01.11.2017

Утром в аэропорту нам сообщили, что на сегодня отбой – погода нелетная. Мы вернулись к нашей хозяйке. Ольга Константиновна предусмотрительно не убрала за нами постели – приятно иметь дело с экспедиционным человеком, который знает все приметы! Она ждала нас на продолжение завтрака – мы не смогли устоять, так как у нее дома есть кофейный аппарат. К завтраку подошли познакомиться с нами дочка Ольги Анна и две внучки – Даша и Лида, шести и двенадцати лет. Лида вполне сносно начала объясняться с Альваро на английском – ее интерес и любопытство взяли верх над застенчивостью. Испанец был счастлив, и мы пили кофе большими чашками. К кофе был жареный голец и оладьи. Альваро сказал, что завтрак здесь лучше, чем в Испании, где он обычно получает тосты с джемом и ветчину. За приятной светской беседой и прошло наше первое утро в Эгвекиноте с видом на залив Креста.

Ольга Константиновна разузнала для нас подробности процедуры регистрации иностранных граждан и даже распечатала закон. Сделать все это я смогу только в Ванкареме. Я знал, что есть решение, но надежды на госслужащих – никакой. Спасение утопающих – дело рук самих утопающих, так в нашей стране было всегда. После обеда, на который заботливая хозяйка сварила для нас ароматный куриный суп с вермишелью, за нами заехал Евгений со своим другом Владимиром за рулем лэндкрузера и предложил придумать совместную культурную программу. Я решил, что это будет «обряд крещения» Альваро, который никогда еще не был за полярным кругом. Мы купили водки, пива, селедки и черного хлеба и поехали к арке полярного круга. На недоуменные вопросы испанца мы ответили, что сейчас будем делать из него настоящего полярника. Как ни пытался он выведать, что у меня на уме, я держался, дразня его отговорками.

– Миша, что мы будем делать?

– Проведем необходимый ритуал!

– Что он из себя представляет?

– Этого я не могу тебе сказать, пока мы не окажемся за полярным кругом. Но ты не беспокойся! У нас, у полярников, закон: все, что происходит за полярным кругом, там и остается. Никто ни о чем не узнает!

– Я уже никогда не стану прежним? – Альваро радостно поддержал наш дружеский троллинг.

Мы доехали до знакомой арки, сфотографировались, осмотрели каменные домики, построенные заключенными Чуклага, и по сибирской традиции брызнули духам – окропили водкой землю и небо. Потом разлили по рюмке, и я сказал:

– Посвящаю тебя в полярники!

– А что дальше?

– Раздевайся и беги! У тебя есть шанс.

В хорошем настроении мы вернулись в поселок, прокатились до подъемника горнолыжной трассы и после пошли в гости к Евгению. Оказывается, он мастер татуировок. Я впервые в жизни видел такую домашнюю студию.

Обстановка располагала, и Евгений с Альваро начали хвастаться своими татуировками. На правой голени у каждого была настоящая картина. У Евгения – портрет Сальвадора Дали с торчащими усами, у Альваро – крадущийся уссурийский тигр. Альваро провозгласил:

– У тебя на ноге – картина из моей страны, у меня на ноге – картина из твоей страны!

Это был готовый тост, и мы пошли на кухню есть пельмени. А как говорят в Сибири, под пельмешки даже нищие пьют.

Закусочка была шикарной – грибочки, капустка, пельмени, домашняя горчичка. Посидели мы недолго, нас начало клонить в сон. Альваро говорит, что мы живем здесь как мыши: ложимся рано, просыпаемся среди ночи голодные, быстро сгрызаем что-то и опять засыпаем. Очень точно подмечено.

Мы попрощались и пошли спать. Договорились, что созвонимся утром, и Евгений отвезет нас в аэропорт.

02.11.2017

Сегодня опять не удалось улететь. Но мы уже стали умнее и не дергались – сидели у Ольги Константиновны, пили кофе, ели оладьи и звонили в аэропорт. Там сообщили, что до завтра отбой. Значит, сегодня нужно сводить гостя в музей. Договорились, что приедем после обеда. У нас было много времени, поэтому я попросил рассказать все по полной программе, и экскурсовод не скупилась на детали. Все отделы были по-своему интересны: и минералогия, и этнография, и Алсиб – секретная авиатрасса между Аляской и Чукоткой, по которой доставлялась из США в СССР военная помощь во время Второй мировой войны, и Чуклаг – сталинские лагеря. Жуткие детали нашей истории иногда потрясают. Нам рассказали, что чукчам было приказано сотрудничать с НКВД в поимке беглых зеков. Их можно было убивать, а отрезанные кисти присылать в лагерь для дактилоскопической экспертизы. Когда-то в молодости я слышал подобные истории, но тогда не мог в них поверить. Уже сложно понять, где правда, а где вымысел.

Потом мы договорились, что вытащим несколько музейных экспонатов из витрин для фотосъемки. Альваро снял с себя майку, расстелил на полу, чтобы создать черный фон, и принялся за работу. Сотрудницам музея тоже наконец-то было на что посмотреть. Так что все остались довольны.

Вечером Альваро начал причитать, что мы сидим и зря теряем время. Я подлил масла в огонь, сказав, что завтра последний шанс вылететь, так как потом в России – выходные и праздники, аэропорты не будут работать три дня. А в музее нас предупредили, что прогнозы неутешительные до среды.

03.11.2017

Несмотря на прогнозы, небо просветлело, и мы поехали в аэропорт. Там уже шла регистрация. Общий вес наших вещей составил семьдесят семь килограммов. Учитывая норму в двадцать килограммов на каждого, мы заплатили за перевес более десяти тысяч рублей – почти столько же, сколько и за билеты.

Загрузились и полетели над заливом. Через полтора часа вертолет зашел на посадку, но я почему-то не мог узнать Ванкарема. Оказалось, что вначале мы приземлились в другом поселке – Нутепельмене. А мы чуть не высадились! Во время короткой остановки общались с местными собаками. Все они огромны, лохматы и зубасты. Но меня поразил один кобель – русская борзая, или, как определил местный чукча, чукотская оборзевшая. Как его сюда занесло, потомка голубых кровей? Его предки служили каким-нибудь Трубецким, а он теперь гоняет зайцев по бескрайней тундре.

Ну вот, наконец, вновь завели мотор, и мы еще полчаса летим до Ванкарема. На посадке нас встретила Лариса Аркадьевна, которая помнит меня еще по той экспедиции. Она по-прежнему – директор клуба. О нашем приезде она знала заранее. Я договорился с ней, что она предоставит нам в распоряжение домик ее покойного отца.

– Домик уже подготовлен, но не знаю, справитесь ли?

– Спасибо вам, а о чем вы беспокоитесь?

– Ну, там надо самим печку топить, воду носить!

– Мы ж не криворукие!

– Ведь он все же иностранец!

– Лариса Аркадьевна, «он» специально сюда приехал увидеть, как вы живете, и научиться выживать вместе с вами!

– Хорошо! А пока вот можете поехать к Сергею – он приглашал в гости.

Я обернулся и увидел Сергея – плотного круглолицего парня с внимательными глазами. Я хорошо знал всю его семью – и родителей, и покойного брата. Они все слывут знатоками белого медведя, брат в свое время организовал программу мониторинга медведиц «Медвежий патруль». После крепкого рукопожатия мы с Альваро приняли предложение, погрузили вещи на нарты и поехали за Сергеем на снегоходе: Альваро вторым пассажиром, я – развалившись в нартах среди рюкзаков.

Перед домом под руководством хозяина провели обряд очищения. Когда возвращаешься домой, нужно приласкать рвущихся тебе навстречу собак и сказать им что-то доброе, ведь они – символ верности. Этим ты очищаешься от грязи, которая могла налипнуть в дороге, и заходишь в дом чистым.

Жена Сергея, Вика – худенькая интеллигентная девушка в очках – приготовила ужин, и мы сбрызнули нашу встречу на ванкаремской земле. На завтра обсудили план – рано утром поехать на кромку поохотиться на нерпу. Альваро как раз было интересно это поснимать. Договорились, что придем к семи утра.

А пока надо идти обустраивать свой быт. Домик покойного Аркадия Легкова – отца Ларисы Аркадьевны – один из нескольких сохранившихся старых домов Ванкарема. Он весь пропитан историей. По типу он ничем не отличается от южнорусской хаты-мазанки: та же побелка внутри, та же внешняя электропроводка, та же печка, которую здесь топят углем. Вода – в бочке, рукомойник – на стене.

Все-таки как хорошо, что у нас есть возможность жить отдельно, «на автономке», никого не напрягая! Только вот Лариса Аркадьевна причитает и сильно беспокоится – не верит, что мы выдержим это испытание. Но мы с Альваро стараемся. Для начала принесли шестидесятилитровую бочку с водой и поставили у рукомойника. Потом накололи кайлом угля из соседней кучи и принесли к печке.

Затем я решил провести для испанца мастер-класс по растопке печи. Он сказал, что каждая его поездка в Сибирь – наука выживать. Еще бы! Пришлось объяснить ему, почему так важно чистить подзольник для обеспечения тяги. Вроде бы он понял и пошел разжигать огонь самостоятельно.

Не прошло и полчаса, как он прибежал с криком:

– Я засыпал огонь углем, и он не горит! Я не знаю, как подкармливать огонь!

– Все очень просто, привыкнешь!

…Грядут праздники, и я поспешил в магазин. Нужно успеть закупить продукты – ведь потом все будет закрыто три дня. Вечером мы опять зашли к Сергею и Вике на ужин. Угощали оленьим бульоном и мясом. Сергей намекнул, что был бы не против, если бы мы жили у него. Я сказал, что, если устанем бороться с трудностями, обязательно примем приглашение. Но в наши планы входит экономить экспедиционный бюджет для более важных задач.

Все, пошли спать, а то завтра на охоту!

04.11.2017

В полседьмого раздался сигнал по рации – Сергей проверял нашу готовность. Мы позавтракали гречневой кашей и бутербродами с маслом, я залил термос, и мы выдвинулись.

Охотник уже накачал резиновую лодку и приторочил ее к нартам. Альваро сел за ним на снегоход, я разлегся на лодке в нартах. Отъехали три километра от поселка. За нами без устали мчались две собаки – Ревыч и Ржавый. Огромный Ревыч получил свою кличку за то, что был плаксивым щенком, а Ржавый – за рыжий цвет шерсти.

По пути дважды видели медвежий след. Доехали до протоки и остановились. Вдали виднеется лежбище нерп – голов двадцать. Мы стали выжидать. То и дело тут и там появлялись из воды их морды. Как всегда на охоте, дичь появляется тогда, когда ее меньше всего ждешь.

– Вот она! – прошептал я Сергею, не шевелясь и показывая направление одними глазами.

– У тебя хорошее зрение! – похвалил он.

– Тоже иногда охочусь, – улыбнулся я.

Первый выстрел был мимо.

– Я волнуюсь, – сказал Сергей. – Был бы один, а тут вы зрители.

– А ты не волнуйся. Давай скажем испанцу, что у нас такой ритуал. Только, чур, с умным видом!

– Альваро, у нас на Чукотке есть такой ритуал. Когда приезжаешь на охоту, надо вначале предупредить духов животных, что ты хочешь взять мяса. Поэтому вначале надо промазать. Это такая жертва. Понял?

– О, понятно! Чтоб никого не обидеть!

– Абсолютно верно!

– О! Вот второй выстрел – другое дело! – прокомментировал я попадание.

– Маленький! Вкусный! – радостно ответил Сергей, взял лодку и потащил ее к кромке.

Вслед за Сергеем увязался Ржавый, то и дело проваливаясь в ледяную воду и выкарабкиваясь на льдину.

– Подай пешню! – крикнул мне Серега, и я понес ему инструмент.

Виртуозно подцепив нерпу крючком, Сергей притащил ее к нартам, соорудил холмик из снега и положил добычу сверху раной вниз, чтобы стекала кровь.

– Если бы мы остались без еды, то первое, что сделали – вытащили бы теплые кишки, отжали их и оставили на морозе. Через некоторое время их можно было бы жевать сырыми – вкуснятина!

– Ты лучше расскажи испанцу, как твой брат с медведем из-за нерпы поругался! – напомнил я старую историю.

– А! Брат тогда настрелял нерпы, а сзади медведь подкрался и хотел ее утащить. Но брат не согласился.

– И что, застрелил?

– Нет, ружье около медведя лежало.

– И как он?

– А вот так! – и Сергей изобразил, как брат пугал медведя. Я смеялся. Альваро смотрел с недоверием.

После этого Сергей стал задавать мне странные вопросы: кто нас пригласил в Ванкарем, и почему мы сюда приехали. Я вкратце описал наш проект, но мой ответ его не удовлетворил. Я понял, к чему он ведет: хочет, чтобы я назвал имя человека, чьим гостем считаюсь. Я уклончиво ответил, что приехал к ванкаремцам, а приглашали меня многие. Мы ж не на Кавказе, где нужно выбрать себе кунака. И приехали мы не в гости, а в экспедицию.

Взяв еще одну нерпу и допив чай, мы собрались в обратную дорогу. Вика встречала около дома. Радости ее не было предела – ее заказ выполнен, сегодня будет приготовлена маленькая вкусная нерпочка. Я занес тушку в сени, как она просила, и мы пошли к себе домой. Нужно печку реанимировать, а то замерзнем – мы ж ее не топили полдня.

Дома я раскочегарил печку и приготовил простой обед – макароны с тушенкой, так как местных продуктов мы еще не заготовили. После этого мы пошли в клуб на концерт, посвященный Дню народного единства.

Альваро дали слово для приветствия, мы залезли на сцену и поздравили ванкаремцев с праздником, а потом я будто бы погрузился в прошлое – попал в школу советского времени. Директор клуба зачитывала чукотским детям стихи о родине – о кленовом листочке, о березке, о колосящемся поле. Я смотрел на детей и недоумевал: они же даже не представляют, о чем идет речь! Для них родина – не хлебное поле, а бескрайняя тундра, не березовая роща, а суровый Ледовитый океан! Ведь можно было подумать и адаптировать для них тексты! А иначе как они могут почувствовать себя частичкой огромной России, если она для них такая чужая в этих образах?

После концерта Альваро фотографировал участников, а я раздавал конфеты.

Вечером дома я собрал бумаги, и мы пошли в гости к Сергею поговорить о деле. Нам был сразу предложен бульон из нерпы и вареное мясо. Молодец Вика – так вкусно готовит, так радушно принимает гостей! После трапезы я достал бумаги – вначале копию письма, которое мне в Москву писал отец Сергея, дядя Ваня. Мы подружились, когда я побывал здесь в своей первой экспедиции.

– Ты спрашивал, кто приглашал меня, – вот, почитай – твой покойный отец!

С этими словами я передал Сергею письмо:

Здравствуй, Миша!

Письмо твое с фотографиями получили, за это огромное спасибо. Правда, фото и привет Олегу Пенечейвуну передать не смогли – они с женой Тамарой трагически погибли. Их вельбот перевернулся в лагуне, всего погибло пять человек.

В поселке все нормально, здоровье тоже в порядке.

Недавно был в отпуске, но вырваться никуда не мог. К вам в Москву лететь – авиабилеты дорогие.

Зато наловил рыбы, набил нерпы. Пока у нас все есть, ни в чем не нуждаемся.

Сейчас я на пенсии, но без дела не сижу. Жалко, что пришлось сдать совхозу оружие. У меня были СВТ самозарядная и МК. Но, спасибо, ребята мне дают, если что. Только вот негде купить охотснаряжение. Не только дробь, но и мелочи, необходимые для охоты. А сетей хватает.

Приезжай к нам, ждем. Пиши, если что надо – вышлем.

На этом пока ставлю точку. Привет от моей супруги.

Ваня

Сергей жадно вглядывался в истертые строчки, и на глазах у него появились слезы. Мне казалось, что я чувствую то же, что и он – радость оттого, что доброта и мудрость старика вновь коснулись его сердца. И боль оттого, что отца больше нет. Это я тоже прекрасно могу понять.

Я достал копии родословных деревьев, которые мы собирали в поселке, и нашел среди них генеалогию семьи Сергея, которую составил со слов его отца. Сергей был растроган и сказал, что эта бумага очень дорога для него и что он очень жалеет о том, что не успел сам опросить родственников. Этот вечер очень сблизил всех нас. Может быть, это дух дяди Вани постарался, может быть, он незримо присутствовал с нами в тот вечер?

Мы распрощались с Сергеем и Викой и заглянули поздороваться к моему старому приятелю-охотнику Толику. Я узнал, что он в поселке. Мы постучались – невысокий, но жилистый охотник с обнаженным торсом открыл дверь и радостно пригласил в дом со словами:

– Надо летом приезжать, в разгар охоты. Почему летом не приехал?