Глава 4. Информация и пополнение

– Что это такое? – вырвалось у меня.

Остановившись перед разрушенной частью зала, я смотрел на парящие в бесконечной пустоте куски земной тверди. И чем дольше вглядывался в темноту космоса, тем отчётливее начинал различать всё новые осколки разрушенного мира. Несомненно, одного из миров соцветия… или всё же нет? Открывшийся пейзаж отчасти напоминал мне сиреневый мир, вот только я не ощущал здесь того, что чувствовал там. Застывшего времени. Здесь этого не было и в помине.

«Этот мир мёртв, – вдруг подал голос Седьмой. – Это не фигура речи, носитель. Я не чувствую искр жизни. Даже та часть изнанки, что ощущается мной, сейчас абсолютно пуста».

«Вот, значит, как? Получается, связь единства находится в этом умершем мире?»

«Вспомните, что писал ваш дед в записях, носитель. Связь единства находится вне реальности миров соцветия, вероятно, где-то в закрытых слоях изнанки. Нужно больше данных. Однако сейчас предположительно эта часть связи единства по какой-то причине оказалась в соприкосновении с уничтоженным миром, возможно, в момент катастрофы они были связаны».

Промолчав, я подошёл ближе к обрыву, где-то на самом краю сознания появилось настойчивое ощущение, что за мной кто-то наблюдает. Но Седьмой уверял, что этот мир мёртв… Повинуясь какому-то внутреннему порыву, я мысленным приказом отправил один из светляков прямо в пустоту. Яркая звёздочка в одно мгновение пересекла невидимую преграду и в ту же секунду рассыпалась на тысячи искорок, на миг осветив всё вокруг себя.

– Мать вашу… – Я непроизвольно сделал шаг назад.

В тот момент, когда светлячок превратился в яркую вспышку света, мне каким-то образом удалось почувствовать чей-то взгляд. Нет, не так, это нельзя было назвать взглядом в том смысле, как его понимали люди. Я ощутил, как нечто незримое, безликое и бесформенное, привлечённое вспышкой умирающего светляка, сейчас внимательно следит за каждым моим движением. От взгляда неизвестного содрогнулось всё моё естество, захотелось ударить по пустоте впереди всем, что у меня было, разнеся на мелкие клочки, лишь большим усилием воли я сумел успокоить разум, вернув самообладание. Одинокий посылал спокойные волны уверенности, как бы говоря, что окружающий мир сейчас ничем не угрожает мне.

«Седьмой, что это такое?»

«О чём вы, носитель? Я ничего не ощущаю». – Это странно, но конструкт ничего не почувствовал, несмотря на то что мы являлись одним целым. Впрочем, само ощущение уже через пару секунд пропало, словно безликое нечто полностью потеряло интерес ко мне.

«Я только что почувствовал внимание чего-то или кого-то, и от этого внимания у меня всё внутри до сих пор переворачивается от отвращения».

На это Седьмой лишь в очередной раз заметил, что за всё время, пока мы находились внутри связи единства, ничего странного он так и не ощутил. В этот же момент мы вновь услышали подозрительный протяжный скрип, словно кто-то передвигал что-то очень тяжёлое. Мой взгляд опустился на один из полуразрушенных якорей реальностей, чей остов частично оказался за пределами связи единства, на той стороне. Я заметил, как конструкция медленно покачивалась, точно кто-то пытался всеми силами расшатать и выдрать её из пространственной ловушки, в которой она оказалась. Благо без особых успехов. Через несколько секунд неизвестный прекратил свои попытки. Тишина вновь накрыла связь единства.

«А что ты на это скажешь?» – я кивнул на застывшую в неподвижности установку.

«Ваших чувств, даже усиленных с моей помощью, не хватает, чтобы обнаружить это неизвестное существо или явление. Мне жаль, носитель».

Что тут ещё скажешь? Присев возле той части установки, что находилась в зале, я попытался рассмотреть следы на её поверхности. Зажигать ещё светлячки прямо возле провала посчитал нерациональным, не стоило лишний раз привлекать к себе внимание неизвестной твари. Судя по тому, что мне удалось рассмотреть, по той части якоря пространства, что находилась за пределами зала, шли продольные глубокие царапины своеобразной формы. Насколько я понимал, эти установки должны были отличаться невероятной прочностью, но здесь якорь помяли, точно он сделан из бумаги. Что ни говори, а признак не очень хороший. Очевидно, внутри связи единства произошла какая-то катастрофа, и вот вопрос, когда это случилось? До того момента, как дед обнаружил его во время изучения, или уже после его смерти?

– Ты, кажется, говорил, что здесь должны быть накопители энергии, да? – вспомнил я слова Седьмого, сказанные, когда мы шли сюда.

«Это необязательно, принцип работы связи единства для меня остаётся неизвестным. Здесь установлено несколько сотен якорей пространства, это колоссальная цифра. За всё время существования цивилизации Создателей они смогли сделать не больше двух десятков таких установок, пять из которых были задействованы в том комплексе, где содержался я с другими объектами, – ответил Седьмой. – Носитель, раз уж появилось время, предлагаю вернуться к записям вашего деда, наверное, там мы сможем узнать больше о связи единства, ведь он куда дольше изучал ее, да ещё и не один».

«Да, ты прав». – Я ещё раз посмотрел на космическую пустоту, где плавали каменные куски разрушенного мира; если приглядеться, можно было заметить там даже практически не тронутые разрушениями небоскрёбы.

Опять начала скрипеть одна из установок, расшатываемая неизвестной силой. На этом я решил закончить экскурсию по залу связи единства.

Вернувшись к столу, уселся за него, стараясь не обращать внимания на сгущающиеся в дальних частях зала тени, в которых мне чудились силуэты каких-то тварей. Наваждение разума, не иначе. Здесь, возле саркофага, я уже не слышал того отвратительного скрежета, что странно, но не сказать, что от этого было как-то легче. Как и в прошлый раз, давящая тишина связи единства нервировала.

– Ладно, давай попробуем найти информацию об этом проломе. В дальней части зала. – Я начал перебирать ворох сваленных бумаг.

Изучил взятый мной дневник деда от корки до корки, но там совершенно точно не нашлось нужной мне информации. Что, впрочем, легко объяснимо – дневник был полностью посвящён изучению связи единства как структуры и взаимодействия с его помощью с тем, что находилось за гранью миров соцветия.

Спустя некоторое время в кипе бумаг я смог-таки найти сведения о проломе. Что интересно, это оказалась небольшая стопка записей, исписанных аккуратным почерком, не похожим на дедовский, предполагаю, его помощника. В записях фигурировали наблюдения, а также пять экспериментов с разломом. На полях отчёта можно было разобрать замечания, сделанные уже рукой деда.

Прежде всего, первоначальное моё предположение, что разрушенный мир за пределами связи единства является частью соцветия, полностью подтвердилось. Однако помощник совершенно определённо указывал на то, что мы никогда не соприкасались с вратами разрушенного мира. Вопрос лишь в том, откуда такая уверенность в этом факте? Далее очевидные параллели с сиреневым порталом, которые и мне приходили в голову. А вот затем пошли предположения и выкладки, непонятные для меня. Неизвестный оказался твёрдо уверен, что реальность этого мира была повреждена, причём настолько серьёзно, что являлась ядовитой для любых существ. В записях это указывалось как «явления смерти». Наблюдатель высказал предположение, с которым отчасти согласился и дед, о том, что через связь единства какой-то неизвестный привязал существо или явление, которому не нашлось места в реальности наших миров. В результате мир, с которым связь единства была в тот момент соединена, оказался под ударом этого существа или явления. Та дыра как раз и являлась следствием прорыва этой твари. По предположениям сразу после этого связь единства запечатала дыру, не позволяя появившейся сущности вернуться.

Впрочем, здесь дед оставил своё замечание, которое показалось мне вполне резонным. Если тварь смогла уничтожить часть такой устойчивой структуры и проникнуть в мир, переплетённый со связью единства, то каким образом удалось заблокировать её внутри уничтоженного мира?

Я откинулся на стул и задумчиво посмотрел в темноту зала, где скрывался провал. Что мне давала вся эта информация? Очень многое. Существа, призванные через связь единства и не ограниченные ничем, являлись самой большой опасностью для всех без исключения врат соцветия. Тут было о чём подумать. Насколько можно доверять такому существу, и не приведёт ли это к его освобождению и уничтожению всего живого, как это случилось с миром за разломом? Каковы гарантии, что в определённый момент Утренняя Звезда не устроит что-то подобное в моём мире?

– Мне срочно нужно найти контракт, – пробормотал я вслух.

На всякий случай даже ещё раз перерыл стол, пытаясь в кипе бумаг отыскать его. Очевидно, без особого толку. Дед по какой-то непонятной причине не стал оставлять его в самом защищённом месте, но по какой? Ещё этот помощник, может, он забрал некоторые документы, включая контракт? Я был уверен, что помощником выступал кто-то не из семьи. На это указывал тот факт, что в своих записях дед вёл учёт оплаты его услуг. Наёмный рабочий со стороны, даже не из клана – и это странно. Зная деда, можно сказать, что совсем не в его привычках доверять кому-то не из семьи… Слишком много тёмных пятен. Однако я видел в этом несомненный плюс, если помощник не из клана, то, вероятно, сейчас он жив и может ответить на мои вопросы. В теории. Простая мысль, но пришла она мне почему-то только сейчас. Осталось дело за малым – найти его.

Для начала я перечитал ещё раз все записи, сделанные рукой помощника. Последовательные эксперименты с обрывом, заметки, относящиеся к саркофагу. Всё записывалось аккуратным и выверенным почерком. Сами записи тезисные, понятные. Человек был явно знаком с исследовательской работой. Работник университета? Или, возможно, один из профессоров? В голове тут же всплыло лицо профессора Зиновьева, но я тут же отбросил эту мысль, знай обо мне Белые Драконы, они бы даже не стали церемониться. Хотя… осторожное поведение Гораина и приглашение в великий клан. Впрочем, нет, мне кажется, что тут просто сыграло роль знакомство с дедом и косвенное понимание того, что я могу скрывать некоторые интересные секреты семьи, да ещё и рост личной силы.

Порывшись в столе, я прихватил с собой ещё записи, сделанные неизвестным помощником, чтобы почитать их в своей комнате. Усталость накатила с такой силой, что разобрать, а тем более понять некоторые записи стало очень тяжело. Толком я уже не мог сосредоточиться, да ещё и эти мелькающие тени на самом краю сознания. Пора возвращаться, да. Предполагаю, у меня ещё появится возможность попасть сюда, судя по той настойчивости, с которой связь единства появлялась передо мной. Было бы вообще идеально разобраться в том, как это происходило, и научиться по своему желанию открывать проход сюда.

«Носитель, предполагаю, что высокая скорость накопления усталости связана с магическим блокированием связи единства. Это место не позволяет вам восстановиться, используя магию и силу окружающего мира, так как находится на изнанке», – пояснил Седьмой.

«Что ж, теперь понятно». – Я ещё раз окинул взглядом стол, после чего подхватил ещё одну пачку исписанной бумаги. До комнаты не так далеко, донесу. Насколько я помнил, в этой кипе находились какие-то графики и расчёты, их тоже стоило бы изучить.

Наружу удалось выбраться без особых проблем. Я появился на том же месте, где нашёл проход к связи единства. Вывалившись на лестничную клетку общежития наёмников, я обернулся, чтобы увидеть, как вход бесшумно закрывается, а на его месте появляется всё тот же знакомый отпечаток ладони. Похоже, всё будет куда проще, проход и не собирался исчезать. О том, что отпечаток кто-то заметит, я не беспокоился, помня о том, что Ладислава не смогла его увидеть, даже когда я показал на него пальцем.

Вернувшись домой, первым делом забрался в душ, в голове из-за навалившейся усталости царила пустота. Думаю, правильно завтра сделать небольшой перерыв в тренировках и заодно заняться изучением взятых бумаг. Это будет самым верным.

К сожалению, задуманное выполнить так и не удалось. На следующее утро меня разбудил звонок смартфона.

– Ян? – послышался голос Оксаны в трубке. – Я инициировала официальную смену лидерства в группе, можешь приехать в гильдию сегодня?

– К чему такая срочность? – В голове всё ещё плавали липкие остатки какого-то дурацкого сна. – Тебе же необязательно отказываться от лидерства, мы можем пойти в рейд и без тебя с назначенным временным командиром.

– Не забывай, я отдаю значок и перестаю быть наёмником, а значит, и лидером в том числе. В любом случае поднимай себя – и марш в гильдию, заодно познакомлю с одним надёжным человеком, который, может, даже присоединится к Оцелотам. Если ты произведёшь на него хорошее впечатление, конечно. Ему как раз нужно попасть в золотой мир.

– Хорошо, сейчас буду, – ответил я и положил трубку.

«Надёжный человек? Да ещё и хочет попасть в золотые врата?» – Мне оставалось надеяться, что этот наёмник достаточно силён, чтобы не быть обузой.

Впрочем, я зря беспокоился. В гильдии царил обычный для неё беспорядок. Табло с рейдами опять работало, только пока на нём значились лишь несколько штук и те в основном алый и зелёный миры. Притом что, по моим сведениям, в городе всё ещё оставалось множество групп очень сильных наёмников. Большинство, очевидно, наняли Лепестки для приближающегося рейда в золотой мир, но всё же.

– Ян, мы здесь! – Их дальней части главного зала мне помахала Оксана, громко окликая, на несколько хмурых взглядов других наёмников она не обратила никакого внимания.

– Добрый день, – подойдя ближе, я поздоровался с ней и с девушкой, что стояла возле.

– Ян, это Вася.

– А? – Я, слегка сбитый столку, перевёл взгляд на наёмницу.

– Василиса, – с улыбкой представилась та, явно понимая моё смятение. – Воин передней линии.

– Ян, маг и воин второй линии.

Я не мог не смерить взглядом довольно хрупкую по комплекции девушку. На воина передней линии она мало походила, но, с другой стороны, мне доводилось видеть в гильдии и не такое.

– Отлично, вот и познакомились, – кивнула Оксана и посмотрела мне в глаза. – Ян, я ручаюсь за Васю точно так же, как и за тебя и твою силу. Но, чтобы у вас обоих не осталось никаких вопросов, и по настоянию самой Василисы, перед вступлением в Оцелоты она хочет проверить тебя. И, как ты понимаешь, это работает в обе стороны, теперь на тебе группа, и только ты решаешь, кого брать в неё.

Оксана слишком многословна, неужели нервничает?

– Я так думаю, ты хочешь проверить меня в дружественном поединке? – спросил я Василису.

– Именно, – тут же с улыбкой кивнула она. – Вот видишь, Оксана, всё твой подопечный понимает. – Девушка вдруг стала серьёзной и посмотрела мне прямо в глаза. – Я должна разобраться, кому доверяю свою спину. Золотой мир не для комнатных мальчиков.

– И не для домашних девочек, – в тон ей ответил я.

Не знаю, что на меня нашло, но захотелось сказать именно так. Наверное, Звезда плохо на меня влияет. Желает спарринг – будет ей спарринг.