Не шевелюсь, до сих пор пытаясь унять в ушах звон, который появился благодаря ее куриным мозгам, а не звонку Клима.

Оксана насколько красива, настолько же и безмозгла. Права ей богатый папаша купил вместе с машиной. Куда она вчера смотрела, когда везла нас к себе, забрав меня с вокзала, так и не смогла ответить. Я сам не заметил, как синяя развалюха появилась перед нами. Естественно, мы впечатались. И я не был пристегнут. Повезло, что мордой не пробил лобовое.

Повезло?

Водитель из другой тачки оказалась зубастее любой акулы. Благодаря ей мой кошель похудел на несколько десятков тысяч, а Оксана до сих пор старается загладить свой косяк.

Умело. 

Но лучше бы деньги вернула.

Лениво приподняв руку, касаюсь пальцами засохшей раны над бровью – напоминания о недавнем ДТП. Перед глазами внезапно всплывает внимательный взгляд карих глаз. Девчонка из синей тачки смотрела на меня открыто и не стесняясь. Хороша зараза. Не в моем вкусе, но цепанула чем-то, вот так сразу с одного оборота. Острым как бритва язычком? Возможно. Язычок что надо.

Какого-то хера я ее запомнил. Какого-то хера я ей явно переплатил за ущерб.

– Болит? Подуть?

Окс, абсолютно голая, упирается коленями в матрас и жалостливо надувает свои вареники. В них залита какая-то хрень, и выглядят они так себе, на ощупь – тоже, зато сосет она ими просто отлично.

Кровь приливает к паху.

Дернув подбородком, указываю на него и, заложив руки за голову, произношу:

– Подуй.

Довольно улыбнувшись и перекинув волосы на одну сторону, она опускается ко мне.

Спустя час, оставшись наконец один и выпустив в потолок сизый дым, тянусь к телефону.

«Ты, твою мать, где?»

Усмехаюсь. Клим та еще истеричка.

Пялясь в экран, давлюсь сигаретой.

Пятница.

Сколько я дрых?

Резко вскочив на ноги, хватаю с пола джинсы. Балансируя, делаю попытку попасть в штанину.

Сука. Ведет.

Как старпер приземляюсь обратно на постель, потому что комната крутится перед глазами так, словно я решил покататься на детской карусели. Розовая такая комната, чисто бабская, комод напротив кровати уставлен косметическими банками и бутылками всевозможных размеров. Сладковатый запах щекочет ноздри. Сколько раз говорил Оксане выбросить на хер эти духи. Тянет блевануть.

Бросаю взгляд на дверь, ведущую в коридор. Там, в нескольких метрах от меня, в ванной шумит вода. Готов поспорить на свой член, дверь в душ осталась призывно открытой.

Шанс свалить просто идеальный, если только я смогу натянуть портки.

Запрокинув пульсирующую башку и прикрыв глаза, медленно выдыхаю.

***

На улице реальная темень. И, судя по новостям в ленте и дате в электронном календаре, я реально был в отрубе несколько дней. Выспался за весь безумный год. На мобильном десятки пропущенных от матери, которые я решаю игнорировать. Представляю, как она будет визжать, когда я наконец объявлюсь дома, и уже закладывает уши. Пара сообщений в чатах от парней. Две полуголые фотки от рыжей девицы из Питера. Мы неплохо с ней зависли на прошлых выходных, когда я мотался туда по делам.

Без обид, Окс.

Покупаю в супермаркете две бутылки воды и тут же одну выпиваю. Отправляю пустой смятый пластик в мусорку и открываю вторую. В ожидании такси стреляю у прохожего сигарету – свою пачку забыл в квартире Окс. Желания возвращаться нет никакого. Но придется. Мы типа пара.

До дома Айса можно добраться и пешком. Дворами минут на пять дольше. Однако коленки от обезвоживания и истощения предательски подрагивают.

Дверь в квартиру приоткрыта, оттуда доносятся музыка, смех и звон бутылок. Приятные душе звуки.

Войдя внутрь, оглядываюсь. Вижу пару знакомых лиц из бывших «друзей», которых мигом сдуло из моего окружения, когда у моей семьи начались проблемы. Хмыкаю, пихая между губ незажженную сигарету и салютую двумя пальцами, приветствуя Айса.

Ледовский подрывается на ноги и идет ко мне с широченной улыбкой. Такой довольный, рожа треснет.

– Мо-о-от! – визжит Клим как девка, дождавшаяся парня из армии.

С разбегу прыгает на меня, сгребая в медвежьи объятия. Пошатнувшись, упираюсь рукой в шершавую стену и стараюсь удержать равновесие. Музыка долбит по перепонкам, в глазах летают мушки, в носу гуляют запахи сигаретного дыма и сладких вейпов.

Студенческая вечеринка в стиле американских колледжей в самом разгаре.

Мимо проходят три девчонки в таких тесных и коротких платьях, что я с ходу могу определить, на которой из них нет нижнего белья.

– Полегче, малыш. Если б я знал, что ты так соскучишься, слал бы тебе фотки почаще. – Похлопываю я друга по спине.

Пора заканчивать слащавые обнимашки.

– Я реально скучал по твоей роже, – ржет Клим, размыкая руки. – Кстати, что с ней? По тебе словно КАМАЗ проехался.

Он с размаху шлепает ладонью по плечу и внимательно осматривает меня с головы до ног, задерживаясь чуть дольше на разбитой брови.

– Почти, – усмехаюсь, вспоминая колкий взгляд дерзкой коротышки из синей развалюхи. – Есть что пожрать?

– И выпить найдется.

– Я пас.

– Не будь кайфоломом! – Лицо Клима разочарованно вытягивается.

– Но это только сегодня, – решаю сразу же его утешить. – Наверстаем. К чему вообще такой размах?

– Первое впечатление всегда самое верное.

– И ты решил сразить всех наповал?

– Виноват. Хочешь сказать, когда ты здесь учился, такого не устраивал?

Неопределенно пожимаю плечами.

Я устраивал и похлеще, но все это было в жизни «до». Сейчас я стараюсь деньгами не сорить, им них находится более дельное применение, чем напоить толпу студентов для того, чтобы залезть в трусы к понравившейся девчонке.

– Пойдем кое с кем тебя познакомлю, – кивает в сторону гостинки Айс.

С Ледовским приехало несколько парней по обмену. Мы жмем друг другу руки и произносим дежурные фразы. Обещаю свозить их на мототрек, пока погода не размазала грунтовую дорогу. Пацаны воодушевленно поддерживают идею.

Ну и отлично. Приличия соблюдены, можно теперь и просто потухнуть на диване.

Заложив незажженную сигарету за ухо, беру коробку пиццы и падаю в свободное кресло. Жадно накидываюсь на еду, чувствуя, как она камнем оседает в пустом желудке.

Клим, приземлившись напротив, прикладывается к пиву и со скучающим видом осматривается. В его хату набилось человек пятьдесят. Склонив голову набок и прищурив один глаз, он смотрит чуть выше моего плеча.

– Ты в курсе, что на тебя все таращатся?

Не прекращая работать челюстями, оборачиваюсь. Встречаюсь взглядами с двумя бывшими одногруппницами, которые быстро отворачиваются. Принимаются перешептываться, не переставая стрелять глазами.

Я знаю, сколько обо мне ходит слухов, и, скажем, часть из них небезосновательны.

– Воды дай.

– Мот, это, конечно, не мое дело…

– Раз не твое, подумай десять раз, прежде чем сказать. – Обрубаю резко, вскидывая взгляд на Айса.

Он в ответ не отводит свои глаза, неожиданно бросает в меня полную бутылку воды. Ловлю ее около своего лица.

Усмехаемся.

– Отец может нашептать ректору. – Он трет указательный и средний пальцы большим, намекая на деньги. – И тебя восстановят на любой курс. Только скажи.

– Зачем мне это?

– Ты сливаешь свою жизнь в толчок, медленно себя убивая.

– Как мы заговорили! Это ты где такой философии набрался? В штатах? – Я подаюсь вперед. – Мать пожаловалась?

Клим кивает и делает еще один глоток пива. Опять задумчиво смотрит мне за спину.

После того как батя сдал, мать решила заняться моим воспитанием. Я знатно покуролесил в то время. В стрессе был. Справлялся как мог. Прав меня лишили как раз в тот период. С отцом мы всегда были близки. Были… сейчас с ним стало сложно поддерживать связь. На звонки не отвечает, просит не приезжать к нему. Мать наняла ему сиделку. Он закрылся и отгородился от всей семьи. Так бывает, когда взрослый мужик в один момент становится беспомощным, словно ребенок, учится заново держать ложку и делает первые шаги. А жена, вместо того чтобы поддержать и быть рядом с ним, находит утешение в постели его лучшего друга. Говорит у нее тоже стресс. Видать справляется, как может.

Прогоняю ворох воспоминаний и мыслей, которые не приносят ничего, кроме неконтролируемой злости. Не сегодня. Сегодня я отдыхаю, пытаюсь расслабиться, насладиться, мать его, жизнью.

– Выбрал? – спрашиваю у Айса, когда его взгляд опять съезжает с моей рожи за мою спину.

– Думаю, да. Хочешь забиться как в старые добрые?

После того раза, когда мы запали на одну девчонку, такие случаи повторялись с завидной регулярностью. Мордобой больше не устраивали. Подошли к вопросу с другой стороны: делали ставки, спорили. Сначала – кто быстрее разведет на первый поцелуй выбранную цель. Потом – кому покажет сиськи и даст их потрогать. Кого подпустит еще дальше. Впоследствии запросы наши выросли. Но быстро наскучили. Ради секса больше не нужно было выдумывать дешевые подкаты, цель сама шла в руки.

Лениво оборачиваюсь, хочу оценить объект.

– Блондинка, – подсказывает Клим.

Шарю глазами по залу, пока не натыкаюсь на парочку у стола с напитками. Брюнетка и блондинка.

Девчонка что надо. Светлые волосы волнами лежат почти до поясницы. Кукольное лицо, полные губы и аккуратный вздернутый нос, короткая юбка демонстрирует, насколько прямыми и ладными ногами наградила ее природа. Белая футболка облегает выдающиеся формы, и я ощущаю незначительное шевеление в штанах.

Сочная. Зачетная. И такая вся натуральная, не то, что Окс.

Мой взгляд соскакивает на ее подругу. Уже знакомые карие глаза на секунду встречаются с моими, и я словно получаю удар под дых. Мир замедляется.

Вот так встреча. Неожиданно. Интересно.

Девчонка вопросительно приподнимает бровь. Тоже узнала.

Провожу пальцами по неожиданно растянувшимся в улыбке губам и сам не понимаю, как произношу:

– Хочу вторую.

– Это разве не пацан? – ржет Клим.

– Заткнись…

Глава 4

Ясная

Никогда не понимала смысла больших сборищ и скоплений народу. Вечеринки с сомнительным поводом или совсем без него, празднования дней рождения на пятьдесят человек, свадьбы на сотню. У обычных людей зачастую не бывает друзей больше, чем пальцев на обеих руках. У адекватных людей настоящих друзей – тех, кому они доверяют безоговорочно, за кем могут кинуться в воду или войти в горящий огонь – единицы. У меня только одна Тая. Мы с ней полярно разные, но это никогда не было проблемой. До первого курса универа я вообще обходилась без близкого общения с посторонними людьми, не связанными со мной кровным родством.

Я не собиралась никуда идти, дома меня ждут мягкая постель, воздушное одеяло, вкусный чай и поставленный на паузу сериал про самого неуловимого маньяка в Советском Союзе. Домашний уют пришлось обменять на квартиру, затянутую сигаретным дымом, от которого чешутся глаза и першит в горле.

– Сделай хотя бы вид, что тебе здесь интересно, – ворчит Тая, та самая причина, заставившая меня вылезть из-под одеяла.

– Дай мне в руки книги по психологическому анализу убийц, тогда сделаю, – отвечаю я недовольно.

Нет, силком меня сюда никто не тянул. Однако я, как верная подруга, повелась на жалость. Тая умоляла пойти с ней. Одной ей было страшно, а со мной спокойнее. Не знаю, правда, как я могу ее защитить в случае чего. Распугать слишком активных ухажеров своим острым языком или полным отсутствием вкуса?

Согласившись пойти на вечеринку новенького с физмата, я напрочь отказалась переодеваться. Поэтому сейчас рядом со стильно одетой Таей – короткая юбка и белая обтягивающая футболка – я в своих серых спортивных штанах и мешковатой толстовке в тон, смотрюсь как минимум нелепо. И меня это мало волнует. Главное – мне удобно. И никто не пялится на мою грудь.

– Может, что-то выпьем? И тогда с твоего хорошенького лица наконец исчезнет это выражение… – говорит подруга и указывает подбородком в сторону кухни.

Там парни из приглашенного бармен-шоу творят с шейкерами настоящую коктейльную магию, собирая вокруг себя восторженных зрителей и желающих угоститься их творениями. Мы заметили это представление сразу же, когда сделали первый экскурсионный круг по квартире новенького.

– Какое именно выражение? Я стараюсь быть душкой и не зевать от скуки.

– Как будто ты хочешь меня убить, и смерть моя будет страшна и мучительна, – хихикает Тая, откидывая за спину длинные светлые волосы с легкой укладкой.

– Если у них найдется годный джин-тоник, будем считать, что ты выиграешь себе время и останешься жива. Пока что.

– Люблю твою доброту.

– Идем уже.

Выставив плечо, прокладываю дорогу к напиткам, не переставая осматриваться. Тая плетется следом, цепляясь за мой рукав. Боится потеряться в толпе или заблудиться в бесконечных коридорах и комнатах. Впору нарисовать себе карту на ладони, чтобы запомнить, в какой стороне находится выход.

Такую квартиру вы вряд ли увидите в обычном панельном доме. Размерами меня не удивить. В нашей семье четверо детей, двое взрослых и часто приезжают погостить бабушка и дедушка, поэтому предкам пришлось расширить жилплощадь. Две ванные комнаты спасли моих родителей от развода, а большая кухня наконец стала вмещать всех членов семьи. Есть стоя – так себе удовольствие. Так вот, эти апартаменты больше нашей скромной квартиры на целое футбольное поле. Ремонт явно дизайнерский. Цветовая гамма приглушенных холодных оттенков – много серого, синего, стального. Пол везде темный, света мало. А стены явно обшиты шумоизоляцией. Время позднее, музыка долбит по ушам, не щадя перепонки, при этом никто из соседей еще не явился с разборками. Или мы их просто не услышали. А может, и явились, но решили остаться затусить. Такое тоже возможно. Дом новый и находится в элитном жилом комплексе, соответственно все жильцы здесь не простые работяги.

– Чего желаете, дамы? – с заигрывающей улыбкой обращается к нам один из барменов.

Тая просит приготовить ей «Апероль», а я, разглядывая ассортимент алкоголя за спиной бармена, тычу пальцем в прозрачную бутылку.

– Джин-тоник.

– Пять минут.

– Вот видишь, теперь я буду душкой, – обещаю я, поворачиваясь к Тае. – Когда ты уже утолишь свое любопытство, и мы поедем домой?

– Погоди, – смеется подруга, бросая быстрый взгляд в толпу, – мы не уйдем, пока я с ним не познакомлюсь.

– С кем?

– С новеньким.

– У-у-у… это надолго. Тебе хватит смелости подойти к нему?

– Нет. Ладно. Мы не уйдем, пока он меня не заметит. И убери этот скепсис с лица!

– Тебе мое лицо сегодня прямо не дает покоя! – Я закусываю нижнюю губу, чтобы не рассмеяться.

Отвернувшись, исподлобья наблюдаю за тем, как малознакомые люди накачивают свои тела спиртными напитками и общаются, устанавливая тем самым социальные связи, которые им пригодятся в будущем.

По телу прокатывается странная пульсация, словно на меня кто-то смотрит. Тут все друг на друга так или иначе пялятся, ища себе потенциальную пару на продолжение вечера или объект воздыхания, как это делает Тая. Она поставила цель – обратить на себя внимание новенького – и определенного сделает это. Не сегодня, так когда-нибудь еще.

Вопрос в том, кто может смотреть на меня. В смысле кто в здравом уме и при доброй памяти обратит внимание на ходячий мешок, когда рядом есть красотка Тая. Только слепой или тупой.

Поворачиваю голову, и глаза сами отыскивают объект.

Матвей Громов пялится на меня с противоположной стороны комнаты, насмешливо изогнув губы в полуулыбке. Он касается их пальцами, словно хочет ее спрятать.

Помятый, с засохшей раной на брови и тенями под глазами. Выглядит еще хуже, чем в нашу последнюю встречу. Он чем-то болен? Или просто постоянно бухает и мало спит?

Матвей меня узнал.

Дыхание перехватывает, а сердце совершает неожиданный кульбит. Никогда прежде такого не испытывала.

Теряюсь на мгновение. Как он здесь оказался и почему неотрывно наблюдает именно за мной?

Вопросительно приподнимаю бровь. Чего ему надо? Недоволен, что отстегнул мне слишком много на ремонт машины? Я, наоборот, считаю, что мало, можно было и добавить.

– Ты куда смотришь? – спрашивает Тая и оборачивается через плечо.

– Любителя «Мини Куперов» увидела.

Матвей бросает на тарелку недоеденный кусок пиццы и, не разрывая со мной зрительного контакта, что-то говорит парню рядом с ним. Взмахнув ресницами, отворачиваюсь первой и как раз вовремя: на барной стойке появляется мой коктейль.

Беру прохладное стекло в руки и обхватываю губами соломинку. По внутренностям разливается тепло, успокаивая мои неожиданно натянутые нервы.

Это меня так случайная встреча с бритоголовым мажором взволновала? Или что?

Хмурясь, смотрю на плавающий в стакане кусочек лайма.

– Боже, это он… как я выгляжу? – Тая вдруг начинает суетиться, одергивать юбку и расправлять несуществующие складки на своей идеально выглаженной футболке.

– Кто?

– Хозяин вечеринки. Его зовут Клим.

– Это тебе тоже девчонки на физической культуре разболтали? – удивляюсь ее осведомленности. – Прекрати дергаться. Какого черта?!

Возмущенно поворачиваюсь на пятках.

Матвей Громов будто бесшумно трангрессировался за мою спину и теперь самодовольно улыбается, довольный произведенным эффектом.

– Зачетная задница, Коротышка.

Моя ягодица горит огнем, лицо пылает от стыда и гнева, а из глаз сейчас начнут стрелять лазерные лучи, как в сериале про супергероев. До напряженного покалывания в пальцах сжимаю бокал с джином, мечтая опрокинуть его на голову самодовольному болвану, который стоит передо мной.

Он только что меня облапал.

И неужели он надеется остаться после этого целым и невредимым? Судя по наглой роже, он либо не дорожит собственной жизнью, либо просто тупой. В причинно-следственных связях разбираться не планирую. Лучше просто съездить ему по лицу.

– Ой! – испуганно пищит Тая и пытается схватить меня за рукав толстовки. – Не надо, Лер.

Еще как надо.

Уворачиваюсь и смело шагаю вперед. Если таких наглецов сразу не поставить на место, потом будет еще хуже. А я люблю свою спокойную ничем не примечательную жизнь и хочу, чтобы она такой же и оставалась.

Бесцеремонно врываюсь в чужую зону комфорта, так же настойчиво и резко, как только что это сделал Матвей. Останавливаюсь в миллиметрах от его напряженного жилистого тела и вскидываю голову.

– Ты бессмертный, что ли? – цежу я сквозь стиснутые зубы.

– Разрешаю проверить, – тихо говорит Мот и склоняет голову.

Наши носы почти соприкасаются. Борюсь с желанием дернуться в сторону.

В болотных глазах Матвея скачут бесы. Они бросают мне вызов и хотят узнать, что будет дальше.

Сглатываю.

Меня не пугает отсутствие расстояние, между нами. Не пугает чуть прищуренный злой взгляд Громова, который еще секунду назад был насмешливым. Не пугают его плотно сжатые губы и подрагивающие крылья носа. И точно не пугает, вдруг образовавшаяся в комнате тишина.

Мне словно напихали в уши ваты и вытолкали на сцену. Скучающие зрители притихли и ждут зрелища с замиранием сердца и не дыша.

Мое же сердце скачет галопом. Инстинкты кричат не лезть к парню, о котором ходит тьма слухов. Держаться подальше, развернуться и уйти. Но что-то мне подсказывает, что сделать этого он мне не даст. Зачем подошел? Слишком мало внимания ему дарит его блондинка, захотел в свою коллекцию кого-то еще?