Отзывы на книги автора «Михаил Бакунин»

Русских анархистов отличала врожденная привилегированность, крайняя даже привилегированность, графы, потомки Рюриковичей, просто непомерно богатые дети, а также то, что только с них анархизм приобрёл политические черты. Противостояние государственности и народа непреодолимо. Государство никогда не будет защищать интересы народа, народ всегда будет ненавидеть государство. Власть — это насилие. Если мы хотим быть свободными, государство должно быть уничтожено. Бакунин не даёт ему ни одного шанса. Или не даёт ни одного шанса нам стать свободными в этой системе. Даже образование российского государства он находит вне ведомства русского народа, насажденным извне, сверху, и принёсшим только рабство. Хотя дальше он напишет, что «ни лицу, ни обществу, ни народу, нельзя дать того, чего в нем уже не существует»

Бакунин не отрицает характерные черты и особенности этносов, но считает, что чем меньше человек будет возиться со своим национальным, и больше — общечеловеческим, тем лучше. Славянофильство он вовсе высмеивает, считая, что славянское братство русскому народу навязывают, а сам народ нисколько о своём славянском происхождении не заботится, а иной раз и не подозревает.

Но будучи верным революционному принципу, Бакунин интересуется таким опытом во всех странах. Он рассматривает особенности и перспективы революции в Чехии, Польше, Франции, Германии, Латинской Америки... Бакунин, осуждённый на родине, уехал в Париж и стал революционером. Оттуда его отослали, что станет традицией в дальнейшем, и он продолжил кататься по европейским революциям и, как отмечают, на все опаздывал. Исключение составляет Дрезденская.

Германии, кстати, автор уделяет особое внимание. Как основной империалистической силе в Европе. Такой же является агрессивная Российская империя, способная принести в мир новые цепи.

Существование двух огромных империй, друг подле друга, влечет за собой войну, которая не может кончиться иначе, как разрушением или одной, или другой. Война эта, повторяем мы, неизбежна.

Вообще предсказания Бакунина любопытны:

Будет ли какая нибудь возможность остановить вторжение китайских масс, которые не только наводнят всю Сибирь, включая новые владения наши в центральной Азии, но перевалят и через Урал к самой Волге? Такова опасность, грозящая нам чуть ли не неизбежно со стороны востока

Особое внимание я уделяю «Прибавлению А». Бакунин против схем и теорий, «выработанных помимо народной жизни досугом буржуазных ученых» и милостиво предлагаемых ими «невежественной народной толпе». Он считает, что определять, какова будет по истине свободная жизнь, нельзя, если она будет достигнута, нельзя предсказать следующий день после социальной революции накануне. Поэтому автор так критикует тех, кто пытается это делать. Эти люди считают себя прогрессивным, революционным классом, но не готовы жертвовать выгодами и удобствами, слишком ценят свои холёные персоны. Автор анализирует опыт кооперативного движения, не отрицая его пользу, приходит к выводу, что это слишком мало, бесперспективно. Если кооперация не была успешна на Западе, обеспечить успех в России кажется ещё более невозможным.

Помнится, Маркс писал, что пролетарская революция должна начаться в развитых странах. Бакунин считает, что Россия — подходящая среда по обратной причине.

В русском народе существуют в самых широких размерах те два первых элемента, на которые мы можем указать, как на необходимые условия социальной революции. Он может похвастаться чрезмерною нищетою, а также и рабством примерным. Страданиям его нет числа, и переносит он их не терпеливо, а с глубоким и страстным отчаянием, выразившимся уже два раза исторически: бунтом Стеньки Разина и пугачевским бунтом, и не перестающим поныне проявляться в беспрерывном ряде частных крестьянских бунтов

Идейный народный идеал тоже в наличии. В чем он состоит? 1. Убеждение, что земля, вся земля, принадлежит народу; 2. право на пользование ею принадлежит не лицу, а целой общине, миру, разделяющему ее временно между лицами; 3. квазиабсолютная автономия, общинное самоуправление и вследствие того решительно враждебное отношение общины к государству. А что мешает? Три затемняющие черты, против которых и должен бороться деятель революции: 1. патриархальность; 2. поглощение лица миром; 3. вера в царя. Христианство автор находит не столь существенным препятствием. Революционер при возникновении вопроса прямо и честно должен заявлять, что он против религии, но это не основной его враг.

по нашему мнению, у нас в России этот вопрос далеко не представляет той важности, какую он представляет в Западной Европе

Суеверие и невежество народа не коренится в заблуждениях ума, оно произрастает из его нищеты, материальных страданий и в неслыханных притеснений. Патриархальность вот проиникла во все уровни русской жизни:

Деспотизм мужа, отца, а потом старшего брата обратил семью, уже безнравственную по своему юридически-экономическому началу, в школу торжествующего насилия и самодурства, домашней ежедневной подлости и разврата

Показательна позиция Бакунина в собственной семье. Его жена сбежала с итальянским революционером, а потом вернулась с ребёнком. Вновь сбежала и вернулась к законному мужу уже с 2 детьми. Оба раза Бакунин принимает ее и детей без особых попреков. Ему чуждо патриархальное чувство, чужд эгоизм; если он не не испытывает чувства собственности к земле, как он может иметь его к человеку. Высшим воплощением русской патриархальности, конечно, является царь. Отделённый от народа армией серафимов, херувимов, архангелов, ангелов шестикрылых и простокрылых чиновников разных мастей

Таким образом, воображаемый царь-отец, попечитель и благодетель народа помещен высоко, высоко, чуть ли не в небесную даль, а царь настоящий, царь-кнут, царь-вор, царь-губитель, государство, занимает его место. Из этого вытекает, естественно, тот странный факт, что народ наш в одно и то же время боготворит царя воображаемого, небывалого и ненавидит царя действительного, осуществленного в государстве

Но Александр, считает Бакунин, ускорил прозрение русского мужика. Царь знал, что он неволен, и дал ему такую неполноценную свободу. Теперь-то русский поймет, кто его настоящий враг. Помочь удостовериться в этой истине и есть цель революционной пропаганды. Помимо этого необходимо преодолеть разрозненность, показать крестьянину, что есть другие крестьяне, как и он, разумеющие. Бакунин обращается к тем, кто верит в то же, что и он. Призывает опираться на правду, отдаваться своему делу, только искренностью и деятельностью завоевывать доверие крестьян. И сам он не был человеком полумер. Его приковывали цепями к стене, надевали железный шар на ногу, помещали в крепости, из которых невозможно сбежать. Но никто не решался при этом убить, пытаясь передать эту заботу какому-нибудь другому правительству. Он был слишком чрезмерен даже для революционного правительства в Дрездене. В одной из баррикад при слишком неравных силах он предлагал: — повесить «Мадонну» Рафаэля на обратную сторону Баррикады: тогда они не посмеют стрелять, а если посмеют — будут опозорены в веках; — взорвать ратушу парламента: тогда новому правительству негде будет заседать; — спилить вековые дубы, чтобы хотя бы затруднить наступление. Немцы не пошли ни на одну из этих слишком для них радикальных мер. Предлагающий их русский потрясал и восхищал. Баррикаду расстреляли, а приговорённый к смерти Бакунин переходил от одних охранителей к другим, пока в итоге не сбежал из Сибири.

Русских анархистов отличала врожденная привилегированность, крайняя даже привилегированность, графы, потомки Рюриковичей, просто непомерно богатые дети, а также то, что только с них анархизм приобрёл политические черты. Противостояние государственности и народа непреодолимо. Государство никогда не будет защищать интересы народа, народ всегда будет ненавидеть государство. Власть — это насилие. Если мы хотим быть свободными, государство должно быть уничтожено. Бакунин не даёт ему ни одного шанса. Или не даёт ни одного шанса нам стать свободными в этой системе. Даже образование российского государства он находит вне ведомства русского народа, насажденным извне, сверху, и принёсшим только рабство. Хотя дальше он напишет, что «ни лицу, ни обществу, ни народу, нельзя дать того, чего в нем уже не существует»

Бакунин не отрицает характерные черты и особенности этносов, но считает, что чем меньше человек будет возиться со своим национальным, и больше — общечеловеческим, тем лучше. Славянофильство он вовсе высмеивает, считая, что славянское братство русскому народу навязывают, а сам народ нисколько о своём славянском происхождении не заботится, а иной раз и не подозревает.

Но будучи верным революционному принципу, Бакунин интересуется таким опытом во всех странах. Он рассматривает особенности и перспективы революции в Чехии, Польше, Франции, Германии, Латинской Америки... Бакунин, осуждённый на родине, уехал в Париж и стал революционером. Оттуда его отослали, что станет традицией в дальнейшем, и он продолжил кататься по европейским революциям и, как отмечают, на все опаздывал. Исключение составляет Дрезденская.

Германии, кстати, автор уделяет особое внимание. Как основной империалистической силе в Европе. Такой же является агрессивная Российская империя, способная принести в мир новые цепи.

Существование двух огромных империй, друг подле друга, влечет за собой войну, которая не может кончиться иначе, как разрушением или одной, или другой. Война эта, повторяем мы, неизбежна.

Вообще предсказания Бакунина любопытны:

Будет ли какая нибудь возможность остановить вторжение китайских масс, которые не только наводнят всю Сибирь, включая новые владения наши в центральной Азии, но перевалят и через Урал к самой Волге? Такова опасность, грозящая нам чуть ли не неизбежно со стороны востока

Особое внимание я уделяю «Прибавлению А». Бакунин против схем и теорий, «выработанных помимо народной жизни досугом буржуазных ученых» и милостиво предлагаемых ими «невежественной народной толпе». Он считает, что определять, какова будет по истине свободная жизнь, нельзя, если она будет достигнута, нельзя предсказать следующий день после социальной революции накануне. Поэтому автор так критикует тех, кто пытается это делать. Эти люди считают себя прогрессивным, революционным классом, но не готовы жертвовать выгодами и удобствами, слишком ценят свои холёные персоны. Автор анализирует опыт кооперативного движения, не отрицая его пользу, приходит к выводу, что это слишком мало, бесперспективно. Если кооперация не была успешна на Западе, обеспечить успех в России кажется ещё более невозможным.

Помнится, Маркс писал, что пролетарская революция должна начаться в развитых странах. Бакунин считает, что Россия — подходящая среда по обратной причине.

В русском народе существуют в самых широких размерах те два первых элемента, на которые мы можем указать, как на необходимые условия социальной революции. Он может похвастаться чрезмерною нищетою, а также и рабством примерным. Страданиям его нет числа, и переносит он их не терпеливо, а с глубоким и страстным отчаянием, выразившимся уже два раза исторически: бунтом Стеньки Разина и пугачевским бунтом, и не перестающим поныне проявляться в беспрерывном ряде частных крестьянских бунтов

Идейный народный идеал тоже в наличии. В чем он состоит? 1. Убеждение, что земля, вся земля, принадлежит народу; 2. право на пользование ею принадлежит не лицу, а целой общине, миру, разделяющему ее временно между лицами; 3. квазиабсолютная автономия, общинное самоуправление и вследствие того решительно враждебное отношение общины к государству. А что мешает? Три затемняющие черты, против которых и должен бороться деятель революции: 1. патриархальность; 2. поглощение лица миром; 3. вера в царя. Христианство автор находит не столь существенным препятствием. Революционер при возникновении вопроса прямо и честно должен заявлять, что он против религии, но это не основной его враг.

по нашему мнению, у нас в России этот вопрос далеко не представляет той важности, какую он представляет в Западной Европе

Суеверие и невежество народа не коренится в заблуждениях ума, оно произрастает из его нищеты, материальных страданий и в неслыханных притеснений. Патриархальность вот проиникла во все уровни русской жизни:

Деспотизм мужа, отца, а потом старшего брата обратил семью, уже безнравственную по своему юридически-экономическому началу, в школу торжествующего насилия и самодурства, домашней ежедневной подлости и разврата

Показательна позиция Бакунина в собственной семье. Его жена сбежала с итальянским революционером, а потом вернулась с ребёнком. Вновь сбежала и вернулась к законному мужу уже с 2 детьми. Оба раза Бакунин принимает ее и детей без особых попреков. Ему чуждо патриархальное чувство, чужд эгоизм; если он не не испытывает чувства собственности к земле, как он может иметь его к человеку. Высшим воплощением русской патриархальности, конечно, является царь. Отделённый от народа армией серафимов, херувимов, архангелов, ангелов шестикрылых и простокрылых чиновников разных мастей

Таким образом, воображаемый царь-отец, попечитель и благодетель народа помещен высоко, высоко, чуть ли не в небесную даль, а царь настоящий, царь-кнут, царь-вор, царь-губитель, государство, занимает его место. Из этого вытекает, естественно, тот странный факт, что народ наш в одно и то же время боготворит царя воображаемого, небывалого и ненавидит царя действительного, осуществленного в государстве

Но Александр, считает Бакунин, ускорил прозрение русского мужика. Царь знал, что он неволен, и дал ему такую неполноценную свободу. Теперь-то русский поймет, кто его настоящий враг. Помочь удостовериться в этой истине и есть цель революционной пропаганды. Помимо этого необходимо преодолеть разрозненность, показать крестьянину, что есть другие крестьяне, как и он, разумеющие. Бакунин обращается к тем, кто верит в то же, что и он. Призывает опираться на правду, отдаваться своему делу, только искренностью и деятельностью завоевывать доверие крестьян. И сам он не был человеком полумер. Его приковывали цепями к стене, надевали железный шар на ногу, помещали в крепости, из которых невозможно сбежать. Но никто не решался при этом убить, пытаясь передать эту заботу какому-нибудь другому правительству. Он был слишком чрезмерен даже для революционного правительства в Дрездене. В одной из баррикад при слишком неравных силах он предлагал: — повесить «Мадонну» Рафаэля на обратную сторону Баррикады: тогда они не посмеют стрелять, а если посмеют — будут опозорены в веках; — взорвать ратушу парламента: тогда новому правительству негде будет заседать; — спилить вековые дубы, чтобы хотя бы затруднить наступление. Немцы не пошли ни на одну из этих слишком для них радикальных мер. Предлагающий их русский потрясал и восхищал. Баррикаду расстреляли, а приговорённый к смерти Бакунин переходил от одних охранителей к другим, пока в итоге не сбежал из Сибири.

Бакунин стал первым автором, который погрузил меня в идеи анархизма. И я много раз пожалел, что начал именно с него. Поэтому сразу оговоримся, что наилучшим вариантом будет, если вы купите какой-нибудь небольшой учебник. Из него вы узнаете намного больше об анархизме и сможете подобрать нужных авторов для глубокого изучения вопроса.
Бакунин в своей работе вводит нас в исторический экскурс. Почти вся книга это долгое описание развития немецких государств конца 19 века. Параллельно автор знакомит нас с некоторыми известными политиками и рассказывает об организациях рабочих союзов того времени. Он говорит о том, что есть два противоборствующих лагеря: государственники и социал-революционеры. Немцы больше придерживаются государственности, так как желают видеть крепкую руку у власти. А французы, например, стремятся к свободе. Интересно, что Бакунин предугадал многие события. И о распаде Российской Империи, и о войне, даже то, что коммунизм перерастёт в такую же диктатуру.
Мне больше всего понравилась мысль, что русский народ только тогда будет отчаянно и храбро сражаться, когда война будет за их же страну. И действительно так. Первая мировая показала нам, что нет у русских людей желания бороться за чужой клочок земли. Но вот в войне 1812 года и Великой Отечественной русский народ был готов идти до конца.
Проблема вся в том, что многие идеи Бакунина уже не так актуальны. Прошло много времени и цели анархического движения изменились. Но они до сих пор существуют. Об этом интересно послушать лекцию Петра Рябова.
Бакунин желал мировой революции, но боялся, что коммунисты возьмут власть. Что одна диктатура сменится другой. Что меньшинство так и будет управлять большинством. Он видет проблему анархизма ещё и в народе. Потребуется много времени, чтобы преобразовать народное сознание и создать мировой союз человечества. На словах звучит прекрасно. Никаких государств, никаких войн, никаких спорных границ, санкций, запретов и тд. На практике оказалось, что это трудно исполнимо.

Бакунин стал первым автором, который погрузил меня в идеи анархизма. И я много раз пожалел, что начал именно с него. Поэтому сразу оговоримся, что наилучшим вариантом будет, если вы купите какой-нибудь небольшой учебник. Из него вы узнаете намного больше об анархизме и сможете подобрать нужных авторов для глубокого изучения вопроса.
Бакунин в своей работе вводит нас в исторический экскурс. Почти вся книга это долгое описание развития немецких государств конца 19 века. Параллельно автор знакомит нас с некоторыми известными политиками и рассказывает об организациях рабочих союзов того времени. Он говорит о том, что есть два противоборствующих лагеря: государственники и социал-революционеры. Немцы больше придерживаются государственности, так как желают видеть крепкую руку у власти. А французы, например, стремятся к свободе. Интересно, что Бакунин предугадал многие события. И о распаде Российской Империи, и о войне, даже то, что коммунизм перерастёт в такую же диктатуру.
Мне больше всего понравилась мысль, что русский народ только тогда будет отчаянно и храбро сражаться, когда война будет за их же страну. И действительно так. Первая мировая показала нам, что нет у русских людей желания бороться за чужой клочок земли. Но вот в войне 1812 года и Великой Отечественной русский народ был готов идти до конца.
Проблема вся в том, что многие идеи Бакунина уже не так актуальны. Прошло много времени и цели анархического движения изменились. Но они до сих пор существуют. Об этом интересно послушать лекцию Петра Рябова.
Бакунин желал мировой революции, но боялся, что коммунисты возьмут власть. Что одна диктатура сменится другой. Что меньшинство так и будет управлять большинством. Он видет проблему анархизма ещё и в народе. Потребуется много времени, чтобы преобразовать народное сознание и создать мировой союз человечества. На словах звучит прекрасно. Никаких государств, никаких войн, никаких спорных границ, санкций, запретов и тд. На практике оказалось, что это трудно исполнимо.

Я много слышала восторженных отзывов о Бакунине и его трудах от своих знакомых, увлекающихся философией и историей. "Ах, - говорили они, - какой он был прекрасный оратор, как много он предсказал, с какими людьми он дружил и в каких кругах вращался! И вообще это один из немногих русских философов, чьи работы важны не только для России, но и глобально". К удивлению моему, Бакунин действительно общался в разное время и с Пушкиным, и с Герценом, и с Тургеневым, да и статья про него на Википедии на английском содержательнее и объемней, чем на русском (если этот факт, конечно, может служить доказательством всемирной его известности), а ещё его в университете по философии в США проходила моя сестра. Короче говоря, сложилось у меня впечатление, что труды этого автора прочитать нужно, как минимум, для того чтобы перестать чувствовать себя невежественным человеком. Итак, время пришло.
В предисловии к "Государственность и анархия" Михаил Александрович вопрошает: "Кто не читал достопамятного циркуляра Жюля Фавра?" Я, я, черт возьми, его не читала. Я только что узнала, что он существовал, был министром иностранных дел, а также "изменником республики, но защитником ордена иезуитов". Мне стыдно, но я очень смутно припоминаю, кто такие иезуиты и пытаюсь разгадать, какой республике и каким образом он изменил. Я иду гуглить, делаю это долго, читаю всё, что могу найти. И так каждую страницу, потому что, господи, я, оказывается, уже забыла всё, что читала когда-либо по философии и по истории. Бакунин делает отсылки, я хочу быть в теме. Мне кажется всё время, что, если я не узнаю, что это было за очередное событие, вскользь упомянутое автором, то я упущу какую-то важную мысль.
Наверное, это иллюзия, и контекст здесь важен, но не настолько, чтобы помешать понять основные идеи и мысли. Бакунин пишет понятно, никаких запутанных и сложных оборотов, всё вполне читабельно, хотя на мой вкус, излишне патетично. Однако, на мой взгляд, читать эту книгу, будучи неподготовленным человеком, не очень хорошая идея. Я, читая, замечала какие-то логические неувязки, у меня возникали критические вопросы, но были ли эти вопросы справедливы, или они просто являлись следствием недостатка знаний, я не знаю, а значит и спорить с автором, пусть даже и виртуально, не могу.
Итак, очень кратко изложу мысли, почерпнутые из сего труда.
Государство в любом виде - зло, идеал - общечеловеческое братство, вольные общины, чтобы его достигнуть нужны революции - всё это сдобрено щепоткой антисемитизма, критикой капитализма, марксизма и очень подробным и тщательным рассказом и анализом положения дел (революционного потенциала, жизни пролетариата и т.д.) в разных государствах Европы. Государство - враг народа; яркий пример страны, в которой государственность процветает - Германия, капиталисты наживаются на народном труде, революция должна быть интернациональной. Славяне - мирный народ, с антигосударственным духом, не склонный к собственничеству, однако германская цивилизация слишком сильно проникла в славянские земли и в дух многих славян, так что должно быть освобождение от неё. Как и другие народы, славяне, пролетариат России может освободиться с помощью социальной революции.
Идеи Бакунина не близки мне рационально (я не очень верю в способность всех людей саморганизовываться и сомневаюсь, что революция, коренной слом может привести к чему-то хорошему; если бы все люди действительно руководствовались идеями братства, равенства и т.д., революции, наверное, и не понадобились бы, и постепенно люди сами бы пришли к такому типу общественного существования), но есть в них какая-то страсть и сила, которой хочется верить. Вдруг взять и поверить, что люди когда-нибудь станут настолько разумны, способны к сотрудничеству, лишены предрассудков, полны любви и доверия к окружающему миру, что действительно смогут жить без контроля сверху, иеарирхии, не отдавая власть в чьи-то руки. Но только всё это выглядит весьма сомнительно и утопично.
В целом читать было интересно, хотя периодически я и давила в себе стыд за собственное невежество, однако, знай я заранее, как много отсылок в трудах Бакунина, я бы отложила их чтение на будущее.

Я много слышала восторженных отзывов о Бакунине и его трудах от своих знакомых, увлекающихся философией и историей. "Ах, - говорили они, - какой он был прекрасный оратор, как много он предсказал, с какими людьми он дружил и в каких кругах вращался! И вообще это один из немногих русских философов, чьи работы важны не только для России, но и глобально". К удивлению моему, Бакунин действительно общался в разное время и с Пушкиным, и с Герценом, и с Тургеневым, да и статья про него на Википедии на английском содержательнее и объемней, чем на русском (если этот факт, конечно, может служить доказательством всемирной его известности), а ещё его в университете по философии в США проходила моя сестра. Короче говоря, сложилось у меня впечатление, что труды этого автора прочитать нужно, как минимум, для того чтобы перестать чувствовать себя невежественным человеком. Итак, время пришло.
В предисловии к "Государственность и анархия" Михаил Александрович вопрошает: "Кто не читал достопамятного циркуляра Жюля Фавра?" Я, я, черт возьми, его не читала. Я только что узнала, что он существовал, был министром иностранных дел, а также "изменником республики, но защитником ордена иезуитов". Мне стыдно, но я очень смутно припоминаю, кто такие иезуиты и пытаюсь разгадать, какой республике и каким образом он изменил. Я иду гуглить, делаю это долго, читаю всё, что могу найти. И так каждую страницу, потому что, господи, я, оказывается, уже забыла всё, что читала когда-либо по философии и по истории. Бакунин делает отсылки, я хочу быть в теме. Мне кажется всё время, что, если я не узнаю, что это было за очередное событие, вскользь упомянутое автором, то я упущу какую-то важную мысль.
Наверное, это иллюзия, и контекст здесь важен, но не настолько, чтобы помешать понять основные идеи и мысли. Бакунин пишет понятно, никаких запутанных и сложных оборотов, всё вполне читабельно, хотя на мой вкус, излишне патетично. Однако, на мой взгляд, читать эту книгу, будучи неподготовленным человеком, не очень хорошая идея. Я, читая, замечала какие-то логические неувязки, у меня возникали критические вопросы, но были ли эти вопросы справедливы, или они просто являлись следствием недостатка знаний, я не знаю, а значит и спорить с автором, пусть даже и виртуально, не могу.
Итак, очень кратко изложу мысли, почерпнутые из сего труда.
Государство в любом виде - зло, идеал - общечеловеческое братство, вольные общины, чтобы его достигнуть нужны революции - всё это сдобрено щепоткой антисемитизма, критикой капитализма, марксизма и очень подробным и тщательным рассказом и анализом положения дел (революционного потенциала, жизни пролетариата и т.д.) в разных государствах Европы. Государство - враг народа; яркий пример страны, в которой государственность процветает - Германия, капиталисты наживаются на народном труде, революция должна быть интернациональной. Славяне - мирный народ, с антигосударственным духом, не склонный к собственничеству, однако германская цивилизация слишком сильно проникла в славянские земли и в дух многих славян, так что должно быть освобождение от неё. Как и другие народы, славяне, пролетариат России может освободиться с помощью социальной революции.
Идеи Бакунина не близки мне рационально (я не очень верю в способность всех людей саморганизовываться и сомневаюсь, что революция, коренной слом может привести к чему-то хорошему; если бы все люди действительно руководствовались идеями братства, равенства и т.д., революции, наверное, и не понадобились бы, и постепенно люди сами бы пришли к такому типу общественного существования), но есть в них какая-то страсть и сила, которой хочется верить. Вдруг взять и поверить, что люди когда-нибудь станут настолько разумны, способны к сотрудничеству, лишены предрассудков, полны любви и доверия к окружающему миру, что действительно смогут жить без контроля сверху, иеарирхии, не отдавая власть в чьи-то руки. Но только всё это выглядит весьма сомнительно и утопично.
В целом читать было интересно, хотя периодически я и давила в себе стыд за собственное невежество, однако, знай я заранее, как много отсылок в трудах Бакунина, я бы отложила их чтение на будущее.

Не твоя забота завершить совершенствование мира, но и стоять в стороне от этого ты не вправе.

Право, есть за кого гордиться русской земле, в плане оригинальности мысли и не оторванности от неё. Бакунина не зря называют Апостолом Анархии, в его мысли столько непримеримой веры в свои идеи, что ими еще долго после него топили печи народного протеста, пока не разнесли все в хлам. Той же религиозной составляющей не обделена и исповедь, в которой автор выступает в самой достойной для царя роли - юродивого деятельного грешника. Отражения волнений в Европе того времени стоят отдельной библии, с её ангелами и чудесами, которые для современного человека, впрочем, выглядит такой же не перевариваемой,по причине не реалистичности. (И это при полнейшей ненависти к церкви у автора.) Наприрмер.
Его текст что-то среднее между кромешной правдой и убийственной шуткой. Вся его критика подается в ключе нерешимой для царя проблемы, с которой он царь, по мнению Бакунина не мог бы не согласиться. Например.
Высмеивания и издевательства над первейщей персоной были приняты от грешника к попу.

Отдельного внимания стоит этот пассаж на общую тему, в котором Бакунин описывает свои возрения, кем бы он мог быть, если бы небыл собой. В цитатах.

Яснейшие описания своих воззрений, торжество формы, и доля черного юмора. Красно-черный флаг над головами бездомных. Все проблемы поставлененые автором и по сей день актуальны.

Почитал перед сном немного Бакунина. Его Исповедь это кошмар. Ничего, конечно, со времён Николашки Палкина не изменилось. Наша Родина такая же. Жестокая ко всяким антиправительственным элементам. Только я вот не пойму: Бакунин собирался коммунизм на западе строить. Почему император ему не дал там колобродить?
Не у нас же, где ледяная пустыня...
Пусть себе там бушевал. Понятно, тогда Россия была жандармом ... Но все же, почему бы и не сыграть на этом?

В первую очередь стоит обратить на форму написания книги, которая выражается в неком экскурсе истории девятнадцатого века, когда государства Европы достигли меры своей деструктивной мощи. Заслуга Бакунина в том, что он подобрал идеальный момент исторического периода, когда Европа ещё не была обьята огнём первой и второй мировой воин. Книга так сказать написана как предсказание мрачного будущего-некий очевидный факт катастрофы, которую никто не понимал. Примечательны моменты с описаниями Германской империи:

Значит, доколе Германия останется государством, несмотря ни на какие мнимо либеральные, конституционные, демократические и даже социально-демократические формы, она будет по необходимости первостепенною и главною представительницею и постоянным источником всех возможных деспотизмов в Европе.

Стоит обратить внимание на слово "деспотизм" и понять его в виде некой военной угрозы,ибо в тот период немецкий деспотизм выражался в захватнической политике.
Ещё один отрывок предрекает будущие события, что и произошли. После 1918 года с карты мира исчезли обе империи

Существование двух огромных империй друг подле друга влечет за собой войну, которая не может кончиться иначе, как разрушением или одной, или другой.

Вообще главной темой книги, по моему мнению,считается описание противоборства Германской и Российской империй. В этом отрывке Бакунин в очередной раз предсказал будущие события уже двадцатого века :

Война эта, повторяем мы, неизбежна, но она может быть отдалена, если обе империи сознают, что они еще недостаточно укрепились внутри, не довольно расширились для того, чтобы начать друг против друга войну решительную, борьбу на жизнь и на смерть. Тогда, хотя и ненавидя друг друга, они продолжают друг друга поддерживать, обменивать услуги между собою, причем каждая надеется, что она воспользуется лучше другой невольным союзом, приобретет больше силы и средств для будущей, неизбежной борьбы, – таково именно взаимное положение России и прусской Германии.

Книга имеет в себе и психологический анализ немецкого солдата и положения самой Российской империи во все общности. Пугающее точен психологический портрет немецкого офицера:

Для регулярной армии нельзя действительно представить себе ничего лучше немецкого офицера. Человек, соединяющий в себе ученость с хамством, а хамство с храбростью, строгую исполнительность с способностью инициативы, регулярность с зверством и зверство с своеобразною честностью, известную, правда, одностороннюю и даже худостороннюю экзальтацию с редким повиновением воле начальства; человек, всегда способный перерезать или перекрошить десятки, сотни, тысячи людей по малейшему знаку начальства, – тихий, скромный, смирный, послушный, всегда навытяжку перед старшими и высокомерный, презрительно-холодный, а когда нужно и жестокий в отношении к солдату; человек, которого вся жизнь выражается в двух словах: слушаться и командовать – такой человек незаменим для армии и для государства.

Данное предсказание сбылось, ибо руками этих самых офицеров в период Великой Отечественной войны было уничтожено 27 миллионов Советских граждан.
А теперь отрывок про Российскую империю, что как раз таки к началу  Первой мировой войны была совершенно не готова :

При первом шаге, лишь только сунете нос на немецкую землю, вы будете самым страшным образом разбиты наголову, и ваша наступательная война тотчас же обратится в оборонительную; немецкие войска вступят в пределы всероссийской империи.

Что и произошло при русском наступлении,которое окончилось крахом и самоубийством генерала Самсонова.
Вообще книга изобилует сотнями подобного рода "предсказаниями" тут есть предельно точный политический анализ будущих событий. В этом большая заслуга и большой недостаток книги. Видно, что Бакунин посредством описания всё нарастающей мощи государства, его централизации и угнетения масс, по моему мнению, упустил или умышленно не дал никакой концепции будущего анархизма. В его труде скорее было описание того, что есть, того что будет (а будет плохо), если весь пролетариат не совершит социальную революцию и не спасёт Европу от надвегающейся катастрофы. Действительно, сам концепт анархизма редко мелькал в тексте и терялся в этой гуще политического анализа и истории. За это я не мог поставить более высокой оценки этой книге.

А если и описывать моменты с упоминанием анархизма, то они весьма сильны в своей логичности, я бы сказал... Например этот отрывок в самом начале:

Федеральная организация снизу вверх рабочих ассоциаций, групп, общин, волостей и, наконец, областей и народов это единственное условие настоящей, а не фиктивной свободы, столь же противна их существу, как несовместима с ними никакая экономическая автономия. Зато они уживаются отлично с так называемою представительною демократией ; так как эта новейшая государственная форма, основанная на мнимом господстве мнимой народной воли, будто бы выражаемой мнимыми представителями народа в мнимо народных собраниях, соединяет в себе два главные условия, необходимые для их преуспеяния, а именно: государственную централизацию и действительное подчинение государя-народа интеллектуальному управляющему им, будто бы представляющему его и непременно эксплуатирующему его меньшинству.

Когда мы будем говорить о социально-политической программе марксистов, лассальянцев и вообще немецких социальных демократов, мы будем иметь случай ближе рассмотреть и уяснить эту фактическую истину. Теперь обратим внимание на другую сторону вопроса. Всякая эксплуатация народного труда, какими бы политическими формами мнимого народного господства и мнимой народной свободы она позолочена ни была, горька для народа. Значит, никакой народ, как бы от природы смирен ни был и как бы послушание властям ни обратилось в привычку, охотно ей подчиняться не захочет; для этого необходимо постоянное принуждение, насилие, значит, необходимы полицейский надзор и военная сила.

В чём же актуальность данного отрывка? Стоит взять за основу слово "представительная демократия", упоменавшегося в отрывке. В современном мире , почти всё большинство трудящихся СНГ требуют демократического управления, взамен правления авторитарного, что есть сейчас. Во второй части отрывка Бакунин объясняет простую истину, что всякое государство по умолчанию является институтом подавления, ибо есть основа частной собственности, которая порождает неравенство и последующую власть определённого меньшинства, не взирая на то,какие бы благие формы управления оно не принимало.
Собственно, в этом отрывке я повторил все сказанные слова Бакунина. Лучше него некто сказать и не сможет...

В настоящее время серьезное, сильное государство может иметь только одно прочное основание – военную и бюрократическую централизацию. Между монархиею и самою демократическою республикою существует только одно существенное различие: в первой чиновный мир притесняет и грабит народ для вящей пользы привилегированных, имущих классов, а также и своих собственных карманов, во имя монарха; в республике же он будет точно так же теснить и грабить народ для тех же карманов и классов, только уже во имя народной воли. В республике мнимый народ, народ легальный, будто бы представляемый государством, душит и будет душить народ живой и действительный. Но народу отнюдь не будет легче, если палка, которою его будут бить, будет называться палкою народной.

Рассуждая о нынешней действительности,современным людям стоит понять одну простую истину - не надо требовать каких-то благих правителей, царей-философов, демократии (как на Западе), а уничтожать саму эксплуаторскую основу - государство, что в силу своего естественного существования создаёт платформу неравенства и эксплуатации. И на последок...

Великая революция, ознаменовавшая конец XVIII века, выдвинула опять на первое, на первенствующее место Францию. Она создала новый общечеловеческий интерес, идеал полнейшей человеческой свободы, но только на  исключительно политическом поприще; идеал, заключавший неразрешимое противоречие, а потому и неосуществимый; политическая свобода без экономического равенства и вообще политическая свобода, т. е. свобода в государстве, есть ложь.

В первую очередь стоит обратить на форму написания книги, которая выражается в неком экскурсе истории девятнадцатого века, когда государства Европы достигли меры своей деструктивной мощи. Заслуга Бакунина в том, что он подобрал идеальный момент исторического периода, когда Европа ещё не была обьята огнём первой и второй мировой воин. Книга так сказать написана как предсказание мрачного будущего-некий очевидный факт катастрофы, которую никто не понимал. Примечательны моменты с описаниями Германской империи:

Значит, доколе Германия останется государством, несмотря ни на какие мнимо либеральные, конституционные, демократические и даже социально-демократические формы, она будет по необходимости первостепенною и главною представительницею и постоянным источником всех возможных деспотизмов в Европе.

Стоит обратить внимание на слово "деспотизм" и понять его в виде некой военной угрозы,ибо в тот период немецкий деспотизм выражался в захватнической политике.
Ещё один отрывок предрекает будущие события, что и произошли. После 1918 года с карты мира исчезли обе империи

Существование двух огромных империй друг подле друга влечет за собой войну, которая не может кончиться иначе, как разрушением или одной, или другой.

Вообще главной темой книги, по моему мнению,считается описание противоборства Германской и Российской империй. В этом отрывке Бакунин в очередной раз предсказал будущие события уже двадцатого века :

Война эта, повторяем мы, неизбежна, но она может быть отдалена, если обе империи сознают, что они еще недостаточно укрепились внутри, не довольно расширились для того, чтобы начать друг против друга войну решительную, борьбу на жизнь и на смерть. Тогда, хотя и ненавидя друг друга, они продолжают друг друга поддерживать, обменивать услуги между собою, причем каждая надеется, что она воспользуется лучше другой невольным союзом, приобретет больше силы и средств для будущей, неизбежной борьбы, – таково именно взаимное положение России и прусской Германии.

Книга имеет в себе и психологический анализ немецкого солдата и положения самой Российской империи во все общности. Пугающее точен психологический портрет немецкого офицера:

Для регулярной армии нельзя действительно представить себе ничего лучше немецкого офицера. Человек, соединяющий в себе ученость с хамством, а хамство с храбростью, строгую исполнительность с способностью инициативы, регулярность с зверством и зверство с своеобразною честностью, известную, правда, одностороннюю и даже худостороннюю экзальтацию с редким повиновением воле начальства; человек, всегда способный перерезать или перекрошить десятки, сотни, тысячи людей по малейшему знаку начальства, – тихий, скромный, смирный, послушный, всегда навытяжку перед старшими и высокомерный, презрительно-холодный, а когда нужно и жестокий в отношении к солдату; человек, которого вся жизнь выражается в двух словах: слушаться и командовать – такой человек незаменим для армии и для государства.

Данное предсказание сбылось, ибо руками этих самых офицеров в период Великой Отечественной войны было уничтожено 27 миллионов Советских граждан.
А теперь отрывок про Российскую империю, что как раз таки к началу  Первой мировой войны была совершенно не готова :

При первом шаге, лишь только сунете нос на немецкую землю, вы будете самым страшным образом разбиты наголову, и ваша наступательная война тотчас же обратится в оборонительную; немецкие войска вступят в пределы всероссийской империи.

Что и произошло при русском наступлении,которое окончилось крахом и самоубийством генерала Самсонова.
Вообще книга изобилует сотнями подобного рода "предсказаниями" тут есть предельно точный политический анализ будущих событий. В этом большая заслуга и большой недостаток книги. Видно, что Бакунин посредством описания всё нарастающей мощи государства, его централизации и угнетения масс, по моему мнению, упустил или умышленно не дал никакой концепции будущего анархизма. В его труде скорее было описание того, что есть, того что будет (а будет плохо), если весь пролетариат не совершит социальную революцию и не спасёт Европу от надвегающейся катастрофы. Действительно, сам концепт анархизма редко мелькал в тексте и терялся в этой гуще политического анализа и истории. За это я не мог поставить более высокой оценки этой книге.

А если и описывать моменты с упоминанием анархизма, то они весьма сильны в своей логичности, я бы сказал... Например этот отрывок в самом начале:

Федеральная организация снизу вверх рабочих ассоциаций, групп, общин, волостей и, наконец, областей и народов это единственное условие настоящей, а не фиктивной свободы, столь же противна их существу, как несовместима с ними никакая экономическая автономия. Зато они уживаются отлично с так называемою представительною демократией ; так как эта новейшая государственная форма, основанная на мнимом господстве мнимой народной воли, будто бы выражаемой мнимыми представителями народа в мнимо народных собраниях, соединяет в себе два главные условия, необходимые для их преуспеяния, а именно: государственную централизацию и действительное подчинение государя-народа интеллектуальному управляющему им, будто бы представляющему его и непременно эксплуатирующему его меньшинству.

Когда мы будем говорить о социально-политической программе марксистов, лассальянцев и вообще немецких социальных демократов, мы будем иметь случай ближе рассмотреть и уяснить эту фактическую истину. Теперь обратим внимание на другую сторону вопроса. Всякая эксплуатация народного труда, какими бы политическими формами мнимого народного господства и мнимой народной свободы она позолочена ни была, горька для народа. Значит, никакой народ, как бы от природы смирен ни был и как бы послушание властям ни обратилось в привычку, охотно ей подчиняться не захочет; для этого необходимо постоянное принуждение, насилие, значит, необходимы полицейский надзор и военная сила.

В чём же актуальность данного отрывка? Стоит взять за основу слово "представительная демократия", упоменавшегося в отрывке. В современном мире , почти всё большинство трудящихся СНГ требуют демократического управления, взамен правления авторитарного, что есть сейчас. Во второй части отрывка Бакунин объясняет простую истину, что всякое государство по умолчанию является институтом подавления, ибо есть основа частной собственности, которая порождает неравенство и последующую власть определённого меньшинства, не взирая на то,какие бы благие формы управления оно не принимало.
Собственно, в этом отрывке я повторил все сказанные слова Бакунина. Лучше него некто сказать и не сможет...

В настоящее время серьезное, сильное государство может иметь только одно прочное основание – военную и бюрократическую централизацию. Между монархиею и самою демократическою республикою существует только одно существенное различие: в первой чиновный мир притесняет и грабит народ для вящей пользы привилегированных, имущих классов, а также и своих собственных карманов, во имя монарха; в республике же он будет точно так же теснить и грабить народ для тех же карманов и классов, только уже во имя народной воли. В республике мнимый народ, народ легальный, будто бы представляемый государством, душит и будет душить народ живой и действительный. Но народу отнюдь не будет легче, если палка, которою его будут бить, будет называться палкою народной.

Рассуждая о нынешней действительности,современным людям стоит понять одну простую истину - не надо требовать каких-то благих правителей, царей-философов, демократии (как на Западе), а уничтожать саму эксплуаторскую основу - государство, что в силу своего естественного существования создаёт платформу неравенства и эксплуатации. И на последок...

Великая революция, ознаменовавшая конец XVIII века, выдвинула опять на первое, на первенствующее место Францию. Она создала новый общечеловеческий интерес, идеал полнейшей человеческой свободы, но только на  исключительно политическом поприще; идеал, заключавший неразрешимое противоречие, а потому и неосуществимый; политическая свобода без экономического равенства и вообще политическая свобода, т. е. свобода в государстве, есть ложь.