Хусейн, Абдуррахман и Абдулла увидели за городом сына Абу Суфйана, и тот очень грубо обошелся с ними. Прибыв в Медину, он взошел на минарет и оттуда стал прославлять достоинства Йазида и запугивать народ. Затем Муавийа поехал в Мекку. Хусейн, Абдулла ибн Зубайр и Абдуррахман направились туда же. Но Муавийа, в отличие от прошлого раза, обошелся с ними приветливо и вежливо. Он сказал им: «Выскажите свое мнение». Абдулла ибн Зубайр сказал: «Позволь народу самому выбрать себе халифа или, по примеру Абу Бакра, назначь сам кого-то не из числа своих родственников или своего клана, либо, как Умар, подними восстание».

Услышав такие слова, Муавийа пришел в ярость и сказал: «Те люди – великие мусульмане, и ничего не делается в городе без их мнения. Они присягнули Йазиду, и вы четверо должны поступить так же!»

Народ же, видя всё это, дал присягу на верность Йазиду. После собрания у Имама Хусейна спросили: «Зачем же вы присягнули ему?» Он ответил: «Я не присягнул». У него спросили: «Почему же вы тогда не сказали об этом?» Он ответил: «Если бы я это сказал, то меня бы убили».

* * *

После того, как Муавийа заручился клятвой верности народа его сыну Йазиду, Хусейн стал протестовать всё более рьяно и открыто. На частных и общих собраниях он рассказывал народу о несправедливостях, творимых Омейядами и Муавийей, и все противники Муавийи, шииты, посещали его дом.

Но шпионы Муавийи были повсюду и донесли ему о том, что творилось в городе. Муавийа колебался, не зная, что же ему предпринять. Он решил спросить мнения Марвана ибн Хаккама, градоначальника Медины. И тот предложил ему выслать Хусейна подальше из города, в Сирию, и держать его под контролем. Муавийа ответил ему: «Ей-Богу, ты пытаешься освободиться от Хусейна, а на меня повесить эту заботу!»

Вскоре Марван написал письмо Муавийе о том, что Хусейн расширил свою пропагандистскую деятельность, и хотя он пока ничего не предпринял, но в городе уже попахивает мятежом. Однако Муавийа боялся Хусейна и ответил, что пока Хусейн не сделал конкретных шагов, ничего с ним делать не нужно. Он просил Марвана лишь позаботиться о себе самом и быть настороже.

* * *

Все шпионские замыслы Муавийи рассыпались в прах. В конце концов он решил написать Имаму письмо: «От тебя доходят известия, и если они верны, то я не ручаюсь, что у тебя всё будет хорошо, но если это ложь, тебе следует устраниться подальше от них, ибо ты был верен уговору и своей клятве… Не делай ничего такого, что бы заставило меня поступить с тобой плохо, ибо если ты отречешься от меня, я сделаю то же самое и с тобой, а если ты что-нибудь станешь замышлять, то и я поступлю так же и устрою заговор. Я слышал, что некоторые жители Ирака пригласили тебя организовать восстание. Но помни о том, что и отец твой, и мать испытали уже однажды от этого народа!… Берегись, если ты посеешь среди этих людей смуту и раскол!»

Имам Хусейн написал ответное письмо Муавийе как великодушный человек: «То, о чем ты сообщил, тебе рассказали льстецы, которые хотят посеять раздор… Я не намерен вести с тобой войну… но ты, конечно же, не прекратишь это… после того, как ты дал клятву и пообещал пощадить их. Разве не ты убил Амра, сына Хамака Хазаи, сподвижника Посланника Аллаха? И это после того, как ты обещал пощадить его. Если бы ты дал такое обещание горным козам, и те бы спустились с безопасных вершин своих. Разве ты не был знаком с Зийадом, сыном Сумайи, который появился на свет в доме Убайда, твоего брата? Ведь сам Пророк сказал: “Новорожденный пусть спит в колыбели, где родился, а наказание за прелюбодеяние – побивание камнями”. Разве ты сделал Зийада главой мусульман, чтобы он убивал и калечил их? Разве не ты убийца того человека, Хазрами, о котором Зийад написал тебе, что он – из шиитов Али, и потому его нужно убить? Ты ответил тогда: “Убивай каждого, кто из партии Али”. А ведь путь Али – тот же самый путь, по которому следовал его двоюродный брат по отцу, Мухаммад, Посланник Аллаха, благодаря которому ты сейчас находишься на своем посту. Ты сам говорил: “Я отстранюсь от смуты подальше”, но я не вижу ни одной другой смуты в этой умме, что была бы больше той, что устроил ты. Ты сам говорил: “Если я совершу предательство, то и ты со мной вероломным будешь, и устрой любой заговор, какой только в голову тебе придет”. Я уверен, что он никакого вреда не причинит мне, ибо ты неграмотный и жаждешь нарушить уговор… ты не был верен ни одному обязательству, что заключил, и с людьми ты расправляешься только потому, что они говорят хорошо обо мне. И я тебе сообщу радостную весть о возмездии, что грядет в День расчета… помни, что Господь не забудет о тебе… Ты принимаешь у народа присягу на верность своему сыну, а между тем он вино пьет и играет с собаками… Ты сам своими руками ведешь себя на погибель… запугиваешь верующих и набожных людей словами глупцов и невежд. От письма твоего веет кровью».

* * *

Когда Муавийа умер, Йазид сам написал письмо своему двоюродному брату, Валиду ибн Утбе, тогдашнему правителю Медины, чтобы тот принял у Хусейна ибн Али и Абдуллы ибн Зубайра присягу на верность ему, а если они откажутся присягать, то убил бы их.

Валид позвал к себе Марвана ибн Хаккама и посоветовался с ним. Марван сказал ему: «До того, как до Хусейна и Абдуллы дойдет весть о смерти Муавийи, позови их сюда и прими у них присягу. А если они не согласятся на это, то прямо сегодня вечером голову им с плеч долой. Если не сделаешь так, то увидишь войну, смерть и большое кровопролитие впереди».

Валида опечалили эти слова. Марван оскорбил его, высмеял, напомнил о его вражде с Али. Но после совета Валид послал одного человека к Хусейну и Абдулле. Абдулла спросил Хусейна: «Как по-твоему, что в такой поздний час нужно от нас этому Валиду?» Имам ответил: «Наверняка Муавийа умер, и он теперь хочет потребовать с нас присягу на верность Йазиду».

Абдулла сказал: «И что же ты теперь будешь делать? Я беспокоюсь о тебе».

Хусейн ответил: «Я отправлюсь к нему со своими людьми».

Он собрал молодежь из своего семейства, и все вместе они пошли к дому Валида. Усадив их за дверью дома, Имам сказал им: «Если я повышу голос, входите внутрь», – и зашел в дом.

Валид читал письмо Йазида. Хусейн обратился к нему: «Моя тайная присяга Йазиду не годится ни тебе, ни ему. И завтра, когда ты соберешь народ, то позови и нас тоже».

Валид согласился, однако Марван заметил: «Если Хусейн уйдет, то больше ты его не найдешь. Отруби ему голову прямо сейчас».

Хусейн разгневался и воскликнул: «Ни ты, ни Валид не сможете меня убить!» Молодые люди из племени Бани Хашим, услыхав голос Хусейна, бросились в дом с мечами наперевес и вывели оттуда Хусейна.

Уже уходя из дома, Имам сказал: «Йазид – развратник и пьяница. Такой, как я, не дает присягу такому, как он».

* * *

Весть об отказе Хусейна присягнуть Йазиду долетела в месяц Рамадан до Басры и Куфы. Многие слали Имаму письма и приглашали к себе, в Куфу. К десятому числу того же месяца этих писем уже насчитывалось двенадцать тысяч. И вот, наконец, пятнадцатого Рамадана Имам отправил Муслима в качестве своего посла в Куфу.

* * *

Это наказ Хусейна ибн Али его брату, Мухаммаду Ханафийе. Хусейн свидетельствует, что нет Бога, кроме Аллаха Единого, и нет у Него соучастников, а Мухаммад – Его раб и Посланник. Я не поднимал мятежа по своей прихоти, ради тирании и пороков. Мятеж был поднят ради исправления состояния уммы моего деда, я лишь хочу призывать к одобряемому, и удержать от порицаемого, и двигаться по пути моего деда, Мухаммада, и отца, Али. И всякий, кто согласится со мной, тот будет больше всех достоин истины, а всякий, кто отвергнет меня, то я подожду, пока Господь сам не рассудит между мной и им, ведь Господь – наилучший Судья».

Среди всех братьев, кузенов, детей и других родственников Хусейна только Мухаммад Ханафийа остался в Медине, так как был болен. Остальные же направились вместе с Хусейном в Мекку.

* * *

Хусейн выехал из Медины и поехал в Мекку по главной дороге. Некоторые из его спутников сказали ему: «Лучше уж идти по бездорожью, как и Абдулла ибн Зубайр, чтобы не нажить себе проблем с наместниками».

Но Имам ответил им: «Нет, ей-Богу, не буду я так поступать, ведь чего Господь захочет, то и повелит».

* * *

После того как Имам вышел из Медины и направился в Мекку, Йазид первым же делом сместил с поста Валида ибн Утбу, правителя Медины, ибо тот не был готов принять суровые меры к Имаму. И после Валида правителем Медины стал Амр ибн Саид Ашрак, который тут же приказал наказать плетьми нескольких противников Йазида в городе, дабы застращать народ.

Йазид написал письмо Абдулле ибн Аббасу, внуку Абд аль-Муталлиба, в котором попросил его вразумить Хусейна наставлением. Он писал, что в том случае, если Хусейн извинится перед Абдуллой ибн Аббасом, тот должен пощадить его и предоставить ему безопасность, и всё то имущество, что его отец, Муавийа, дал Хасану, он отдаст Хусейну.

Но одного Йазид не понимал: не ради всех этих даров, сокровищ, денег или власти Имам поднял мятеж.

* * *

Хусейн пришел домой к Аббасу ибн Абд аль-Муталлибу, своему двоюродному деду. Мекканцы и жители других городов, пришедшие на малое паломничество, умру, тоже заходили туда, чтобы увидеться с Имамом. Абдулла ибн Зубайр также отправился к нему вместе с остальными людьми и виделся с ним, но он был недоволен тем, что Хусейн находится в Мекке. Он знал, что, пока Хусейн остается там, никто не будет держаться от него в стороне.

* * *

Абдулла ибн Аббас, двоюродный брат Хусейна, изо всех сил старался удержать его в Мекке. Он говорил ему: «Если бы я знал, что смогу удержать тебя, даже если мне придется схватить тебя за волосы, чтобы люди могли собраться подле тебя, и ты вынужден был бы тогда остаться здесь, то непременно сделал бы это».

Но Имам не мог остаться в Мекке, он отправился туда, куда было уготовано ему Богом.

* * *

Абдулла ибн Зубайр сказал Имаму: «Если ты останешься в Мекке, тогда я присягну тебе на верность, иншалла. Ты более достоин власти, чем Йазид. И если бы у меня были такие друзья-шииты, как ты, я никогда бы не остался здесь». Несмотря на присутствие рядом Имама, Ибн Зубайр тосковал по своему дому в Мекке и хотел, чтобы Имам уехал из Хиджаза.

В ответ на такую вежливость с его стороны, Имам сказал: «Ей-Богу, если меня убьют на пядь дальше Мекки, это будет милее моему сердцу, чем спрятаться в какой-нибудь дыре. Эти дикари прогоняют меня отсюда, чтобы добиться своей цели. Они-то и станут тиранами и врагами моими, прямо как иудеи, которые в субботу нарушили заповедь Господню».

* * *

Пока Имам находился в Мекке, правитель города написал такое письмо Йазиду: «Йазиду ибн Муавийе, повелителю правоверных, от Валида ибн Утбы, внука Абу Суфйана. Хусейн ибн Али не признаёт тебя на посту халифа и не дает тебе присягу на верность. Выскажи мне свое мнение. Мир тебе».

И вот какой ответ написал ему Йазид: «Когда мое письмо окажется в твоих руках, то поторопись и напиши мне, кто мне повинуется и кто уклоняется. Вместе с ответным письмом пришли мне голову Хусейна. Мир тебе».

* * *

Вести о событиях в Мекке встревожили Йазида. Он назначил ответственным за паломников Амра ибн Саида Аса Омейяда и отдал ему приказ начать войну с Имамом и убить его. Амр собрал войско и двинулся на Мекку. У тридцати человек под паломнической одеждой – ихрамом – были спрятаны сабли и мечи. Им было приказано убить Хусейна в любом случае, даже если он схватится за покрывало Каабы.

* * *

Получив письмо от Муслима, Хусейн собрал своих сподвижников и прочитал им проповедь: «…смерть человека подобна ожерелью на шее девушки. Всевышний Господь избрал для меня место гибели, куда я отправляюсь на встречу с Ним… от того, что написано пером Божьим, не убежать… И каждый, кто готов отдать свою жизнь на этом пути, если он обещал себе пойти на встречу со своим Господом, пусть переночует и завтра утром вместе со мной отправляется в путь».

И на восьмой день месяца Зуль-хиджа Имам отправился в сторону Куфы.

* * *

Когда Имам собрал свои пожитки в день восьмого числа месяца Зуль-хиджа, хотя паломничество еще не закончилось, у многих возник вопрос: почему Хусейн двигается в обход пути паломников? И почему вместе с ним его семейство и дети? Даже на такой вопрос людям хотелось получить ответ!

* * *

И когда Имам принял решение отправляться в Куфу, он написал письмо именитым горожанам Басры, пригласив их идти вместе с ним. Среди всех откликнулись только двое. Ахнаф ибн Кайс дал бессмысленный ответ, посоветовав Имаму то же самое, что в свое время советовал его отцу, Али, во время Верблюжьей битвы. Йазид ибн Масуд Нахшали, посовещавшись со своим кланом, дал положительный ответ. Однако его письмо дошло до Имама лишь в день Ашуры, и когда Йазид ибн Масуд собирался примкнуть к Хусейну, до него дошла весть о мученической гибели Имама.

Манзар ибн Джаруд, который приходился тестем Убайдулле ибн Зийаду, испугался и думал, что это письмо – заговор Ибн Зийада с целью проверить его преданность. Потому он передал и письмо, и гонца Убайдулле. Тот же казнил гонца Имама, Солеймана ибн Раззина, и было это до того, как он отправился в Куфу по приказу Йазида.

* * *

В Мекке семнадцать человек из семейства Имама повсюду сопровождали его, куда бы он ни шел, как и еще шестьдесят человек из числа его сподвижников, как пеших, так и конных.

Они хорошо знали, что племя Омейядов хорошо охраняет святыню Дома Господнего, однако Наместника Господа на земле, Имама Его, не признаёт.

* * *

В Забале до Имама дошла весть о гибели молочного брата Хусейна, Абдуллы ибн Йактара, которого Имам отправил к жителям Куфы со своим письменным воззванием. До него также дошло известие о мученичестве Муслима и Хани. Имам собрал людей у себя и сказал им: «Именем Господа, Милостивого и Милосердного! До нас дошла трагическая весть о гибели Муслима и Хани, а также Абдуллы. Наши шииты унизили нас. И потому любой из вас, кто намерен вернуться, может без всякого труда это сделать, это ваше полное право».

Кроме тех, кто прибыл из Медины, и тех, кто с трудом дошел до Имама из близлежащих окрестностей, весь остальной народ группами разошелся от него подальше, словно это не про них он сказал: «Наши шииты унизили нас…». Словно эти слова служили тому подтверждением.

* * *

Имам подозвал к себе дочь Муслима Хамиду, которая приходилась ему племянницей, и сказал ей: «Девочка, не плачь по нему. Если твоего отца и нет больше, то я буду тебе отцом. Мои сестры заменят тебе мать, а мои сыновья и дочери будут твоими братьями и сестрами. Радуйся, ведь твой отец теперь в раю».

Хамида ответила ему: «Благодарю тебя, ты приласкал меня, сироту. Позаботься и о моих братьях, тоска снедает их сердца».

Сердце Имама, услышавшего от девочки такие слова, тоже горело.

* * *

По пути в Кербелу и Куфу, остановившись в доме Акабы, Имам Хусейн сказал своим сподвижникам: «Я вижу себя убитым».

Те спросили: «Как же так?»

Имам ответил: «Я видел это во сне».

Они вновь спросили: «Что за сон?»

Он сказал: «Я видел собак, которые меня кусали, и у той собаки, что была сильнее других и больше всех меня кусала, была экзема».

Шемр был той самой собакой!

* * *

В доме Рахимы Имам встретил одного человека из жителей Куфы по имени Абу Харам. Тот спросил у Имама: «Что же заставило тебя покинуть святыню твоего деда?»

Имам ответил ему: «Племя Омейядов стало посягать на мою честь. Поначалу я терпел. Они забрали мое имущество, но я ничего тогда не сказал. Потом они хотели пролить мою кровь, и я покинул Медину. Ей-Богу, они вынудили меня уйти, а сами прикидываются терпящими лишения и унижения… Их правителями потом станут те, кого они унизят».

* * *

Имам прибыл на то место, где разбили шатер. Он спросил про хозяина шатра, и ему ответили, что им является Убайдулла ибн Хурр Джафи.

Имам послал одного из своих сподвижников, что приходился соплеменником хозяину шатра, пригласить его отправиться в путь вместе. Сподвижник пришел к Убайдулле и сказал ему «Господь направил тебя на путь величия и щедрости, наставив на истинный путь, чтобы ты принял его».

Убайдулла спросил: «О какой щедрости ты говоришь?»

Сподвижник ответил: «Хусейн ибн Али пригласил тебя стать его сподвижником. Если ты победишь, то получишь от него вознаграждение, а если тебя убьют, то станешь мучеником».

Убайдулла сказал: «Ей-Богу, я покинул Куфу только из-за того, что мне было отвратительно видеть Хусейна. Не хочу его видеть и не хочу, чтобы он видел меня».

Сподвижник вернулся к Имаму и передал ему эти слова. На сей раз сам Имам пошел к тому человеку и сказал ему: «У тебя множество грехов. Не хотел бы ты раскаяться, чтобы все они стерлись?»

Убайдулла спросил: «Как это?»

Хусейн ответил ему: «Помоги внуку Пророка своего и иди вместе с ним на войну».

Убайдулла сказал: «Я знаю, всякому, кто рядом с тобой, повезло, однако я еще не готов умереть. Но можешь взять мою лошадь, она очень хороша».

Имам вышел из шатра и сказал: «Не нужна мне твоя лошадь. Я хотел лишь добра для тебя же самого».

Но Хусейну и сам он не был нужен, Имам просто хотел исполнить свою обязанность перед людьми – наставлять их на путь праведный.

* * *

В доме Саффаха Имам встретил поэта по имени Фарздак и спросил у него: «Что ты думаешь о Куфе и куфийцах?»

Поэт ответил ему: «Сердца народа – с тобой, а вот мечи их – на стороне Омейядов, но, конечно, Господь рассудит».

Имам сказал: «Ты прав. И мы должны быть покорны Господу и довольны Его судом».

* * *

Водном доме Хусейн встретил жителя Куфы. Тот всячески старался никак не общаться с Имамом. Он был одним из тех, кто устал от Куфы, и уехал оттуда, чтобы не находиться в городе в то время, когда туда приедет Имам. Он не был ни его сторонником, ни противником.

Имам спросил его: «Какие вести из Куфы?» Куфиец ответил: «Позволь мне расспросить двух моих соплеменников, что состоят в твоем караване, Абдуллу и Манзара».

Он заговорил с Абдуллой и Манзаром, и те расплакались.

Имам спросил у них: «Что случилось?»

Абдулла ответил: «О отец Абдуллы, я только тебе одному скажу, что…»

Имам сказал ему: «Мне нечего скрывать от своих сподвижников. Говори же».

Абдулла сказал: «Этот человек говорит, что своими собственными глазами видел, как головы Муслима и Хани полетели с плеч долой, а тела их, привязанные веревкой за ноги, таскали по базару. Люди остолбенели и уставились, как истуканы, на это зрелище».

От этих слов будто настоящее пламя разгорелось в сердцах членов племени. Имам произнес: «Поистине, Аллаху мы принадлежим и к Аллаху вернемся. Да помилует их Аллах. После их смерти больше нет добра в этой жизни, и самой жизни нет».

* * *

Солнце стояло в зените, когда один из сподвижников Имама Хусейна произнес: «Аллах велик!» Имам спросил его, что случилось. Тот отвечал: «Я вижу оазис с финиковыми пальмами».

Несколько человек из числа сподвижников сказали: «Ей-Богу, до сих пор мы не встретили в окрестностях ни одной финиковой пальмы».

Имам сказал: «Это войско пришло сюда, чтобы встретить нас».

Это и впрямь оказался Хурр, выступивший по приказу Ибн Зийада с тысячей всадников, чтобы остановить продвижение Хусейна.

* * *

Хурр вместе со своими солдатами подъехал к подножию горы Зу Хосм и догнал караван Имама Хусейна. Воины устали и очень хотели пить. Имам отдал приказ напоить Хурра, его солдат и даже лошадей.

Наступило время намаза. Прозвучал азан, и люди Имама приготовились читать молитву. Хурр и его солдаты также подошли и стали читать намаз за Имамом.

После полудня, когда Имам вознамерился двинуться в путь, Хурр преградил ему дорогу. Хусейн сказал: «Вы же сами написали мне письмо и пригласили меня в Куфу. Но теперь, раз уж вы передумали, я больше не вернусь».

Хурр сказал ему: «Мне о том письме ничего не известно».

Имам бросил Хурру письмо, что написали ему куфийцы. Хурр возразил: «Мы не писали тебе никаких писем. У нас есть приказ – привести тебя в Куфу, к Убайдулле ибн Зийяду».

Имам сказал: «Для тебя будет лучше умереть, чем отвести нас к Ибн Зийаду». Затем он повернулся к своим людям и велел им: «Садитесь же верхом, мы уезжаем».