Цитаты из книг автора «Мария Манич»

Я очень рада, Ангелина, что ты появилась в его жизни. Мирон всегда был трудным, закрытым в общении, никого близко к себе не подпускал. Другое дело Марк, – закатывает глаза, и я понимаю, что она имеет в виду. Внимательно слушаю, каждая крупица информации о Мироне для меня ценна. – Совсем другой человек. Я люблю их обоих и очень горда быть их матерью. Но всегда немного больше сердце у меня болело за Мирона. Такой одинокий и гордый, спрятанный за своей толстой броней. А на самом деле обычный мальчишка, со своими страхами и мечтами. Мне кажется, вы очень подходите другу другу. Он нашел, кого оберегать и любить. Я очень хочу, чтобы у вас все вышло.

Поэтому, милая, не мерь любовь мужчины словами. Мерь поступками и слушай свое сердце.

– Стой-стой. Не вставай, – прошу тихо, перехватывая его руку. – Все в порядке, тише, мой хороший. Мой любимый. Мирон поворачивает голову на мой голос и заторможенно моргает. Один раз. Другой. Его пальцы перебирают мои. – Ты цела? – медленно осматривает меня с головы до ног. Несколько раз киваю. Его голос звучит так, словно ему больно говорить. Мое сердце разрывается от переполняющих эмоций. – В полном порядке. Все хорошо. – Кровь… – Его взгляд тормозит на огромном пятне на моей белой рубашке. Я так и не переоделась, потому что, кроме белья, у меня под ней ничего нет. – Это твоя… – Хорошо, что моя, – Мирон устало прикрывает глаза. Его пальцы продолжают выписывать медленные узоры на моей ладони. Прижимаюсь лбом к его прохладному виску и тихо всхлипываю. – Ты так меня напугал. Не смей меня больше отталкивать… – шепчу, не уверенная в том, что Мирон меня слышит. – Разреши себе любить… пожалуйста.

Мирон Гейден – это все, что у меня есть. Он мое сердце. Моя душа. Моя любовь. Мой первый и единственный мужчина. Я люблю его. И он меня… тоже. Я знаю. Теперь знаю. Он может не говорить об этом вслух. Его поступки, взгляды и действия говорят сами за себя. Он меня любит. Он хотел меня защитить и не заметил собственных ран. Боже… пусть с ним все будет хорошо. Я никогда себе не прощу… если с ним что-то случится.

В глазах плывет. Шарю взглядом по разбегающейся толпе. Где этот трусливый кусок дерьма? Сам пришел или попросил кого-то поработать за него? – Поедем в больницу, – умоляет Ангелина, закрывая мне обзор. – Хороший мой. Поехали… У тебя кровь…

– Мирон, я завтра уеду. Поезд в Москву. – Я знаю, НеАнгел. Но сегодня ты хочешь быть со мной? – Больше всего на свете, – возвращает мой же ответ. – И ты мне должен разговор. Начистоту. – Я пьян. Ты рядом. Спрашивай все что хочешь, только не здесь.

Все рецепторы вопят о близости моего НеАнгела, и у меня внутри включается рубильник, отправляющий все остальное, внешнее, не имеющее отношения к нам двоим на второй план. – Привет, – угадываю по движению губ Лины. Она останавливается в двух шагах от меня. Смотрит широко распахнутыми глазами, засунув большие пальцы в передние карманы джинсов. Словно боится меня и не знает, имеет ли право быть здесь. Только она и имеет это право. – Привет. – Делаю шаг ближе.

Пялюсь на нее неотрывно, наслаждаясь невидимыми натянутыми тетивами канатов между нами. Ты ведь тоже чувствуешь это, НеАнгел? Эту чертову связь, что пожирает мой мозг и разъедает нутро как кислота. Выжигает все внутренности. Это чувство, которому посвящены девяносто девять процентов песен мира? Шесть гребаных букв? Это оно? Раньше я бы все списал на похоть и недотрах.

Здесь можно заказать стрипиз и уединиться, наслаждаясь женскими прелестями, за доплату еще и отсосут до искр из глаз. Вместо этого я гипнотизирую бутылку алкоголя и пытаюсь привыкнуть к новой реальности, в которую меня, как в водоворот, затягивает благодаря НеАнгелу. Отношения всегда для меня были не больше чем утопией. Но совсем недавно я понял, что хочу трахаться только с одной определенной девушкой, вечно попадающей в неприятности. Это для меня проблема. В мой жизненный устой не входили чувства. Они все усложняют. И делают все в разы ярче. Как счастье, так и боль. Марк чуть не лишился ног из-за чувств к Еве. Отец всю жизнь изменял матери в браке, а когда это вскрылось, она с трудом смогла это пережить. И чуть не лишила себя жизни. Сложно не осознать измену, а понять, что вся твоя жизнь была ложью.

Я его не понимаю. Люблю такого, какой он есть, и не понимаю. Что ему мешает отпустить себя? Поддаться чувствам и эмоциям. Неужели банальный страх? Он ведь что-то чувствует ко мне. Я знаю… Нельзя быть такой бесчувственной глыбой льда и при этом так смотреть, целовать, ласкать, совершать поступки, которые говорят громче слов. Но мне нужны слова. Под броню Мирона по другому не пробиться, не достать до самых глубин. А я хочу быть именно там. Глубоко-глубоко внутри него, как он пророс внутри меня.