Цитаты из книги «Краткая история пьянства от каменного века до наших дней. Что, где, когда и по какому поводу»

Ибо пришел Иоанн, и не ест, и не пьет; и говорят: «В нем бес». Пришел Сын Человеческий, ест и пьет; и говорят: «Вот человек, который любит есть и пить вино, друг мытарям и грешникам». И оправдана премудрость чадами ее.

На этот счет есть очередная шумерская пословица: «Дворцу не избежать пустоши. Барже не избежать тростника. Свободному не избежать подневольного труда. Царевне не избежать трактира».

Австралийская природа отличалась (и отличается) суровостью, создатель явно творил (и творит) ее флору и фауну в настроении мстительном и злобном.

Христианство несовместимо с полной трезвостью. Тайная вечеря тому подтверждение.

Наверное, здесь лучше будет привести целиком цитату из Уильяма Джеймса, великого американского психолога, философа и брата Генри Джеймса. В своем анализе религиозного мистицизма он достаточно обстоятельно разбирает важную роль опьянения, о которой мы, глупые миряне, успели забыть, но с посторонней помощью вспомним: Власть алкоголя над людьми, без сомнения, объясняется его способностью возбуждать к деятельности мистические свойства человеческой природы, обыкновенно подавляемые холодом и сухостью повседневной рассудочной жизни. Трезвый рассудок суживает, анализирует, говорит «нет!»; опьянение расширяет, синтезирует, говорит «да!». Оно поистине великий возбудитель чувств, говорящих «да». Оно переносит нас от холодной периферии вещей к их пылающему центру и на мгновение сливает сознание с самой истиной. Поэтому нельзя утверждать, что люди предаются опьянению только по слабости и порочности. Для бедных и лишенных образования людей опьянение заменяет собою симфонические концерты и литературу. Одну из трагических тайн жизни представляет то обстоятельство, что проблески высшей жизни, вызванные таким образом, оплачиваются столь низменными проявлениями, неизбежно связанными с состоянием опьянения. Тем не менее последнее представляет собою часть мистического сознания, и его нельзя упускать из виду, если мы хотим составить ясное представление о целом

Выражение «идти по болотам» в Древнем Египте означало заниматься сексом, именно этому и мужчины, и женщины предавались в подпитии. Вот некая знатная дама по имени Хратианк, о которой нам расскажет лишь хвастливая эпитафия: Я знала толк в хмеле, я радовалась хорошему дню. Умастив себя мирром и надушившись ароматом лотоса, я что ни вечер предвкушала прогулки по болотам.

придешь домой пьяным и повалишься на постель, я буду чесать тебе пятки. Египетская любовная лирика

восьмая чаша — прибежавшим стражникам, девятая — разлитью желчи мрачному, десятая — безумью, с ног валящему

Три чаши я дарую благомыслящим в моем застолье: первой чашей чествуем здоровье, а второю — наши радости любовные, а третьей — благодатный сон. Домой уходит умный после этого. Четвертая нахальству посвящается, истошным воплям — пятая, шестая же — разгулу пьяному, седьмая — синякам

Новый наркотик опасен не сам по себе, а потому, что еще не выработались культурные нормы его употребления.