Глава 2: Мойщик окон с криминальным прошлым.

На следующий день я была настроена решительно: либо я найду правду, либо хотя бы кого-нибудь, кто её знает. Шампунь, как оказалось, был не просто шампунем – в нем явно содержалось нечто большее, чем силиконы и парабены. По крайней мере, Аркадий Петрович пропал, флаконы пусты, а в кладовке теперь подозрительно пахло… ну, не свежестью точно.

Славик, наш новый мойщик окон, выглядел сегодня как человек, внезапно вспомнивший, что он – в розыске. Он перестал насвистывать, не вытирал стекла до блеска, а постоянно оглядывался по сторонам, как будто ждал, что из ближайшего кустарника выскочит отряд «Альфа».

Я решила не тянуть. Подкараулила его у служебного входа, когда он в очередной раз пошёл «на перекур» – судя по количеству перекуров, лёгкие у него были из титана, а нервы – нет.

– Славик! – позвала я, подходя вплотную.

Он вздрогнул, выронил зажигалку и с тревожным хрипом уставился на меня, как на оживший налоговый инспектор.

– Да-да? – пробормотал он, пряча что-то в карман. Что-то явно не сигарету.

– Нам надо поговорить.

– О чём?

– О шампуне. И о вашем криминальном прошлом.

Он побледнел.

– Э-э… А с чего вы взяли?

– Угадайте.

На удачу, я ткнула пальцем ему в грудь. Он попятился. Значит, попала.

– Ладно, – вздохнул Славик и тяжело присел на пустой ящик из-под краски. – Я тебе скажу. Только никому, ладно? Особенно этой вашей бабке с ПМ. Она мне ночью снилась. В тельняшке. С гранатомётом.

Славик оказался не таким простым, как казался. Раньше его звали не Славик, а Станислав Михайлович Грачёв. И он не мыл окна, а отмывал деньги. Причём в буквальном смысле – через сеть салонов красоты, стирая с наличности следы происхождения. И не просто так, а по заказу очень уважаемых людей с юга.

– Потом меня посадили, – мрачно поведал он. – За превышение лимита геля для укладки на одного клиента. Ну и за отмывание, само собой.

Славик (то есть, Грачёв) после отсидки якобы пошёл «в завязку», получил работу у Аркадия Петровича по знакомству – типа мытые стёкла ближе к душе, чем мытые доллары.

– Но пару недель назад мне позвонили. Сказали: хочешь жить – прячь товар. Я отказался. А теперь шеф пропал, шампунь испарился, и ты пришла – с глазами, как у следователя ФСБ на пенсии.

Я переваривала информацию. Получалось, что Славик знал больше, чем говорил. А может, даже знал, куда делся Аркадий Петрович.

– Слушай, – сказала я. – Если ты хочешь жить спокойно, давай договоримся. Ты рассказываешь, кому шеф передавал шампунь, я не сдаю тебя бабуле с пистолетом.

– Она, правда, с пистолетом?

– Мало того, с ПМ. А у нее в кладовке, по слухам, ещё и огнемёт.

Славик побелел окончательно.

– Ладно! – выпалил он. – Вчера ночью приезжала «Газель». Без номеров. Два мужика в масках забрали все флаконы, оставили ключ от подвала и записку для Аркадия. Я не открывал, но запах… Пахло так, как будто они везли в этих шампунях не кокос, а кетамин.

Славик вытащил из кармана сложенный вчетверо клочок бумаги. Там было написано:

«Партию приняли. До среды – молчок. Аркадий – у нас. Больше ни слова – и всё будет как с твоими волосами после пепельного блонда».

Угроза была жёсткая. Видимо, преступники знали толк в парикмахерских метафорах.

Я спрятала записку, обещала молчать, и пошла домой. Там меня ждал Мусик. Кот встретил меня у порога, посмотрел осуждающе и пошёл в ванну – проверять, не трогала ли я его миску. Я задумалась: если все шампуни пропали, что же мы теперь предлагаем клиентам? И не подмешали ли что-то в кондиционеры? Если мафия заморочилась на такую маскировку, то и туда могли всыпать не только витамины В5, но и какой-нибудь ВОЗ запрещённый порошок.

Славик тем временем исчез. Просто не пришёл на работу. Телефон – недоступен. Полиция по-прежнему делала вид, что ничего особенного не происходит, а детектив Кирсанов всё не перезванивал.

И тогда в игру вступила она – бабушка с ПМ.

Глава 3: Бабушка в халате и с ПМ.

Когда я проснулась на следующее утро, за окном стоял тревожный августовский штиль, а кот Мусик хлестал хвостом по полу, будто вынашивал заговор. Телефон молчал. Славик не выходил на связь. Детектив Кирсанов, как водится, растворился в воздухе. А я, как единственная ответственная за правду в этом городе, решила навести мосты с Марфой Тимофеевной – нашей бабушкой с загадками в халате.

Я застала её за утренним ритуалом: она поливала фиалки, втирала в уши камфорное масло и одновременно смотрела сериал «След». При этом на плече у неё висела сумка с огрызком пистолета, явно не игрушечного.

– Доброе утро, бабушка, – начала я вежливо.

– Утро доброе, если никто не покушается на мою независимость, – ответила она с прищуром, от которого у меня зачесалась левая бровь.

– Можно задать вопрос… ну, относительно… вашего ПМ?

– Конечно, – кивнула она, не отрывая глаз от экрана. – Но если ты собралась его отобрать, сначала попробуй забрать пульт от телевизора.

– Вы серьёзно? Это настоящий пистолет?

Она поставила лейку и уселась в кресло, как старый оперативник на брифинге.

– Дорогуша, у меня три внука, две войны и один кейс с уликами. Да, он настоящий. Подарок от мужа. Когда он ушёл – оставил мне всё: пенсию, пианино и ПМ.

Я пыталась не показывать эмоции, но ПМ на диване среди подушек в виде ежей выглядел как минимум сюрреалистично.

– Славик пропал, – сказала я. – Думаю, не просто так.

Марфа кивнула:

– Я видела, как ночью возле мусорных баков крутилась «Газель». Два мужика с затылками как у окорока. Что-то выгружали. Я навела на них фонарик с лазерной указкой – они поняли намёк.

– А записка? – подала я бабуле ту самую с угрозами про волосы и Аркадия Петровича.

Марфа взяла очки, посмотрела на листок и фыркнула:

– Я таких записок в восемьдесят девятом пачками получала. «Марфа, не лезь» – и всё такое. А потом – бац! – и меня назначают заведующей отдела спортивных товаров. Думаешь, просто так?

– Вы хотите сказать, что у вас есть опыт борьбы с мафией?

– Девочка, я их в «Граде» варила. Тех, кто на Каширке палёный трикотаж толкал.

Я уже не знала, смеяться мне или искать укрытие, но решила держаться плана.

– У нас исчез шампунь. Мусорный бак – следующее место, где я буду искать подсказки. И мне нужен кто-то с… эээ… прикрытием.

– Я возьму свой халат с мишками, – спокойно сказала Марфа. – В него можно спрятать даже мини-дрель. Пойдём.

Через час мы с бабушкой, выглядящей как переодетый Джеймс Бонд с пенсией, шарили по двору. Мусорка стояла в конце аллеи, под видом благоустроенной композиции с граффити и котами.

– Смотри, – указала я на черный пакет, свёрнутый как подарок на чёрную пятницу.

Марфа достала пинцет (!) из кармана халата и аккуратно развернула его. Внутри – упаковка от шампуня, но с вырезанным дном. И – странный кристаллический налёт.

– Знаешь, что это? – спросила она.

– Надеюсь, соль для ванн?

– Ха! Это то, что мой Петя называл «камушек для настоящих лосей». Амфетамин, детка. Прекрасно маскируется под шампунь. Запах перебивает. Только вот одна проблема – упаковки слишком чистые. Я уверена, их кто-то дезинфицировал.

– Думаете, мафия работает с парикмахерами?

– Нет, мафия работает парикмахерами. Их используют как курьеров. Кто же заподозрит Свету из «Золотой пряди», если у неё в сумке восемь флаконов «Блеск-эффекта»?

У меня перехватило дыхание. Значит, это всё – не случайно? Нас использовали как канал доставки?

– Пора навестить подвал, – сказала Марфа. – Я знаю, у Аркадия был ключ. А ещё я слышала, как он шептался с каким-то Пашей из «Бриллиантовой укладки». Что-то про «обратный слив» и «пудру без следов».

– Вы уверены, что он говорил не про маникюр?

– Девочка, я видела его маникюр. С такими ногтями он мог бы вгрызаться в бетон. Нет, речь шла о товарах.

Спустившись в подвал, мы оказались в помещении, где хранились старые сушуары, кресла и, о чудо – коробки. В одной из них лежали пустые бутылки с наклейками, почти идентичными тем, что у нас в салоне. Но на донышке одной был гравированный код – RVK-MF-7.

Марфа достала записную книжку.

– «MF» – это не фабрика. Это «Московский Фармакомбинат». Я про них слышала. Занимаются химией… но кое-что делают налево. Раньше – анаболики, теперь вот это. А RVK – значит, ревизионный канал. В смысле – подпольная линия.

– То есть, шампунь делали не для блеска, а для блеска в глазах?

– Метко, – кивнула бабушка. – Пора устроить встречу с этим Пашей. А я, кстати, всё ещё помню, как снимают показания с людьми, не желающими говорить. В старом халате, но с новым зарядом в обойме.

Мы поднялись наверх, я позвонила Кирсанову – дозвонилась на третий раз.

– Нашли шампунь. Нашли склад. И у нас бабушка с ПМ. Когда вы уже подключитесь?

Он тяжело вздохнул:

– Только не Марфа Тимофеевна… С ней я ещё со времён дел по контрабанде кроссовок работал. Окей, я выезжаю. Только ничего не трогайте!

– Поздно, – сказала я и бросила взгляд на бабулю, которая уже мыла руки и перезаряжала магазин.

Глава 4: Кот Мусик на следу.

Есть в этом мире существа, у которых чутьё развито лучше, чем у оперативников с трёх звёзд на погонах. Кот Мусик – как раз из таких. Он не просто домашний любимец. Он – стратег, наблюдатель, мастер психоанализа и пряток. И если кто и мог помочь нам в ситуации с пропажей Аркадия Петровича и шампуня, то только он.

После провальной попытки Кирсанова арестовать кого-либо в подвале (преступники испарились за пять минут до его появления, как это обычно бывает), я решила, что пора привлечь Мусика. Тем более, что у него был зуб на одного из подозреваемых – на Павла, курьера с салона «Бриллиантовая укладка». Именно он когда-то посмел наступить Мусику на хвост, и с тех пор между ними были счёты.

Мусик начал с кухни.

Сначала он обнюхал мою обувь. Потом – пакет с остатками флакона. Уточню: обнюхал не как обычный кот, а с выражением лица эксперта по криминалистике. Затем он издал особый, горловой звук – тот, которым он обычно выражал недовольство соседским ёжиком – и ушёл в коридор.

– Куда ты? – крикнула я.

Ответом был стук когтей по линолеуму и шлёпанье по ковру. Через пару минут Мусик принёс… резинку для волос. Но не мою. Синюю, в стразах. И со специфическим запахом – пахло не духами, а химией. Странно сладкой, едкой, и в то же время дешёвой, как уценённый парфюм на рынке.

– Ты гений, – сказала я, отбирая резинку и заворачивая её в пакетик.

Мусик одобрительно мяукнул и принял позу «Следствие ведёт кот», лёжа на подоконнике и наблюдая за двором.

Тогда я поняла: резинка могла быть уликой. Вероятно, она выпала у одной из работниц салона – или у кого-то из тех, кто помогал переправлять шампунь.

На следующий день мы с Марфой Тимофеевной и Мусиком отправились в «Бриллиантовую укладку». Бабка – в халате цвета «Сочный арбуз», с ПМ в вязаном чехле. Я – в спортивке. Мусик – в переноске, но недовольно.

На входе нас встретила Полина, администратор с внешностью хищной стервятницы и маникюром, способным оставить автограф на кафеле. Она посмотрела на бабушку, потом на меня, потом – на переноску.

– С животными нельзя.

– Это не животное, это агент, – ответила бабка. – У него нюх на контрабанду.

– Что?

– А что, – вмешалась я. – У вас не было поставок из «Золотой пряди» за последний месяц?

– Мы ничего не получаем от них. Мы – конкуренты.

– Странно, – сказала я, – потому что у меня в руках резинка с остатками шампуня маркировки RVK-MF-7, которой вы пользуетесь.

Полина побледнела. Мусик угрожающе заурчал. Полина – вздрогнула.

– Подождите, – пробормотала она. – Сейчас позову Павла.

Павел появился через минуту. Узкий лоб, маленькие глазки, движения – как у человека, у которого под кофтой шифр к тайному складу. Увидев нас, он нахмурился.

– Опять вы?

– Узнал? – спросила я.

– Ваш кот мне тапки метил, – сказал он мрачно.

– Потому что ты врал, – вставила бабка. – Мы знаем, что ты возил шампунь. Куда?

– Не возил.

– Лжёшь.

В этот момент Мусик издал звук, похожий на сирену в миниатюре, вывернулся из переноски и прыгнул на Павла.

То, что произошло дальше, можно описать как «спецоперация с применением когтей». Павел закричал, потерял равновесие и уронил на пол маленькую флешку, которая была спрятана у него в носке. Мусик ловко её подцепил лапой и подкатил ко мне, как опытный полицейский в отставке.

Я подобрала флешку. Полина попыталась вырвать её, но Марфа Тимофеевна уже стояла рядом и поглаживала чехол с ПМ.

– Только попробуй, милая. У меня сегодня плохое настроение и давление 180.

На флешке оказался видеофайл. Камера наблюдения из подвального склада. Дата – три дня назад. Видно, как Павел перегружает коробки с флаконами шампуня, рядом стоит Аркадий Петрович – живой! – и подписывает какие-то бумаги. На пятнадцатой минуте – появляется тот самый лысый в спортивном костюме, которого бабка называла «окороком». Он забирает Аркадия с собой. Под конец – Павел тщательно стирает все отпечатки с полок.

– Значит, Аркадий жив. И его держат в заложниках, – сказала я.

– Где это снято? – уточнила бабка.

– Вот. Метка на видео – склад на Заброшенной 11.

– О, я знаю это место. Там раньше был пункт выдачи заказов и нелегальный барбершоп. Потом – склад для китайских статуэток. Сейчас, видимо, – наркошампунь.

На следующее утро мы втроём – я, бабка, и Мусик в рюкзаке – выдвинулись туда. Кирсанов всё ещё «координировал группу», то есть, пил кофе в машине.

На складе никого не было. Только шампуни. Коробки. Куча флаконов. И на одной из них надпись:

«Серийный номер: 23-KOND-MST. Годен до: 07.2027. Назначение: Контрольная партия. Содержит активный компонент КМФ-19 (временно разрешён для промышленного тестирования)».

Я подошла ближе. Открыла флакон. Запах – манго. Но ощущение… химическое. Подозрительно тяжёлое.

– Это… уже не шампунь, – сказала я. – Это что-то другое.

– Это – оружие, – произнесла бабка. – И им ещё предстоит воспользоваться.

Глава 5: Кондиционер – орудие мести.

Я всегда считала, что кондиционер – это просто косметическая баночка, призванная склеить секущиеся концы и добавить пышности вялым прядям. Но когда бабушка в халате, кот с криминальным чутьём и детектив, вечно опаздывающий на развязку, выяснили, что флакон с надписью «Мгновенное восстановление» на самом деле содержит компонент КМФ-19 – всё стало иначе.

Это было оружие. Не метафорически. Реально. Как оказалось, КМФ-19 в больших дозах вызывал у человека лёгкую эйфорию, зависимость и, что самое интересное, повышенную внушаемость. Другими словами, жертва после мытья головы становилась не только шелковистой, но и управляемой.

– Их план – поработить город через шампунь, – заключила Марфа Тимофеевна, надевая свою шапочку для душа в форме танка Т-34. – Стильно и подло.

– А кондиционер? – спросила я.

– А кондиционер – катализатор. Именно он активирует КМФ. Без него – просто волосы как после Турции. С ним – целевая зомби-группа.

Мусик подтвердил это мявом, которое мы уже научились различать: «Вы в опасности, идиоты, но я вас вытащу».

Пока Кирсанов оформлял ордер на задержание Павла (тот сбежал через вентиляцию – у него был опыт), мы с бабкой решили нанести упреждающий удар. Потому что сегодня ночью, по информации из флешки, должен был состояться тест-драйв партии.

Место действия – элитный спа-салон «Белый Жемчуг». Там собирались провести закрытую «ночь восстановления волос» для VIP-гостей. А по факту – массовую промывку мозгов при помощи шампуня с дозой внушения. За каждым флаконом стоял не маркетолог, а координатор мафии.

Мы приехали за два часа до начала мероприятия. Я – в халате сотрудницы клининга (честно украла в прачечной), бабка – в образе пенсионерки, выигравшей путёвку в салон, Мусик – в сумке с логотипом «Молоко от фермера».

План был простой:

Пробраться в служебное помещение;

Подменить кондиционер;

Вывести образцы;

Устроить скандал;

Появиться с полицией.

Как обычно, всё пошло не по плану.

Во-первых, бабку узнала одна из администраторш. Та самая, которая когда-то с ней делила тюремную палату за нападение на мясника в очереди. (История мутная, бабка потом расскажет.)

Во-вторых, Мусик сбежал и затаился в зале ожидания, где как раз устанавливали стенд с надписью: