Цитаты из книги «Венерин волос»

Ты так ничего и не понял. Вы все умники, семи пядей во лбу, делаете все сложным! Придумают Рим, а потом удивляются, что Рима нет, а валяются на Форуме какие-то обсосанные временем мослы, зарастающие травкой-муравкой. Придумают Тибр – и ждут невесть чего, а на самом деле это что-то мутное, тибриное, настоящее. Вот и нужно полюбить этот тибриный мир! Все просто

ненавидели, а вы нас любили? Дед в шортах собирается идти дальше, звонко хлопает ладонями по своим жидким коленкам – голуби от испуга шарахаются. Гальпетра возвращает ему бинокль, ремешок цепляется за пуговицу на ее рукаве.

Ну? – Это, в общем-то, глупо, но… – Чего мнешься, говори! – Вы знаете, я все эти годы… – Ты про бумажку у меня на спине? – Да. Вернее, совсем про другое. Я хотел вас спросить вот что: почему мы вас

Вы меня тоже любили, только не знали об этом. Интересно, а Корчак был в Риме? Толмач пожимает плечами: – Я не знаю. На площадь собираются какие-то демонстранты, распугивая голубей и туристов, разворачивают плакаты, транспаранты. Один из них проверяет, как работает мегафон, поет в него на всю Пьяцца Колонна: amore, amore, amore!

Если Бог совершил одно чудо и дал мне эту тороп-ливую, ускользающую жизнь, то придумает, как дать мне другую, которая останется

Закатное небо настояно на рябине

Колонны, потеряв свод, обрели смысл

Нет, Валентина Георгиевна, самое главное в Евангелии – это те три дня, когда его распяли и похоронили, и его нет, он не воскрес, те три дня тянутся до сих пор, и все это должно еще произойти: та встреча на берегу, и кто-то должен это еще увидеть: ту печеную рыбу, сотовый мед

В каждом подъезде впрок заготовили по лестнице, но нет Иакова

Письмо попало под дождь, чернила расползлись, буквы набухли, дали побеги