Толику шел седьмой десяток. А может и перевалило уже – никто точно не знал. Даже сам Толик. Но все всегда кликали его «Толик» и никак иначе. Документов он не имел, как и родственников. Не знал он своего происхождения, не имел образования. Да и зубов хоть бы половина со всего рта набралась – и то ладно. Из нажитого на нем какая-никакая одежа да пара сменного белья – вот и все имущество.

– Чтоб их черти затаскали, сучье вымя, – Виталий злобно сплюнул. Отодвинул стул, будто хотел встать и уйти, но передумал. Надвинул широкополую шляпу ниже на глаза. Презрительно скривил рот на заросшей темной щетиной тяжелой нижней части лица. Скрестил руки на груди и хмуро уставился на непрошеных гостей.

Тем временем, машина миновала главный въезд и, сопровождаемая громким лаем собак, подкатила прямо к мужичкам.

Влада глянула на приборную панель – за бортом показывало +36 градусов по Цельсию. Ей жуть как претило выходить из блаженной прохлады салона в это адское пекло. Но она приехала. Ее трехдневное путешествие на полуостров закончилось. Она собрала волю в кулак и вышла. На нее тут же обрушились сжигающие заживо палящие лучи солнца. Легкие обожгло при первом же глотке воздуха с примесью пыли. Она непроизвольно прижала ладонь к горлу, сдерживая кашель. Задышала ровнее. Поправила солнцезащитные очки на носу и оглядела дом, перед которым остановилась.

Ничего кричащего или вычурного. Простой выбеленный дом из камня с мансардным этажом. На окнах спущены жалюзи. Возле окон конструкции кондиционеров. Только они и спасают от такой жары. Она и двух минут не простояла, а рубашка-топик уже стала прилипать к намокшей спине. Собралась, было, пойти к парадному входу в дом, как ее окликнули.

– Подсказать чего, милушка? – подал голос Толик.

Влада только сейчас заметила трех мужичков, что сидели под навесом сбоку от дома. Как бы ни манила прохлада дома, но она направилась к ним.

– Добрый день, – поздоровалась она. – Я верно приехала в «Солнечную Долину»?

– А то ж, – кивнул Степан Егорович.

– Мне нужен Елагин Даниил. Подскажите, где я могу его найти?

– Это Алексеич, чё ли? – уточнил Толик. Он оперся рукой о стол и вместе со стулом развернулся лицом к гостье. От этого движения камешек, что подпирал сломанную ножку, выскочил и стол накренился вбок. Егорыч, ворча, нагнулся за камешком и вернул его на место. А Толик улыбался почти беззубым ртом вставшей перед ним девушке.

Пока Влада рылась в глубинах памяти, вспоминая отчество искомого субъекта, другой, молчавший до этого, каркающий голос рявкнул:

– По кой хрен он тебе?

Влада поёжилась под его злым щупающим взглядом. Но потом расправила плечи и постаралась стать выше своего и так не малого роста.

– А это вы? – высокомерно спросила она. Тот мотнул головой. – Значит, не вашего ума дело!

Вот опять из нее попёрла эта неуместная дерзость.

– Будет тебе зубоскалить! – осадил его товарищ постарше, когда он собрался что-то ответить. Тот смачно сплюнул. Влада решила сменить тактику от греха подальше.

– Меня зовут Владислава Ларина. Я корреспондент журнала «Нужные люди». Я приехала взять интервью у Даниила Елагина и написать о нем статью в нашем журнале. С этой целью и разыскиваю его, – как можно дружелюбней представилась девушка.

– Аа, эт можно! – глотая и одновременно растягивая слова, снова улыбнулся словоохотливый Толик. – Он зараз должён быть в подс…

– Язык придави! – резко оборвал его Виталий. Окинул насмешливым взглядом озадаченную такой противоположной реакцией девушку. – Ишь, резвая какая! Так он тебе и дал эту… интерю. Держи карман шире!

– Мне непонятен ваш скепсис, – оторопела Влада. Виталий не понял значение этого слова. – Насколько мне известно, он очень уважаемый человек в вашем округе. И что плохого в том, чтобы о его благодеяниях узнали все, благодаря статье?

– И то верно! Алексеич дюже славный малый! – подхватил улыбчивый Толик. – Только вот писать об себе… кхм…

– И я о том. Ехала бы ты отсюда. Нечего здесь вертеться. Тут и без ваших статей хорошо живётся! – снова гаркнул самый молодой.

– Да почему вы за него решаете?! – взорвалась Влада. Она стояла на самом солнцепёке. Короткие волосы на затылке намокли от пота. Тоненькие струйки текли между лопатками и по бокам из подмышек. Это добавляло раздражения. – Вы кто? Его представитель? Опекун? Он что, неразумное дитя или калека, что не может сам за себя ответить?!

И только эти слова с гневом сорвались с губ, как до нее дошло, что ляпнула лишнего. Неудобно вышло. Но идти на попятную было поздно.

– Хорош собачиться! Нехай сам решит, – оборвал их перебранку Егорыч на удивление зычным голосом. Потом обратился к девушке более мирным тоном, – В полях он. В подсолнечниках. Как ехать в Долину по правую руку. Зараз там, а нет, так вечером тута будет. Хошь – поезжай, хошь – обожди здесь, дело хозяйское.

– Спасибо, я попробую найти его.

Все трое смотрели вслед удаляющейся размашистым шагом девушке.

– Курва зубоскальная. Огребём мы с ней хлопот, помяните мое слово. Эта пристанет, как короста липучая, – бухтел себе под нос Виталий. Он вынул папиросу, закурил.

– Ты пошто въелся в бабу? Дорогу штоль перешла? Поперёк легла где? Нехай Алексеич сам с ней потолкует. Не твое это дело, – урезонил его Егорыч.

Озлобленная на весь мир натура Виталия недобрую службу служила ему. Конфликтный он человек. Паскудный. Отчего так? Поди, разбери. Сколько проблем было у хозяина из-за него – всех не перечесть. И драки затевал, и споры разжигал. Намаялся с ним Алексеич. Выгнать – не выгонишь: куда он пойдет? Ни дома, ни родни. Вот и решил оставлять на ферме со стариками – только они на него и знали управу.

Влада облегченно вздохнула, вновь ощутив прохладу автомобиля. Завела двигатель и рванула с места. Ох, и довел ее этот… умник! И чего пристал, спрашивается? Она медленно выпустила из себя воздух, надув щеки. Побарабанила пальцами по рулю. Оставалось надеяться, что этот «Алексеич» посговорчивее будет.

Она выехала на дорогу, что глубоким шрамом прорезала поля подсолнечников.

– Так. По правую руку. Ну, допустим, – пробурчала она и свернула на узкую, шириной в одну машину, дорожку.

Да, пришло время признать, что ехать на машине в такую даль была не самая удачная идея. Но она настолько привыкла быть мобильной и самостоятельной, что даже тысячи километров была готова преодолеть за рулем. Но на второй день езды эта прыть поубавилась. Стало затекать и болеть все тело от постоянного положения сидя. На третий день она искренне жалела, что не воспользовалась услугами авиакомпаний. Она очень устала ехать с предельной концентрацией внимания по оживленной федеральной трассе. Поясница ныла. Задницу она просто уже не чувствовала. Еще жара эта доканывала. В придорожных мотелях ни кондиционеров, ни нормальных удобств. Так хочется, наконец, помыться в человеческих условиях и выспаться!

Под капотом что-то застучало. Шум усилился. Хлопок! Приехали. Машина заглохла и встала. Из-под капота повалил дым. Ну, здорово! Влада откинула голову на подголовник кресла и застонала. Только этого еще не хватало! Взяла с соседнего кресла телефон – связи нет. Без кондиционера салон начал быстро нагреваться. Еще чуть-чуть и она нехило так поджарится.

Влада-гриль! Кому Владу-гриль?! – подумала она с долей сарказма.

Вышла из машины. Вокруг подсолнухи с ее рост. Куда ни глянь – везде одни подсолнухи. Подняла телефон на вытянутой руке – нет связи. Вот тебе и роуминг по всей стране. Делать нечего. Взяла сумку с документами и пошла в обратную сторону, искать подмогу. Через несколько метров она почувствовала, как оголенные участки кожи стало нещадно жечь. А вот крем от загара она не подумала с собой взять. Ну, правильно. Не на отдых же ехала. Еще через несколько шагов жечь кожу стало нестерпимо, а дорожке конца и края не видать. Она остановилась в растерянности, оглянулась, и решила вернуться и переждать солнцепёк в тени автомобиля.

Глава 3

Влада распахнула все двери настежь, замуровала заднее стекло вещами и вытянулась на заднем сидении автомобиля. Она спряталась в тени, и это уже принесло немалое облегчение. Она даже задремала, уморившись от дороги и волнений. Очнулась от звука приближения моторного рокота. Мигом сбросила сонливость и выскочила из машины.

С того же конца поля, откуда заехала она, увидела облако пыли. Оно приближалось и приобретало очертания машины. Она так обрадовалась, что стала размахивать руками и подпрыгивать, привлекая внимание. И только когда машина подъехала достаточно близко, представила, насколько нелепо выглядели ее действия со стороны. Скорчила ироничную гримасу и усмехнулась над собой. Машина бы в любом случае подъехала к ней – маши – не маши. Тут одна дорога. Все, других нет. Кругом поля густо посаженных подсолнухов. Ей и при желании не проехать мимо.

Машиной оказался целый грузовик, такой же пыльный, как и ее машина. Большущий, еле поместившийся на узенькой дорожке. Остановился. С водительской стороны с визгливым скрипом открылась дверь, и с подножек сошел человек.

Влада положила ладонь щитком от солнца над глазами. Она смотрела, как мужчина в затасканных рабочих джинсах и клетчатой рубахе непонятного цвета, с рукавами, закатанными до локтей, тяжелой поступью шагал к ней. Он так грузно переставлял свои ноги, будто каждая из них весила тонну. С такой силой ставил их, что стоптанные грязные ботинки зарывались в дорожную пыль на всю немалую толщину подошвы. Шел не спеша, но напористо.

– Здравствуйте! – опомнилась Влада, когда мужчина подошел, бегло осмотрел машину и перевел взгляд на нее. – Как хорошо, что вы оказались здесь! Дело в том, что у меня сломалась машина, и я не представляю, как мне выбраться отсюда! Мобильная связь не ловит, и я не могу позвонить попросить о помощи… Вот…

Она умолкла под его изучающим взглядом. Темно-синие глаза смотрели пристально, с сильным блеском, но как-то неподвижно. Густые русые брови почти сошлись на переносице. Ноздри раздувались, как у хищника, который почуял добычу. Губы плотно сжались. Над губами, по обочинам щек, залегли складки, какие бывают у людей с твердым характером.

Ее спину проворно осыпали мурашки. Она сглотнула. Рука непроизвольно потянулась теребить прядь волос у виска. Этот жест отвлек его и оцепенение спало.

– Так вот. Я хочу попросить вас о помощи. Мне больше не к кому обратиться. Не оставляйте меня, пожалуйста, в беде.

Что-то щемящее в ее вопрошающем выражении лица, в беззащитно запрокинутой к нему голове заставило разгладить хмурую морщину между его бровей. Он поправил черную широкополую шляпу, такую же пыльную, как его грузовик.

– Помогу, – скупо кивнул он и закусил веточку пырея. Развернулся, тяжело затопал обратно. Сел за руль, завел двигатель. Включил заднюю передачу и поехал. Прочь. От нее. И от ее беды.

Влада смотрела во все глаза и не верила такой… Подлости! Это ж надо! Выслушал о ее горе и бросил! Оставил пропадать одну-одинешеньку в поле этих дурацких подсолнухов! Если за эвакуатором поехал, так хоть бы сказал. А то «помогу» и все, а дальше думай-гадай!

– Помогу! – скривив лицо, передразнила она. – Чтоб тебе также помогали! – злобно выкрикнула в его сторону. Размахнулась и ударила кулачком по капоту. Больно. Разозлилась еще сильнее. Замахнулась и ударила ногой по колесу, вымещая на нем свою злобу. Да, только нога обута в открытый сандалик, а удар пришелся по колпаку.

– Вот, зараза! – с досадой выкрикнула Влада.

Слезы навернулись на глаза. Слезы боли, злости и отчаяния. Нет, это всего лишь пыль попала.

Она отвернулась и посмотрела на горизонт. Туда, где ослепительно синее небо сливалось с ярко-желтыми лепестками подсолнухов. Да кого она обманывает? Она чертовски устала за всю поездку, и за этот день, в частности. Она проголодалась так, что у нее сосало под ложечкой. У нее сломалась машина в Богом забытом месте, и она сомневалась, хватит ли у нее сил выбраться из этой передряги. Одинокая слезинка сорвалась с ресниц и покатилась вниз, оставив влажную дорожку на чумазой щеке.

Вдруг она услышала вдалеке рокот. Обернулась и увидела приближение машины, только задом наперед. Это же тот самый грузовичок, хозяину которого она успела нажелать всех зол. Он остановился в паре метров от ее машины. Все тот же угрюмоватый, молчаливый, с неласковым взглядом мужчина открыл задний борт и спустил из кузова доски. Уложил их в несколько слоев, одним концом уперев в землю. Вернулся в кабину, и Влада услышала посторонний звук. Только сейчас она заметила огромный крюк, который змеёй сползал из кузова. Затем он подцепил ее машину и скомандовал:

– За руль.

Дважды повторять не пришлось. Она запрыгнула в салон и обожгла ноги о нагревшуюся кожу сиденья, но вцепилась в рулевое колесо, не давая автомобилю сойти с траектории движения, когда трос с натужным скрипом стал затаскивать его в кузов. Она успела спрыгнуть на землю до того, как он сложил доски обратно и закрыл борт. Подскочила к нему, не успел тот развернуться:

– Вы не представляете, как я вам благодарна! Спасибо огромное! Если бы не вы, куковать бы мне здесь еще долго! Сказать по правде, я грешным делом подумала, что бросили вы меня. Оставили на произвол судьбы…

Он скользнул взглядом по ее щеке. Заметил мокрый след и нахмурился. Перекатил зубами веточку:

– Сказал, что помогу.

– Сказали, – Влада воздела глаза к небу и передернула плечами, – но в наше время слова утрачивают свою значимость. Да, ладно, – отмахнулась рукой, – я рада, что на Свете еще не перевелись честные люди. И один из них – вы! – счастливо щебетала девушка, позабыв про усталость. – Забыла представиться. Я – Влада, – она протянула ему руку для рукопожатия.

Он опустил взгляд на ее маленькую, белую, холеную ладошку, не знавшую тяжести физического труда. Осторожно обхватил ее своей, большой, широкой, как лопата, черной от земли, мозолистой от каждодневного труда. Ее ладонь почти исчезла в его лапище. Слегка пожал ее, ничем не выдав охватившего его волнения.

Только когда они сели в машину, после его скупого «едем», она сообразила, что он так и не представился. Странный тип, ну, да ладно. Зато реально помог.

Когда решилась одна проблема, на первый план вышла другая. Чувство голода снова взяло вверх, да так сильно, что стало слышно в тишине кабины, как урчит в животе. Чтобы скрыть неловкость этих звуков, Влада начала говорить.

– Вы знаете, я ищу одного человека. Собственно, из-за чего я и застряла в поле. Возможно, вы знаете его и подскажете, где мне его найти? Он, вроде как, хорошо известен в этих краях.

В кабине было душно. Ни о каком кондиционере здесь и речи не шло. Стекла были опущены до конца, и от этого внутри было очень пыльно. Тишину разбавлял скрип  кузова да звук мотора.

Она снова посмотрела на неподвижный, словно выточенный из камня, профиль своего спасителя. Только изредка шевелились сильные челюсти с дневной щетиной, гоняя травинку по рту. Желваки бугрились и сильно выпирали при каждом таком движении. Интересно, сколько тростинок он сжевал, чтоб так натренировать их?

– «Солнечная Долина». Слышали о таком? Он хозяин этого местечка. Его зовут…

Внезапный звук шипения перебил ее. Затем по рации, что была прикреплена к панели, зазвучала басовитая речь. Ее изредка перебивали помехи.

– Телушка, чертяка проклятая, искорежила оградку и зашла, дура, в топь. По лопатки ушла под воду и стоит, орет, мать ее раз так! Парни недалече были, услыхали. Бечевкой ее скрутили, за шо попалось, да выкорчевали. В загон привели, ту ноги не держат. Валится и не хотит подыматься, хоть ты тресни! Надо бы глянуть. Коли она того – зарубать, шоб мясо не пропало. Слышь?

Мужчина нажал кнопку на рации и ответил:

– Погляжу.

Снова шипящий звук.

– Сашка, сучий отродок, трахтор трошки не сгубил, подлюка. Знал, что на ремонте стоит, нет, взял его, чертяка поганый, да в поля укатил. Поработал полдня. Опосля заводить, а тот ни в какую. Тыркал, тыркал – все бестолку. Глядь, а из мотора все масло убёгло. Парни на него, ты, мол, такой да растакой! Пошто ремонтную вещь взял? А тот, дурень, ток руками по сторонам разводит. Надо бы в ремонт его отвезть, али как?

Черный палец с грязью под ногтем нажал на кнопку:

– Займусь.

Все стихло. Только Влада собралась продолжить расспросы, как рация снова зашипела:

– И еще. Тут девица тебя ищет. – Влада стрельнула глазами на рацию. – Из какого-то журнала. Потолковать с тобой хочет. Статью об тебе написать. Виталий ей от ворот поворот, а той неймется. Где, говорит, он? Сама, мол, найду. Упертая, в общем. Я ее в поля направил, дескать, там ищи, а ежели не сыщешь, так вечерком воротайся. Чую, так просто она не отступится, уж больно настырная…

– Разберусь.

Даниил боковым зрением видел, как девушка развернулась и внимательно разглядывает его. Ее красивые серые глаза увеличились до размера блюдца, и она сканировала его с неописуемой смесью неверия и сомнения. Она молчала. Молчал и он. Наконец, она не выдержала:

– Это вы?!?!!!

Не сводя глаз с дороги, он небрежно прикоснулся пальцами к полям шляпы:

– Собственной персоной.

– Не может быть! – после короткого замешательства выдохнула она. – Мне сказали, вы страдаете от ДЦП.

Затаив улыбку в жестком угле рта, он ответил:

– Разве не видно, как я страдаю?

Путь продолжился в тишине. Влада переваривала и с трудом усваивала полученную информацию. Мышиная суета собственных мыслей мешала трезво оценить ситуацию. Она готовилась увидеть хилого человечка, который передвигается при помощи трости. Или даже в инвалидном кресле. Но никак не крепкого, высокого, в расцвете сил мужчину! Она ожидала увидеть все, что угодно, кроме этого!

На подъезде во двор она собралась с мыслями.

– Позвольте представиться… Еще раз, – прокашлявшись, начала она. – Меня зовут Владислава Ларина. Я  – корреспондент журнала «Нужные люди». Я здесь для того, чтобы взять у вас интервью и опубликовать ее в нашем журнале.

Он остановил грузовичок у амбара, не глядя на нее, отрезал «нет» и вышел. Влада опешила.

– Постойте! – она спрыгнула с подножки, обежала кабину и припустила за ним. – Да, погодите же! Что значит «нет»?