Н.С. Хрущёв, как бы ни старались его принизить много лет спустя, верно оценивал ситуацию. 25 октября 1963 года на вопрос колумбийского журналиста Леопольдо Варгаса о том, намеревается ли СССР осуществить полет на Луну, Н.С. Хрущёв ответил: «Я читал сообщение о том, что американцы хотят высадить человека на Луну к 1970 году. Но что же, пожелаем им успеха. А мы посмотрим, как они туда прилетят, как «приземлятся» или, вернее, «прилунятся» и, самое главное, как они взлетят и вернутся обратно. Мы учтем их опыт. Мы не хотим соревноваться в посылке людей на Луну без тщательной подготовки. Ясно, что от такого соревнования не было бы пользы, а, наоборот, был бы вред, так как это могло бы привести к гибели людей…» [Шубин П. Луна. История. Люди. Техника. – М., 2019. – С. 281]. Н.С. Хрущёва можно было понять: велась беспрецедентная гонка вооружений. Именно в это время на вооружение поступали все новые ракетные комплексы, строились шахтные пусковые установки, создавался атомный подводный флот и др. Участвовать еще в одной гонке, космической, для Советского Союза было слишком обременительно.

С какой стороны ни посмотри на эти четыре года, в лучшем случае это было космическое соревнование (никак не гонка, потому что гонка подразумевает конечную цель – финиш, а финиша развитие космонавтики никак не предусматривало). О лунной гонке речи не шло.

Советская развилка

После того как в США остановились на однопусковой схеме, руководство Советского Союза закрыло многопусковую королёвскую программу и поставило задачу обеспечить полет на Луну одним запуском. Но сделало это весьма странным и расточительным образом. Стали готовиться сразу две лунных программы: в ОКБ-1 С.П. Королёва и в ОКБ-52 В.Н. Челомея.

В ОКБ В.Н. Челомея разрабатывались в качестве носителя ракета среднего класса УР-500 (будущий «Протон») и лунный корабль. Ракета была уже «на выходе», разработка лунного корабля только начиналась. С.П. Королёв считал, что работы по УР-500 отвлекают силы и средства, которые должны быть сосредоточены на одном основном и главном направлении – осуществлении экспедиции на Луну с помощью носителя Н-1, который может быть использован как для облета, так и для посадки.

Таким образом, в Советском Союзе два генеральных конструктора занимались двумя своими проектами: два носителя и два лунных корабля, причем каждый генеральный конструктор финансирование от государства получал отдельно.

К 1964 г. стало ясно, что в первоначальном виде ни один из проектов в разумные сроки готов не будет. Конец спорам и внутренней конкуренции положило Постановление ЦК КПСС и Совета министров СССР «О работах по исследованию Луны и космического пространства» от 3 августа 1964 г., в котором был определен план реализации лунной программы. По этому постановлению пилотируемый облет Луны должен был быть осуществлен с использованием челомеевского носителя УР-500К и королёвских разгонного блока «Д» и лунного корабля 7К-Л1, а высадка экспедиции на поверхность Луны – с помощью королёвского носителя Н-1 и лунного корабля Л-3. Облет Луны должен был состояться не позже первой половины 1967 г., посадка – в 1967–1968 гг. Ответственным за облет было определено ОКБ-52 В.Н. Челомея, за посадку – ОКБ-1 С.П. Королёва.

Неопределенность ситуации и непоследовательность технической политики руководства не способствовали достижению цели, приводили к распылению сил и средств и затягиванию времени. Оказавшись перед развилкой, Военно-промышленная комиссия (ВПК), от которой зависел выбор решения, с задачей не справилась. Во-первых, она не была органом, специализирующимся на космонавтике, как НАСА: космическая тематика была только одной из ее многочисленных задач и выработать четкую стратегическую линию управления космической деятельностью она так и не смогла. К тому же на многочисленные научные и промышленные организации, которые разрабатывали системы, узлы и агрегаты космического комплекса, власть ВПК не распространялась, а в программах по лунным проектам участвовали около 500 предприятий из 26 ведомств.

Итак, в СССР сосуществовали две программы: облетная и с высадкой. Выполнялись они разными коллективами и конкурировали между собой. Борьба двух проектов, которую С.П. Королёв определил как «неделовое соревнование между коллективами разработчиков» [Королёв С.П. Докладная записка об организации работ по тяжелому носителю Н-1 // В кн.: С.П. Королёв и его дело: Избранные труды и документы. – М., 1980. – С. 472–475], продолжалась более двух лет. Ни системности, ни последовательности в организации работ не было: решения, принимаемые на государственном уровне, менялись, не выполнялись, сроки нарушались. Государственное руководство более двух лет не могло сделать выбор между двумя разрабатывавшимися проектами, что уносило драгоценное время и немалые финансовые средства.

Но подобное расточительство объяснялось тем, что Н.С. Хрущёв стремился в первую очередь превзойти американцев в ракетно-космической области в целом, а не достичь конкретной цели – Луны.

В отличие от американской развилки «Джемини» – «Аполлон», где решение было принято быстро и жестко, на советской развилке «проект Королёва – проект Челомея» решение оказалось очень затянутым, компромиссным и неоптимальным.

Луна как идеал

У СССР и США в основном были совершенно разные идеалы. Но были и общие. Системы Советского Союза и Соединенных Штатов при всем их различии объединяло то, что они могли и ставили перед собой цели в высоком смысле слова, то есть были системами целеустремленными. Конечно, были и задачи, которые можно определить как предпочитаемые результаты, достижимые за заданный период времени. А высокой целью назовем желаемый результат, который нельзя достигнуть за данный период времени, хотя он и достижим за более продолжительный период. Целеустремленные системы находятся на качественно более высокой ступени, чем направленные на решение задач, ориентированные на получение рассчитанных результатов. Целеустремленная система может избирать способ действия, руководствуясь некоторым критерием, подразумевающим не только ближний результат, но и возможные будущие результаты. Если целеустремленной системе не удается выполнить свою задачу, она меняет ее, успешно продвигаясь к своей цели.

Но бывают цели (результаты и состояния), достижение которых, как всем известно, невозможно. Но само продвижение к таким недостижимым целям приносит тем, кто к ним идет, удовлетворение. Продвижение к цели двигает прогресс, а недостижимое конечное состояние можно назвать идеалом.

Итак, есть системы (страны), стремящиеся к идеалу. Они могут осуществлять выбор из нескольких целей, находясь на развилках, которыми богата История, и при этом способны выбирать новую цель после ее достижения или неудачи. И более того – могут жертвовать целями во имя идеалов. И выбирать новые цели, более близкие к идеалам. Идеал – это цель, недостижимая ни на каком отрезке времени, но к которой можно неограниченно приближаться. Для людей XIX века Луна была идеалом в смысле недостижимости цели. Но уже в середине XX века люди стали ставить перед собой задачи в области ракетно-космической техники, ведущие к частным космическим целям, и иногда достигали их, иногда терпели неудачи. Но они меняли цели, продолжая идти к идеалу – полету на Луну.

Рано или поздно идеалы перестают быть идеалами, со временем становясь обычной целью. Так случилось с Луной для СССР и США в шестидесятых годах XX века. Цель стала достижимой, и первым ее достиг американский астронавт.

Почему? Чтобы ответить на этот вопрос, нужно разобраться в механизме стремления к идеалам.

Итак, в основе действий целеустремленных систем всегда лежит выбор целей. Параметры выбора будут отражаться в различных идеалах и описываться некоторыми идеальными функциями. Их не очень много.

Системе, стремящейся к идеалу, нужны ресурсы, чтобы она могла решать поставленные задачи и последовательно достигать целей. Таким образом, первая идеальная функция – экономическая.

Целеустремленной системе нужна способность выбирать правильные ресурсы в нужные моменты времени, используя их с максимальной эффективностью. Такое состояние системы можно назвать научным, а вторую идеальную функцию – наукой. Имеющиеся знания нужно использовать для разработки более эффективных инструментов, пригодных для достижения большего числа целей. Поскольку расширяющийся круг знаний увеличивает границу соприкосновения с незнаемым, безусловной считается ценность образования.

Стремящаяся к идеалу система может достигнуть всех своих целей только при отсутствии конфликта между производимыми результатами, а также между ними и результатами, полученными другими системами, то есть в условиях доброй воли. Третья идеальная функция – функция добра. Коллективной ценностью здесь является устранение конфликтов между индивидами, группами и странами.

Стремление к идеалу может оказаться выхолощенным, если в какой-то момент наступит состояние нирваны, т. е. полного отсутствия желаний и стремлений. Поэтому в системе, стремящейся к идеалу, должен работать самоподдерживающийся механизм выбора еще более желанных целей. Роль такого механизма выполняет искусство, а соответствующая идеальная функция – функция красоты. Думается, именно так можно понимать известную мысль Ф.М. Достоевского «Красота спасет мир». В этом функция искусства. Демонстрацией все новых и новых образцов красоты оно создает творческий настрой, вдохновение, героическое состояние души, готовность жертвовать сегодняшними благами во имя будущего. Коллективная ценность искусства – в открытии новых смыслов жизни.

Наукой и искусством СССР и США обладали в равной степени. Научными идеями, героизмом, творческим духом, готовностью к самопожертвованию две страны не уступали друг другу. Но вот отсутствие конфликтов оставалось недостижимым состоянием. Шла холодная война, продолжалась гонка вооружений, которая существенно влияла на развитие космических программ. И если НАСА создали как сугубо гражданское ведомство, работающее над поставленными гражданскими целями, то М.П. Королёву, В.П. Мишину, В.Н. Челомею, В.П. Глушко приходилось решать одновременно как военные, так и гражданские задачи. Причем военные – в первую очередь. Так накапливалось запаздывание. Наконец, экономически Советский Союз, безусловно, был слабее Соединенных Штатов. Это объясняет первенство США на Луне, но, заметим, и счет тогда шел на дни, и удача была на их стороне. Но тем почетнее для Советского Союза его лунные достижения. Они немалые.

Луна уже более полувека перестала быть идеальной целью. Но вот на наших глазах Илон Маск и Джефф Безос провозглашают новые космические идеалы – Маск стремится к колонизации Марса, а Безос хочет строить большие орбитальные города. Обе цели недостижимы в XXI веке. Но это идеалы, благодаря которым они стимулируют развитие своего общества, подобно тому, как в XX веке так же работала идея достижения Луны.

Уроки

Итак, Соединенные Штаты обошли Советский Союз в погоне за идеалом, хотя еще за год до высадки американских астронавтов на Луну результат был неочевиден. Но, тем не менее, именно США от имени человечества сделали первый шаг на Луне. Американцы вправе гордиться этим. Но было ли это победой в гонке?

В конце концов, согласившись со «спортивными» амбициями конструкторов, Н.С. Хрущёв одобрил развертывание работ по лунной программе. Но при этом он не ставил перед ними задачу достижения приоритета в высадке космонавтов на Луну и считал, что в соревнование с американцами вступать не следует. В октябре 1964 года Н.С. Хрущёва на посту руководителя государства сменил Л.И. Брежнев, который поставил задачу включиться в борьбу за приоритет, но не принял энергичных мер по интенсификации работ по лунной программе. Таким образом, отставание СССР от США в освоении Луны было предопределено в самом начале затягиванием сроков постановки цели. Вряд ли достойно Соединенным Штатам хвастаться победой над командами соперников, которые начали «бег» на два с половиной года позже и соревновались между собой, едва не опередив США.

И, тем не менее, именно Соединенные Штаты сделали важнейший шаг в истории человечества. Перечислим кратко причины триумфа США (см. табл. 1).

Таблица 1. Почему США оказались на Луне первыми

Как мы уже отмечали, для осуществления лунного проекта, помимо мощных носителей, нужно было решить три ключевые задачи на орбите Земли: полет экипажа, выход в открытый космос, маневрирование и стыковка. Вот в каком порядке они решались (см. табл. 2).

Таблица 2. Ключевые задачи лунного проекта

На пути к самому эффектному результату – достижению человеком Луны – были и «промежуточные финиши», на которых достигнуты важные приоритеты (см. табл. 3).

Таблица 3. Лунные приоритеты

Программа «Аполлон» была задумана в самом начале четвертой фазы – полномасштабного освоения – как эмоциональный ответ на космические достижения Советского Союза, великолепно продумана, спланирована и безупречно выполнена по управленческим принципам, схожим с применяемыми в советской космической программе во времена С.П. Королёва (хотя, конечно же, задача копирования американским руководством не ставилась, скорее, брался в расчет манхэттенский пример). Ее успех – не постепенный, а распределяемый естественными закономерностями на три-четыре десятка лет (что и предлагалось многими специалистами из финансово-экономических соображений), но достигнутый в четыре раза быстрее, в самом начале четвертой фазы, к сожалению, остановил естественное освоение Луны как американцами, так и Советским Союзом. Парадокс: быстрый, полный, ошеломляющий результат отменил длительную повседневную работу по лунным планам и в США, и в СССР.

А другие страны были еще далеко от лунной цели. Чуть более века ушло у человечества на достижение Луны, если вести отсчет с Жюля Верна, и большая часть этого времени (около 70 лет) была потрачена на сугубо интеллектуальную, научно-техническую работу – рождение идей и их опытную проработку. Завершающая фаза глобального цикла оказалась предельно сжатой из-за проекта «Аполлон», осуществляемого в импульсном режиме с такой энергетикой, что он разом решил дело. Достижение было столь велико, что от настоящего полномасштабного освоения Луны отказались (тогда еще не пришло время; первый полный космический цикл завершился к концу XX века, когда был сведен с орбиты орбитальный комплекс «Мир» и начала свою историю Международная космическая станция). Сегодня, когда, следуя инерционным (в мировом масштабе) путем развития, к возможности высадки на Луну приблизились Китай, Индия, Израиль и другие страны, эта задача с запозданием появилась и в американской, и в российской повестках дня. Но помимо инерционного пути ожидается появление качественно нового направления в космонавтике, которое еще зреет в научных лабораториях и позволит человечеству совершить новый скачок, как это было со спутником, Ю.А. Гагариным и первым шагом человека на Луне. Космонавтика вновь находится на развилке.

А что если…

Если бы на усилия президента Кеннеди в создании советско-американского проекта достижения Луны Н.С. Хрущёв ответил бы адекватно и был настроен на сотрудничество, тогда создались бы совершенно новые условия и не только линия развития мировой космонавтики, но и сам ход истории могли оказаться совсем иными. Этого не произошло. Почему? В 2009 году мне довелось обсуждать эту тему с Б.Е. Чертоком. Он сказал: «В тот период истории у кормила власти в нашей стране не оказалось людей, способных трезво анализировать ход событий, проявить прозорливость и изменить официальный политический курс, не считаясь с установившимися догмами» [Вестник Института Кеннана в России. – М., 2009. – Вып. 16. – С. 95–98].

Но такой вывод справедлив и для американской стороны. После выступления Кеннеди в ООН в 1963 году Конгресс США внес в закон о финансировании поправку о запрете использования каких-либо средств на «участие в экспедиции с посадкой на Луне, которая будет осуществляться в США совместно с любым другим государством, без согласия конгресса» [Эйзенхауэр С. Партнеры в космосе. Американо-российское сотрудничество после холодной войны. – М., 2006. – С. 32].

Мощные силы внутри обеих стран выступили против сотрудничества в лунной пилотируемой программе, хотя условия для этого уже тогда вполне созрели. А что было бы, если бы эти силы тогда не победили? На такой вопрос, который проходит «по кафедре» альтернативной истории, обычно отвечают, что история не знает (не любит) сослагательного наклонения. Но можно взглянуть на ситуацию и в ином ракурсе. Ведь прошлое, в том числе и несвершившееся, продолжает жить в настоящем.

Итак, американцы и русские не летели вместе к Луне, не высаживались на ней в едином экипаже, не ставили флаги своих стран рядом, хотя все это, как мы видим, отнюдь не являлось политической фантастикой. Однако в исторических драмах несвершившееся является действующим лицом.

Кто знает, может быть, именно это рождающееся, но так и не родившееся событие ценой своего несвершения предотвратило ядерную войну, к которой обе страны были столь близки во время берлинского и карибского кризисов?

Кто знает, может, зародыш этого несостоявшегося события продолжает зреть и когда-нибудь совершенно неожиданно, на взгляд тех, кто не знает или не помнит о деталях тех событий полувековой давности, инициирует некий грандиозный (не обязательно космический) проект, который своими масштабами сделает пренебрежимо малыми неизбежные разногласия России и США?

Кто знает, может, История, потеряв двух так необходимых ей исполнителей своего Замысла, просто ждет и подыскивает им достойную парную замену?

Кто знает, может, История в своих вечных вариациях уже увидела в несвершенной совместной высадке на Луну неверную последовательность ходов и незаметно выстраивает новую цепочку вспомогательных событий, которая сделает несвершенное свершенным?

Ответы обязательно придут.

Юрий БАТУРИН

летчик-космонавт России

член-корреспондент РАН