Границы моего языка означают границы моего мира.
Людвиг Витгенштейн – австрийско-британский философ.
В моем «овальном кабинете» сидят три человека из компании English First: Эдуард Балдаков, СЕO English First, и два его сотрудника. Для моей штаб-квартиры это уже толпа.
Эдуард рассказывает об опыте компании EF в Пекине-2008. Тогда EF отвечала за подготовку только части персонала, и волонтеры в категории студентов не значились. В результате, по свидетельству гостей пекинской Олимпиады, обращение к волонтерам часто заканчивалось ответным приветствием и заученной фразой «Перейдите к следующему волонтеру, пожалуйста!».
У нас для компании Эдуарда задача покруче пекинской – обучить английскому нужно всех. Как показывает исследование по России, всего 9 % нашего населения говорит по-английски на уровне Intermediate – интересно, какой процент от этой цифры дислоцируется в Сочи? Отсюда вывод: за учебники нашим сотрудникам нужно садиться уже сейчас. Если промедлить, то к открытию Игр они будут способны только на «Welcome to Russia».
Эдуард уверен, что получится намного больше – на том уровне, что нам нужен.
– У нас прекрасные технологии, – рассказывает он, разворачивая на экране презентацию платформы. – Вот здесь теория и практика, – показывает движущиеся картинки, – анимация, тесты; еще демонстрирует систему распознавания голоса и уроки по Skype с учителями.
– Главное сделать обучение интересным и прикладным, – уверен Эдуард. – Конечно, хорошо знать общий английский, но еще очень важна специфика зимних Игр. Нам нужно составить детальный план – сколько, кого, когда и как мы будем обучать. Какой уровень английского будет достаточен для разных категорий персонала. Например, водителям нужно знать всего несколько приветственных слов, а волонтерам, работающим в Олимпийской деревне, важно владеть всей лексикой в полном объеме. Подумай еще о том, что наверняка нужно будет обучить английскому спортсменов, судей, партнеров. Например, сотрудников «Аэрофлот», «Сбербанк», «РЖД». И жителей Сочи, естественно! – наращивает масштаб Эдуард. – Мы вообще можем обучить всю Россию. . Ни больше ни меньше. Именно так. Создать новую интеллектуальную ценность для страны. Ты представляешь себе, что такое интернационализация России? Ведь язык – это такая квинтэссенция, – объясняет Эдуард, – которая меняет не только мировоззрение отдельно взятого человека, но и мир в целом. Мы сможем сделать в России настоящую культурную революцию, и Олимпийские игры могут стать стартом этого процесса. – Температура в «типа кабинете» постепенно набирает градусы.
Английский язык – наша ахиллесова пята. И Эдуард кажется тем, кто сможет излечить эту боль. Чем больше Эдуард говорит, на что способна его компания, тем больше мне по вкусу его идеи. Его увлеченность и уверенность заполнили мой кабинет до краев, и теперь мне тоже кажется, что эта задача решаема. И, конечно, поражает степень его подготовленности: он подумал и продумал многое и готов все делать вместе. Это так отличается от привычного «купите у нас курсы английского языка со скидкой». .
Мы берем тайм-аут, чтобы оценить потребность обучения английскому языку на основе нашего прогноза по персоналу. Эдуард очень помогает: мы встречаемся почти каждую неделю, устраиваем мозговой штурм, обсуждаем, выдвигаем гипотезы, рисуем и считаем. В результате получается детальный план – гипотеза.
Дальше начинается самое сложно-захватывающее: составление бюджета. Мы пока не понимаем, сможем ли столько инвестировать в обучение английскому.
Поднимаю вопрос о спонсорстве.
– Да, мы понимаем специфику Игр и готовы быть спонсорами Value in Kind (в пер. с англ. – «в натуральной форме»), – говорит Эдуард.
У меня останавливается дыхание.
– Эдуард, – решаюсь я, – но почему? Вы не хотите заработать?
– Очень хотим, – отвечает он. – Но еще больше хотим, чтобы в нашей стране менялась культура, мировоззрение, чтобы люди были доброжелательны и открыты миру.
Вот именно таких партнеров с глобальным, масштабным мировоззрением мы ищем. Тех, кто поможет нам создать образ Новой России и внести позитивные изменения, которые затронут тысячи людей и изменят их жизнь к лучшему. Тех, кто готов к этому уже сегодня, и кому это другое, улучшенное завтра важнее выгоды.
Just perfect!
Отдых – это изменение рода вашей деятельности.
Иван Павлов – русский и советский учёный, физиолог, создатель науки о высшей нервной деятельности, лауреат Нобелевской премии 1904.
Конец апреля – начало мая 2009 года. Мы с моей подругой и коллегой Леной Лурье и нашими восьмилетними дочерьми живем мечтой на несколько дней улететь в Абано-Терме – бальнеологический курорт в Италии в области Венеции, недалеко от Падуи. Хотим погреться в бассейнах с термальной водой, насмотреться на небо, горы, деревья, досыта «наесться» солнышка. Такой отдых напоминает поездку в санаторий, но отпуск без резких движений – именно то, что нам сейчас очень нужно.
Меня вызывает Дмитрий Чернышенко.
– Когда у тебя в планах исследование рынка труда в Сочи?
– По плану это сентябрь.
– Поздно. Через десять дней нужно техзадание на исследование рынка.
Я набираю воздуха в легкие и признаюсь, что купила путевки и лечу с дочкой отдыхать.
– Отлично, – говорит Чернышенко. – Там ты как раз все успеешь.
По его глазам понимаю, что срок, как и наш глобальный дедлайн, – несдвигаемый. Я выдаю подобие улыбки и соглашаюсь:
– Да, конечно.
На реализацию этого проекта наш партнер, компания Price WaterHouseCoopers, назначила Карину Худенко.
Карина приезжает в офис и сразу заполняет его спокойной энергией. Она расслаблена, будто сама только что вернулась из моего итальянского отпуска. Карина сразу начинает с главного:
– Марина, нам нужно знать, люди каких профессий вам нужны, сколько и когда, какими компетенциями они должны обладать, в какой степени, где мы можем получить всю информацию по городу и краю…
У меня восемь дней для подготовки ответов.
В Абано-Термо 15 градусов тепла, дети резвятся в теплом бассейне, а мы с Леной Лурье привезли Сочи с собой и даже здесь живем его задачами: обсуждаем профессии и компетенции. Каждую минуту я думаю и пишу: на лежаке, в ресторане, на скамейке. . Вернее, не так – каждую минуту я стараюсь отдохнуть. Каждый вечер высылаю Карине фрагмент документа, который мы вместе обсуждаем и правим. 10 мая – дедлайн. Он нависает надо мной весь итальянский отпуск.
Документ готов. Мы летим домой. Называется, отдохнули. Лена смотрит на меня с жалостью.
– Мариш, прости, но я больше с тобой в отпуск не поеду, – говорит она. – По крайней мере, до церемонии закрытия.
Я ее понимаю. Я бы тоже с собой не поехала отдыхать.
Карина хватает мою эстафетную палочку, собирает команду и летит в Сочи. Там они каждый день анализируют мегатонны цифр, проводят десятки интервью: администрация, служба занятости, транспортные компании, гостиницы…
Каждый день мы общаемся и подводим итоги. На Карине и ее команде колоссальная нагрузка. Однако эта девушка сделана из чего-то суперогнеупорного – в любой момент времени Карина спокойна и доброжелательна. В ее жестах и голосе – ни тени волнения, суеты или агрессии. Это меня поражает, радует и дает возможность хоть иногда снижать пульс до нормальных значений.
Отчет в трех томах ложится на стол Чернышенко 31 августа. В Сочи нет 95 % нужных людей. Теперь мы знаем об этом на основании выверенных данных. Занавес.
– Что скажете тем, кто не верил в победу?
– А я скажу только для тех, кто верил: «С победой!» Мне остальные не важны.
Вячеслав Быков – советский и российский хоккеист.
Июнь 2010. Я возвращаюсь из Лондона, где проходит подготовка к XXX летним Олимпийским играм. Я под впечатлением от увиденного и в мыслях а-ля «найди десять отличий между Лондоном и Сочи».
Лондонский Оргкомитет-2012 набирал 70 000 волонтеров. Даже при развитом в стране волонтерском движении набрать такое количество добровольцев надо еще суметь, это сложная и кропотливая работа. Нужно определить критерии, создать методологию отбора, найти нужные инструменты. В их случае никого не нужно было обучать английскому, а это минус огромная головная боль.
В Лондоне процесс выверен: все работает, как Биг-Бен. Мега-шатер, оборудованный плакатами, цветами; несколько плазм с картинками соревнований; диваны для ожидания, конфеты и чай. Улыбающийся персонал. В шатре несколько десятков отсеков. В каждом одно за другим проводятся интервью. Талоны с порядковыми номерами для кандидатов и электронное табло, на котором видны номер кандидата и комнаты, куда нужно пройти соискателю. В общем, HR-конвейер.
Интервью занимает 30 минут. Интервьюер проводит его по заранее заготовленным вопросам, потом ставит баллы за каждый ответ, подсчитывает сумму, заносит результат в систему. Попасть на эти Игры хотят 200 000 кандидатов, конкурс – три человека на место. Средний возраст кандидата в волонтеры – 45 лет. Это люди с опытом и понимают, зачем хотят взять отпуск на работе и участвовать в Играх.
О проекте
О подписке
Другие проекты