачехи в лице бабушки и отца.

Нет, я не желала им зла, просто мне было плохо с ними.

Шаги в коридоре отвлекли меня от дальнейших размышлений. Через пару секунд на кухню почти забежала Зоя Павловна. Учитывая то, что она была довольной пышной комплекции, всё это выглядело впечатляюще.

– Лиза! – выдохнула она и остановила на мне взволнованный взгляд. – Хозяин сказал, что спустится поговорить с тобой. А мне велел отнести это наверх.

Зоя Павловна положила на большой поднос несколько тарелок. Движения её были быстрыми, и мне показалось, что она сильно беспокоилась.

– Ты ничего такого не делала? – поинтересовалась Зоя Павловна.

– Ничего, – я сглотнула.

Беспокойство её передалось и мне.

Дрожь пробежалась по моему телу – еще и еще, я, в попытках успокоиться, обняла себя за плечи.

Зоя Павловна открыла было рот, чтобы сказать, но шаги в коридоре остановили её от этого. Послав мне обеспокоенный взгляд, женщина подхватила поднос и вышла из кухни.

До моего слуха донесся её приглушенный голос. Уж не знаю, что Зоя Павловна там говорила, но когда я увидела Искандера, на его губах блуждала задумчивая улыбка.

Он выглядел теперь иначе. Поверх свитера был накинут темный пиджак, отчего Искандер казался старше, и в левом нагрудном кармане я заметила маленькую красную розу.

Вот уж никогда бы не подумала, что такой мужчина, как Искандер, мог носить такой романтичный аксессуар.

Хотя, может, у его народа так было принято?

– Устала? – вставая напротив, поинтересовался Искандер.

– Немного, – я, мучаясь от незнания, что хотел от меня этот взрослый мужчина (а сейчас он действительно казался мне взрослым), еще сильнее обняла себя за плечи.

– Спасибо за работу.

Порывшись в кармане, Искандер достал кошелек. Все так же, безотрывно глядя на меня, он открыл его, достал купюру и протянул со словами:

– Это тебе. С Зоей Павловной я уже рассчитался.

Я опустила взор на протянутую руку, увидела розово-фиолетовую купюру и непонимающе посмотрела на Искандера.

– Это слишком много, – произнесла я, – у меня нет сдачи.

– Знаю. Сдача не нужна. Возьми, – мужчина выжидающе посмотрел на меня.

У меня был соблазн взять эти деньги, да. Я бы нашла куда их потратить.

Но я понимала две вещи. Сумма была обговорена совсем другая – раз. И я переживала, что за эти 500 рублей мне придется отработать – два.

– Не могу, – я нахмурилась, – так неправильно.

– Это твое, ты заработала. Ты ничего не должна. Спасибо за помощь, – сдержанно ответил он.

Я подчинилась. Робко протянула руку и, взяв деньги, смущенно ответила:

– Спасибо, Искандер.

– Пожалуйста, – он продолжал задумчиво улыбаться. – О, и это тоже тебе.

И с этими словами он протянул мне ту маленькую розу, что была в его кармане.

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

Я распахнула глаза от настойчивого треньканья будильника.

Пришло время просыпаться!

Вытянув руку, я ухватила пластиковые часы и выключила будильник. Несмотря на то, что сегодня была суббота, я намеревалась встать пораньше, чтобы успеть переделать все свои дела.

Взор мой тут же остановился на розе, что лежала рядом со мной, на подушке. Она пробыла со мной здесь всю ночь.

Вчера я благополучно добралась до дома, успела даже поужинать, искупаться, а после, оставшись одна, я сделала то, что так хотела всю дорогу.

Забравшись на кровать, я положила рядом с собой подаренную розу, и принялась мечтать.

Свободно, дерзко, умопомрачительно.

Позабыв обо всех условностях и запретах, я подносила к носу нежный бутон, вдыхала сладкий аромат и представляла, что было бы, если бы Искандер по-настоящему влюбился в меня.

Одна только мысль, и тело охватывало мучительно – сладкое пламя. В те минуты я уже не думала, что Искандер имел какое-то отношение к бандитскому миру.

Тогда, когда он подарил мне розу, я увидела в нем не бандита, а Мужчину, способного красиво ухаживать. Впрочем, так же я подумала, когда Искандер накормил меня, но именно подаренный цветок окончательно убедил мое сердце в этом.

Лгут те женщины, когда говорят, что дарить им цветы необязательно!

Нет!

Даже один маленький благоухающий цветок может сделать большое дело. Теперь я в этом убедилась лично.

Взбудораженная случившемся, я ворочалась с боку на бок, и все никак не могла уснуть. Снова и снова я прокручивала в голове бархатистый, с восточными нотками, мужской голос. Вновь я видела его взгляд, до сих пор вызывающий мурашки…

Я подносила к лицу розу, водила ей по губам, представляя, что это Искандер целует меня.

Меня раздирал стыд от этих мечтаний, я понимала, что это неправильно, но остановиться уже не могла.

Казалось, внутри меня что-то переменилось, словно ледяная корка, что прежде покрывала мое сердце, надтреснула, и теперь мое сердце желало окончательно выбраться из этого плена.

И теперь, глядя на эту розу, я с ошеломлением внутри своей души понимала.

Кажется, впервые в жизни я по-настоящему влюбилась.

Влюбилась…

Пораженная этим открытием, я резко села в кровати и потрясенно уставилась в пустоту. Глядела, но видела перед собой тигриные глаза…

– Лиза! – голос бабушки ворвался в мой хрупкий мир.

Испугавшись, что она зайдет в комнату и увидит цветок, я схватила розу и запихнула её в сумку.

В тот самый момент, когда я вернула сумку на место, дверь с треском распахнулась, и на пороге показалась бабушка.

И всё равно, от её появления я невольно вздрогнула.

– Ты уже проснулась? – бабуля окинула меня внимательным взглядом.

Не знаю, что именно хотела она обнаружить и по какой причине так оценивающе разглядывала меня.

Одетая в одну сорочку, я почувствовала себя неуютно от столь пристального взора. Пытаясь защититься, я скрестила на груди руки и ответила:

– Проснулась. Решила встать пораньше, чтобы всё успеть.

– Это хорошо, – бабушка одобрительно улыбнулась. – Давай, завтракай, а потом – принимайся за уборку. А я к тете Зине пойду.

Уборка – это не то, что я хотела бы делать субботним утром. Но я уже догадывалась, что мне придется заняться ей, и потому проснулась в семь часов.

К тому же, кто, если не я поможет бабушке?

Несмотря на её непростой характер, я питала к ней сочувствие. Старый человек, что поделать?

Неужели я допущу, чтобы она убирала квартиру сама?

Моя совесть воспротивилась этому.

– Хорошо, все сделаю, – согласилась я, и бабушка удовлетворенно заулыбалась – так, что её красное лицо покрылось паутинкой морщин.

Быстро позавтракав почти теплой манной кашей с отвратительными комочками (предполагаю, что отец просто не стал такое есть, и потому она досталась мне), я вымыла посуду и принялась за уборку.

Полтора часа я пылесосила, а потом мыла комнаты нашей квартиры.

Господи, откуда столько пыли! Ведь я убиралась регулярно…

Я нашла несколько окурков под столом, заплесневевшие куски хлеба, дырявые носки и отцовскую «заначку».

Недолго думая, я вылила её в унитаз.

Папа, развалившись на диване, смотрел передачи и не замечал меня, бабушка ушла в гости к соседке, а я драила и драила…

К тому моменту, когда я закончила уборку, моя спина была вся мокрой. Теперь хотелось как можно скорее смыть с себя липкий пот и переодеться в свежее белье.

Закрывшись в ванной, я быстро приняла душ, переоделась и вышла в коридор. Прислушалась.

На фоне громкоорущего телевизора раздавалось папино бурчание. Кажется, он снова был чем-то недоволен…

Я быстро прошмыгнула в свою комнату. Закрыла дверь, и, почти не спуская с неё глаз, начала одеваться.

У меня не стояло вопроса, что надеть из одежды.

Выбор мой был невелик.

Я надела темные брюки и удлинённый, из тонкой шерстяной вязки, свитер. Волосы собрала в хвост – терпеть не могла, когда ветер накидывал их на лицо – от этого оно начинало сильно чесаться, и это раздражало меня.

Окинула комнату беглым взглядом.

Улыбнулась.

Всё-таки приятно видеть результат своего труда. Правда, от столь долгого усердия мои пальцы покраснели и стали ныть, но все это было мелочью по сравнению с моими мыслями, чем я собиралась заняться в ближайшие часы.

– Пап, я ушла! – бросила я, и тут же, не желая ничего слышать вдогонку, открыла дверь и вышла из квартиры.

Нос мой тут же уловил аппетитный аромат оладьей. Как же вкусно они пахли! Я мысленно представила, как кто-то из соседей накрывает на стол.

Красивый чайник, сметанка в пиале и пышные, румяные оладья. Идеальный, субботний, такой уютный завтрак!

К сожалению, бабушка такое не готовила, а я и не думала её просить.

Глотая слюни, я быстро сбежала вниз и вышла на улицу.

Порывистый ветер пробежался по мне, дернул за сумку. Я запрокинула голову и подставила лицо мокрым капелькам дождя.

Чувствовала себя настоящей путешественницей, отправляющейся в свое первую кругосветку.

Грудь распирало от волнения, сердце захлебывалось от предвкушения чего-то судьбоносного…

Казалось, ни погода, ни кто-либо из людей, не способны были испортить мой настрой!

Быстрым шагом я направилась на остановку. И, словно по заказу, пришел нужный троллейбус. Через пару минут я уже ехала в направление рынка.

Я намеревалась попросить тетю Веру помочь мне снять квартиру. Кому, как ни к ней, я должна была обратиться?

Но где-то в глубине души, я понимала, что за всем этим мной двигало желание увидеть Искандера.

Как на крыльях, я залетела на территорию рынка.

В отличие от понедельника, этим субботним утром здесь было полно народу. Протискиваясь между покупателей, я поспешила дальше.