2

Первой вернулась домой Нина. Щелкнул ключ в замке. Входная дверь распахнулась и снова захлопнулась.

– Милаша, ты дома? – крикнула Нина.

Не дожидаясь ответа, она проследовала на кухню. Немедленно оттуда донеслось хлопанье дверцы открываемого холодильника.

Милочка вышла из своей комнаты и прошлёпала босыми ногами по тёплому полу на кухню. Летом все ковры и подстилки в доме снимали, тщательно чистили, сворачивали в рулоны и прятали за дверьми или под кроватями до осени. Так и пыли было меньше, и убирать легче, и ходить по нагретому солнцем деревянному полу приятно.

На кухне Нина стояла между открытым холодильником и раскрытым шкафом для продуктов. Она медленно вытаскивала оттуда то одно, то другое и клала на кухонный стол, стоявший вплотную к батарее отопления под окном между газовой плитой и холодильником. На столе уже лежали помидоры, пол-кочана капусты, перец, лук, замороженная курица. Нина достала из шкафа пакет муки и так же поставила его на стол.

– Привет, Нинон, – сказала Милочка. – Что готовишь?

– Подожди, увидишь, – ответила Нина.

– Помогать нужно? – спросила Милочка.

– Да. Не крутись под ногами. Тут и без тебя не развернёшься.

– Понятно. Не буду мешать, – сказала Милочка, наполовину выдвинувшись из кухни. Далеко уйти она не успела.

– Картошку почисть, – раздалась команда.

Милочка ступила на полшага вперёд и снова оказалась на кухне. Кухня была маленькая, как в большинстве многоэтажек тех времён. Развернуться там, действительно, было сложно.

Нина придвинула к Милочке пакет с картошкой, добавила туда же морковь и лук.

– Всё чистить? – спросила Милочка.

Её голос слегка дрожал от обиды и возмущения. «Просила картошку почистить, а подсунула ведро всего. Хоть не спрашивай.»

Нина не нашла нужным отвечать на столь откровенно глупый вопрос.

Милочка поняла, что погорячилась и примирительно спросила:

– Как учёба? Закончили?

– Учеба замечательно. Закончили, – ответила Нина. – Дипломы выдадут в пятницу. С понедельника буду работать в продуктовом через дорогу.

– Класс, – сказала Милочка. – Здорово. Удачно устроилась.

– Учись, сестра, пока я жива, – усмехнулась Нина.

В глубине квартиры зазвонил телефон.

– Я сейчас, – сказала Милочка. Наскоро вытерла руки о полотенце, висящее на спинке стула, и убежала.

3

Само собой получилось, что после смерти мамы Люды Нина стала готовить на всю семью. Произошло это пять лет назад. Нине в ту пору было двенадцать. Так говорил Сергей Викторович, папа, и так было записано в свидетельстве о рождении Нины. Сама Нина всем говорила, что она ровесница Милочки, то есть на два года моложе, чем ей приписывали документы. Мама Люда считала, что в документах ошибка, и Нина года на два старше.

– Серёжа, ей явно не шесть, ей лет восемь, – как то сказала мама Люда.

– Тебе так кажется Людочка, потому что она высокая и смышлёная, – ответил Сергей Викторович. – Впрочем, не велика разница. Пусть будет, как есть.

– Пусть будет, – согласилась мама Люда.

Нина появилась в доме неожиданно для всех, включая соседей. Милочке в ту пору было три года, Виктору – пять. Правду сказать, Милочка считала, что Нина всегда была рядом. Время, когда Нины не было с ними, она не помнила.

Виктор, изображая из себя старшего брата, заявлял, что прекрасно помнит то время, когда Милочки и Нины и в помине не было, и он наслаждался полной свободой и вседозволенностью. Девочки смеялись и не принимали его заявлений всерьёз.

Нина, если и помнила что-то о первых годах своего существования, то тщательно скрывала или искренне забыла, как досадную помеху, мешающую жить спокойно.

Сергей Викторович, отец семейства, был начальником железнодорожной станции. Это была большая узловая станция, через которую в разных направлениях ежедневно проходило множество пассажирских поездов и, ещё больше, товарных составов. Его рабочий день редко оканчивался в положенные пять вечера. Обычно он возвращался домой намного позже. Однажды поздним осенним вечером мама Люда открыла дверь на звонок Сергея Викторовича. Он вошёл, за руку потянул через порог ребёнка. На ребёнке было мокрое от дождя мужское пальто и чёрные резиновые сапоги. Под одеждой оказалась маленькая девочка, худая и грязная.

– Это чья? – спросила мама Люда. – Кто это?

– Я – Нина, – неожиданно четко произнесла девочка. – А он – мой папа, – она подняла голову и посмотрела на Сергея Викторовича.

– Это моя дочь, – неуверенно повторил за Ниной Сергей Викторович.

– Откуда? – спросила мама Люда.

Она ещё не определилась, начать ли ей возмущаться сейчас или дать мужу раздеться.

– Надо бы её в горячую ванну. Она промокла вся. Как бы не заболела, – сказал Сергей Викторович.

– Откуда она взялась-то? Она кто? – в растерянности повторяла мама Люда.

Откуда взялась девочка и кто она Сергей Викторович не ответил, потому что и сам не знал. Он подобрал ее на вокзале на запасных путях, там, куда отгоняют поезда на отдых. Чёрные резиновые сапоги на её босых ногах были настолько велики, что их широкие голенища торчали выше колен и девочка сидела, положив руки на голенища своих сапог. Поверх неопределенного цвета платья была надета старая растянутая кофта. Все грязное и насквозь промокшее под моросившим весь день дождем. Темные волосы мокрыми сосульками лежали на спине.

– Боже мой, – ахнул Сергей Викторович. – Ты чья? Где родители? Тут нельзя сидеть. Опасно. Пошли-ка со мной.

Девочка молча поднялась и пошла рядом.

Навстречу им попался дорожный мастер Михалыч.

– Надо бы ребёнка куда пристроить, – сказал ему Сергей Викторович.

– Конечно надо, – согласился Михалыч. – Сейчас в милицию позвоню.

Но тут случился очередной аврал. Пока Сергей Викторович звонил по телефону, девочка тихо сидела в углу большого кожаного дивана в его кабинете. Входили и выходили люди. Вошёл Михалыч, подошёл к девочке и накинул ей на плечи старое пальто, которое нашёл в мастерской.

Через пару часов перестал звонить телефон, вбегать и выбегать люди. Проблема была решена. Сергей Викторович взглянул на девочку, потянулся к трубке телефона. Девочка молча смотрела на него.

– Ладно. С милицией завтра. Пойдём домой.

Он протянул девочке руку, в которую она вцепилась изо всех сил.

Нину вымыли в горячей воде, одели в байковую пижаму Виктора, завели в комнату, где находились Милочка и Виктор. Детям сказали, что у них появилась сестра. Милочка интереса к новой сестре не проявила. Она лишь подняла голову от альбома, в котором рисовала цветными карандашами, посмотрела на Нину и продолжила своё занятие.

Виктор оказался более радушным.

– Ты почему уже в пижаме? – спросил он. – Спать ещё рано.

Он складывал башню из кубиков. Нина села рядом с ним на ковёр.

В течение следующих нескольких дней все дети во дворе, а от них и взрослые узнали, что у Виктора и Милочки появилась сестра. Соседки останавливали Людмилу, их маму, и выпытывали о внезапном прибавлении в семействе.

– Это дочь Сергея Викторовича, – спокойно отвечала Людмила.

– Надо же, – шептались соседки. – А с виду такой порядочный человек.

Постепенно пересуды затихли. Через несколько лет Сергей Викторович получил назначение в Министерство и они переехали в большой город. На новом месте ни у кого не возникало сомнений в том, что Нина – дочь Сергея Викторовича и сестра Милочки и Виктора.

4

Сейчас Нина колдовала на кухне. Готовить она любила и умела. Обладала врожденным чутьём на продукты и их сочетания. Знала множество экзотических приправ не только по названиям, но и «в лицо». И это в то время, когда познания большинства хозяек ограничивались солью, перцем, горчицей и хреном. Также Нина любила хорошо поесть. При этом она никогда не полнела. Была высокой и худой. На жилистых ногах выделялись объёмные колени, щиколотки, длинные ступни. Руки тоже были длинными с большими жёсткими ладонями. На вытянутом очень чистом и белом лице темные глубоко посаженные глаза в обрамлении длинных острых ресниц всегда смотрели с легкой усмешкой. Длинный с горбинкой нос, четко очерченные твёрдые губы с немного приподнятым правым уголком. В целом от Нины исходила волна энергии и силы.

На плите булькало и потрескивало. В духовке шипело. Нина разложила по местам остатки продуктов. Подмела, а затем протерла влажной тряпкой пол на кухне. Она это делала ежедневно. Остальные комнаты убирал Виктор. Уборку полагалось делать в пятницу, чтобы в выходные спокойно отдыхать.

Виктор, старший сын Сергея Викторовича, считался одногодкой Нины. В школе они учились в одном классе. После школы Нина пошла в торговое училище, а Виктор поступил в машиностроительный институт. Предполагалось, что после института он будет инженером-механиком. Он любил возиться с машинами, особенно с большими грузовиками или автобусами.

Девочки в школе, а затем и в институте, всегда оказывали ему знаки внимания и соперничали за его расположение. Роста Виктор был немного выше среднего. Его тело, пропорциональное от природы, было мускулистым и гибким благодаря занятиям спортом. Очарование его лицу придавали темные широкие брови и густые пушистые ресницы. Четкая линия подбородка и губ. От отца Виктор унаследовал острый ум и отменное чувство юмора. Обеих своих сестёр он обожал. Ни одна из его многочисленных подружек, по его мнению, не шла ни в какое сравнение с Милочкой и Ниной.

Милочка и Виктор были очень похожи внешне. При взгляде на них не возникало сомнений по поводу их близкого родства. Милочка была названа в честь мамы. Так как в семье уже была одна Людочка, её мама, девочку стали называть Милочкой.

А вот Виктор выбрал себе имя сам. Впервые он услышал своё полное имя в поликлинике, когда мама диктовала его медсестре. На вопрос доктора: «Как тебя зовут, мальчик?», он четко ответил: «Виктор Сергеевич». С тех пор маленького Витю так и звали. К тому же, он с раннего детства отличался независимым нравом и повышенной ответственностью.

5

Ароматы, доносившиеся из кухни, заставили Милочку выйти из её комнаты. В квартире никого не было. Нина, закончив готовить, ушла. На ещё горячей плите стояла кастрюля с овощным рагу. Рядом на чугунной сковороде в дымящемся благоухающем соусе плавали кусочки курицы. В духовке красовался золотистого цвета бисквит. Милочка зачерпнула ложкой рагу из кастрюли, положила на тарелку, обильно полила соусом, туда же отправилась куриная грудка. Покончив с курицей и овощами, Милочка отрезала кусок бисквита и сжевала его, запивая холодным молоком из пакета.

– Спасибо, Нинон, – сказала она глядя в окно. – Кстати, где она сама? Пойду поищу.

Поиски Нины следовало начинать с ее подруги Валентины. Валентина – их соседка. Но жила она не в квартире напротив, а в своём собственном доме с садом и огородом. Чтобы попасть к Валентине, нужно было выйти из подъезда и пересечь заасфальтированную дорожку между домами.

Дом Валентины был намного старше дома, в котором жила Милочка. Он стоял на коротенькой улочке, на обеих сторонах которой сохранилось ещё пять подобных ему строений. Эта улочка выглядела странновато в окружении пяти- и девятиэтажных домов. Милочка хорошо помнила, что когда они переехали, их большой дом был один среди маленьких домиков, окружённых садами и заборами. Год за годом домики и деревья исчезали, вместо них появлялись высотные дома. И только шесть маленьких одноэтажных домиков оставались на своих местах в окружении старых деревьев и низких, местами покосившихся, заборов. То ли о существовании старой улочки забыли, то ли решили, что она больше не существует.

Низкий заборчик вокруг Валиного дома был усилен высокой живой изгородью из густых кустарников и колючих низкорослых акаций. По внутреннему периметру забора густо росли фруктовые деревья. Они уже давно достигли своей максимальной высоты и густоты. Во дворе с трёх сторон под окнами дома с ранней весны до поздней осени сменяли друг друга разномастные цветы. С задней стороны дома были труднопроходимые заросли малины. Между боковой стеной дома и забором расположилась лужайка, на которой стоял длинный деревянный прямоугольный стол, врытый в землю, две деревянных скамьи вдоль длинных сторон стола, кресло-качалка с продавленным сиденьем, два деревянных стула. Со стороны, противоположной лужайке, находился огород. На огороде обычно росли укроп и петрушка, иногда лук и морковь.

6

С Валей Нина познакомилась на следующий день после их переезда на новую квартиру. Раньше они жили в маленьком городке, в котором была большая железнодорожная станция. Жизнь всего городка вертелась вокруг этой станции: здесь работало большинство населения города; жилые дома были сосредоточены вокруг железнодорожного полотна; городская площадь по совместительству была привокзальной площадью; здание городской администрации находилось с одной стороны площади, городской рынок – с другой. Сергей Викторович, будучи начальником станции, был известным и уважаемым человеком в городе. Жил он вместе с семьёй в двухэтажном четырехквартирном кирпичном доме постройки начала двадцатого века. Таких домов была целая улица. Одним концом эта улица упиралась в привокзальную площадь, другим – в городской парк.

Мама Люда работала врачом приёмного отделения в городской больнице. Однажды вечером, возвращаясь с работы, она упала на улице. Домой её тело привезли через два дня перед тем, как проводить на кладбище. Оказалось, что у неё была аневризма сосудов головного мозга, разрыв которой и явился причиной мгновенной смерти. Когда Милочка выросла, она иногда задумывалась, что было причиной, а что следствием: упала ли мама Люда оттого, что разорвалась аневризма, или аневризма разорвалась оттого, что она упала. Этот вопрос так и остался без ответа.