– Как она меня назвала? – спрашиваю у секретарши. – Владислав Гадович?
Яна пытается подавить смех.
– Ага, не в первый раз, значит? – уточняю. Та прячет глаза и блокирует телефон. Кажется, об этом весь офис знает. Блеск!
– Ну… Владислав Гадович в первый раз, – пытается она сгладить углы.
Нет! Я не хочу знать!
Кажется я совсем разучился общаться с женщинами! Любыми!
Делаю вид, что не замечаю хихиканье, когда поворачиваюсь задом к Яне и захожу в свой кабинет, хлопнув дверью. С таким успехом, она с петель слетит. Дверь. Или я.
Клюковкина, чтоб ее!
Зараза!
Оглядываю хаос в своем кабинете. Гирлянда разворочена, стремянка посредине. И что? Так мой кабинет и оставим? Черта с два!
Вначале нужно остыть.
Вот чего Клюковкина завелась? Это я, я должен психовать! На святое покусились – штаны на моей заднице порвали.
Орех…
Прыскаю от смеха. Просто безумная девица какая-то! И эти ее туфли…
Вот в прошлую пятницу вечером что это происходит между нами?
Сам не ожидаю встретить Клюковкину в офисе. Нагло пялюсь на нее, пока она стоит на стремянке, выгнувшись. Красные туфли делают ее ноги невообразимо длинными и изящными, а узкая юбка не скрывает вообще ни одного изгиба! А потом Северина сама ко мне в руки падает. Подарочек, что надо!
И какой-то звоночек бздынькает в голове. Второй раз, когда она падает, я своего шанса не упускаю и прижимаюсь, где можно и не очень…
Мне чертовски это нравится!
Но, конечно, я ругаю себя мысленно. Ведь она – моя подчиненная, сотрудник компании моего отца! Нельзя так! Она мне негативные реакции в общем чате ставит! И относится неуважительно. Вся такая с вызовом в глазах… Своими туфлями нервирует меня!
Ругаю ее, хотя косячу я, но и пугаюсь ведь за ее здоровье!
В ужасном настроении возвращаюсь к себе в кабинет. С ума схожу из-за этой женщины! Глазища ее! И пахнет от нее вкусно! Слишком… Нельзя заводить интрижки на работе! А хочется…
Я уж думаю быстро собраться и Клюковкину до дома подвезти. Но мне звонит мать и портит настроение окончательно.
– Если ты не подаришь нам внуков, отец лишит тебя права управления компанией! Или вот акции выпустит и распродаст все! – кричит в трубку мать. – Хватит уже страдать!
– Я не страдаю, мама. Я работаю. Чтобы у вас с папой тоже все хорошо было, – ворчу я, в который раз. Постоянно говорим об одном и том же. Тут еще праздники впереди, так она вообще из меня все соки выжимает. – И ты блефуешь.
Конечно, блефует. Уже чего только не придумывает, чтобы мою личную жизнь наладить.
– Сынок, я вот все думаю… Может, вам с Алисой помириться?
От имени бывшей жены у меня все внутри в узел скручивает.
– Ты же знаешь, что это невозможно, – наотрез отказываюсь от этой идеи.
– Эх…
– Что значит твое «эх»? – как-то она подозрительно вздыхает. Уже что-то натворила!
– Я общалась с Алисой…
– Все, давай не будем продолжать? – кипячусь. Считаю это подставой от матери! Никакой поддержки близких!
– Нет, мы продолжим, Владик! Алиса уверяет, что ты неправильно все понял. Она раскаивается и сожалеет. И я считаю, что у вас с ней есть потенциал. Ты любишь ее, просто обижен, она любит тебя, но виновата! Вам бы поговорить!
– Не о чем говорить, мама. Хватит!
– Что хватит? Вот был бы ты женат, я бы отстала от тебя! А так – мирись с Алисой, иначе папа лишит тебя бизнеса. Она будет ждать тебя на Новый год у нас дома. Доверься волшебству праздника!
Мама от своей заботы совсем границы дозволенного теряет. А мне так надоедает это все слушать снова и снова, что я, не думая, брякаю:
– Да я и так уже женат!
Хочу добавить, что на работе. И в бизнесе и так много проблем сейчас. Как раз, когда нужна холодная голова. Но мать опережает:
– Что? На ком? На работе? Не смеши меня, Влад, – издевательски прыскает мама. Кажется, мы поубиваем друг друга скоро.
– На женщине, – во мне теперь говорит упрямство. Вот еще! Пусть удивляется! – Красивой. Доброй. Настоящей. Искренней. Мне подделки вроде Алисы больше не нужны. Она тебе нравится? Вот и общайся с ней сама!
И кладу трубку.
Зачем… зачем я это сделал? Зачем я это сказал?
Не знаю. Как услышал, что Алиса будет сидеть у моих родителей, так крышечку у меня сорвало. Мама не знает настоящих причин, по которым мы развелись с бывшей женой, поэтому считает меня козлом, бросившим свою семью.
А мне это надоело. Я хочу просто жить. Чтобы родители не душили и работать позволили.
Жаль только, что таким признанием я выигрываю себе передышку буквально на две недели. А потом выяснится, что жена у меня воображаемая, и снова начнется долбежка!
Мама просто одержима внуками и большой семьей. У всех ее подруг есть внуки, а у нее – нет! Не порядок!
Решение ко мне приходит неожиданное и невероятное.
Я слежу всю следующую неделю за Севериной. Ладно, признаюсь, я и до этого за ней следил. Девушка яркая, слишком заметная. Вокруг нее всегда какой-то шум и разборки. Но до чего же она… настоящая.
Корпоратив отстояла, когда все молчали. И сейчас, чтобы качественно выполнять свою работу, не жалеет себя. Работает много. Задерживается постоянно. Все, для того чтобы создать уют и новогоднюю атмосферу в офисе.
Клюковкина приторно навязчивая. Настойчиво манит к себе. Как одна единственная созревшая ягодка на кустике. «Съешь меня».
Ну и сравнения, Мещерский!
Куда ни глянь – везде ее буйная прическа и яркие туфельки. Стремянку я запретил для нее на самом высоком уровне, так она умудряется остановить весь рабочий процесс, отвлекая сотрудников.
Не знаю, что со мной происходит рядом с ней. Будто меня в розетку включают и я сам становлюсь разноцветной гирляндой. Замечаю, конечно, как пялятся на нее парни из айти. И меня это чертовски бесит! Настолько, что я вызываюсь украшать свой офис, но лишь бы с НЕЙ.
Я надеялся, как учат в лучших школах, что совместная работа с сотрудником, сплотит нас. Мы станем единой командой и сможем договориться. Ну, или я вдоволь наслажусь картинкой и, наконец, перестану гирляндой разноцветной становиться в присутствии Клюковкиной.
Но фиг тебе, Мещерский.
Так воодушевляюсь от ее комплимента моему ореху, что перехожу к наступлению. Идея возникает внезапно. Удивительно, но… это все ее слезы после того, как я, идиот безмозглый, ее оскорбляю.
Клюковкина, как единорог, сеющий блесточки. Жаль, такой должности нет. Но везде эта новогодняя суета, тайный Санта, музыка праздничная. Настоящий ночной кошмар для меня. Да, для того самого человека, который с некоторых пор праздники ненавидит.
Северина так искренне все делает, что я сам начинаю оттаивать, поддаваясь ее чарам. Звонкий, словно колокольчики, смех превращает меня в желе.
И вот с таким желейным мозгом я и пытаюсь предложить ей одно дело.
Результат – пощечина и порванные штаны.
Владислав Гадович! Ух, какая!
Видимо, я разучился, в конец, понимать женщин и считывать их сигналы. Мне ведь до этого момента казалось, что я ей нравлюсь, что химия и вот этот «бздынь» у нас взаимны.
Скоро Новый год, который я обязан провести в доме родителей.
И я должен смириться с тем, что проведу я его в ненавистной компании с бывшей женой.
Жаль, что с Клюковкиной план не работает. Она бы уж точно всех очаровала и дала б понять Алисе, что ценить нужно то, что имеешь.
Самое худшее, что я – Тайный Санта для Клюковкиной. И корпоратив уже завтра. Смогу ли я вернуть ее расположение? И хочу ли…
С трудом дожидаюсь вечера, когда все спешно уходят домой и оставляют офис пустым. Я точно знаю, что Клюковкина обязательно задержится. Завтра корпоратив, и она, наверняка, должна проверить все свои конкурсы, меню, доставки и прочие планы по захвату мира.
Северина настояла на том, чтобы провести его всем офисом в… офисе. Народу слишком много, и хочется объединиться всеми отделами, устроив настоящую полномасштабную тусовку.
Я с ней не спорил. Уже давно для себя понял, что Клюковкина находится в каком-то другом пространстве, и достучаться до нее невозможно. Но и сотрудники восприняли эту затею позитивно. Один я вечно чем-то недоволен.
У меня вообще работа идет по одному месту. Переговоры, сделки, встречи – все отменяю в течение дня. Скоро Новый год и мне совсем не хочется работать, если честно.
Еще и корпоратив. Почему так рано? Нельзя было за неделю, хотя бы? Ну, ладно, если посчитать выходные впереди и заранее начинающиеся выходные перед Новым годом, то Северина рассчитывает время для корпоратива весьма удачно.
С удивлением отмечаю, что я в восторге от ее имени. Необычное, как и она сама.
Помню, как меня клинануло на ней, когда увидел ее в первый раз и услышал имя.
Потом запретил себе всякие идиотские мысли. Но разве эта маячащая ягодка способна оставаться незамеченной? Тем более, она всячески меня провоцирует на то, чтобы я ее съел!
Чуть штаны с меня не сорвала!
Смеясь, выхожу из лифта на этаже, где работает Клюковкина.
Никого нет, но свет горит. Я так и знал, что эта неуемная и поразительная женщина еще здесь.
Я слышу ее голос. Она с кем-то говорит? Может, по телефону?
Но нет! Слышу мужской голос рядом.
– Артём, ты лучший! Настоящий рыцарь.
Ускоряюсь и влетаю в офис – никого, хотя и свет горит. Голоса дальше – где-то на кухне. Этого еще не хватало!
– Ну, так! Приходится вызволять прекрасную даму из заточения в башне, – вторит мужской голос.
Нет!
У меня сердце останавливается. Через нечто подобное я уже проходил. Не хочу еще раз. Но ведь… Северина мне никто. Просто моя сотрудница.
Просто? А что ж так хреново-то стало тебе, Мещерский?
Злюсь на себя, на свою реакцию. Представляю, как наливаются кровью мои глаза и раздуваются ноздри.
– Видел бы ты дракона, который сидит на самом верху, – смех Северины не веселый.
Гадович. Дракон. Как еще она меня называет?
– Влад Гад, который? Я помню, ты про него рассказывала.
Блеск!
– И что же она рассказывала? – гремлю, распахивая до конца дверь на кухню, где эти двое спрятались.
– Влад… Дислав Анатольевич? – чуть заикаясь спрашивает Клюковкина. Она сидит за столом на высоком стуле, закинув свои великолепные ножки друг на друга. На этот раз она без туфель. Еще хуже – босиком. Какие у нее притягательные пальчики и изящные ножки, прикрытые лишь тонким прозрачным материалом колготок или, может, чулков?! С ума сойти! Моему воображению пора прекращать раскручиваться.
– Северина рассказывала, что он обладает скверным характером вопреки притягательной внешности, – смеется мужчина, игнорируя лепет Клюковкиной.
Отвлекшись на ноги своей сотрудницы, я уж и забыл про другого мужика на ее горизонте.
Что он сказал? Северина считает меня притягательным?
Но она смотрит сейчас своими огромными голубыми глазами, а щеки покрываются красными пятнами.
– Влад Гад или Владислав Гадович? – уточняю у Северины.
За нее снова отвечает этот Артем:
– У нее критическая непереносимость имени Влад, поэтому Влад Гад – чаще.
Мужчина в сером свитере под горло возится с кофемашиной, что-то там делает. Я не пойму, Северина говорила, что она одинока. А тут – хахаль какой-то.
И я для нее – гад.
– Это Артём, – Северина явно замышляет о побеге, поэтому я занимаю собой дверной проем – мимо меня не проскочит.
– Я понял, – бурчу, сверля взглядом затылок этого козла!
– Это муж, парень, вернее, жених, нет, почти жених моей сестры, Ульяны. Он следователь уголовного розыска.
У Артёма подозрительно подрагивают плечи. Прищуриваюсь, надеясь, что вдруг у меня проснется суперспособность и я научусь стрелять молниями из глаз.
– Я так понимаю, Артём ищет улики в кофемашине? Ты, наконец, убила Ирину Григорьевну, главбуха нашего, и спрятала ее тело? Последняя, кого видели возле кофемашины была ты. Теперь там кофе со вкусом мести? – иначе я не нахожу ответа, что понадобилось следователю в кофемашине этого отдела.
– Владислав Гадович, вы первый узнаете, если я ее убью. Чтобы вы стали моим соучастником. И тогда у нас есть шансы улететь на вашем частном самолете куда-нибудь на острова, откуда нас не экстрадируют, – мечтательно проговаривает Северина, совсем потеряв субординацию.
Артём откашливается, но в наш разговор не влезает.
– Не забывай, в таком случае, тебе придется терпеть общество Влада Гада на острове, – напоминаю ей.
– Если там будут орехи, я стерплю как-нибудь такое суровое наказание, – выдает, не думая Северина, а потом и вовсе со стула сползает. Под столом вздумала прятаться?
– Что ты потеряла там, Клюковкина?
– Мозги! – бубнит.
Я уже сам не выдерживаю и смеюсь. Я нравлюсь ей! Я так и знал! Скулы болят от широкой и счастливой улыбки.
Скоро эта ягодка станет моей, как бы она не увиливала от меня.
– Я единственный, кто согласился в предновогодней суете починить кофемашину.
– Я выполняю ваше приказание, господин Босс, – поддакивает из-под стола Северина.
– Найдя следователя для кофе? – недоумеваю я, заглядывая под стол.
Северина хлопает ресницами. Сидит, пунцовая вся. Заколка давно слетела. Светлые волосы бунтуют и торчат в разные стороны.
– Я еще кофе очень люблю. Жену себе так нашел, – качает головой Артём. – Кажется все. Почистил, фильтры заменил. Сейчас поставлю вариться, но нужно подождать завершения режима. Влад, я хотел Северину домой подвезти, там погода слякотная и дрянная. Еще и гололед. Подождешь, пока кофемашина не завершит работу?
– Я сам подвезу, – отрезаю. Мне не нравится этот Артём. Наглый совершенно. Раздает указание, как будто я не владелец всего здесь, а какой-то мальчик на побегушках. И ведь знает, что я ничем на него надавить не могу – ни работой, ни оплатой за работу. Просто левый мужик.
– Окей, тогда оба ждите. Мне домой пора, к Ульяне, – он вытирает руки бумажным полотенцем и сняв куртку со спинки стула, накидывает ее на плечи.
На прощание протягивает мне руку
Я неохотно отвечаю рукопожатием.
Ну, а что делать? Человек кофемашину на общественных началах мне починил.
Не мне напрямую, конечно, но в моем офисе.
– Почему ты наняла не мастеров, а следователя? – интересуюсь у Северины, отодвигая стул, когда Артём уходит. Надо же ее как-то вытаскивать из-под стола.
– Вы дали четкое указание, чтоб кофемашина работала до послезавтра. А техников найти за такой короткий срок в предновогодней суете невозможно, – отползает от меня еще дальше, но я умудряюсь обхватить ее и вытянуть.
О проекте
О подписке
Другие проекты