В день конференции утром собралось заседание бюро городского комитета партии. Представили меня как зам. зав. отделом обкома и рекомендовали избрать на новую должность. А кто меня там знал из присутствующих? Никто, кроме одного человека – Петра Максимовича Серкова. Он меня еще в 1961 году в партию рекомендовал, а тогда работал председателем Урюпинского райисполкома. Это хорошо, что хоть один знал, а то ведь бывали случаи, когда привозили совсем незнакомого человека, а члены бюро его послушно рекомендовали, не представляя, что он есть такое.

Серков сказал, что хорошо меня знает и мою кандидатуру поддерживает. Остальные молча согласились. А не согласиться они просто не могли. Система всегда жестко карала несогласных. И если кто-то где-то осмеливался возразить, не согласиться с рекомендациями руководства, его вежливо выслушивали, но потом обязательно держали под пристальным вниманием, и при малейшей оплошности следовало наказание. Молчаливое согласие большинства – это фундамент партийного монолита.

Я как представитель обкома сидел на конференции в президиуме, слушал отчетный доклад Сычева, прения и думал, что народ в зале пока ни о чем не догадывается. Но в перерыве подошел ко мне старый знакомый, бывший председатель колхоза, а в то время директор Урюпинского хлебокомбината Василий Иванович Солодков и напрямик спросил: «Сашка, тебя, что ль, на первого выбирать будем?» Я все еще выполнял наказ Литвинова и не признался. «Да брось ты, – сказал Солодков, – мы уж тут все поняли».

В перерыве Литвинов собрал так называемый совет представителей делегаций для обсуждения списка кандидатур в члены горкома. Списки уже были согласованы, но порядок соблюдался. Все присутствующие порядок этот знали, поэтому совет шел довольно мирно. Одна только смелая женщина нашлась, директор Салтынской средней школы Мария Яковлевна Кушкина. Видимо, не понравился я ей чем-то, или стало жаль Сычева, но она напрямик спросила: «Вы что, дитя решили нам рекомендовать?» Было это немного обидно, поскольку «дитя», то есть я, от роду имело 33 года <…>, хотя, может быть, с высоты своего возраста Мария Яковлевна и смотрела на меня как на малолетнего. Возражение ее серьезным не посчитали, да и сама она его быстро сняла. Все закончилось так, как и намечалось, меня единогласно рекомендовали.

Во время голосования не досчитались одного бюллетеня. Сейчас смешно об этом говорить, но тогда это было серьезная накладка. Долго выясняли, в чем дело, Литвинов нервничал, но все кончилось благополучно, избрали почти единогласно.

Надо сказать, что этот отработанный механизм расстановки кадров и их смены практически не менялся все то время, что я работал в партийных структурах, а работал на протяжении трех «исторических периодов» – хрущевской оттепели, брежневского застоя и горбачевской перестройки. Существовали некоторые отличия только в зависимости от должности, в которой тебя утверждали. Я еще раз на себе испытал действие этого механизма, когда проходил утверждение на должность секретаря областного комитета партии. Это было уже в 1985 году, перестройка только начиналась, были большие ожидания и какое-то оживление в партии. Меня должно было бы насторожить, что все на глазах меняется, а сложившиеся годами отношения субординации и дисциплины остаются прежними. Не насторожило. Хотя именно в этот момент я близко столкнулся с людьми, которые непосредственно определяли партийную и государственную политику, некоторые определяют и сейчас».⁹

Папа – молодой первый секретарь Урюпинского горкома КПСС Волгоградской области, 1973 год.

Волгоградская область ничем не отличалась от остальной страны, поскольку в ней происходило абсолютно тоже самое, что практически во всех других краях, областях и республиках СССР. Леонид Сергеевич Куличенко занял пост первого секретаря обкома в 1965 году после ухода в Москву прежнего первого секретаря – Алексея Михайловича Школьникова, активно поддержавшего смещение Н.С. Хрущева. Куличенко просидел в своем кресле до 1984 года когда его, ушедшего на пенсию, сменил Владимир Ильич Калашников, которого «пролоббировал» его друг и коллега по Ставропольскому крайкому партии тогдашний секретарь ЦК по сельскому хозяйству М.С. Горбачев. Я думаю, если бы Горбачев не посодействовал Калашникову, то Куличенко вполне мог бы и дальше быть «первым» еще пару-тройку лет. Такая же картина была практически везде по Советскому Союзу.

Первый секретарь Волгоградского обкома КПСС (1965-1984 гг)

Л.С. Куличенко.

Для работы над этой книгой, в январе 2019 года я встречался в Москве с Владимиром Анатольевичем Катуниным, папиным другом и коллегой. Он мне тогда сказал: «Миша, твой отец должен был бы стать первым секретарем Волгоградского обкома не в 1990 году, а в 1980. Ну максимум в 1982». Катунин был зональным инструктором ЦК в начале 1980-х и он мне рассказал то, что видел своими глазами. Как старики – первые секретари обкомов – сидели практически везде по стране в своих креслах без движения. Он на многочисленных примерах рассказывал мне про почти полное отсутствие поколенческой ротации на уровне первых секретарей обкомов, крайкомов и республик с середины 1960-х годов и до самой перестройки.

Я помню, как папа приезжал с очередного пленума обкома и они с мамой, запершись на кухне, о чем-то тихо беседовали. Иногда до меня доходили отдельные слова и, хоть я и не понимал деталей, но чувствовал, что папа был раздражен происходившим на пленумах. Эти раздражение и злость накапливались. Я видел, как папа все это держал в себе и на мои наивные вопросы о том, переводят ли его куда-нибудь в другое место, он улыбался и делал свой знаменитый отрывистый взмах правой рукой – что означало бесполезность происходящего. Я понимал из обрывков его разговоров с мамой и некоторыми близкими коллегами, что их всех, мягко говоря, озадачивала, ситуация в областном комитете партии во главе со стареющим первым секретарем.

Позже оказалось, что я все правильно понимал. Папа и в своих мемуарах, и в долгих беседах со мной после 1991 года откровенно делился некоторыми подробностями того, как он, молодой первый секретарь Урюпинского горкома, спорил с «мамонтами» из обкома партии. Причем, не только тогда, но уже и в статусе первого секретаря Волгоградского городского комитета КПСС, и первого секретаря Волгоградского обкома – в последних двух случаях это уже была критика не только обкома, но и ЦК. У папы всегда было свое видение того, как и чем должна руководить партия. И это его представление далеко не всегда совпадало с той практикой, которая была принята в партийных комитетах всех уровней.

Мне как-то один друг, с которым мы знакомы со школы, сказал, что «это просто твой отец такой был современный, широко мыслящий партработник, в то время как в большинстве там были совсем другие типажи». Не совсем соглашусь с этим. Думаю, есть большой поколенческий компонент. Молодые секретари, возраста моего отца, были подавляющим меньшинством в райкомах, горкомах и обкомах поэтому многие из них просто сидели тихо, стараясь не раздражать стариков. Мой папа хоть и был осторожным, но понимал идиотизм происходившего поэтому периодически позволял себе такие выступления на пленумах обкома в 1970-е годы, которые мало кто из его коллег отважился повторять. Он в своих воспоминаниях прямо пишет о «старении» системы и это не только метафора: «Меня все время не оставляет мысль, что период «старения», саморазрушения в партии начался задолго до этого. Когда – не знаю. Знаю только, что продолжить внешнее существование любой разлагающейся системы может только консервация. И вот такой самоконсервацией для партии был период застоя, он был продолжением псевдожизни. Вот против такой псевдожизни я и собирался тогда выступить».¹⁰

В воспоминаниях папа рассказывает о двух таких выступлениях на пленумах обкома – в 1975 и 1984 годах. Для молодых читателей надо пояснить, что такое пленум в системе КПСС. Пленумы районного комитета партии (райкома), городского комитета (горкома), областного комитета (обкома) и центрального комитета (ЦК) были, по сути, самым главным институтом управления страной на всех уровнях. Пленум состоял из членов соответственно райкома, горкома, обкома и ЦК, которых до уровня ЦК избирала соответствующая партийная конференция, а центральный комитет избирался съездом КПСС. Пленум избирал первого секретаря соответствующего партийного комитета и бюро. Пленум ЦК избирал генерального секретаря и политбюро, то есть руководство страны. Пленум на своем уровне мог решить практически любой вопрос. Например, снять с должности первого секретаря. Самое известное «снятие» на пленуме в ходе простого голосования – отстранение Н.С. Хрущева от должности первого секретаря ЦК КПСС в октябре 1964 года. То есть пленум – это очень серьезно. В теории на пленуме член соответствующего комитета имел право критиковать любого члена того же комитета и поднимать любые вопросы, от проблем в хозяйстве до воспитания и идеологии. В реальности мало кто кого-то критиковал поскольку не хотели неприятностей на свою голову.

Итак, первый «взбрык» 34-летнего папы – первого секретаря Урюпинского горкома – произошел 10 марта 1975 года на пленуме Волгоградского обкома КПСС, где он довольно резко для того времени покритиковал работу председателя облпотребсоюза М.В. Баранова. Вот что папа пишет в своих мемуарах:

«Председателем облпотребсоюза работал тогда Михаил Васильевич Баранов. У него были достаточно близкие отношения с областной партийной верхушкой, и работой с другим контингентом он себя особо не утруждал, что, конечно, сказывалось на положении дел с потребкооперацией в районах. Тем более что вообще отношение областных структур к районным оставляло желать лучшего. Мы постоянно ощущали давление со стороны обкома партии, причем к работникам райкомов в области предъявлялись порой явно необоснованные требования. Я этому с самого начала пытался противиться, но в наиболее резкой форме это проявилось, когда как-то на пленуме обкома рассматривался вопрос о кадрах. Я посчитал, что раз речь идет о кадрах, то и говорить надо о конкретных людях. И выступил с резкой критикой стиля и методов работы товарища Баранова, от которых мы так страдали в районах. Сказал, что ему свойственно перекладывать свои функции на секретаря обкома товарища Литвинова, который с его подачи шлет нам распоряжения и указания. Но, может быть, пришла пора спросить с самого Михаила Васильевича? Сегодня подобное выступление представляется даже мягким, а тогда это было явное «нарушение регламента», что и не замедлило сказаться. Конечно, никто меня не поддержал, <…> а облпотребсоюз немедленно урезал фонды моего района».¹¹

Как видите – папу сразу наказали, сократив поставки товаров в возглавляемый им Урюпинский район. Понимал ли он последствия? Уверен – понимал. Так почему же выступил с критикой влиятельного областного вельможи, с «крышей» в виде секретаря обкома по кадрам? Потому что дело принципа. Папу искренне возмущал стиль работы обкома, и он, будучи человеком честным, счел необходимым сказать об этом на пленуме.

Папа неоднократно перед смертью мне говорил: «Сын, обязательно посмотри в областном партархиве стенограммы тех пленумов, где я критиковал кадры и работу обкома, – это важно, как доказательство того, что я реально все это говорил еще тогда на пленумах задолго до перестройки». В бывшем партархиве (сейчас это «Центр документации новейшей истории Волгоградской области») необходимые стенограммы нашлись, как папа и говорил.

Это был пленум обкома КПСС, на котором обсуждался «обмен партийных документов и задачи областной партийной организации». Папа в конце своего выступления начал не только критиковать Баранова, но и высказывать рекомендации по работе бюро обкома:

«Облпотребсоюз, его председатель т. Баранов также пытается большую часть ответственности за работу районных потребительских обществ переложить на местные партийные органы. Урюпинские межрайбаза и райпо из года в год не выполняют план товарооборота. Казалось бы, такое положение должно встревожить правление облпотребсоюза. Видимо, в такой ситуации нужно было направить в район серьезную бригаду, детально разобраться с причинами невыполнения плана, дать горкому партии и райисполкому конкретные предложения. Но вместо этого – инспекционные поездки по магазинам, заканчивающиеся составлением актов о том, в каких магазинах на день проверки не было тех или иных товаров достаточного ассортимента. Затем на основе этих актов составляются справки, которые т. Баранов несет т. Литвинову (секретарь обкома по кадрам. – М.А.). После этого т. Литвинов покритикует нас, почему в том или другом магазине нет тех или иных товаров.

При вызове районных работников торговли в облпотребсоюз вместо деловой критики, помощи им устраивают разносы. Нередко звучат угрозы о снятии с работы. Мы считаем, что это совсем не тот стиль работы, который нужен в настоящее время. Как указано в постановлении ЦК КПСС «О состоянии критики и самокритики в Тамбовской областной партийной организации», ценность критики определяется не резкостью выражения, а правдивостью, доказательностью, общественной значимостью поднятых вопросов.

Мы ни в коей мере не снимаем с себя ответственности за состояние работы торговли, равно как и за массу других вопросов, которые мы обязаны решать, чтобы оправдать доверие избравших нас коммунистов и областного комитета партии. Но в то же время мы имеем полное право потребовать от руководителей областных организаций более конкретно руководить подведомственными предприятиями и учреждениями, оказывать им постоянную помощь и поддержку. Видимо, и бюро областного комитета партии должно предъявлять ко всем органам такие же повышенные требования, которые сейчас предъявляются к городским и районным комитетам. Именно на это нацеливает нас постановление Центрального Комитета партии «Об итогах обмена партийных документов».¹²

Когда я увидел эту папину ссылку на постановление ЦК по Тамбовскому обкому, меня это искренне развеселило: «Узнаю папу», – подумал про себя. Он их, как бы мы сейчас сказали, троллил. Умело, красиво, с цитатами из постановлений Центрального Комитета – он же не был самоубийцей. Но даже такая критика была чем-то из ряда вон выходящим и старшее поколение партработников реагировало на это крайне нервно. Потом папу вызвал тот же секретарь обкома И.А. Литвинов и, правда в мягкой форме, провел беседу.

А вот стенограмма другого папиного выступления (с репликами первого секретаря обкома Л.С. Куличенко) на пленуме Волгоградского областного комитета КПСС по утверждению отчетного доклада обкома на областной партийной конференции в январе 1984 года. Для подкрепления своей критики папа ссылается на статью в «Правде» о положительном опыте работы Грузинской партийной организации – тогда первым секретарем там был Э.А. Шеварднадзе.

«Тов.Анипкин А.М. – первый секретарь Урюпинского горкома КПСС, член обкома партии.

Товарищи, если говорить об общей оценке доклада, то второй вариант доклада более содержателен. По докладу. Все знают какую большую работу провела Волгоградская областная партийная организация по межхозяйственной специализации и концентрации сельского хозяйства, особенно животноводства, где созданы межхозяйственные объединения и сейчас они дают эффект. Поэтому в разделе сельского хозяйства, где идет речь о получении мяса, нужно сказать, что в основу этой практики необходимо положить укрепление и расширение базы межхозяйственного откорма, потому что это тот путь, который нам дает мясо, и об этом свидетельствуют примеры в районах. В последние годы много сделано по шефскому строительству, однако в разделе строительства, где ставятся задачи – ничего не сказано на будущее. Можно в конце записать, что нужно продолжать шефское строительство, иначе строить перестанут. Критикуется Урюпинская зона (папа тогда был первым секретарем Урюпинского ГК КПСС – М.А.) за невыполнение плана заготовок зерна. Критика правильная. К сожалению, есть у нас еще недостатки: низкая культура земледелия, засоренные сорняками поля и т.д. Но, анализируя статистические бюллетени, видны ошибки по доведению планов до районов. Вычисляется общий балл земли, который, видимо, ставится в основу плана. Но он не совсем верный и объективный, потому что наша земля работает лишь тогда, когда идет дождь. А если его нет? Поэтому, может быть, надо учитывать многолетнюю урожайность на будущее. В Киквидзенском районе урожай 22 центнера и в Урюпинском – 20 центнеров был только два года (1976 и 1978 гг.). И все. В тоже время отдельные районы собрали по 10-11 центнеров и им аплодируют, что они молодцы.

По строительству. В докладе критика правильная, нужно лучше строить. Но, видимо, наряду с одними строителями надо поставить и других руководителей. Например, критикуется г. Александрин, что он не берет объекты в глубинных районах, так почему же рядом не поставить имя т. Мамонтова. Тов. Александрин – подрядчик и строительную политику диктовать должен не он, а областное управление сельского хозяйства. Я хорошо знаю, как они планируют строительство. Тов. Александрин согласен все строить и все берет, но когда доходит до конкретного разговора, то оказывается, что у т. Родина нет лимитов, поэтому у нас совхоз "Искра" из года в год из строительства выпадает.

Тов. Куличенко Л.С. Правильно, он строит в Урюпинском районе, а в Нехаевском не строит. При написании доклада учитывались критические замечания делегатов районных конференций. В адрес т. Александрина было там много сказано, что он план не выполняет и уходит от строительства в глубинных районах и хозяйствах. А ваш район не глубинный, потому что вы находитесь рядом с железной дорогой. Критику в адрес т. Александрина считаю правильной.