Глава 8

Визит к несостоявшейся любовнице лорда Гласса, леди Маргарет Вели, прошел без Трейна – тот был занят на работе – и не принес ничего, кроме моральных убытков для Мелли. Пока Кларисса расспрашивала девушку про обстоятельства смертельного свидания, Мелинда с тоской рассматривала ее натуральные медно-рыжие волосы, красиво оттеняющие белую, как у всех рыжих, кожу.

– Значит, вы все еще девица? – хищно спросила Кларисса, записав в блокнот с десяток не особо ценных сведений. – Ну, раз с лордом Глассом не получилось.

Леди Маргарет нервно кивнула:

– Получается, так, – чуть слышно пробормотала она. – Но вы… вы не подумайте, что я хотела избавиться от невинности! Просто лорд Гласс, он был такой красивый, такой романтичный, что я подумала – почему нет? Вдруг на отборе мне попадется какой-нибудь старый и мрачный урод?

– О, даже так? – вскинула брови Кларисса.

Несостоявшаяся любовница Гласса жалобно кивнула и выдала сомнительную теорию, что древняя магия подбирает пару по идеальному сочетанию генов. Кто знает, может, магия решит, что идеальное сочетание у нее с каким-нибудь лысым стариком? Который пришел на отбор потому, что за него никто не хотел замуж?!

– И что, так часто бывает? – полюбопытствовала Кларисса, поправляя подол строгого фиолетового платья. Расследование у них теперь проходило нелегально, так что ей пришлось отказаться от привычного дознавательского мундира.

– Не знаю, – тихо ответила леди Маргарет. – Никто обычно не жалуется. А, может, они просто не могут жаловаться?..

Тут Мелли не выдержала и хихикнула. Кларисса строго взглянула на нее и прижала палец к губам, но в зеленых глазах свидетельницы уже мелькнула тень обиды.

– Простите, леди. Моя сестра тоже участвует в отборе. Она немного нервничает, – сказала Кларисса. – Вы уже прошли регистрацию?

– Нет, но я еще успеваю, последний день послезавтра, – успокоилась девушка. – А вы?

– Мы как раз шли записываться, – взмахнула ресницами Мелли.

– Сначала в морг, потом на отбор, – уточнила Кларисса, убирая блокнот в карман платья. Во втором кармане у нее лежал пузырек с зельем для оборота, а в изящной сумочке – фонарь для выявления незаконных заклинаний.

Свидетельница тем временем позеленела и выразила робкую надежду, что в морге не обнаружится тело лорда Гласса.

– Я тоже надеюсь, что нет, – улыбнулась дознавательница. – Ну что ж, спасибо за сотрудничество. Увидимся на отборе.

Они попрощались с леди Маргарет и ушли, унося с собой моральные убытки Мелинды и словесный портрет лорда Гласса. Главным пунктом в нем шла любвеобильность молодого дракона. Как, собственно, и у лорда Нэйта Драга.

Возле городского морга Кларисса договорилась встретиться с господином Лайном – он обещал провести ее к телу Нэйта под предлогом подготовки к передаче на родину.

Мелли в морг не рвалась, и дознавательница решила отправить ее искать тех «благопристойных граждан», которые видели бегающего по городу голого дракона. Несмотря на легкую взбалмошность, сестра умела производить впечатление воспитанной леди. Если хотела.

Но перед этим они, конечно, посплетничали о леди Маргарет:

– Когда я соберусь лишаться невинности, – щебетала Мелинда, цепляясь за локоть Клариссы, – то тоже буду торчать в ванне три часа! И пусть за дверью бьют драконов, разбрасывают парализующие артефакты… пусть даже там будет толпа культистов, как у тебя! Подождут!

Кларисса улыбнулась, вспомнив, как сама лишилась невинности на ритуале культистов, поклоняющихся Багровому демону. Незабываемые воспоминания от сорванного ритуала остались тогда у всех, начиная с главаря культистов, удравшего с ритуала с ножом в ягодице, и заканчивая его одурманенными зельем подручными, которые не успели сбежать и были доставлены в Королевское следственное управление в компании Клариссы, ее напарника и четырех обманом приглашенных на ритуал проституток.

– Удачного морга, – вздохнула сестра, закончив перемывать косточки леди Маргарет.

Спустя час Кларисса и Мелли снова встретились в парке. Дознавательница безуспешно пыталась стряхнуть с одежды остатки фейской пальцы, с помощью которой снимала заклинания с тела лорда Нэйта, а еще – не менее безуспешно – избавиться от так и стоящего перед глазами образа задушенного посла в свете фонаря для выявления заклинаний.

Сомнительным плюсом от посещения морга стало то, что Кларисса получила подтверждение своей версии о том, что Нэйта задушили самозатягивающейся артефактной цепочкой.

Мелинда тоже была недовольна и жаловалась на «благопристойных граждан», которые отказались разговаривать с ней на такие щепетильные темы. Спасибо, они хоть подтвердили наличие голого дракона!

– Тем не менее, Мелли, у нас есть первая рабочая версия, – резюмировала Кларисса, остановившись у выхода из парка. – Допустим, лордов Нэйта и Гласса убили, чтобы они не портили девиц перед отбором. Такая, знаешь ли, очаровательная забота о чистоте крови. По крайней мере, эта версия объясняет, почему следственную группу больше всего волновали любовные связи лорда Нэйта. А то мало ли, сейчас ночь с драконом, потом отбор, а там беременность, и не пойми от кого. Вдруг это не дракон с отбора постарался, а Нэйт недосмотрел. И по этой же причине нас хотели побыстрее отправить домой.

– Ты думаешь, это местные власти? – понизила голос сестра. – Новый король?

Дознавательница покачала головой:

– Тогда Нэйта никто бы не убивал, его просто выслали бы из страны по какому-нибудь надуманному поводу. А впрочем, тут и придумывать не надо: схватить за драконьи яйца и отправить Крылатому Королю. Скорее уж тут замешана какая-нибудь влиятельная семья, имеющая возможность воздействовать на органы следствия и помешанная на чистоте драконьей крови. Допустим, родители хотели отправить на отбор сына, начали присматриваться к возможным невестам и обнаружили, что там половина девиц, может, уже не девицы, потому что рядом крутятся Нэйт и Гласс. Нэйт соблазняет леди в интересах Розенгарда, а Гласс просто так, из любви к искусству…

– А Древохват? – спросила Мелли на правах главного специалиста по друидам. – И подозрительный голый дракон?

– Ну, лорд Нэйт к тому времени уже был мертв, так что это может быть лорд Гласс. Единственное, меня смущает, что голого дракона видели на другом конце города. А Древохват да, не вписывается. Хотя он, конечно, тоже был любителем прекрасных дам. И смерть зеленщицы, госпожи Доббо, тоже не вписывается. Нэйта убили с помощью артефакта, лорда Гласса похитили с помощью артефакта, а на госпоже Доббо они закончились, и пришлось применять зелье? Это странно.

Мелли хмыкнула. Дознавательница сделала пометку в блокноте – поговорить с родственниками погибшей зеленщицы – и достала карту.

Им оставалось самое неприятное – а именно, записаться на злосчастный отбор. Кларисса, может, и поставила бы это в своем рейтинге после морга, если бы им с Мелли не пришлось час идти вдоль стены до надвратной башни королевского замка, рядом с которой проходила запись, и жалеть, что они не взяли карету. А еще час стоять под палящим солнцем в очереди в караулку, а потом уговаривать распорядителя отбора, похожего на крысино-драконий гибрид лорда Гарденвуда, пропустить их с Мелли вдвоем. И если бы в караулке не было так тесно, что туда влезали лишь два стола, один с документами, а другой с артефактной чашей, в которой плескалась вода.

И если бы не ласковая улыбочка лорда Гарденвуда:

– Когда вы принесете обеты и заглянете в чашу, древняя магия заблокирует у вас память о предыдущей влюбленности. Если таковая, кхе-кхе, имеется.

– Для чего это нужно? – хмуро спросила Кларисса, понимая, что на фоне таких перспектив морг точно отступает на второй план.

В отличие от Мелинды, ей было что блокировать. Лорд Магарыч ждал ее в Розенгарде, прикованный к замку заклинанием Драконьей цепи, и дознавательнице было несложно представить, как он ко всему этому отнесется.

– Это давняя традиция. Видите ли, юные леди склонны влюбляться в, кхм-кхм, кого ни попадя. Смысл отбора в том, чтобы подобрать идеальную пару, а не заставить драконов страдать от неразделенной любви. Обычно мы держим это в секрете, но к вам, как к особым гостям, особое, кхм-кхм, отношение. И мы надеемся на неразглашение этих сведений. В любом случае, – закончил лорд Гарденвуд, явно прочитав по лицу Клариссы, куда им следует засунуть такие традиции, – если вы не хотите, то можете отказаться и вернуться домой.

Отказаться?

Дознавательница закрыла глаза. Она могла вернуться, да. Бросить расследование, подвести отца, оставить Мелли разбираться с убийцами и непонятным отбором и вернуться.

Наверно, Клариссе следовало видеть перед глазами укоризненного качающего головой лорда Магарыча, память о котором должна была забрать чаша.

Но она видела только мертвого Нэйта Драга.

– Скажите, лорд, а это состояние обратимо?

Распорядитель отбора остановил на Клариссе задумчивый взгляд. Потом медленно кивнул:

– Заклинание потеряет силу после отбора. Разумеется, если вы не найдете пару. О, леди Красс, вижу, вы готовы?

Мелли кивнула и шагнула вперед, к чаше. Кларисса поняла, что сестра вызвалась первой, чтобы дать ей время на раздумья.

Дознавательница сощурилась, глядя, как Мелинда читает с любезно протянутого Гарденвудом листа обеты («не нарушать правила», «не разглашать» и тому подобное), а потом склоняется над чашей и тут же выпрямляется, откидывая назад морковного цвета волосы.

Теперь Кларисса, наверно, должна была думать о лорде Магарыче. Или снова о Нэйте: о жутком следе от артефактной удавки на его шее. Или о Глассе, которого, может, еще удастся спасти.

Но получалось только о Багровом демоне и его приспешниках.

– Я напишу ему, – шепнула Мелли, увидев, что Кларисса тоже шагнула к чаше. – Скажу, что это временно. И что у тебя не было другого выбора.

Кларисса кивнула, и лорд Гарденвуд просиял улыбкой:

– Решились? Отлично! Читайте отсюда, – он показал на листе, и дознавательница нахмурилась, разбирая сложную вязь. – Немного погромче… отлично! А теперь загляните в чашу. Если вы испытываете к кому-то чувства, которые могут помешать отбору, самое время об этом подумать.

– Спасибо, – пробормотала Кларисса.

Вода в чаше потемнела и начала вращаться: сначала медленно, потом все быстрее и быстрее.

«Багрового демона в задницу и пятнадцать приспешников сверху», – мрачно подумала дознавательница. – «Как же ему это не понравится!..»

«Ему».

Кому, не демону же?

Дознавательница не сомневалась, что Багровый демон тоже не будет в восторге, особенно если узнает, что его имя у нее вместо ругательства. Только речь не о нем, а о драконе, который… которого…

Как же там его звали? Лорд Магарыч Арический? А, может, Магариэн? Или нет?..

Кларисса поняла, что забывает слова на ходу, и попыталась отвернуться, но обнаружила, что не может ни шевельнуться, ни отвести взгляд от взметнувшейся в темную воронку воды.

Вода захлестывала ощущением безвозвратной потери.

Потери – и острым пониманием того, что распорядитель отбора соврал. Клариссе не требовалось применять фонарь для выявления незаконных заклинаний и фейскую пыльцу, чтобы понять – чаша ничего не блокирует. Она просто засасывает все, что есть. Утягивает, чтобы никогда не вернуть.

Как, в самом деле, можно было поверить в слова этого гнусного лорда Гарденвуда? Почему Кларисса не начала сомневаться? Она же работала с артефактами и незаконными заклинаниями, могла бы сообразить, что чаша нужна, чтобы забирать чувство первой любви у молодых, восторженных девушек, и питать ими чары, отвечающие за отбор. А, может, даже и возвращать, но не такими же, а новыми, измененными. Делать так, чтобы леди влюблялись в тех, на кого укажет безжалостный механизм отбора.

Или нет.

Клариссе ужасно хотелось записать эту версию в блокнот, но она не могла оторваться от чаши.

Секунды плыли.

В раздумьях о расследовании и отборе дознавательница, кажется, пропустила самое важное.

Так как же там звали дракона, которого она любила? Кларисса уже не могла вспомнить.

Воронка забрала имя и внешность, и теперь забирала остатки воспоминаний.

Теплые золотые глаза. Прикосновение. Взгляд. Черные крылья. Цепочка на шее. Улыбка.

Последними исчезли звуки чужого голоса. Не его – кто бы он ни был, Кларисса уже не помнила ни расы, ни имени – а другого, но это все равно было важно. Почему-то. Голос был резким и неприятным, он что-то цитировал, и это, кажется, тоже относилось к тому, ее, настоящему…

Кларисса попыталась схватиться за эту фразу, удержать ее в памяти – хотя бы ее! – но…

«Я же могу просто смотреть на нее».

Я.

Же.

Могу.

Просто.

Смотреть…

Плеск воды в чаше. Темная зыбь. Конец.

– Кларисса? Все хорошо?

Дознавательница пошатнулась, ощущая, как сестра подхватывает ее под локоть, и на секунду прикрыла глаза. Потом снова взглянула на чашу – по черной воде пробегала едва заметная рябь – но уже через миг все исчезло.

Она должна была записать что-то, но уже не помнила, что.

Лорд Гарденвуд отодвинул перепуганную Мелли и протянул руку Клариссе.

– Багрового демона в задницу, давайте без этого, – сквозь зубы сказала дознавательница, пытаясь справиться с неожиданно нахлынувшей головной болью. – Я хорошо себя чувствую. Просто потеряла равновесие на секунду.

Распорядитель убрал руку, поджал губы и посоветовал леди поехать к себе и немного поспать «пока чаша…кхе-кхе… в смысле, пока заклинание не закончит действовать». Благо до начала отбора еще несколько дней, и никто не заставляет леди перебираться в королевский дворец прямо сейчас.

– Все хорошо? Может, врача? – тревожно спрашивала Мелинда в любезно предоставленной распорядителем отбора карете. – Ты подошла к чаше, заглянула в нее, а потом вздрогнула и начала падать. Я испугалась, схватила тебя за локоть…

– Все хорошо, Мелли. Все прошло.

В гостинице Кларисса вспомнила, что собиралась написать Крылатому Королю. Головная боль почти прошла, но леди все равно оказалось непросто сосредоточиться на событиях сегодняшнего дня. Рыжая свидетельница, голый дракон, труп Нэйта со следами от цепочки на шее…

…цепь, золотая, дракон на цепи, нет, расплавленное золото в глазах, нет, не вспомнить, образ ускользает из памяти, исчезает в черной воронке…

…неприятный распорядитель отбора, лорд Гарденвуд, странная клятва и ужасная головная боль.

Дознавательница полистала блокнот, достала из чемодана кристалл для связи и задумчиво перечитала последнее сообщение от отца:

«Смотри не выйди там замуж, мне будет неудобно перед Принцесской».

«Принцесска»?

Кто это?

Кларисса не помнила.